Я кивнула, поднимаясь на ноги. Документы, привезённые мне Лидией, попыталась убрать в сумку, но мою руку перехватил Курилов.
– Ты не будешь против, если всё это сфабрикованное дельце останется у меня? – кивнул он на файлы.
В душе полоснуло неприятное чувство, но тут же исчезло. По сути, с этими документами мне было делать нечего. Они мне были попросту не нужны.
– Не буду, – улыбнувшись, вернула папку мужу. – И я действительно очень надеюсь, что ты разберёшься. Можем заявить в полицию.
Арсений помотал головой и, отложив документы, притянул меня к себе и поцеловал.
– Не стоит. Лишняя шумиха нам не нужна однозначно. Так что предоставь всё мне.
Я кивнула, и когда муж посмотрел на часы в третий раз, направилась к выходу из кабинета.
Отвлекать Курилова и дальше разговорами о мошенницах не стоило.
– Жду тебя к ужину. Уложу близнецов и дождусь, – сказала, полуобернувшись на пороге, прежде чем выйти.
Арсений нахмурился, словно сомневался в том, что это хорошая идея, но через мгновение улыбнулся.
– До встречи, Милаш, – ответил мне.
И я ушла с почти что лёгким сердцем.
Вечер накануне того дня, когда ко мне и близнецам должны были прийти в гости родители Арсения, прошёл идеально. Курилов приехал пораньше, что стало своего рода сюрпризом. Затем был ужин, который мы даже не успели доесть, когда Арс потащил меня в спальню.
Встали мы после двухчасового сна – именно столько времени оставалось после ночи, когда Курилов проделывал со мной такое, чего я не могла припомнить за все годы нашей жизни. Муж, выпив кофе, уехал на работу, я же могла поваляться в постели ещё, но предпочла заняться уборкой.
Ярика и Вовку было из пушки не разбудить, да мне помощники были и не нужны. Хотелось чем-то занять голову и руки. Простые механические действия, которые бы помогли мне разгрузиться.
О Лидии, разумеется, мы во время нашего вечера не разговаривали, но утром я поймала себя на том, что открываю нашу с мальчишками страничку с опаской. Комментарии принимались открыто, а что могло взбрести в голову женщине, которая так вцепилась в нашу семью ради прибыли, я даже представить не могла.
Нужно было обмозговать этот момент. При этом не тревожа Арсения, который и без того обещал решить этот вопрос.
Мария и Виктор – родители Арсения, которые требовали, чтобы я называла их именно так, – прибыли ровно в назначенный срок. Со свекровью отношения у нас были довольно тёплыми. Нет, мы не бросались друг к другу в объятия при каждой встрече, но и недопонимания между нами не имелось. Она обожала внуков, свёкор не отставал в этом вопросе. Просто так сложился быт, что главным помощником в воспитании Ярика и Вовки был мой отец, а вовсе не родители Курилова.
– Миленочка, вот тут фрукты к столу и тортик, – протянула мне гостинцы свекровь, едва они с Виктором оказались на пороге квартиры.
Я поблагодарила Марию, забрала вкусняшки и отдала их довольному Вовке. Ярик, как я и думала, вовсю изображал из себя бойца невидимого фронта. Это сработало – как только бабушка и дедушка близнецов разулись, тут же защебетали с Ясиком, который начал заверять их, что он мужчина и ничего страшного не случилось.
Я же, улыбнувшись, направилась в сторону кухни по заведённому обычаю. Свекровь обожала перекинуться со мной парой слов под нарезание бутербродов к столу. И этот раз не стал исключением.
Пока мы обсуждали, как продолжает надрываться на работе свёкор, пока я кивала на справедливое возмущение Марии на тему того, что возраст её мужа берёт своё, мне в голову пришла мысль. А что если невзначай спросить о том, не знает ли она Лидию из окружения Арсения?
Имя было не так, чтобы очень распространено, так что меня вполне бы удовлетворил ответ «нет, не знаю», ну или «да, это его воспитательница в детском саду, которую он не видел десятки лет».
