Таир 2. Над пропастью

– Здравствуй, Роман. Давно не виделись.

– И не говори, Салахов. Я уж надеялся, что ты где-нибудь уже зарытый лежишь, а ты живее всех живых и ходишь даже.

– Как видишь. Ты уже знаешь, почему ты в таком положении?

– Понятия не имею. Твои псы выловили меня, привезли сюда. До этого отмудохали ни за что. Если ты меня сейчас же не отпустишь, то я тебя в порошок сотру. Нет, тебе, конечно, ещё придётся ответить за то, что ты сделал.

– Конечно, отвечу. Я всегда отвечаю за свои слова. Но для начала проясним кое-что. Я буду тебе говорить, а ты молча кивать и выполнять. Всё понял?

– Салахов, ты совсем крышей потёк? – засмеялся Роман, но его смех быстро превратился в хрип от сильного удара в живот. Тот закашлялся и скривился от боли.

– Так ты всё понял или мне повторить?

– Понял я, понял.

– Вот и отлично. Значит, так. Ты сегодня же покупаешь билет за бугор и уезжаешь отсюда. Я не против, чтобы ты общался со своей дочерью, хотя ты этого не достоин, но всё же. Оксану не трогаешь. Ту часть счёта, оставленную твоим отцом, через нотариуса переписываешь на дочь. И скажи спасибо своей новой беременной невесте, что ты жив и невредим. Тебе всё ясно?

– А ты что, соскучился по этой шалаве? И что она тебе такое делает, что сам Салахов, бросив жену, идёт к бывшей любовнице? – Роман усмехнулся на перекошенное от злости лицо Таира, хотя прекрасно понимал, что дёргает льва за усы. – Я вот в ней ничего положительного не нашёл. Она даже минет на троечку из десяти делает, хотя для этого мозги не нужны. А что насчёт дочери, так я тебе могу отдать и её тоже. Так скажем, два в одном. Как тебе?

Это были последние слова, которые Роман сегодня сказал, потому что потом он только кричал, пока не охрип. Таир сорвался. Он больше не мог слушать, как унижают девушку, которая ему не безразлична. Да и нужно же было выпустить всё то, что накопилось за эти дни. А Роман был прекрасной мишенью для этого.

– Таир! – оттащил его Ахмед. – Остановись, если ты хочешь, чтобы он уехал живым.

Таир посмотрел на свои разбитые кулаки и поморщился. Прислушался к себе и почувствовал, что стало немного легче. Нет, нужно всё-таки возобновить спарринги по боксу. Хоть где-то нужно вымещать всё зло.

Уже вечером я стоял у квартиры Оксаны. Мне нужно было с ней поговорить. Точнее, не так. Мне нужно было её увидеть. Безумно желал это всем сердцем и одновременно себя презирал за то, что дома ждёт жена, а я у бывшей любовницы, которую никак не могу до сих пор забыть. Сколько раз говорил себе: «Стоп!» но меня постоянно что-то к ней тянуло, словно какой-то невидимой нитью.

– Таир Намикович, добрый вечер, проходите!

– Привет, Алевтина! Оксаны ещё нет?

– Нет. Она позвонила и сказала, что немного задержится.

Алевтину я не просто так нанял. Она была моими глазами и ушами. Докладывала, что происходит в семье, нужна ли какая помощь. У неё всегда был доступ к начальнику моей охраны, который мог прислать парней на экстренный случай.

– Хорошо. Ты можешь быть свободна. – Женщина кивнула, оделась и вышла. Забрав у Ахмеда подарки, я отправил его с Алевтиной, чтобы отвёз домой, а сам остался у Оксаны. Я даже представить не могу выражение её лица, когда она меня увидит у себя в квартире. Надеюсь, сразу же не погонит поганой метлой. Всё ещё отчётливо помню её взгляд, полный презрения ко мне.

– Привет! – услышал детский голосок позади себя и обернулся.

