Помоги проекту - поделись книгой:
Злоключения «Святого Луки»
«Иностранец» На Новом Арбате
Когда в выходной день 9 марта 1965 года в Государственный музей изобразительных искусств имени Пушкина в Москве зашел скромно одетый молодой человек, никто не обратил на него никакого внимания. В Советской стране желающих обокрасть государственный музей было немного. За посягательство на государственные ценности можно было и высшую меру схлопотать. Да и способных купить ворованный шедевр было наперечет. Так что служители музея рассчитывали не на систему охраны, а на страх перед наказанием.
Но молодого человека страх, похоже, не терзал. Он стремительно пересек несколько залов и остановился перед небольшим полотном с изображением немолодого мужчины, склонившегося над рукописью…
Это была картина Франса Халса «Святой Лука», одна из самых известных работ голландского живописца. Евангелист на ней изображен сидящим за столом, за написанием Евангелия. За ним виден телец — символ евангелиста. Пространство комнаты едва обозначено, полотно выполнено в теплых коричневых тонах — привычная колористическая гамма в живописи эпохи Золотого века нидерландского искусства. Все внимание зрителя сосредотачивается на лице и руках Луки…
Но молодого человека это не интересовало. Оглянувшись, он достал из кармана нож и… несколькими резкими движениями вырезал полотно из рамы и спокойно покинул музей. Никто его не остановил.
На следующий день музейные работники привычно расходились по залам, готовясь к наплыву посетителей. А потом один из смотрителей увидел на стене пустую раму. Поднялась суматоха, никто ничего не понимал, вызвали милицию. Сотрудники уголовного розыска опросили тех, кто работал в музее накануне. И все, как один, заявили: посторонних людей в здании не было.
Как же вор попал в музей? И как ему удалось с картиной незаметно покинуть здание? Ситуация усугублялась тем, что на месте происшествия никаких улик не обнаружили — никаких следов…
Следственная группа не успела вернуться из музея на Петровку, 38, как ее руководителя вызвали для отчета в прокуратуру СССР. Дело о похищении картины Халса было взято под особый контроль Генеральной прокуратурой Советского Союза. Кража произведения искусства — событие, конечно, незаурядное. Но причина повышенного внимания к нему со стороны властей была и в другом…
Буквально за пару недель до этого министр культуры СССР Екатерина Фурцева, находясь в заграничной командировке, заявила: «В Советском Союзе, в отличие от Запада, музеи не грабят!» И на тебе — такой конфуз. Как специально, как будто в насмешку. Картину надо было найти во что бы то ни стало и в кратчайшие сроки.
Руководитель оперативно-розыскной группы Сергей Венедиктович Дерковский, который занимался поисками «Святого Луки», не мог рассчитывать на помощь общественности — в советских газетах об этом вопиющем преступлении не писали, дело было засекречено. Надо отметить, тогда в МУРе и не было специального отдела, который занимался бы именно кражами произведений искусства, он был создан гораздо позже. Но Дерковский был крепкий профессионал и прежде всего задался вопросом: почему именно Халс? Почему, например, не Рембрандт? В момент кражи в музее были и более ценные произведения искусства, но они остались нетронутыми… Значит, вор пришел именно за Халсом, именно за Лукой. Он что, был таким почитателем Халса? Вряд ли. Скорее, выполнял чей-то заказ…
И едва ли заказ принадлежал советскому ценителю искусства, скорее всего, иностранному коллекционеру.
Как правило, произведения искусства воруются по заказу. Преступник точно знает, что он берет и куда он отнесет картину после кражи. Живопись — это не бриллианты, которые тогда готовы были приобрести многие толстосумы и тихо припрятать. Картину, висящую в государственном музее, мог заказать только упертый коллекционер, которому не хватало именно ее для того, чтобы, возможно, его личная коллекция портретов евангелистов была полной. Может быть, у заказчика была мечта — собрать всех четырех евангелистов Халса вместе? Коллекционеры народ страстный, увлекающийся…
Дерковский узнал, что украденная из музея имени Пушкина картина — лишь часть цикла работ Франса Халса, на которых изображены четыре евангелиста: Лука, Матфей, Иоанн и Марк. Художник написал их в середине 20-х годов XVII века, находясь на пике популярности. Ведь тогда Халс фактически сделал революцию в изображении. Он использовал так называемый открытый мазок. Художник писал почти в эскизной манере, по грунтованному холсту, без предварительного рисунка, без подмалевки. Когда Ван Гог присмотрелся к черной палитре своего предшественника, то вдруг увидел, что Халс обладал невероятной тонкостью передачи красок — он использовал 27 оттенков черного…
Но вообще-то известность ему принесли вовсе не религиозные сюжеты. До какого-то времени он избегал их.
