Повелитель снежный

Повелитель снежный

От автора

Дорогие мои Котятки!

Вот и подходит к концу еще один год, который мы прожили вместе!В нем было все - и хорошее и плохое, и радость и огрочения, и победы и поражения, но самое главное, что были ВЫ мои любимые, дорогие и сладкие Читатели!Скажу нисколько не преувеличивая - без Вас не было бы ни одной книги, ни одной идеи и вдохновения!

Огромное Вам спасибо за Вашу поддержку, понимание и тепло, которые я ощущаю каждый день!

Эта небольшая, коротенькая сказка мой новогодний подарок Вам, мои хорошие!

Совсем коротенькая, наверное наивная и простая, но написанная от всей моей снежной души)))Люблю Вас, мои Сладкие!!!Крепко обнимаю и желаю, чтобы в наступившему году Вы все были здоровы, счастливы, любимы, согреты душевным теплом дорогих и близких людей и семей! Чтобы на Вашем пути встречались только искренние и светлые люди, а каждый день приносил много радости и приятных неожиданностей!

1 глава

Декабрь не так уж холоден и груб,Душа найдёт уют в его объятьях,Согреется теплом любимых губ,Таким простым,знакомым сердцу счастьем.Имбирь, корица, жареный зефирИ чашечка горячего какао,Я знаю, ты полюбишь этот мир,Который вмиг зима околдовала.© Алеся Синеглазая

- Ты не войдешь на этот порог! И нет такой силы в мире, которая изменит мое слово!

Сквозь сон я слышала голос бабушки, дрожащий и отдающий шипением, словно она была в ярости и страшном испуге одновременно.

- В моем мире все возможно, старуха.

Сон прошел мгновенно, как только я услышала второй голос.

Мужской.

Низкий, скучающий и сладкий одновременно…словно яд.

Даже в свои пять лет я никогда не слышала подобных голосов в нашей округе, почувствовав, как отчего-то вся продрогла, поспешно забираясь под тяжелое одеяло и звериную шкуру, которая согревала меня в лютые морозы, спрятавшись по самый нос, и глядя испуганными глазами во мрак дома, который озарялся только что неясной луной из окна сбоку.

Даже ее серебристый свет выглядел, словно кинжал на деревянных половицах, которые всегда поскрипывали, если я пыталась пробраться тайком на улицу.

Как я не услышала их предательского скрипа, когда бабушка проходила мимо меня к двери?…

Испуганно вытягивая шею, я пыталась рассмотреть, с кем решила поговорить бабушка.Среди ночи.

В такой мороз, что даже стены нашего маленького дома потрескивали, пытаясь удержать внутри тепло и не пустить холода, который станет нашей погибелью, если даже просто приоткрыть дверь , что было сродни маленькой попыткой к самоубийству.

- Это не твой мир! - шикнула бабушка снова, отвлекая меня от мыслей и заставляя задрожать еще сильнее от полного непонимая происходящего.

Я боялась.

Искренне и совершенно по-детскому, зная в ту секунду только одно – этот мужчина не из нашей деревни, ибо такой голос нельзя было спутать ни с кем другим!

Он заставлял испуганно поежиться, тяжело сглотнуть….и сделать шаг вперед, даже помимо твоей воли, увлекая во что-то темное, жуткое, неизведанное…но манящее.

Мои худые белые коленки дрожали под длинной рубахой, когда я спустила ноги на ледяной пол, в сомнении кусая кончики пальцев, но все-таки прошмыгнув ближе к краю комнаты, откуда можно было рассмотреть неясный во мраке силуэт бабушки, что стояла у дверей, упираясь в нее белыми ладонями, которые дрожали так сильно, что можно было услышать, как ее морщинистые пальцы слегка стучат по массивному дереву.

По ту сторону послышался смешок.

- Будь благоразумной, женщина. Я пришел за своим. Отдай мне ее, и я никому не причиню вреда в твоей деревне.

Этот странный, жуткий голос пробирался в дом клубами белесого дыма, оставляя на коже озноб и заставляя мои зубки постукивать друг о друга…или это было от ледяного пола, по которому мои нагие ступни крались бесшумно и боязненно.

- Она не твоя!!

Оттого, как бабушка ударила ладонями по двери, я вздрогнула и растерянно остановилась, ощущая себя беспомощной и потерянной, оттого что ничего не понимала своим умом пятилетнего ребенка и не знала, как могу помочь единственному своему родному и горячо любимому человеку, который в эту секунду был в таком отчаянье, что я ощущала это собственной холодной кожей.

- Моя дочь сгинула….

- Она вернулась, - и снова этот страшный голос хмыкнул, говоря так плавно, словно убаюкивая, как змея своим гипнозом, чтобы жертва расслабилась и не смогла сбежать от его оков, - Он нашел твою дочь, и я отпустил ее. За выкуп.

