Девочка для Беса

Хлопнул по щеке. Второй раз. Ну всё, убил. Ещё не хватало мне тут мокрухи. Нагнулся, приложил ухо к груди. Зачем-то схватил за ворот майки, рванул на себя. Приподнял, потряс девчонку. И увидел в вырезе как дергались две маленькие круглые сиськи. Мать твою.

Отпустил майку. Девчонка снова на полу. Тихое такое хорошенькое личико, волосы раскиданы вокруг, тонкая шея. Такую, одной рукой могу сломать.

Положил ладони на середину груди. Хотел уже начать делать искусственное дыхание, когда девка вздохнула и открыла глаза.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

3. Ева

Страх парализовал тело. Заставил отключиться, прекратить работу. Остановить какие-то нервные или мозговые окончания и выключить свет в моих глазах. От силы удара я проваливалась в глухую, давящую пустоту. Белую, синюю, черную, потом снова в белую.

— Какого хрена, глаза открой. Твою мать.

Жёсткие пальцы легли на грудь. Тяжелая ладонь надавила. Лёгкий удар по щеке привёл в чувство. Я очнулась, пыталась открыть глаза, но они сонливо закрывались обратно. В первое мгновение не поняла, что это возле меня. Кто он, этот человек? Резко вспомнила и пришла в себя.

Темное лохматое чудовище, с безобразно красивым лицом, нависало надо мной и трогало грудь. В мгновенном испуге я дернулась, обеими руками оттолкнула его лапы. Мерзкие, похотливые пальцы.

— Наконец-то, а я уже подумал, что ты подохла. Нельзя тебе дохнуть, пока твой придурок не отдаст нам бабки. Когда отдаст, можешь кони двигать, но не раньше.

Быстро прижала ладони к разорванной на груди майке.

Он что порвал её? Он видел мою грудь. Я быстро села закрылась руками. Мерзкое чудовище все время пялится. Обсматривает. То на ноги то на грудь, то куда-то ещё.

Наверное, хотел что-то сделать, пока я была в отключке. Я села и со страхом, дрожа всем телом, посмотрела на парня. Темный, злой, здоровенный. Явно опасный. Выражение лица жесткое, пренебрежительное. Смотрит, кривится, как будто хочет сплюнуть. Будто я лужа с помоями и воняю так, что он брезгливо поводит носом. Не желая подходить близко и нюхать вонь, которую я источаю.

Меня же бросает в дрожь от одного только вида его руки, сплошь покрытой татуировкой. От темных волос упавших на лоб, от небритого подбородка и бычьей шеи, на которой тоже раскинулся рисунок татуировки. Я смотрю на него, широко раскрыв глаза, не веря в происходящее. Не понимая, как такое может быть. Почему?

Этот человек бандит и убийца. Страшная физиономия.

— Я заявлю в полицию, — голос вернулся ко мне.

Громила встал и пошел куда-то.

Я схватилась за ушибленную щеку и потеряла. Больно.

— Ты должна вести себя тихо. И благодарить. Я тебя спас от пацанов, ты ещё не поняла.

Он показался снова и дал кусок замороженного мяса.

— На, приложи. Если не хочешь чтобы я тебя шлёпнул прямо сейчас, сиди тихо и делай как я скажу. Будешь кричать, никто не услышит. А меня разозлишь. Ну что пристегнуть обратно к батарее?

Я покачала головой.

— Вот и ладушки. А теперь иди на кухню и пожрать приготовь. Поняла?

Кивнула.

— Давай вперёд. Не тупи.

Я снова кивнула. Теперь уже поняла, что ни о какой двери можно не думать. А то опять получу по голове. Он точно не будет смотреть на то, что я девочка и жалости в нём нет ни грамма. Бессмысленно искать в нём что-то человеческое. Он как зверь, которому лишь бы напасть. Ну а если убьёт нечаянно — ничего страшного. В каждом его движении чувствовалась уверенность, воля и холодная непробиваемая жесткость. Этот не перед чем не остановится.

В голове гудело. Щека горела, скулы болели, шею сводило.

Да, лучше не буду сопротивляться. А потом когда действительно настанет удобный момент, убегу отсюда. Нужно дождаться такого момента. Вся моя сущность сконцентрировалась на желании бежать. Хотелось сделать что-то ещё, вырваться, но сила удара с какой он свалил меня, заставила немного поутихнуть. Без наручника намного легче.

Молча, я встала и пошла на кухню. Он сидел у окна и набирал что-то на телефоне. Окинул быстрым взглядом с головы до ног. И снова уткнулся в телефон.

Босая и почти голая, вся в пыли, проехавшая грязная полом машины, я не решалась подойти к холодильнику. Просто не могла сдвинуться с места.

— Не тупи, — сказал парень.

— У мня руки грязные, — намекнула, думала он поймет, что я вообще вся грязная.

— Вон кран или тебе тут ванну набрать? Давай уже делай что-то, я жрать хочу.

Вымыла руки. Пока мыла чувствовала на себе взгляд этого чудовища. Понимаю, что он спас меня от всех тех, кто сидел в машине. Слишком чётко я слышала и представляла пока ехали, что именно они хотят со мной сделать. Но не сопротивляться сейчас я тоже не могу. Возможно, он как раз этим дал мне шанс на свободу. Нужно что-то делать, не терять бдительность, искать момент.

Нужно попробовать сбежать именно отсюда, пока не пришли остальные.

При воспоминании об остальных у меня мурашки шли по телу и волосы шевелились на голове.

От волнения я часто шмыгала носом и косились на бандита. Он смотрел то в телефон, то в окно, то на меня. И этот взгляд пугал больше всего.