– Здравствуй! Ты не против, если я подожду твою маму тут? – девчушка покачала головой. Я никогда не хотел детей и даже не имел понятия, как с ними найти общий язык. Но вот с этой девчушкой я чувствовал себя свободно. Может из-за того, что она была копией своей матери? Не только внешне, но и взглядом. Ещё сопля зелёная, а когда она смотрит на тебя проницательным взглядом, даже у меня мурашки по коже бегут. А вообще, Екатерина очень умный ребёнок. В силу своего заболевания молчалива. Но это, пожалуй, плюс. Я, когда первый раз увидел её тогда в школе, то подумал, что она вообще не говорит. Но, как оказалось, она слышит и всё понимает. Мало говорит и чаще переходит на жесты.

– Это тебе, – показал я на большую коробку, которая в высоту была размером с саму девчушку. Катя подошла и внимательно рассмотрела подарок. Только потом на её серьёзном и милом личике показалась слегка уловимая улыбка, которая тут же испарилась.

– Спасибо. – Одно такое короткое слово, а я уже лужицей растёкся от взгляда этого ребёнка. Похоже, эта магия мужиков сводить с ума ей от матери по наследству передалась.

– Ну что, пошли, разберём твой подарок? – девчушка кивнула. Я взял коробку с кукольным домиком и понёс её в комнату. Понятия не имею, как Оксана с дочерью помещаются в этой конуре. Здесь одному-то места мало.

Если бы кто-то увидел, чем я сейчас занимаюсь, засмеяли бы. Здоровый мужик в белом костюме, рожа вся в ссадинах и синяках, на запястье одной руки перемотаны чётки, во второй руке кукла в розовом платье, сидит на полу вместе с пятилетним ребёнком, который готовит на детской кухне и расставляет на столике приборы. Слава богу, что это быстро закончилось, и мы сели смотреть мультфильмы. Я не слышал, как в коридоре хлопнула входная дверь, и не заметил, как вошла Оксана. Я был полностью погружен в мультфильм, где какие-то принцессы спасались от Кощея. Но зато услышал удивлённый голос, который позвал меня.

– Таир? Что ты тут делаешь? – ошарашенная Оксана стояла в дверях и косилась то на меня, то на свою дочь, которая, между прочим, не растерялась при виде матери, а вскочила с дивана и бросилась к ней.

– Привет, милая! – стоило дочке подбежать к Оксане, вся её враждебность ушла, и она обняла своё чадо, сильно прижимая её к себе и целуя в макушку. И в этих таких простых действиях было столько вложено любви и заботы, что я позавидовал им.

Стоило Оксане оторваться от дочери, как она своё внимание снова переключила на меня.

– Так что ты здесь делаешь и где Алевтина? – девушка перевела свой взгляд на дом, и её глаза стали медленно расширяться. – А это что?

– Это я подарил.

– Что? Нет. Забери обратно. Это дорого, и мы не можем принять от тебя таких подарков.

– Во-первых, успокойся. Во-вторых, это я подарил Екатерине. Она приняла и обратно я не возьму. А в-третьих, нам нужно поговорить. Наедине.

– Хорошо. Милая, ты посмотри мультики, а ты, – она снова посмотрела на меня, – пошли на кухню, поужинаем.

Оксана изменилась не только внешне, она и отвечать мне стала, и даже указывать. И нисколько не боится, а раньше и слова лишнего от неё не добьёшься. Осмелела девочка. Я, подчиняясь хозяйке этого дома, встал и прошёл на кухню, по дороге прихватив тяжёлые пакеты с едой. Екатерина послушно сидела в комнате и продолжала смотреть мультики.

– Так о чём ты хотел поговорить? – я отошёл к окну, а Оксана стала раскладывать продукты. На меня она пыталась не смотреть, будто бы меня вообще здесь не было.

– Я решил проблему с Романом. Он тебя больше не побеспокоит.

