Сын Буйного

– О да, детка, с чувством юмора у меня такая же беда, как и у тебя. – глазом не моргнет Буйный. – Иди сделай мне кофе. Небось, ни разу в жизни пальцем не пошевелила. Давай, уважь дядю Артура.

Смотрит.

Нагло.

Унижает.

Растаптывает.

Размазывает под своими ботинками.

Перед сотрудниками в черт знает каком свете выставляет.

Света, моя помощница смотрит на меня с ужасом. А потом боязно тянет руку, прямо как первоклашка на уроке.

– Я могу сделать, Кира Владимировна.

Я киваю. Хорошо, хоть у меня сотрудники нормальные люди, не твари.

Света встает и под пристальными взглядами головорезов направляется к кофе-машине. Артур же не обращает на нее никакого внимания. У него есть жертва поинтересней. Не сводит тяжёлого взгляда с меня.

– Ладно. Не идешь на уступки мне, а я не пойду тебе.

Пожимаю плечами. Надеюсь, у меня хорошо получается контролировать собственную дрожь и Буйный не видит, как меня всю мелко колотит.

– А у тебя яйца покрепче, чем у твоего брата-акробата! – восхищается Буйный. – Значит не дашь мне. – скорее утверждает, чем спрашивает он.

Ненавижу! Как же я его ненавижу! Его дружки с презрительными ухмылками оглаживают всю меня липкими сальными взглядами, после которых хочется принять душ с жесткой мочалкой. Небось представляют, как именно, в каких позах и ракурсах меня будет иметь их главарь.

– Мне тоже знаешь ли не охота бревно в постели греть, – Буйный забирает чашку капучино, что приготовила ему Света, отпивает большой глоток, как ни в чем не бывало.

Эта мразь еще называет меня бревном. После того, как невинную девушку…

СТОП!!!

Нет!

Я не могу это вспоминать.

Он специально и целенаправленно пробивает брешь в моих чувствах, в моем контроле. А стоит ему пробить маленькую дырочку, как он будет расширять и растягивать ее в разные стороны, рвя мои чувства в клочья. Не дам ему такого удовольствия.

– Вы плохо греете. – твердо заявляю я, пересохшими от страха губами. – Мне не хватило вашего огня. И повторять все это вновь я не намерена.

– Бл… буду! – бьет себя по бедру Буйный. Смахивает чашку с капучино на пол.

Она рассыпается брызгами битого стекла и кофе. Выходит дикий шум. Я вздрагиваю. Сердце колет от резкого звона битого стекла так, что я хочу схватится за него рукой, но не доставлю ему такого удовольствия. Он специально запугивает меня.

– Вот это характер! Смеешь противостоять мне, шмакодявка? Я же растопчу тебя и не замечу.

Уже растоптал. И не заметил. Нельзя уничтожить то, чего уже нет.

– Я отбираю у тебя бизнес. – чеканит он каждое слово. – Пусть твой главбух тащит документы. Перепишешь компанию на меня.

Валентина Андреевна переглядывается со мной, Светой и Вадиком – моим специалистом по интернет-технологиям.

В кармане снова вибрирует мобильный.

– Не испытывай мое терпение, Птичка! – рычит Буйный. – Уж тебе ли не знать каким я бываю, когда выхожу из себя?!

Мне нужно взять телефон. Сыночку может стать хуже, а няня и не знает, что делать в этой ситуации. Лезу в карман. Ну точно, Нина Григорьевна. Боже, что-то с Арсением.

– Валид, чот Птичка в край офонарела, – а ну отбери у нее трубу, неужто настолько отбитая, что смотрит в гаджет, когда я с ней разговариваю?!

Бугай отлепляется от троицы моих подчиненных, идет ко мне поигрывая битой в могучих руках.

– Нет. Пожалуйста, не забирайте! – порывисто говорю я. – Мне нужно ответить. Срочно.

Я убираю трубку с аппаратом за спину, но лысому бандиту это не составляет никакого препятствия. Он больно выворачивает мне руку, заставляя уронить мобильный. Он падает на пол и отключается.

Я с ужасом осознаю, что теперь даже не узнаю, что стряслось с Арсением, и почему мне звонила няня. Чувствую, как перед глазами летают мушки, и все вокруг, то что не в фокусе, колышется, точно марево в жару.

– Офигеть, Снежная королева! – комментирует все это Буйный. – У нее фирму отбирают, а она за телефон переживает…

И тут я совершенно явственно понимаю, что ни фирму, ни сына я потерять не могу. А для этого мне нужно… боже я лучше умру, чем снова переживу все это с Буйным.

– Ты там главбуху колено что ли прострели, – обыденным тоном просит Буйный Валида тем временем. – Чтобы пошустрее доки тащила.

Валентина Андреевна ахает, натягивая офисную юбку на колени, будто ткань сможет спасти их от пуль.

– Нет. Не надо. – отмираю я. – Каковы ваши условия?

Вон как заговорила. – довольно ухмыляется Буйный, – я уж думал не расколешься. Условия те же, что и два года назад. Я делаю с твоим телом все, что захочу, – подходит ко мне Буйный вплотную. Прикасается большим шершавым пальцем к губе, проводит по щеке сбитой в бою костяшкой. – Ты радостно визжишь подо мной.

