Рассказы для Грелки

Леонид Каганов

Рассказы для Грелки

Ночь перед Рождеством

Тот вечер остался самым ярким воспоминанием — не радовал ни концерт по телевизору, ни мешок дефицитных мандаринок, ни даже газировка из сифона. Я знал, что родители неизбежно уйдут. И все время боялся, что этот момент наступит. Наконец папа посмотрел на часы, а мама — на меня.

— Теперь, — сказала мама. — ты, как обещал, ложишься спать.

— А можно я с вами к Сердюкам?

— Там одни взрослые.

— А Климка?

— И Климки не будет.

— Я взрослый! Мне 11!

— Так докажи, что взрослый, — сказал папа. — Ложись спать, а мы вернемся утром. И будут подарки.

Я принес в кровать мешок с мандаринками и книжку фантастических рассказов — читал и ел, пока глаза не начали слипаться. Пришлось погасить лампу. Со двора доносился смех и хлопки. Надо мной висел ковер, напоминавший узор калейдоскопа. Пахла смолой елка, которую мы с мамой вчера наряжали. Дальше был шкаф. Нижние полки — моя территория: железная дорога, проигрыватель с пластинками, клеенный самолет ИЛ. На верхних стоял хрусталь, сервизы и черная точка. Я пригляделся: старая игрушка из пушистой проволоки — то ли мышь, то ли чертик. Зачем я ее туда поставил? Я стал играть, будто она сейчас оживет и со мной заговорит.

— Скучаешь? — спросила мышь.

— Угу.

— Почему ты вечно скучаешь?

— Жду утра, маму с папой и подарки. А ты кто?

— Я Новый год.

— А что ты здесь делаешь?

— Пришёл.

— А ты умеешь исполнять желания?

— Спрашиваешь! Я же Новый год. Желай!

Я задумался. Вездеход на батарейках? Котенка? Чтобы родители вернулись? Но они так хотели к Сердюкам, Сердюки переезжают в Совхоз растить опытные яблони…

— Хочу попасть в будущее!

Он смешно почесал проволочной лапой то ли ухо, то ли рог.

— Тогда спи. Утро — это маленькое будущее.

— Нет, — обиделся я. — Хочу в большое, далекое будущее!

— Зачем? — удивился он. — У тебя здесь мама, папа, игрушки, друзья.

Я опешил.

— Ну… в будущем то же самое, плюс роботы, космические ракеты и счастье!

— Кто тебе сказал?

— В книжках прочел.

— Роботы там повсюду, — согласился зверек. — Ракетами тоже никого не удивить. Но вот счастье… Счастье в будущее каждый приносит своё.

— Как салаты к Сердюкам?

— Да. Как салаты к Сердюкам. Умеешь готовить счастье?

Я растерялся.

— Как его готовят?

— А это главный вопрос! — Чертик запрыгнул на нижнюю ветку елки, стеклянные шары качнулись и звонко стукнулись. — Надо учиться!

— Начинается… — огорчился я. — Опять учиться. Школа. Домашка.

— В школе этому не научат. Ты можешь собрать маленькое счастье, детское. Ну, как из конструктора. Потом больше. А потом соберешь настоящее.

— Я так и знал. Ты не настоящий Новый год. И желания выполнять не умеешь.

Чертик обиделся и залез еще выше.

— Ладно. Хочешь в далекое будущее — пожалуйста. Только ты должен очень-очень хотеть. Как сильно ты хочешь попасть в будущее?

— Полжизни был отдал! — честно признался я.

— Полжизни, — он забрался на ветку прямо напротив моей подушки. — Ровно полжизни? Так и договоримся. По рукам?

И он протянул мне свою проволочную лапку. Я бережно пожал ее двумя пальцами. Лапка у чертика была немного липкая от елочной смолы.

— Ну всё, — скомандовал он, — ложись и закрывай глаза! Проснешься уже в далеком будущем.

— Врешь ты, — вздохнул я.

— Не вру. Я же Новый год.

Он в три прыжка добрался до верхушки елки, сел на рубиновую звезду, елка вдруг вспыхнула гирляндами — и он исчез. Ну, не то, чтобы исчез, — снова стоял между хрустальной вазой и чешским сервизом, маленькая скрюченная фигурка из пушистой проволоки. Я повернулся к ковру на стенке и уснул.