– Что? – она вскинула на меня взгляд полного недоверия. – Таир, зачем ты опять лезешь ко мне? Я тебя просила? Это мои проблемы, и я смогла бы решить их сама.

– Конечно, смогла бы, но я решил их быстрее. Можно я закурю?

– Да, только форточку открой. – Я отвернулся к окну и закурил, но стоило мне услышать вопрос, как тут же чуть не подавился сигаретой.

– Что я тебе теперь должна? – Оксана проговорила это тихо, но я услышал. Обернулся и встретился с испытующим серо-голубым пламенем глаз.

– В смысле?

– В прямом. Жизнь меня научила, что за всё нужно платить. Так что?

– Просто достаточно спасибо, ну и не откажусь, если накормишь. – Она первый раз за всё это время улыбнулась той самой улыбкой, которую я всё ещё помню.

Глава 20

Оксана

Он сидел такой большой, красивый в своём белом костюме. Лицо его было покрыто синяками, на костяшках ссадины, а мне так хотелось к нему прикоснуться. Пройтись пальцами по его ссадинам и поцеловать каждый его синяк, каждый шрам на его теле. Господи, о чём я только думаю? Рядом с Таиром я теряю свой разум, он просто покидает меня. В нашей крошечной кухоньке он смотрелся нелепо. Мне было смешно наблюдать за картиной, как они с Катюшкой сидят друг напротив друга, едят макароны с котлетами и играют в гляделки, при этом не забывая улыбаться друг другу. Даже когда я жила с Ромой у нас не было такой семейной атмосферы.

Катюшка, съев свой ужин, убежала снова в комнату смотреть мультики, а мы с Таиром остались наедине. Пожалуй, этого я больше всего боялась. Я стояла около раковины и мыла посуду, когда до меня донёсся голос Таира.

– Ты думала обо мне все эти годы? – как-то тихо, но с уверенностью в голосе спросил он, а я тут же замерла, не зная, что ответить. Как ему рассказать, что я практически каждый день о нём думала. И в моменты отчаяния, или когда мне было плохо я всегда доставала его книгу, где закладкой мне служила фотография его и родителей, и смотрела, даже говорила с ним. Но я только промолчала, не стала бередить старые раны, которые ещё не до конца затянулись, по крайней мере, у меня.

– Нет. В этом нет никакого смысла. Ты мне тогда отчётливо дал понять, что наши дороги разошлись и каждому нужно жить собственной жизнью, – соврала я ему и постаралась вложить в эти слова как можно больше безразличия. Надеюсь, что это у меня получилось.

На кухне повисла тяжёлая пауза, которую разрушал только шум льющейся воды. Мне в спину донёсся запах сигарет и холодного воздуха. Не оборачиваясь, я решила задать свой вопрос, который у меня возник в голове тут же.

– А ты любишь свою жену? – зачем я задала этот вопрос, не могла ответить даже сама себе. Но он как-то сам вырвался из моего рта. А то, что сказано, уже не воротишь. Я не думала, что Таир будет откровенничать со мной и раскрывать свою душу. Я ведь просто его бывшая любовница, не больше. Но он заговорил. Его слова были чуть слышны, но они были сказаны с уверенностью.

– Однажды мне Света сказала: «Мы встретились в тот момент, когда были нужны друг другу». Что касаемо любви, я, наверное, не знаю, что это такое, но то, что меня устраивает мой брак, то да. Я раньше даже и на него не рассчитывал. С моим-то образом жизни глупо было обзаводиться людьми, которыми ты дорожишь. Но я человек, и у меня тоже, как оказалось, есть чувства. Есть моменты, которые меня не устраивают, но всё можно изменить, если захотеть.

Таир снова замолчал. Я слышала, как он затягивается сигаретой и выпускает изо рта дым. Отложив губку и вытерев руки, я обернулась к нему, но встретилась только со спиной. Она была заметно напряжена, и я еле сдержала порыв, чтобы не сделать один шаг и не приблизиться к нему, чтобы пройтись ладонью по его бугрящимся мышцам, снова почувствовать тепло его тела.