У Халса есть чудесная работа, которая называется «Веселый собутыльник». На картине изображен молодой человек, слегка выпивший, румяный, в желтом костюме и огромной черной шляпе, который держит в руках стеклянный бокал с белым вином. Вот это Халс, который всегда писал настоящую, живую жизнь во всем ее многообразии…
Голландия времен Халса — молодое буржуазное государство, которое после восьмидесяти лет борьбы с испанскими завоевателями наконец обретает независимость и становится крупнейшим торговым центром Европы. Голландцы спорили о том, куда вкладывать деньги, строили финансовые пирамиды, богатели и разорялись… Халс почти никогда не уезжал из родного Харлема, не было нужды. Он быстро вписался в новые рыночные отношения. К тому же в Голландии впервые в Европе сложился художественный рынок. И голландские художники конкурировали друг с другом за каждого покупателя.
Халс прославился в 1616 году после создания группового портрета «Банкет офицеров стрелковой роты Святого Георгия». У художника появился свой круг клиентов, среди которых были и знаменитости, например, математик Рене Декарт.
Он пишет индивидуальные портреты, часто это портреты парные — муж и жена. Рисует портреты корпоративные, типа «Банкет офицеров…». Это такой сугубо голландский жанр. Торговые корпорации, военные части, городская милиция и прочие вскладчину заказывали такие картины голландским портретистам. Франс Халс исполнял подобные заказы быстро и качественно и снискал себе действительно огромную славу среди современников. Днем Халс писал портреты на заказ, а вечером шел в любимый кабак и творил уже для души. На его работах голландское простонародье — жизнерадостные пьяницы, балагуры, весельчаки, продажные женщины…
Возможно, именно там, в кабаках и тавернах родного Харлема, Франс Халс нашел образы и для своих религиозных полотен, среди которых был «Святой Лука». Это мог быть случайный собутыльник, нищий, плотник, который строил корабли, купец, который мимо про ходил…
До какого-то времени считалось, что он религиозные композиции не писал. Да и кто в то время мог заказать Халсу портреты четырех евангелистов? Ведь в Нидерландах окончательно победил протестантизм, и Церкви больше не украшали изображениями святых. Может, художник написал эти полотна для католика, желающего тайно повесить их дома? Или для себя? Но был ли он глубоко верующим человеком? Ответов на эти вопросы нет, и вряд ли уже их удастся найти.
Московские оперативники тщательно «отрабатывали» всех, кто мог что-то сказать о краже. Прежде всего, разумеется, работников музея. И вот наконец… Сотрудники Пушкинского музея вспомнили иностранца, который подолгу простаивал перед картиной «Святой Лука» и делал какие-то заметки в блокноте. Выяснили, что это был бельгийский искусствовед Жак Ванденберг. В СССР он уже бывал и раньше и даже пытался установить какие-то контакты со спекулянтами антиквариата. За ним тут же установили слежку, а потом в отель «Метрополь», где жил Ванденберг, послали агента — симпатичную девушку, так называемую «ласточку», которая знакомится с подозреваемым. Она пригласила его к себе в гости, между делом рассказала легенду, согласно которой ее отец занимается коллекционированием предметов искусства, занимается давно, а сейчас она ищет покупателя, чтобы сбыть ценную картину. И девушка показала Ванденбергу мастерски сделанную копию Рембрандта и назвала цену. Потрясенный бельгиец просил дать ему день на раздумье.
Дерковский, подготовивший агентессу к этому рандеву, был уверен, что Ванденберг согласится. Однако на следующее утро он получил срочное сообщение: бельгийский турист только что зарегистрировался на рейс «Москва — Брюссель» и с минуты на минуту покидает СССР. Самолет задержали, Ванденберга пригласили на досмотр. Он особенно не возмущался, видимо, с собой у него ничего подозрительного и запрещенного не было. Обыскали багаж, провели личный досмотр, но ничего не нашли.
Дерковский перебирал версии. А был ли бельгиец причастен к похищению «Святого Луки»? Может быть, картину уже вывезли за границу другие люди? И почему все-таки украли именно эту картину?
У всех четырех картин Халса с евангельским сюжетом оказалась непростая судьба. Но больше всех не повезло «Святому Луке».
К концу жизни звезда Халса закатилась. Заказов стало все меньше, проблем все больше. Первая жена умерла, со второй не повезло. Двенадцать детей, долги, безденежье… За все надо было платить в этом безжалостном мире, приходилось много работать, ему просто физически не хватало сил. Главными персонажами его картин становятся старики и старухи из приютов для престарелых. Это темные полотна, наполненные глубоким пессимизмом. Последние дни жизни нищий художник провел в богадельне.
А после его смерти черная полоса началась и у четырех картин, посвященных евангелистам. В ХVIII веке они были куплены на аукционе, для коллекции Эрмитажа по заказу Екатерины II. Но до России добрались буквально чудом. Корабли, на которых их везли, попали в сильный шторм. Один из них затонул, а второй, с пробоиной, добрался до Санкт-Петербурга. По счастливой случайности полотна Халса находились именно на нем. Но публика их так и не увидела. В Эрмитаже картины сразу попали в запасники. Картины не были подписаны, и потому их сочли работами малоизвестного художника.