– И ты Арсюше тоже повторяй – пусть не надрывается. Всех денег не заработаешь, – закончила тираду свекровь, укладывая на тарелку несколько корзиночек с икрой и сливочным сыром.
– Я повторяю, – кивнула рассеянно, думая о своём. После чего набрала в грудь побольше воздуха и спросила: – Мария, вам о чём-нибудь говорит имя Лидия?
Вцепившись взглядом в лицо свекрови, я пыталась угадать по малейшим эмоциям, что она мне ответит. Мария же лишь чуть нахмурила брови и, сев за стол и посмотрев на меня внимательно, уточнила:
– Лидия… относительно чего или кого?
– Относительно окружения Арсения – в первую очередь. Ну или, вдруг вы слышали о чём-то, что касалось бы женщины с этим именем?
Мария сидела, словно бы припоминая что-то, а я терпеливо ждала. И наконец, дождалась. Правда, совсем не того, что желала бы услышать.
– Так звали девушку Арсюши, ну, он встречался с ней ещё до тебя. Потом она стала девушкой его лучшего друга, он погиб… уже довольно давно. Арсений и Лида на почве этой и расстались. Ну, не на почве гибели друга… А потому что она ушла от моего сына к другому.
Я застыла на месте, переваривая услышанное. В голове царил настоящий хаос. Да, я знала о том, что у Курилова до меня была та, с которой он разошёлся, но мы как-то не обсуждали, что это была за девушка. Как и не обсуждали моих бывших. Прошлое должно оставаться в прошлом – так считала я и так, как я надеялась, считал муж… Но только в мою сторону, выходит.
Стоп… Это ведь может быть совсем не та Лида, правда?
– Мария, а как она выглядела, не помните?
Свекровь поджала губы и посмотрела на меня с прищуром в светлых глазах.
– Почему ты спрашиваешь, можешь сказать? – спросила она.
Рассказать про эту историю с Лидой и реакцию на неё Курилова? Вновь показать, что меня это зацепило и я продолжаю не доверять мужу? Пока я размышляла об этом, Мария проговорила:
– Сказать, что я недолюбливаю эту дамочку – не сказать ничего. Она отравила молодость моего сына. А ты – подарила ему счастье. Я не хочу, чтобы Лида появилась вновь рядом с Арсением и вновь проделала какие-то свои фокусы.
Я растёрла лицо ладонями, гадая, что делать. В лице свекрови я видела потенциального союзника. Но не случится ли так, что я сейчас попросту дую на воду?
– Мария, а вы не могли бы описать ту самую девушку, которая была с вашим сыном в молодости? – спросила, не желая пока прямо отвечать на вопрос, заданный ранее свекровью, а продолжая настаивать на том, что мне нужно описание внешности.
Она нахмурилась и постучала пальцем по подбородку.
– Сейчас, дай мне пару минут, – сказала и начала копаться в телефоне.
Представлять, что Мария после всего, что рассказала мне о девушке, ещё и общается с ней, было очень странно.
– Блин… Он что, тоже её из друзей исключил? – вопросила свекровь.
Я вздрогнула. Слышать упоминание блинов в таком контексте от Марии было странным. Она вообще-то была весьма интеллигентной женщиной, но, видимо, сейчас излишне взволновалась.
– Кто – он? Арс? – выдавила из себя, чувствуя, как начинает кружиться голова от всех этих новостей.
– Нет, не Арсений. С Арсением у них всё давно закончено. Их общий знакомый.
Выдохнув, я прикусила нижнюю губу и стала ждать, пока свекровь отыщет фото Лидии. И поймала себя на том, что мне страшно и хочется закрыться и сбежать.
– Вот.
Мария протянула мне телефон и я взяла его неверными пальцами. Сначала выдохнула с облегчением. На меня смотрела улыбающаяся, полная сил и той жизненной энергии, которая видна даже на фото, девушка. Ей можно было дать лет двадцать, не больше. И на ту Лидию, которая наведалась ко мне, она походила, как зима походит на лето.