– Я никогда ни о чём не жалел просто потому, что это бесполезное занятие. Но есть единственное, что до сих пор меня тревожит и не выходит из головы. – Он замолчал, потушил окурок и, смяв его о пепельницу, положил. Закрыл форточку и обернулся ко мне. Наши с ним взгляды встретились. Кроме его тёмно-карих глаз я ничего не видела. Всё вокруг померкло, в один миг потеряло все цвета.

– Что тебя тревожит? – практически шёпотом проговорила я и напряглась, боясь услышать ответ. Боялась, что он сможет ранить меня ещё больнее. Боялась, что моё сердце, которое ещё до сих пор до конца не зажило, треснет снова. Таир сделал один шаг и остановился возле меня на расстоянии вытянутой руки.

– Это ты.

– Я?

– Да. Все эти восемь грёбаных лет я пытался тебя забыть. Даже вернуть хотел, когда понял, что если не увижу тебя или не почувствую, как ты ко мне прикасаешься, то однажды просто загнусь. Ты для меня была как воздух, в котором я отчаянно нуждался. Даже возненавидел себя за то, что прогнал от себя, сделал больно. Я уже нанял людей, которые следили за тобой в Америке, и они прислали мне фото, где ты с Романом. Вы сидели в каком-то кафе. Ты улыбалась, держала его за руку. Я тебя не видел ещё такой счастливой, никогда не видел, что ты можешь так ярко улыбаться. Тогда я понял, что должен отпустить, ведь ты счастлива и без меня. Смогла переступить черту и начать всё сначала. В тот момент я и встретил Светлану. Она стала для меня проводником в нормальную жизнь. За неё я зацепился и стал жить. Стал тем, кем был раньше. Но когда увидел тебя в школе, то та корка, которой я обрастал все эти восемь лет, она треснула. И каждый раз, когда я думаю о тебе, то мой защитный слой спадает. Я боюсь, что его скоро не станет совсем, и я могу наделать много непоправимых ошибок.

Все это он говорил так искренне, что с каждым словом моё дыхание практически замедлялось. Но он был прав, ему нельзя преступать черту, которая сможет что-то снова изменить. У него семья, как и у меня. Мы теперь зависимы от этих людей, и уже много пройдено, и сделано, чтобы всё останавливать и менять сценарий наших жизней просто из-за каких-то эмоций и чувств, которые всё ещё теплились внутри.

Трудно. Безумно трудно держать в руках золотую рыбку и не загадать своё желание. И мне сейчас было очень трудно удержать свои эмоции и не поддаться на них. Я утопала в омуте его глаз, которые так пронзительно смотрели на меня, затрагивая самые отдалённые участки души, которые тосковали по этому мужчине. Я не в силах была отвести от него взгляда. Не знаю, сколько точно прошло времени, и не поняла как, но я почувствовала, что моих губ коснулось что-то тёплое, а в ноздри ворвался аромат до боли знакомого одеколона. Я жадно вдохнула через ноздри и выдохнула в губы Таиру, когда он стал с остервенением целовать меня. Да, именно таким я помнила его поцелуй. Он меня целовал, словно дикий зверь в человеческом обличии. Как же я скучала по этим губам, которые так не похожи на другие. Этот поцелуй больше был похож на воссоединение огня и воды. Мы не должны были этого делать, но не могли сдержать себя в руках. Потом обязательно я и он пожалеем об этом, но это будет потом. Сейчас у нас есть то маленькое, совсем невидимое, что осталось от нас самих.

Наш такой недолгий поцелуй разорвал раздавшийся звук телефонного звонка. Таир тут же оторвался от меня и отошёл на значительное расстояние. Вызов он сбросил и отвернулся к окну. Между нами повисла тяжёлая пауза, которая с каждой секундой всё больше и больше душила. Но не прошло и минуты, как звонок раздался ещё раз. И вот на этот раз Таир уже взял трубку. Его голос был слегка охрипший, и в нём проскальзывали нотки недовольства.