Я не могла отвести глаз от бабушки, чьи напряженные плечи поникли и опустились, отчего пуховая шаль упала к ее ногам на пол, по которому пошел сероватый иней…словно от этого голоса шел такой лютый холод, что наш дом был не в силах сдерживать его.

-….не смей говорить это. Не смей говорить… - шептала бабушка судорожно и сбивчиво, едва слышно для моего уха, когда я приблизилась еще на пару шагов, пытаясь выглянуть в окно, чтобы увидеть обладателя этого странного и жуткого голоса.

Но у меня ничего не вышло, когда голос снова хмыкнул:

- Ты ведь знаешь мои правила: жизнь за жизнь, смерть за смерть. Я вернул твою дочь в этот мир. Они отдали мне другую жизнь.

- НЕ СМЕЙ ЭТОГО ГОВОРИТЬ! – закричала бабушка, до смерти перепугав меня и неожиданно падая на колени, но продолжая упираться ладонями в дверь, принявшись чуть биться лбом о доски, которые стали белыми от сковывающего их инея, - Она не могла так поступить! Моя дочь не могла так поступить!!

-…она – дитя греха и это не его ребенок.

В этот раз голос прозвучал мягко и словно пытаясь приласкать каждой звучащей буквой, которая была будто лед, облаченный в самый изысканный шелк.

- …как она могла? – причитала бабушка, беспомощно раскачиваясь из стороны в сторону и глотая горькие слезы, когда я чувствовала, что плачу вслед за ней совершенно ничего не понимая своим разумом, но не силах подойти к ней и просто обнять…боясь выдать себя этому голосу.

- Твоя дочь выбрала другую любовь и иную жизнь, отказавшись от прошлого.

И снова он был словно песня рая, убаюкивая и завораживая, даже меня, будучи малым еще несмышленым ребенком.

Но бабушка не поддавалась на журчание слов, неожиданно ударив с силой по двери и проговорив резко и с таким душевным жаром, что казалось, будто сероватый иней, что разрастался на двери, подобно хвори, растает под ее ладонями и от слов, в которых была вся ее сила:

- Будь они прокляты!! Будь они оба прокляты!!

Смех за дверью пробирал до костей своим низким раскатистым звучанием, но вместе с тем завораживал вибрациями, от которых словно даже заледеневшая дверь задрожала, когда мужчина проурчал:

- Осторожнее со словами, женщина. Остороооооожнее.

Впервые за все то время, что я наблюдала испуганно и растерянно за бабушкой, она опустила свои ладони, убрав их от двери, что стала теперь совершенно белой, сжав с силой свои кулаки и буквально прошипев:

- Будь они оба прокляты!

Мужчина снова хмыкнул, и было слышно на удивление отчетливо, как он втянул в себя воздух глубоко и медленно, выдохнув его так же медленно, и заканчивая отрывистым смешком:

- Да будет так.

- Забери их обоих и уходи! В этом доме нет никого для тебя больше!

- Сделаю, как ты хочешь, но она мояяяяяяяя….

Это был странный завораживающий звук, похожий на шипение и урчание огромного зверя одновременно, когда бабушка ловко и проворно подскочила с колен снова, с силой ударив по двери и снова положив свои раскрытые ладони на нее, поверх намерзшего льда, который стал толстой коркой, уже мало напоминая просто иней, что можно растопить теплом собственной руки.

- Уходи прочь! Изыди!! - прикрикнула бабушка надрывно, на что мужчина за дверью рассмеялся, снова вздыхая так, словно устал от бессмысленных речей, проговорив со странной интонацией, в которой опять стелился шелк, - Не думай, что сможешь спрятаться от меня, женщина. А теперь иди, обогрей и успокой мою драгоценность. Девочка совсем околела и испугана.

Лишь когда бабушка обернулась ко мне поспешно и скованно, громко ахнув, я поняла, что мужчина говорил обо мне.

Никто и никогда не называл меня так.

Своей драгоценностью.

Все, что я смогла увидеть, это лишь большую тень, которая проскользнула мимо окна, затмевая собой свет луны и унося лед и холод, отчего дверь снова стала деревянной, и серый иней на полу растаял за пару секунд, в которые бабушка бежала ко мне, чтобы прижать к себе крепко-крепко.

Так крепко, что я слышала, как колотиться ее сердце.

Бабушка ничего не говорила, только поспешно уложила меня в кровать рядом с собой, обнимая и молча.

Я же не могла уснуть, ощущая, что произошло что-то страшное, но пока не понимая совершенно ничего, и боясь спросить, кто был этот человек и о чем он говорил.

Больше бабушка никогда не возвращалась к этой ночи.