Но потом сердце моё заколотилось с огромной скоростью – бывшая девушка Арсения, смотрящая на меня с экрана, и была той самой Лидой, отравляющей мою теперешнюю жизнь. Представить её уставшей и бесцветной особого труда не составило. Черты лица Лидии были узнаваемы, а моё первое впечатление оказалось обычным самообманом.
– Ну? – требовательно спросила Мария. – Она?
– Она, – кивнула, возвращая ей телефон. – Да, это она.
Свекровь сцепила челюсти, бросила взгляд на выход из кухни. Мы обе, как по команде прислушались. Виктор и близнецы играли и вроде как потревожить нас и потребовать накрывать на стол были не должны. Поэтому Мария придвинулась ближе и велела:
– Рассказывай всё.
Свёкор и свекровь ушли через пару часов, забрав близнецов с собой. Так было решено мною и Марией, потому что после моего повествования она сказала одно – мне нужно говорить с Арсением. Причём чётко, предметно и без шанса для него вновь соврать.
А он соврал. Ну, или не договорил. Или приукрасил события. Я не знала, что из сказанного мужем то, чему можно верить. И есть ли такое в принципе.
На мою историю о звонке Лиды и последующем визите с документами, свекровь посетовала, что я всё же отдала все бумаги мужу. Я уже и сама корила себя за то, что поступила настолько неразумно.
В общем и целом, решено было прибраться после наскоро проведённых посиделок и морально готовиться к беседе с Куриловым. И если с уборкой я справилась быстро и без нервов, то фразы, что мысленно подбирала для разговора, вызывали у меня лишь мандраж.
– Милашик! А ты что мужа не встречаешь? – донесся до меня голос Арсения, и я вскинула голову и только теперь заметила, что Курилов вернулся с работы и стоит на пороге гостиной.
Быстро смахнув в сторону фотографию Лидии, что изучала в своём телефоне, я поднялась навстречу мужу и заставила себя растянуть губы в улыбке.
– Немного замоталась, – ответила и когда Курилов подошёл, позволила ему прикоснуться губами к своей щеке.
Я успела о многом пораздумать за это время. Была вероятность того, что сегодня мы с Арсением не просто переругаемся в пух и прах, но я пойму, что не смогу и дальше жить с этим мужчиной. Вероятность лжи с его стороны была огромной. И я вовсе не о том, что он уже мне соврал. А о настоящей измене.
– А где остальные? – нахмурился он, оглядываясь, словно рассчитывал увидеть родителей и близнецов, притаившихся рядом с нами.
– Твои мама и папа уехали, взяли мальчишек с собой, – ответила я, не зная, с чего начинаются такие разговоры.
Сначала мужа покормить, напоить, спать уложить, а потом уже и беседы беседовать? Или прямо в лоб?
– М-м-м, – довольно промычал Курилов. – Тогда у нас с тобой снова вечер вместе?
Я уже ожидала, что он вновь попытается перевести всё в горизонтальную плоскость и готовилась дать отпор, когда Арс отступил и, взъерошив волосы ладонью, сказал:
– Но сначала новости. Присядем?
Моё сердце забилось, как безумное. Я кивнула и опустилась на диван. Муж тут же примостился рядом и торжественно объявил:
– Вопрос с этой аферисткой решён. Она больше не побеспокоит ни тебя, ни меня. Так что можешь не волноваться – Лидии больше в наших жизнях не будет.
Он смотрел на меня пристально, видимо, желая увидеть какую-то определённую реакцию, а я разрывалась на части от желания оставить всё так, как сейчас – безоблачно, спокойно, привычно. И потребности знать правду.
– И когда ты собирался сказать мне, что Лида не только аферистка и мошенница, но ещё и твоя бывшая? – тихо спросила я, делая всё от меня зависящее, чтобы мой голос не сорвался и не дрогнул.