– Да, – я услышала голос звонившего. Это была его жена. Я тут же почувствовала такое отвращение к себе, что хотелось залезть в душ и смыть с себя эту грязь, которую я нацепила. Как я могла? Он же женат! Зачем позволила себя целовать? Мало ли что я к нему чувствую. Тут же вспомнила своё состояние, когда узнала об изменах Кирилла, первого мужа. Когда изменял Рома, было как-то уже всё равно. Но Кирилла я любила. По крайней мере, так думала раньше.

Нужно срочно с этим что-то делать. Ни в коем случае нельзя продолжать всё это. А иначе дойдёт до того, когда уже ничего нельзя будет исправить.

– Я скоро приеду. Дождёшься меня? – с каждым словом его голос становился мягче.

– Хорошо, дорогая, до встречи.

От его этого, «дорогая», меня тут же передёрнуло. И нет, это не от отвращения, а от банальной ревности. Таир убрал свой телефон обратно во внутренний карман пиджака и обернулся ко мне.

– Мне пора. Спасибо за ужин. – Он не взглянул на меня. Просто посмотрел куда-то в сторону, но я отчётливо видела, как сжимаются его кулаки и тяжело поднимается грудная клетка.

– Хорошо. Ты знаешь, где выход. – Он молча кивнул, а я отвернулась от него. Слышала только, как он попрощался с Катюшкой и захлопнул за собой дверь. Я выключила на кухне свет и подошла к окну, вид из которого падал на передний двор. Я отчётливо видела, как Таир вышел из подъезда и сел в машину, которая уже дожидалась его у дверей. Но прежде чем сесть внутрь, он обернулся и посмотрел прямо на меня, будто бы знал, что я здесь стою и смотрю на него. А затем быстро сел в салон, и машина моментально уехала.

Я ещё стояла какое-то время, смотря просто вдаль, где виднелась детская площадка. Мне не было холодно, но тело почему-то дрожало, а губы жгло от поцелуя, унося меня на долгие восемь лет назад.

Глава 21

Оксана

Наконец-то пришли долгожданные выходные. В субботу приехала Галя с Ариной. Мне не терпелось поделиться с подругой новостями, которые произошли за неделю. Хотелось хоть кому-то рассказать и убрать эту тяжесть с души. Трудно было держать в себе все эмоции, которые уже били через край.

Катюшка с Ариной играли в комнате, а мы с Галей расположились на кухне с бутылкой белого вина и сырной тарелкой. Я подруге рассказала всё, что произошло со мной за неделю. Про новую няню, которую нанял мой бывший любовник, про самого Таира и какую роль он играл в прошлом, не забыв пояснить о бывшем муже Кирилле. Так же рассказала о Роме, и как он требовал от меня, чтобы я отдала ему деньги, переписанные его покойным отцом. И чем больше я говорила, тем шире становились глаза у Гали. Девушка молча сидела и слушала меня, только иногда вставляла свои комментарии. А ещё я не забыла ей рассказать о том поцелуе и что чувствую себя преужасно. Словно сама себя в грязи изваляла. Хотя большая часть моей души ликовала. Я ведь так давно хотела это сделать.

– Ну вот, как-то так. – Этими словами я закончила свой огромнейший рассказ.

– М-да-а… – протянула Галя. – У меня столько и за год не случается, как у тебя за неделю.

– И всё бы вроде ничего, всё успокоилось, как сказал Таир. Рома уехал обратно и больше не побеспокоит меня. Но вот этот поцелуй…

– Оксан, ну вы же ничего такого не сделали! Подумаешь, поцелуй! Тем более он первый к тебе полез.