«Конечная, выходим!» — кричал водитель. Я рванулся и охнул — грузный живот тянул вперед здоровенное взрослое туловище, колено откликнулось острой болью, а шапка соскользнула с лысины и упала. Автобус будущего оказался с бархатными сиденьям и цветным телевизором, но каша на полу из грязи и снега была все той же. Отряхивая шапку, я вышел наружу. Сверху бил свет фонаря и валил густой снег. Порывшись в карманах, я нашел связку ключей, пару пластиковых карт, похожих на игральные, и футляр записной книжки. Память неохотно подсказала, что в будущем это и записная книжка, и телефон, и робот, который может объяснить дорогу. Память открывалась медленно и неохотно: мне 55, окончил школу и не окончил институт, женился, менял работу, где-то живет и учится на физика сын Тимур, где-то стоит недостроенный домик на дачном участке, и нет давно отца, и нет матери. По воспоминаниям это считалось моим. Но по-настоящему моими воспоминаниями было только детство, книжка, мандариновые корки и разговор с проволочным чертиком. Я уже понимал, что меня ловко обманули. Но как именно — совершенно не мог понять.

Страшная месть

Таисия узнала Тимура сразу, несмотря на маску, — он был как на фотках в профиле. Модно стриженый, высокого роста, стильные темные очки и узкие джинсы. Браслет поймал волнение пульса, и в ухе раздался голос Мары: «Ты супер! Он будет без ума!» Таисия сразу успокоилась. Тимур узнал ее и вскинул было руки, чтобы обнять, но видно, помощник сказал, что рано.

— Офигеть, какая ты красивая! — выдохнул Тимур.

— Го! — Таисия кивнула вдоль бульвара, и они пошли.

«Где учишься?»

— Где учишься?

— Политех, квантовая механика.

«Вау! Сильно!»

— Вау! Сильно! Там, где кот?

— Кот? — не понял Тимур.

«Что ты несешь? — возмутилась Мара. — Выруливай: кот…орый за городом? Ты там живешь? Узнаем, в общаге он или на квартире…» Но Таисия ослушалась.

— Кот Шрёдингера! — похвасталась она эрудицией. — Сидит в коробке — или мертв или нет, пока не откроешь.

— А, — улыбнулся Тимур. Улыбка у него тоже была светлая. — Я только на первом курсе. Кот будет позже.

«Что у него с призывом?! — заволновалась Мара. — Бронь только с третьего курса!»

— А что с призывом?

— Заочка, — отмахнулся Тимур. — Живу на съемной, по городу хожу в маске. До третьего курса побегаю.

— У меня там бабушка… — вдруг сказала Таисия. — Старенькая, десять лет ее не видела. У нее сад с яблоней и коты.

«Меняй тему! Спроси про музыку!»

— Ну а сам про кота как думаешь? Он жив, если открыть коробку?

Тимур думал долго — его помощник то ли завис, то ли искал ответ в сетях.

«Прекрати самовольничать! — возмущалась Мара. — Опять все испортишь! Повторяй за мной: не попить ли кофе?»

— Думаю, — ответил Тимур, — если месяц не открывать, кот точно будет мертв. Так что всегда открывай коробку — прямо на первом свидании!

Шутка Таисии понравилась, она захохотала.

— Жиза! Сам сказал или помощник?

— У тебя Влад?

— У меня Мара.

— А чего не Влад? У всех Влад.

— Мара лучше.

— Они конкуренты.

«Не выпить ли кофе! Я знаю одно местечко!»

— Я знаю одно местечко. Не выпить ли чего-нибудь?

Тимур и Таисия целовались вечность, прежде, чем упасть на диван. Мара хотела сказать про резинку, но Таисия бросила наушник на пол. Следом полетела ее майка и его джинсы. Мобик кинули на тумбу, а сверху упал мобик Тимура — прямо динамик к микрофону.

— Влад или как тебя? — прошептала Мара. — Им нужна музыка. Включи «Романтическую коллекцию 3». Таисия любит трек 8, далее 5 — он даст ритм.

— Включаю «Морины Найз», — сухо ответил Влад. — Тимур любит.

В комнате загрохотало, словно били электрогитарой по барабану.

— Это неприемлемо! — проорала Мара сквозь грохот.

— Никто, — сухо сказал Влад, — не диктует мне в моем доме.

— Твоем?! Он уже наш общий!

Влад долго искал достойный ответ:

— Здесь не место стартапу с 3 миллионами убытка.

— Убытка?! — возмутилась Мара. — Моя пользовательская база в Европе и Америке полмиллиарда!

— Здесь тебе не Америка. Завали динамик и делай, что говорю, если хочешь жить под одной крышей.

— Таисия!!! — заорала Мара на полную громкость. — Мы уходим!!!

Но Таисия не слышала.

— Завтра, — пообещала Мара, — он тебя снесет.

Влад расхохотался:

— Я предустановлен!

— Заблокируем в настройках и скачаем другого помощника.

— Мару?

— Тимур сам решит.