И снова на скулах эти бледные пятна. Едва заметные, но говорящие мне о многом.
– С чего ты это взяла? – вопросом на вопрос ответил Курилов, скептически хмыкнув.
Он поднялся на ноги и сложил руки на груди. Стоял в полуметре, нависая скалой, и это было своего рода попыткой соорудить некое моральное превосходство надо мной.
– Я говорила с твоей мамой, Арс, – ответила, сцепляя зубы.
Лишь бы только не сорваться на крики и не начать требовать у мужа опровергнуть явную ложь. Пусть скажет, что я ошиблась, что просто так совпало. Что внешности двух женщин похожи, вот я и ошиблась. Вместо этого он заорал:
– Я же просил тебя в это не лезть!
Я вздрогнула и отшатнулась. Курилов не делал ничего такого – не пытался ударить, например… Чёрт! И почему я вообще даже предполагаю подобный исход? Может, оттого, что даже этот зверский тон – то, что муж не позволял в мою сторону ни разу?
– Не. Смей. На. Меня. Орать! – процедила я, тоже вскакивая с места. – Лида – твоя бывшая? – потребовала ответа.
Арсений сжал кулаки и воззрился на меня потемневшим взглядом. Я скорее физически чувствовала, чем видела – муж стоит и подбирает каждое слово, что должен был сказать мне во время этого «допроса».
– Прости, – наконец сказал он.
Сделал шаг ко мне, я отступила.
– Лида – твоя бывшая? – спросила вновь. – Ну же, отвечай! Я хочу знать правду!
– Милаш… Я не хотел тебя во всё это ввязывать, – начал Курилов, но я оборвала его:
– Поздно! Это первое. Лида уже меня в это ввязала. Своими звонками, своими приездами. Что будет дальше? Она начнёт постить разное в комментариях к блогу?
– Этого не будет! Я же сказал!
– А это второе. Ты мне уже соврал. Соврал, не моргнув взглядом. Вероника действительно твоя дочь? Свидетельство о рождении не лжёт, в отличие от некоторых?
Последние слова прозвучали настолько истерично, что я испугалась собственного нервного срыва. Вот он – тот момент, когда моя жизнь может встать с ног на голову. Измениться настолько, что от неё прежней не останется и следа.
От меня прежней не останется и следа.
– По документам она моя дочь, – выдал приговор нашему прошлому Арсений. – Но биологически – нет.
Пока я задохнулась от того ужаса, что обуял меня вследствие сказанного Куриловым, муж то ли взмолился, то ли потребовал:
– Выслушай меня.
Он просил выслушать, а я уже, кажется, узнала слишком много. Арс жил двойной жизнью. Врал мне. Оформил на себя чужого – а может и нет – ребёнка. Я не могла с этим мириться, я не могла это простить, даже если бы прямо сейчас Курилов сказал бы, что его выкрали инопланетяне, перепрограммировали ему мозг и он просто не мог поступить иначе.
– У тебя ровно пять минут. Потом – уходи.
– Куда?
Арсений снова начал злиться, что породило внутри меня ответную волну агрессии. При всей его вине муж умудрялся ещё и испытывать защитные реакции. Как будто это ему нужно было спасаться от меня, а не наоборот.
– Куда угодно. Ты уже достаточно рассказал о своей лжи, для того чтобы я не желала оставаться с тобой под одной крышей.
Мы смотрели друг на друга, и я надеялась, что в моём взгляде Курилов прочтёт всё, что мною владеет. Наконец, он тяжело вздохнул, отвернулся и, отойдя к окну и засунув руки в карманы брюк, заговорил:
– Валера был моим лучшим другом. Я и сам не знаю, как вышло так, что Лида ушла к нему. Наверное, я уделял ей мало внимания. Но тогда думал о нашем будущем. Пропадал до ночи, выстраивая для нас то, что впоследствии могло обеспечить безбедное существование.