Спустя сорок лет по распоряжению императора Александра I тридцать картин из запасников Эрмитажа были отправлены на юг Российской империи «для украшения католических храмов Таврической губернии». Евангелисты Халса оказались в их числе. В революционные годы картины и вовсе были утеряны. И только в 1958 году «Святой Лука» объявился вновь. На одесском Привозе местный коллекционер увидел пожилую женщину, которая продавала небольшой портрет старика с пером в руке. Рассмотрев картину, коллекционер понял, что это необычное произведение. Спросил, сколько женщина хочет за полотно, она попросила шесть рублей, коллекционер заплатил девять, и женщина была совершенно счастлива.
Возможно, история о покупке на рынке шедевра Халса всего лишь легенда. Однако факт остается фактом: две картины из его евангелистического цикла — «Святой Лука» и «Святой Матфей» — оказались в одном из одесских музеев. Считалось, что их написал неизвестный русский художник.
По счастливой случайности, в 1959 году Ирина Владимировна Линник, ныне покойная, один из крупнейших специалистов в области атрибуции старой западноевропейской живописи, оказалась в Одессе, где в Государственном художественном музее западного и восточного искусства в запасниках ей показали две картины, которые считались произведениями русской школы XIX века… Это были изображения двух евангелистов — Луки и Матвея. Линник буквально остолбенела. Она сразу узнала кисть Халса!
Это открытие потрясло мир искусства. До нашего времени дошло примерно 300 картин Франса Халса, но, как писал американский искусствовед Сеймур Слайв, «шанс найти религиозную живопись Халса был примерно такой же, как найти натюрморты работы Микеланджело». То есть практически равен нулю.
Картины перевели в постоянную экспозицию Одесского государственного музея западного и восточного искусства, а в феврале 1965 года привезли на выставку в Москву, в Пушкинский музей, откуда «Святой Лука» и был украден среди бела дня.
С момента похищения прошло почти полгода, а у милиции никаких результатов. Не помогала ни агентура, ни рейды по скупщикам и барыгам. Фурцева почти ежедневно призывала к ответу министра охраны и общественного порядка РСФСР Вадима Тикунова, требуя найти картину, но он только руками разводил. А потом обрушивался на оперативников. Те сбились с ног, но след взять так и не смогли… И тогда решили подключить Комитет государственной безопасности, самую мощную и оснащенную в ту пору организацию.
В августе 1965 года, на проспекте Калинина, так тогда назывался Новый Арбат, прямо на улице к солидному мужчине в дорогом костюме подошел юноша и предложил купить полотно «уровня Рембрандта» за 100 тысяч рублей. Отошли в сторону, молодой человек торопливо повторил, что у него есть картина «уровня Рембрандта» и он готов ее продать. Иностранец на хорошем немецком языке сказал, что сам он не коллекционер, но помочь может и готов…
На ломаном русском он договорился с молодым человеком о новой встрече, на которую пообещал привести уже настоящего коллекционера. Молодой человек очень обрадовался. Он даже представить себе не мог, что случайный прохожий, которого он принял за немца, был сотрудником КГБ!
Тогда Новый Арбат, улица Горького плотно контролировались сотрудниками «конторы» либо их агентурой. Можно сказать, сотрудникам КГБ повезло, что на них похититель вышел сам. С другой стороны, они проявили настоящий профессионализм, быструю реакцию, просчитали ситуацию, избрали решение, которое позволяло установить неизвестного и выйти на предполагаемых похитителей.
За юношей тут же установили слежку. Каково же было изумление «наружки», когда молодой человек, оказавшись на Волхонке, направился прямо к Пушкинскому музею и зашел в него через служебный вход.
Молодой человек, который предлагал продать картину, оказался сотрудником музея!..
Установить личность подозреваемого не составило труда. Это был 27-летний реставратор Валерий Волков. Это сегодня расследование кражи из музея начинается с изучения сотрудников, а в то время сыщики даже предположить не могли, что картину украл человек, который служит в музее.
И сразу стала ясна картина преступления. В день, когда музей для публики был закрыт, Волков спокойно пришел в пустой зал — он реставратор, у него право свободного прохода по всему музею. Камер нет, смотрителей нет. Чтобы вырезать картину из рамы, достаточно секунд тридцать… Он вырезает холст, скручивает, кладет в карман пиджака. И спокойно уходит. Все до неправдоподобного просто.
На роль иностранного коллекционера, потенциального покупателя картины, подобрали сотрудника внешней разведки, назовем его Леонид Краснов. Он блестяще знал немецкий, работал под крышей посольства за рубежом. В Советский Союз приехал в отпуск.
Встреча с Волковым прошла без сучка и задоринки, у того не было и тени сомнения, что перед ним иностранец. Краснов, как подобает настоящему немцу, поторговался и сбил цену. Объяснил, что тогда он сможет отдать всю сумму наличными и сразу покинет СССР. Волков всему поверил. Важно было не спугнуть его, чтобы он в панике не уничтожил картину. Такое тоже бывало.