– Невозможно радостно визжать от боли. – тихо замечаю я, пытаясь увернуться от его собственнических прикосновений.

– То, что ты не получила удовольствия от процесса тогда, – это только твоя вина, – отрезает Буйный. – Обычно женщины остаются после меня удовлетворенными.

* * *

Артур Буйный

Вот это – баба! Огонь, а не баба! Вернее, не огонь, ничего общего с пламенем там нет, скорее она – Снежная королева. Замороженная. Полностью контролирует свои эмоции. Куда там ее брату-ссыкуну до нее?!

Два года назад я поступил с ней плохо. Хотя я не хочу признавать этого, не хочу брать на себя ответственность за то, что перегнул палку, ведь девка сама меня выбесила!

Обычно с бабами я бываю помягче. Ну а что с них взять? Ноги раздвинул, всунул, они радостно визжат под тобой. Ничего сложного. А вот с сестрой Птицина все пошло по звизде… Причем с самого начала.

Она мне нравилась. Я давно ее уже присмотрел на одном вечере. Мелкая. Метр с кепкой, а фигурка ладная. Все на своих местах. И волосы длинные темные. Западаю на брюнеток больше, чем на блондинок. Я даже пытался подкатить к ней.

А она отшила. Я же не знал, что она на всю голову отмороженная… Решил, что она не признала по глупости хозяина всего города. Но теперь понятно, что она прекрасно знала, кого динамила.

Поэтому, когда ее братец, Гошенька – ху…ка попал в залет, я уже точно знал, что именно потребую у него в качестве отступных.

Ту, которая больно задела мое самолюбие, уязвила мою мужскую гордость. Ведь до этого ни одна девка не отказывала мне: ни горничная в пятизвездочном отеле, ни официантка в ночном клубе, ни даже известная певичка или актрисулька (все они радостно визжали подо мной, одинаковые в своем стремлении угодить мне), и я даже понятия не имел, что такой ничем не мотивированный отказ может случиться в принципе.

Что меня взбесило в ту ночь, так это то, что Птичка поехала со мной только по той причине, чтобы я не открутил шары у ее братца. То есть, если б не это обстоятельство, то она продолжила бы морозить и динамить меня. От этого было противно. И хотелось, чтобы противно было не только мне, но и ей, за ее сраное поведение! Так что в том, что тогда произошло, виновата только она сама. Нехрен было меня бесить!

Глава 4

Кира

Это тот же самый автомобиль! Мое чутье не подвело меня утром, когда я только заметила этот огромный черный гелик на парковке.

Буйный играет в галантного кавалера. Открывает передо мной дверь. Пропускает в салон первой. В сумке лекарства и выключившийся от падения телефон. Мне надо срочно выпить еще одну пилюлю. А еще дозвониться до няни…

– Ты похорошела за два года. – изволит сыпать комплиментами подонок. – Повзрослела.

– Давайте обойдемся без этого, – сглатываю я ком в горле.

– Неужели тебе не хочется получить удовольствие? – Буйный придвигается поближе, берет меня за руку. – Не хочется комплиментов от настоящего мужчины?

Его ладонь теплая, сухая и шершавая, точно на ринге время проводит…

– Нет. От вас мне ничего не нужно. Делайте быстрей, что задумали и отпустите меня!

– Ты вся трясешься, – ухмыляется Буйный, – и руки ледяные у тебя. Иди ко мне, я согрею.

Мне нужно покориться. Тем более Артур настроен скорее игриво, чем агрессивно. Мне бы молча принимать от него «ухаживания», но нет, я держусь из последних сил.

Буйный тем временем приобнимает меня, привлекает к себе. Водитель за рулем покорно ждет, пока хозяин даст разрешение на поездку.

– Ну что ты вся такая холодная, замороженная постоянно? – тискает меня Буйный, – Неужели разогреть тебя так сложно? Я ведь люблю сложные задачи, ты же знаешь!

Хорошо, что я в пальто и Буйному довольно сложно добраться до открытых участков кожи, но все равно все мое тело кипятком горит от его прикосновений даже через ткань.

– Прекрати сопротивляться, Снежная Королева, оттай уже наконец! – начинает заводиться Буйный, видя, что я впадаю в то же самое состояние что и два года назад: безразличное не сопротивление.

Я и правда замерзаю, леденею, закрываюсь от него ментально, но внешне это проявляется лишь в моем безучастии в его объятиях.

– Я могу доставить тебе удовольствие, Птицына! – жарко шепчет мне на ушко Буйный, прикусывая его. – И в тот раз мог бы, если бы ты не изображала из себя ледяную статую!!!

Сердечная боль достигает своего апогея. И страх за Арсения, незнание того, что произошло с сыночком, и отчего мне звонила няня. А еще иррациональный мистический ужас перед повторной беременностью от Буйного… тогда таблетка не сработала, а контрацептив порвался… в этот раз все может быть точно так же. И мне снова рожать от Артура второго ребенка?! С больным сердцем? А если он отберет у меня обоих детей? В общем, от ужаса я превращаюсь в деревянную заиндевевшую на морозе статую.