Из холодильника достала кусок сыра, яйца. Несмело заглянула в шкафы, нашла пачку лапши. Поставила на плиту кастрюлю. И остановилась. Я совсем не умела включать плиту.

Обернулась и столкнулась с темным взглядом. Он упёрся в меня, жесткий, пустой.

Все что надето на мне мятое, пыльное, но что подсказывало, человек рассматривает не майку и трусы.

— Не знаю, как плита включается, — сказала, зажимая в руке вилку.

Боюсь. Но нужно действовать. Спасать себя придется самой.

— Ты что совсем тупая?

Он встал, подошёл, отодвинул меня и нажал несколько раз на какие-то значки на глянцевой поверхности.

Пока он нажимал… я решалась…

Момент… замахнулась и резким выпадом опустила руку на его… он дернулся и запястье моё чуть не вывернулось. Не сломалось. Я громко вскрикнула от боли, выпустила из рук вилку, она упала с резким звуком…

В следующее мгновение удар его ладони откинул меня к стене. Перед глазами снова поплыло.

4. Бес

Маленькая сучка.

Подошел, схватил за руку и потащил в комнату. Она уцепилась за штанину и больно ущипнула за ногу.

Нахрена я её сюда притащил.

Она как маленький дикий зверёк. Его держат за шкурку, а он вертится, кусается и царапается. Толку от этого мало, но сам себе причиняет вред.

Я всего лишь дал легкую пощёчину. А если я стукну нормально, полдня будет не в состоянии кусаться.

Притащил в комнату, пристегнул наручником к батарее. И пошел обратно. Я сегодня хоть что-то поем или нет. Чувство голода разжигает злость. Начинает бесить эта дикая сучка. Ничего на неё не действует ни запугивание, ни шлепки. Чувствую закипающую ярость. Держусь пока, но терпение на пределе.

У двери обернулся.

Растрёпанная, похожая маленькую, дикую кошку. Взгляд огнём горит. Ненавидит меня. Страшно ненавидит.

Да мне похер.

— Ты скажи спасибо, что не валяешься сейчас где-то на мусорке с дыркой в башке. Или не плывёшь по реке.

— А мне плевать.

Дерзкая. Вообще не понимает опасности, которая ей грозит. Держу себя в руках.

— Слушай, мне тоже не нравится что ты здесь. Но ты бы хоть сказала спасибо. Я же тебя спас.

— Пошел ты!

Отвернулась к стене. Волосы закрыли лицо и плечи. Густые, тяжелые.

— Не зли меня, слушай. Мне на тебя плевать. Я, так же заложник ситуации. Пока твой парень, этот идиот не отдаст мои бабки — ты будешь здесь. А потом целуйтесь, трахайтесь сколько хотите.

— Он мне не парень.

Я остановился снова. Что такое?

В смысле? Мы что взяли девку, за которую бала не будет.

Точно. Русый мог просто спать с какой-то шлюхой и теперь спокойно свалит из горда. Черт! Черт!

— Кто же он тебе? Вы в одной койке валялись.

— Он — мой брат.

— Брат?! Охренеть! Вообще хорошо. Это даже ещё лучше. А чего вы в кровати делали?

— Спали. Не будем же мы спать на полу, — обернулась она и посмотрела как умная школьница на тупого ученика.

— Так, ясно.

Ситуация менялась на глазах. За сестру он точно бабки должен отдать.

— Так вы родные брат и сестра?

— Да, родные.

— Отлично. Это очень хорошая новость, поверь. Для тебя — хорошая. Значит, Русый сейчас носится по городу, ищет деньги, чтобы тебя выкупить.

Она посмотрела взглядом загнанного, но не сдающегося зверька. Тонкая, маленькая и слабая, но в этой девчонке огромное упрямство и сила. Такую не сломаешь вот так просто, пощёчиной. Жаль конечно. Если будет слишком много сопротивления, придётся стукнуть нормально.

— Я хочу в туалет, — сказала она.

И я озадаченно потер подбородок. Этого я как-то не предусмотрел. Пошел в туалет посмотрел, чтобы не лежало ничего такого, чем она меня может прирезать или стукнуть.

Приходится опасаться. Сила против хитрости может проиграть. Это я уже знаю по собственному опыту. Осмотрелся. Вроде ничего.

Пошел отстегивать девку. Привёл в туалет и встал перед ней.

— Давай, делай свои дела.

— Я при вас не могу.

Потупилась. Стесняется. Как будто я чего-то там не видел.

— Я не хочу, чтобы ты набросилась на меня с квантусом. Давай быстрее, не смущайся.

Она стоит.

— Черт, ты как девственница.

Девка густо покраснела и я понял, она и есть девственница.

Ну, нормально.

— Что, правда девственница? — усмехнулся.

— Это не твоё дело, — огрызнулась она, быстро сняла трусы и села на унитаз.

Я медленно отвернулся.

Отлично, спас девственницу от групповухи. Мне конечно похер. Если мочить придётся, так какая разница. Наплевать. Ей же хуже.

Интересно.

Была у меня как-то девственница, ещё в школе. Так после того, как я её трахнул бегала за мной как собачка, чтобы я её трахнул ещё раз.

Зажурчал сливной бочок.

— Можно я помоюсь, — услышал из-за плеча.

— Слушай, ты меня уже достала. Если бы ты спокойно себя вела, я бы ещё подумал, но ты же брыкаешься. Если хочешь, чтобы я вырубил тебя надолго…

— Я не буду, — поспешила она перебить, — Просто мне тошнит от запаха бензина.

Поверил. Но буду начеку.