Никогда не вспоминала ее…только не спала долгими черными ночами, когда за окнами трещал мороз лютый, а с наступлением темноты заводила в дом, не давая возможности еще поиграть с друзьями в наши снежные игры.

Я была всего лишь ребенком и скоро забыла о том, что случилось, не замечая больше ничего подозрительного и не пытаясь узнать про того, кто же стоял за дверью.

Проходили годы.

Ничего не менялось.

Только зимы становились все злее и холоднее…и в деревне все чаще и чаще стали пропадать или гибнуть люди.

Те, кого я знала или просто видела.

Словно череда нелепых и ужасных случайностей захлестнула нашу деревню в свою воронку, отчего все старухи причитали и стонали, что не было еще таких жестоких зим и столько покойников.

Умирали пожилые от старости или болезни.

Умирали молодые…тонули, пытаясь переехать лед на реке.

Умирали от холода, отправляясь на охоту и неожиданно заблудившись.

Просто пропадая….потом их отыскивали случайно, застывших во льду, словно скульптуры.

В те моменты мне не верилось, что когда-то они были живыми людьми.

Что они настоящие…

Но даже тогда я не вспоминала о той ночи, странном бабушкином поведении и страшном голосе, что нес в себе лед и ядовитую сладость.

2 глава

Мне было двенадцать, когда, заигравшись с подругами в снежки солнечным задорным днем, я случайно потеряла свои теплые варежки, как любой подросток не желая возвращаться домой, потому что боялась, что бабушка не отпустит меня сразу, с порога заставляя пообедать, отогреться и лишь потом нестись на улицу снова, пока солнце не село за горизонт.

Лишь когда мои руки стали отдавать синевой, и я перестала ощущать кончики пальцев, стало ясно, что похода домой не избежать.

Я морщилась, семеня по скользкой дорожке в сторону дома, и пытаясь разгибать свои в конец замерзшие пальцы, когда случайно чуть не снесла с дороги старика, которого видела в наших краях впервые.

- Прошу прощения, я…

- Ты замерзла, милое дитя? - прошелестел старческий голос и морщинистые руки потянулись неожиданно ко мне, чтобы раскрыть окоченевшие ладони, осторожно, но настойчиво, отчего я вздрогнула, не ожидая ничего подобного и в первую секунду сильно растерявшись.

Не то, чтобы нас не тискали и не трогали местные бабушки и дедушки.

Просто это было как-то…иначе.

- …иду домой за варежками, - почему-то начала оправдываться я, осторожно и незаметно пытаясь убрать свои ладони из рук старца, которые оказались на удивление большими и такими горячими, что стало даже больно.

От жара его ладоней, которые скользили по моим рукам, мягко разминая и массируя окоченевшие тонкие пальцы, словно впивались сотни раскаленных иголок, возвращая к жизни почти посиневшую кожу и заставляя меня морщиться и прикусывать щеку изнутри.

Вот только на этом старец не остановился, неожиданно подавшись назад, так и не выпуская моих рук из своих больших крепких ладоней, и садясь прямо в один из сугробов, чтобы подтянуть меня ближе и усадить на свои колени.

Напряженно застыв, я не понимала, что мне делать дальше.

Этот старец явно отличался от тех, что были в нашей деревне!

Словно почувствовав мое смущение, неловкость и даже испуг, он проговорил своим скрипучим старческим голосом:

- Давно меня не было в этих краях, дитя! Расстались с братом в плохих отношениях…вот я и вернулся в конце своего жизненного пути, чтобы попросить прощения и все исправить.

Понять не могла, зачем старец говорит все это мне, настойчиво не отпуская моих рук, и неожиданно подзывая прочих детей, что увидели нас и принялись шептаться и рассматривать, прячась за соседними сугробами краснощекие и с горящими от игр глазами.

- Идемте все сюда! Подарков на всех хватит!...

Ах, это волшебное слово «подарки»!

Разве может кто-то устоять против него и сладостного желания получить то, чего не ожидал?

Мои друзья и подружки высыпали гурьбой, окружив старца и меня, уже не обращая внимания на мои руки в его ладони, или то, что я сижу на одном его колене, даже через свою шубу ощущая его жар…и аромат.

Наши старики в деревне пахли совсем не так…

Притихнув, и воспользовавшись моментом, когда старец смеясь доставал одной большой рукой белый тряпичный мешок с чем-то загадочным, но таким желанным, я пыталась рассмотреть его, сидя в пол оборота и видя лишь его профиль.

Тонкий нос, сморщенную белую кожу, совершенно белоснежную бороду, которая была аккуратно сострижена полукругом на уровне груди, густые белые брови. Даже одежду из простой светлой рубахи, которая виднелась из под белоснежной шубы до самых пят.

Кажется, можно было бы подумать, что он настоящий дед Мороз, если бы не голубые глаза…