На решающую встречу переодетые под иностранцев сотрудники КГБ прибыли на «мерседесе» последней модели с автомобильными номерами ФРГ. Волков должен бы поверить, что он имеет дело с серьезными людьми, которые располагают серьезными деньгами.
Волков привел Краснова к двухэтажному старинному дому неподалеку и вынес небольшой газетный сверток. Это был «Святой Лука».
Кем же он был, этот похититель, на поиски которого ушло столько времени? Валерий Волков мечтал стать художником, хотел поступить в Суриковское училище. Не получилось. Он какими-то неправдами, чуть ли не по фальшивым документам, сумел попасть в Пушкинский музей и работал там реставратором-краснодеревщиком. Но с него все время требовали диплом, как было положено по инструкции.
В характеристике на Волкова, которая хранится в его личном деле, указано, что он «относился к работе добросовестно», но позже стал вступать в «конфликты с руководителями» и получал выговоры за прогулы. Его хотели уволить, но коллеги написали в его защиту письмо: «За время работы в музее он всегда был дисциплинирован, исполнителен. Он умеет содержательно заполнить свой досуг чтением, посещением выставок». Тот, кто подписывал эти строки, конечно, не подозревал, что спустя пару лет сей «исполнительный, дисциплинированный сотрудник» варварски вырежет ножом шедевр золотого века голландской живописи и беспрепятственно вынесет его из музея. И действовал он так не из спешки, а вполне расчетливо: отпечатки его пальцев, скорее всего, были в базе данных милиции из-за неблаговидных проступков в прошлом, и именно поэтому он не стал трогать раму, а просто полоснул по холсту ножом.
Опера сразу вспомнили, как в свое время «Мону Лизу» похитил итальянец Винченцо Перуджа, который работал в Лувре плотником и вынес картину под мышкой. Правда, он вообще не собирался ее продавать. Она у него лежала в чемодане, пока ее случайно не нашли.
Но, в отличие от похитителя Джоконды, который совершил кражу по идейным соображениям, мечтая вернуть картину в Италию, у Волкова были совершенно другие мотивы. На суде он заявил, что украл «Святого Луку» по заказу одного московского коллекционера. Именно тот якобы сподвиг его на дело, пообещав Волкову за это настоящий диплом Суриковского училища, который постоянно требовали в Пушкинском музее.
Волков убеждал следствие, что именно этот человек и сбил его с панталыку, потому что сначала он обещал Волкову за тысячу рублей настоящий диплом, а потом сказал, что надо не платить, а отрабатывать деньги. Но другие свидетели утверждали, что Волков был просто должен коллекционеру большую сумму — занимал деньги, чтобы водить по ресторанам свою девушку. Девушку звали Изольда, он очень хотел произвести впечатление, ухаживать красиво, но средств на это у него совершенно не было… Возможно, это и заставило его пойти на преступление. Однако романтическая история осталась до конца не известной. В ходе следствия причастность к краже коллекционеров или спекулянтов доказана не была. Ни одна из версий с ними не подтвердилась. Доказательств, что Волков действовал по заказу, следователи не нашли. А сам он мог говорить все, что угодно, чтобы как-то обелить себя.
В результате вся вина за совершение преступления легла на Валерия Волкова. В феврале 1966 года он был осужден к 10 годам лишения свободы. Почему он украл именно картину Халса, рассказывал Сергей Венедиктович, так и осталось непонятным. Добиться разумного объяснения от Волкова, к сожалению, не удалось.
По мотивам этого преступления в 1970 году был снят фильм «Похищение „Святого Луки“», Сергей Венедиктович Дерковский даже принимал участие в написании сценария картины. А вот руководство Музея изобразительных искусств имени Пушкина от фильма открестилось. Снимать в здании музея создателям кинокартины запретили. Свыше было дано указание полностью устранить в фильме ссылки на музей имени Пушкина. Сотрудники Пушкинского музея не хотели вспоминать эту историю. Даже те, кто в 1965 году здесь не работал, воспринимали похищение как личную драму. Эта история была настолько неординарной для музея и для людей, в нем работающих, это был такой стыд для них, что они не желали об этом вспоминать.
Во время беседы с Олегом Басилашвили, который сыграл в фильме «Возвращение „Святого Луки“» роль предприимчивого махинатора-спекулянта Юрия Лоскутова, он сказал:
Несмотря на то, что официально картина Халса принадлежала одесскому музею и была привезена в Москву только на время, восстанавливать ее решено было в Пушкинском музее.
Реставрацию поручили одному из лучших специалистов Советского Союза Степану Чуракову. Он так волновался, приступая к работе, что у него на нервной почве даже голос сел.