– Нет… – выдыхаю из последних сил в губы Буйного, которые уже оказались около моих.

– Что, нет?! – со злостью, смешанной с удивлением отпрянывает мужчина от меня.

– Отпустите меня…

– Ты дура, да?! – оттирает чувственные губы от поцелуя со мной Артур. – Тебе что, трудно подчиниться?

– Я… – хватаюсь за сердце, – я не буду вам подчиняться. Никогда!

– Ты потеряешь бизнес! – Артур хватает руку, коей я пытаюсь прикрыть изнывающее сердце, и сильно сдавливает ее.

У него на лице такое искреннее разочарование! Такое неверие и удивление, что можно подумать, что я – первая девушка на Земле, посмевшая отказать ему.

– Ты потеряешь все в этом городе! Я не дам тебе житья!

– Это… это мы еще посмотрим. – тихо возражаю я, а он бешено вращает белками глаз, обжигая взглядом мои губы, глаза и шею, неприкрытую шарфом.

– Ни на одну приличную должность тебя не возьмут! – цедит он каждое слово. – А любое твое новое дело я лично размажу под ногами!

Его голос, от которого у меня волоски дыбом встают, низкий, вибрирующий, его запах чистого звериного мускуса, свежей хвои и кардамона проникают на подкорку, записывая скорее ощущения, нежели его слова.

– Отпустите меня. – повторяю из последних сил.

– Разблокируй машину! – следует приказ Буйного. – А ты птичка, тащи документы на передачу бизнеса! И помни: житья тебе в этом городе не будет!

* * *

Артур Буйный

Я вообще эту бабу не понимаю. Я что, изверг какой-то? Почему она так тщательно избегает меня? Почему боится близости? Ну ежу понятно, что женский организм устроен таким образом, что первый раз не может быть без боли! Разве я виноват в том, что стал у нее первым мужчиной?! Я виновен только в том, что не доставил ей удовольствия. Не был чУток, возможно где-то, невнимателен. Но меня можно понять! Такой облом не каждый раз случается!

Она согласилась на все мои условия, а потом безучастно смотрела в потолок, когда я пытался ее разогреть. Я пытался привести ее в чувство грубыми словами (ведь многие девушки тащатся от такого), но не действиями, и вообще, по-моему, мы оба слишком зациклились на том разе. Было и было. А теперь она готова потерять все, лишь бы не быть со мной.

Наверно она обиделась на таблетку. Точно. Иной причины я не вижу. На мне порвалась защита, и я поступил как любой нормальный мужик. Нам обоим не нужны были последствия этой ночи. И ей, в первую очередь. Я отправил водителя в аптеку и дал ей выпить экстренную контрацепцию. Все. Больше я ее не трогал. На что тут можно так смертельно обижаться?! На то, что я предотвратил нежеланную беременность?! Ну не глупо ли?

Она молча подписывает все необходимые документы. Передает их мне. Как всегда, отмороженная на всю голову. Молча и без эмоций. Ну ладно, если такая борзая, то посмотрим, как она запоет, когда придет устраиваться куда-нибудь в приличную компанию, или замутит новый бизнес. Пока добровольно не ляжет под меня, ничего в этой жизни не добьется!

– Может, ты все же передумаешь? – одним взглядом я поглядываю на переданные документы, а вторым на нее.

Хочу. Как же сильно я желаю разморозить эту сраную королеву! Крышу рвало от нее в машине не по-детски. Сам диву даюсь, как же смог пересилить себя и отпустить ее. Говорят же, что запретный плод сладок. Это – стопроцентно про меня. Она мне отказывает, но в ответ я хочу ее во много раз больше, чем когда-либо.

– Нет. – привычно возражает Королева. – Я могу идти?

И вид при этом нетерпеливый, будто жаждет побыстрее покинуть меня. Что может быть важнее в этой жизни, чем те мгновения, когда ты теряешь собственный бизнес?! А у нее есть. Похоже ей вообще сейчас наплевать на потерянные деньги, на отжатую фирму, на меня, на своих сотрудников… есть у нее что-то поважнее, оттого она непрерывно пялится на сломанный телефон и порывается бежать.

Хм… и что там у нее такое интересное, что может быть важнее меня? Другой мужик? Да нет. Невозможно, чтобы такая отмороженная девка испытывала к кому-нибудь сильные чувства.

– Иди. – отпускаю ее нехотя, а у самого непонятное, неприятное чувство. Будто у меня мое забирают. – Смотри, я не шучу. Лучше тебе сразу убираться из этого города. А еще лучше из страны!

– Я подумаю. – тихо отвечает птичка и пулей вылетает за дверь.

– С…!!! – со всей силой я шарахаю креслом об стену. Оно жалобно распадается на щепки, пластик и куски порванного материала.

Подхожу к окну. Птицына, не прогревая свою букашку быстро покидает паковку бизнес-центра. Она и правда к кому-то спешит. Ох и долетаешься же ты, моя птичка! Пока я однажды не поймаю тебя и не посажу в свою клетку!