– Ты не понимаешь. Я сама два раза была в роли обманутой жены и прекрасно представляю это чувство. И этот поцелуй… Он был просто ненужным. Не хочу, чтобы об этом узнала его жена. Знаешь, как говорят, на чужом несчастье своего счастья не построишь! – я опустила взгляд в фужер с вином.

– Может быть оно и так. Но если вам суждено быть вместе, то сколько бы вы ни прятались от чувств, сколько бы раз ни вышли замуж или женились на других, сколько бы ни бежали от самих себя, рано или поздно всё равно ваши дороги сойдутся.

– Я уже решила для себя, что хватит с меня мужчин. У меня есть Катюшка. И если я с кем-то сойдусь, а потом опять не повезёт и мы разойдёмся, то представь, как будет чувствовать себя дочка, которая привяжется к этому человеку? Нет. Пусть будет так, как… – я не смогла договорить продолжение фразы. В квартире раздался звук дверного звонка.

– Ты кого-то ждёшь? – проговорила Галя, с опаской посматривая на коридор.

– Нет, – помотала я головой из стороны в сторону.

– Так, хорошо. Пошли вместе.

Мы с подругой синхронно встали из-за стола и направились в сторону коридора. Только вот не успела я дойти до дверного проёма кухни, как Галя меня остановила.

– Подожди! – она обернулась к столешнице, где лежали столовые приборы и, найдя там деревянную скалку, обернулась ко мне. Её воинственный вид вызвал у меня неудержимый смешок.

– Галя, а это-то зачем?

– Ну как, а вдруг это твой бывший мстить пришёл. Знаешь ли, предохранение никогда не помешает.

Звук звонка раздался снова, и мы уже уверенным шагом пошли к входной двери. Я никогда не любила незваных гостей. Набрав в лёгкие побольше воздуха, я подала голос.

– Кто там? – нет, всё-таки нужно будет заменить дверь с глазком.

– Оксана, это Ахмед! – раздался голос мужчины за дверью, и я выдохнула.

– Кто такой Ахмед? – на ухо проговорила мне Галя.

– Правая рука и друг Таира, – ответила я ей.

– А-а-а… Так что стоишь? Открывай!

Повернув замок, я распахнула дверь и тут же замерла. Из-за моей спины вышла Галя и тоже, возможно от увиденного, замолчала, и внимательно всматривалась в пришедшего мужчину. Ахмед стоял, как всегда в своём идеальном чёрном костюме и пальто. В одной руке у него был большой букет цветов, во второй – два пакета.

– Привет, – произнесла я, чтобы разбить паузу.

– Добрый вечер. Оксана Георгиевна, Таир передал это вам. – Ахмед уже хотел протянуть мне букет, как Галя его тут же перебила:

– Ну кто же через порог-то вещи передаёт. Это примета плохая. Вы заходите! – подруга, сделав шаг вперёд, распахнула дверь. Ахмед, соглашаясь, кивнул и вошёл внутрь. Стоило ему переступить порог, как за ним тут же захлопнулась дверь. В глазах подруги я увидела восхищение. Она с жадностью смотрела на мужчину, который, видимо, от её пристального взгляда засмущался, что саму меня привело в растерянность. Но Галя не собиралась сдавать свои позиции и заговорила первая.

– Я Галина, подруга и соседка Оксаны. А вы, я так полагаю, Ахмед? – тот молча кивнул. – Очень приятно.

– Это цветы вам, – он наконец-то протянул мне букет, в который я тут же уткнулась носом, вдыхая сладкий аромат. – Это тоже вам, а это Екатерине, – закончил Ахмед раздавать подарки, и в коридор тут же влетела Катюшка. Она внимательным взглядом обвела мужчину и немного нахмурилась.

– Катюнь, это тебе дядя Таир подарил. Держи. – Галя взяла один из пакетов и отдала дочери. Та, услышав имя нового знакомого, расплылась в довольной улыбке. Взяла пакет, сказала спасибо и убежала обратно в комнату.