«Святому Луке» страшно «не повезло». Волков не только варварски вырезал картину из рамы, но и свернул ее красочным слоем внутрь, что категорически запрещено — слой ломается. А потом несколько месяцев хранил полотно за печкой. Почему он, реставратор, так варварски обращался с шедевром? И почему он испортил полотно, картина была закопченной, грязной, когда ее нашли, если собирался его продать? Объяснений от Волкова так и не добились.
«Святого Луку» реставрировали два с половиной года. О том, что Франс Халс, а также все его картины прокляты, существует много легенд. По одной версии, это сделала его незаконнорожденная дочь, по другой — харлемская ведьма Малле Баббе, которой не понравился ее портрет, написанный художником.
Сегодня Франс Халс прочно занял свое место в тройке самых почитаемых художников «золотого века» голландской живописи наряду с Рембрандтом и Вермеером. Все четыре картины с изображениями евангелистов наконец прекратили скитаться по миру и заняли свои места в разных музеях. «Святой Марк» — в Пушкинском, «Иоанн» — в музее Гетти в Калифорнии, а «Матфей» и «Лука» вернулись в Одессу. Казалось бы, можно наконец думать, что черная полоса в жизни этих картин закончилась.
Однако в 2017 году «Святой Лука» вновь оказался в двух шагах от похищения. Из Одесского музея восточного и западного искусства украли «Поцелуй Иуды» кисти Караваджо. Картина Халса висела рядом…
Красная площадь как «Шереметьево-3»
Полет в смутное время
В 1987 году Советский Союз переживал странные и страшные времена. Громадное государство и его граждане усомнились в своей истории, в своих возможностях, в своем будущем. Государство, словно в бреду, с помутненным сознанием неудержимо двигалось к распаду и самоуничтожению. В стране все громче звучала огульная критика всего своего — прошлого и настоящего, экономики и армии, науки и культуры. Каждый день приносил новые и новые разоблачения, которые создавали в стране атмосферу растерянности и непонимания происходящего.
Со слезами на глазах
И вот в это расшатавшееся время, 28 мая 1987 года в самом центре Москвы — над Красной площадью — заходит на посадку и садится на Васильевском спуске, на глазах у тысяч советских граждан, небольшой спортивный самолет. В его кабине находится восемнадцатилетний пилот-любитель из Гамбурга Матиас Руст. И первое, что он сказал, отвечая на вопрос, зачем вы прилетели: «I want to show my power» («Я хотел показать мое могущество»). Могущество, власть, силу — выбирайте сами. Для многих в СССР это было самое настоящее потрясение. А как же наша непобедимая армия и непреодолимая ПВО? А где же наши летчики-асы? Как такое вообще могло случиться — немецкий летчик в сердце столицы на Красной площади?! У кого-то произошедшее, особенно у военных, вызвало чуть ли не слезы: «Как можно было так опозориться? Да мы же кровью миллионов солдат заплатили, чтобы враг не прошел до Красной площади. А теперь какой-то немецкий сопляк долетел, добрался…» Для них это была настоящая трагедия. Но было уже немало и тех, для кого прилет Руста оказался замечательным поводом для нападок на армию и государство. Запустили в обиход ядовитое «Красная площадь — это теперь „Шереметьево-3“». Ходили издевательские анекдоты, поэты писали разоблачительные стишки, клеймили позором армию, генералов, летчиков, ракетчиков… Сегодня всем очевидно, что история с Рустом стала только началом тех больших потрясений и катастроф, которые ждали нашу страну.
Наглый полет стал катализатором, ускорившим процессы, бродившие в глубине советского общества. А тогда должностей лишились министр обороны и главком ПВО. Были сняты главнокомандующие всех видов и родов вооруженных сил. В общей сложности армия лишилась около трехсот генералов и офицеров. Эту кадровую перекройку вооруженных сил, пожалуй, не зря сравнивали со сталинскими чистками. Полет сыграл на руку очень многим политикам — и на Западе, и в Советском Союзе. Поэтому и сегодня остаются вопросы: а мог ли совсем молодой человек совершить такое в одиночку? Не помогали ли ему? Не готовили ли специально к этому полету, не вели ли по всему маршруту?
Воздух — земля
В мае 1987 года Матиас Руст арендовал в своем аэроклубе в Гамбурге «Сессну-172 Скайхок». Он готовился к длительному полету. Руст установил в самолете дополнительные топливные баки. Для этого пришлось удалить из кабины все, кроме сиденья пилота. Он утверждал потом, что сделал все сам, потому что скрывал свой подлинный маршрут. Дома Матиас сказал, что летит в Стокгольм и обратно. На борт самолета он наклеил изображение эллипса на трех ножках. Так на антивоенных плакатах часто изображали ядерную бомбу. 28 мая 1987 года в аэропорту Малми, близ Хельсинки, в 13:10 «сессна» идет на взлет. В полетных документах конечной точкой маршрута значится Стокгольм. Через 20 минут после начала полета Руст выключил бортовую радиостанцию. Перед этим он доложил, что все нормально, поблагодарил диспетчера и полетел на юго-запад, в сторону Стокгольма. Но затем он снижается до высоты 100 метров и летит над водами Финского залива в сторону Советского Союза. Когда самолет резко ушел вниз, он исчез с экрана радара аэропорта Малми. Диспетчер пытался связаться с пилотом, но ему это не удалось, и он объявил самолет терпящим бедствие. В предполагаемый район падения были направлены спасатели. Поиски продолжались несколько часов. Позже Матиасу предъявят счет на 100 тысяч долларов за «оказанные услуги».
В 14:10 Матиас Руст подлетел к территориальным водам Советского Союза. Курс самолета практически совпадал с направлением оживленной воздушной трассы Хельсинки — Москва, где в верхних эшелонах находилось несколько самолетов. Западная граница СССР — особый район. Все были уверены, что там и комар не пролетит. Ответственность за охрану государственной границы возлагалась на два ведомства — погранвойска КГБ СССР и войска противовоздушной обороны страны. Что же, они все ослепли, когда прилетел Руст? Нет, не ослепли. Пограничники видели самолет Матиаса. Но почему не доложили на ближайший радиолокационный пост? Почему не было доклада на КП дивизии? А потому, что «сессна» шла в коридоре для гражданских судов. Поэтому пограничники самолет Руста квалифицировали не как нарушителя границы, а всего лишь как нарушителя режима полетов. А таких нарушений режима полетов за сутки бывает десятки и больше. Самых разных. К примеру, какой-нибудь начальник в субботу полетел на рыбалку без всякого оповещения пограничников… Безобразие? Конечно. Но обстановка в войсках была уже такая, что строго за грубейшие нарушения режима полетов в воздушном пространстве практически никогда никого не наказывали. Привычное уже было дело.
Радар радиолокационной роты ПВО близ эстонского поселка Локса также засек «сессну». Но у оперативного дежурного не было уверенности, что это самолет. В мае шла миграция птиц, поэтому небольшой объект, вполне вероятно, мог быть стаей птиц. Оперативный дежурный радиолокационной роты сообщил о нарушении на командный пункт 14-й дивизии ПВО. Инструкция требовала срочно передать информацию наверх. Но опыт подсказывал: сначала надо выяснить, с кем имеешь дело. Дежурный все-таки докладывает, что видит самолет, а ему в ответ: какой самолет-нарушитель? Проспись, не может такого быть!.. А если дежурный, не разобравшись, выдавал «ненужную информацию» о «ложной цели», ему снижали оценки за боевое дежурство, а то и привлекали к дисциплинарной и партийной ответственности. Кому были нужны такие разборки? На выяснение, что летит, да и летит ли вообще, ушло больше пятнадцати минут. Отметка на радаре за это время была потеряна.
Однако система все-таки работала: повторно «сессну» обнаружили в двух-трех километрах восточнее. На командном пункте дежурная рота была приведена в боевую готовность. Неопознанному воздушному объекту был присвоен номер — цель 82/55. С этого момента авантюра Руста становится очень опасной для него самого. Надо сказать, советские ПВО в этом смысле не были предназначены для «вылавливания блох». Они изначально предназначались и готовились для того, чтобы регистрировать мощную военную технику противника, противодействовать массированному удару. Цель 82/55 пролетала прямо над частями ПВО, а они… Как пояснял потом на допросе один полковник: «Да, я как раз во двор вышел, смотрю — летит самолет. Ну, спортивный самолет. Я не придал значения». Что это? Разгильдяйство? Безответственность? Отчасти. Но была и другая причина бездействия военных. Без учета ее не понять случившегося…
В сентябре 1983 года над Сахалином произошла крупная авиационная катастрофа. Южнокорейский пассажирский «Боинг-747» отклонился от своего курса более чем на 500 километров и вошел в закрытое воздушное пространство СССР. Здесь он был сбит истребителем «Су-15» и рухнул в пролив Лаперуза. Погибли 269 человек. До сих пор идут споры, было ли это трагической случайностью или намеренной провокацией американских военных. Ни одного тела во время поисков так и не выловили. Достали со дна какие-то вещи, металлические предметы, но они мало походили на «Боинг-747». Поэтому эта история осталась загадкой. Но противники СССР использовали случившееся с максимальной для себя политической выгодой. В мире поднялась страшная волна возмущения и протеста. Американский президент Рейган назвал происшествие актом варварства и бесчеловечной жестокости. Организация Объединенных Наций осудила Советский Союз. Создалась обстановка, всерьез грозящая Третьей мировой войной… В международные конвенции тогда были внесены изменения, в соответствии с которыми запрещалось применять какое-либо оружие против пассажирских самолетов. И у нас тоже вышел приказ министра обороны, который запрещал применять любое оружие против пассажирских самолетов, спортивных самолетов, транспортных и так далее.
Так что, удивляясь действиям военных, будем учитывать, что этим приказом военные были фактически связаны по рукам и ногам. После истории с корейским самолетом у любого советского командира, который видел на экране локатора непонятную цель, возникали серьезные опасения: стоит ли действовать по ней, как по самолету противника? Пусть пролетает, а с ней разберется сосед…
Самолет Руста стремительно приближался к Чудскому озеру. В 14:27 командир 656-го истребительного авиационного полка поднял в воздух дежурную пару истребителей «МиГ-23» аэропорта Тапа. Один должен был перекрыть границу, другой — визуально опознать нарушителя. Руст увидел приближающийся советский военный самолет, он видел белый шлем пилота, видел оранжевый скафандр. В 14:36 истребитель, который пилотировал старший лейтенант Пучнин, дважды облетел «сессну». Пучнин доложил командованию, что видит легкомоторный самолет с синей полосой на фюзеляже. Доклад пилота был принят, но… остался без внимания. Решили, что обнаруженный самолет принадлежит одному из местных аэроклубов, где в это время шли плановые полеты. Команды на поражение или иных активных действий не последовало. Летчик Пучнин потом говорил, что, если бы хотел уничтожить «сессну», он бы просто сжег ее огнем из сопла, включив форсаж. Никто бы никогда не узнал, что какой-то там Руст летит. Но человек военный, он не мог сам принять решение об уничтожении, если нет команды. А какой-то Руст продолжил полет.
В 14:40 из аэропорта Громово поднялась еще одна пара истребителей. Была сплошная облачность, местами дождь, и получасовой поиск не дал результатов. Перехватчики «Су-15» имели электронные прицелы, которые на фоне земли такую цель, как самолет Руста, видели либо крайне плохо, либо вообще не видели. Опускаться ниже облаков для истребителей было опасно. Между тем Руста надо было искать именно там. Когда погода начала портиться, он резко снизил высоту и изменил курс — направился в сторону железнодорожной станции Дно. Когда Руст ушел на малую высоту, цель № 82/55 пропала с радаров на командном пункте 6-й армии ПВО. Зенитные ракетные дивизионы также не смогли ее обнаружить. И командующий армией, извещенный о происшествии, принял решение: цель представляла собой плотную стаю птиц, которая потом рассыпалась. Об этом он доложил на центральный командный пункт войск ПВО. Цель снова появилась на экранах радаров одной из радиолокационных рот, но уже в 20 километрах к западу от прежнего маршрута. Уверенности в том, что это самолет-нарушитель, по-прежнему не было. Информацию решили наверх не выдавать. Тем более что цель выходила из зоны радиолокационной роты и входила в зону ответственности соседнего соединения. В 15:05 самолет Руста в районе Ржева вошел в воздушное пространство, которое контролировалось Московским округом ПВО. Самый важный округ в стране был оснащен новейшей техникой, но за день до полета Руста поступила команда… выключить систему противовоздушной обороны для проведения регламентных работ. Кто дал команду, установить так и не удалось. Но команда прошла и была выполнена. Это и позволило Русту безнаказанно подобраться к столице. Маршрут «сессны» проходил через пилотажные зоны авиационного полка, где шли плановые полеты. В воздухе находилось около двенадцати истребителей.
В 15:00, в соответствии с графиком, изменился код системы опознавания «Я свой». Обычно этот процесс занимает не больше одной-двух минут. Но именно в этот день он затянулся на целых шестнадцать. С командного пункта требовали немедленно разобраться с ситуацией. И тогда оперативный дежурный дал команду присвоить всем самолетам в зоне полетов признак «Я свой». В том числе и… Русту. Таким образом, в 15:10 Руст временно получил легальную прописку в воздушном пространстве СССР. В 16:00 он подлетал к Торжку. Здесь накануне упал бомбардировщик «Ту-22», шли поисковые работы. Там летали и самолеты, и вертолеты, в этих условиях было тяжело разобраться, кто чей. И «сессну» Руста приняли за… вертолет. И не обратили на него внимания — откуда тут взяться нарушителю?!
В 17:40 самолет Руста попал в зону действия радаров аэропорта «Шереметьево». А что такое аэропорт «Шереметьево»? Бесконечная череда самолетов международных рейсов. Когда они подлетают один за другим, получается своеобразная «этажерка». Самолеты кружат и ждут своей очереди на посадку. В эту «этажерку» и ввинтился Руст. В плане самолет не значился, связи с экипажем не было. Это серьезно угрожало безопасности воздушного движения. Могло случиться столкновение с пассажирскими самолетами с большими жертвами… К счастью, не случилось.
В 18:30 «сессна» появилась над Ходынским полем и продолжала лететь к центру города. Впереди была видна Красная площадь. Руст пролетел на бреющем полете над головами людей, заполнявших Красную площадь, между Историческим музеем и музеем Ленина, почти подлетел к фасаду гостиницы «Москва», резко подал вверх, пролетел назад, сделал как бы мертвую петлю и повторил так три раза, демонстрируя свою силу и безнаказанность. И по-прежнему Руста никто не собирался останавливать. В 18:55, сделав три круга над Красной площадью, он развернулся над гостиницей «Россия» и со стороны Ордынки приземлился на Большом Москворецком мосту. Самолет плавно вырулил с моста на Васильевский спуск. Никаких представителей власти рядом не было. Прошло больше часа, Руст раздавал автографы изумленным зевакам, туристам и говорил, что прилетел в СССР с миссией мира. Наконец прибыла милиция…
Суд скорый
Второго сентября 1987 года в Москве начался суд над Матиасом Рустом. Процесс вызвал огромный интерес. У здания Верховного суда на улице Воровского собралась толпа. Зал был забит до отказа. На процесс приехали из Гамбурга родители пилота и его младший брат. Присутствовавшие в зале отмечали: выглядел Руст абсолютно спокойным. На все вопросы отвечал с непонятной улыбочкой, смотрел на всех иронично. Семья заметно волновалась и переживала, а он вел себя так, словно он тут ни при чем. Именно удивительное спокойствие Руста отмечали все присутствующие. Вольфганг Акунов, в те годы журналист АПН, был переводчиком на процессе Руста и рассказывал:
В ходе суда довольно подробно разбирали эпизод полета Руста над Красной площадью. В распоряжении следствия было больше 20 минут любительских съемок — в этот момент там оказалось восемь человек с кинокамерами, которые представили свою съемку. Дело было расследовано и направлено в суд достаточно оперативно. Да и сам процесс прошел очень быстро. Советское руководство не хотело выглядеть в глазах Запада жестоким и по-большевистски суровым.
Во время следствия Руст сидел в Лефортово в отдельной камере. Его хорошо кормили, он смотрел телевизор, читал. Советский журналист спросил мать Руста, каковы условия содержании ее сына. Она ответила:
Владимир Иванович Андреев, с которым мне довелось в то время работать в прокуратуре Союза ССР, в 1987 году сначала осуществлял надзор за следствием по делу Руста. Потом стал государственным обвинителем на судебном процессе. Он мне рассказывал:
Адвокат Руста Владимир Яковлев построил защиту Руста на утверждении, что тот летел в Москву с миссией мира:
Перед судом Руст прошел психиатрическую экспертизу. Его признали нормальным. Но часто то, что он говорил на процессе, не было похоже на речь нормального человека. Вот примеры.
Потом стало известно, что на заседании Политбюро председатель Президиума Верховного Совета Андрей Громыко сказал:
Темная история
Как же удалось юному пилоту так филигранно преодолеть все препятствия в столь сложной операции? Был ли Руст авантюристом-одиночкой или участником большой политической игры, тщательно спланированной акции? Иначе почему он получил такую мягкую меру наказания? Предоставим слово тем, кому есть что сказать на сей счет. Игорь Мацкевич, Президент союза криминалистов и криминологов, почетный работник прокуратуры Российской Федерации:
—
Вольфганг Акунов, переводчик на судебном процессе по делу Матиаса Руста:
—
Юрий Кнутов, военный историк, директор музея войск ПВО:
—
Игорь Корнаков, подполковник запаса, в 1982–1987 годах командир отдельной радиолокационной роты 14-й Таллинской дивизии ПВО:
—
Игорь Мальцев, генерал-полковник, в 1984–1991 годах начальник главного штаба войск ПВО СССР:
—
Леонид Ивашов, генерал-полковник, военный историк, специалист в области геополитики:
—
Посланец из «Лагонии»
Что же из себя представлял гражданин Германии Матиас Руст как человек? Как он решился на такой рискованный полет? О детстве Матиаса Руста почти ничего не известно. Кроме того, что у него совсем не было друзей. С детства он не вписывался в обычные каноны привычного поведения. И конечно, ощущал себя изгоем. Отсюда его одиночество, страх, что ему никогда не удастся что-либо из своих планов реализовать. Это был, очевидно, человек, страдающий огромным количеством комплексов. Самый главный комплекс, которым он страдал, это комплекс Герострата — он мечтал войти в историю любой ценой. Мечты о славе, ограниченный кругозор, спонтанность в принятии решений. Такой человек действительно мог отважиться на отчаянный поступок. Конечно, он не был кадровым сотрудником спецслужб. Людей, способных в любой момент выкинуть все, что угодно, никто на такую работу не принимает. Но использовать могут…
Давайте не забывать, что в 18 лет жизнью не очень дорожат, ею можно рискнуть. Самые жестокие преступления совершаются в молодом возрасте, потому что нет чувства боли собственной и нет чувства боли чужой. Руст был человеком, сотканным из противоречий и внутренних противоборств. Вся его жизнь после знаменитого полета — одно сплошное мучение и отчаянные попытки самоутверждения. Чаще всего нелепые. Руста на Красной площади спрашивали, почему на его самолете нарисована бомба — эллипс на трех ножках, — именно так на антивоенных плакатах того времени часто изображали ядерную бомбу.
Поделиться книгой: