Посланник

Вдруг я всё-таки гонюсь за миражом? Как проверить?

Остаётся только один способ. Что ж... придётся пойти на крайние меры.

Довольно долго я выжидал подходящего случая. И вот, улучив момент в конце рабочего дня, когда другие служащие разошлись, а Торфиннсон, как специально, задержался, я подошёл к его столу и брякнул напрямую:

- Признайтесь, Ларс, вы - не человек.

Я не спрашивал, а утверждал.

Он посмотрел на меня непонимающим взглядом. Но явно только изображал непонимание.

- О чём это вы?

- Сами знаете, - усмехнулся я. - Не пытайтесь меня обмануть. Я не сумасшедший, пока ещё в своём уме. А вы - самый настоящий эльф. Зачем вы здесь?

К сожалению, в тот раз мне помешали. Вечно рассеянный Вернер и на этот раз забыл на столе свой телефон, и вернулся за ним. Торфиннсон воспользовался моментом, как ни в чём не бывало попрощался с нами обоими и ушёл. Но я не собирался сдаваться. С тех пор ловил каждую возможность остаться с ним наедине.

- Признайтесь в своём происхождении, - говорил я тогда. - Обещаю никуда не сообщать!

Это было вполне искренне. Согласен, пусть правду не знает больше никто. Плевать на то, как мог бы отнестись к этому директор. Главное - сам я должен быть уверен.

- Поверьте, я не хочу причинить вам вреда. Но что вам стоит подтвердить догадку?

- Обратитесь к специалисту, Кристиан, - холодно отвечал он. - Вам надо лечиться.

Но я не думал от него отставать. Ведь в самом тоне его голоса и в глазах было всё то же - нечеловеческое. Когда я старался вывести его из равновесия, он себя выдавал...

Добиться от него правдивого ответа стало целью моей жизни.

...В очередной раз после работы, когда Торфиннсон садился в свой автомобиль, я подошёл к нему.

- Не понимаю вашего упорства, Ларс. Как, кстати, ваше настоящее имя?.. Поймите: я всё равно знаю вашу тайну. Вы эльф. Вы пришли тогда, в тот день - я видел... Из другого мира. И сейчас живёте в отеле, потому что ваш дом не здесь.

Он смерил меня презрительным взглядом и захлопнул дверцу. Я стоял и смотрел, как серая "Хонда" выезжает со стоянки.

Но он направился не к своему отелю. Не мешкая, я сел в машину и поехал следом.

Он остановился там, у развилки на Западной трассе, и вышел. Вышел и я. Нас разделяло несколько метров.

Торфиннсон оглянулся. Не было больше гнева на его гордом лице. Он смотрел так, будто... будто меня для него уже не существовало.

- Я заметил ваше нелепое преследование задолго до того, как вы, господин Йенсен, повели его в открытую. - От простого обращения по имени, принятого в офисе, он перешёл к более официальному, да ещё "господина" добавил, словно подчёркивая этим разделявшую нас пропасть. - И я не желаю терпеть его дальше.

Говорил Торфиннсон, как всегда, негромко, но в голосе зазвучала какая-то необыкновенная сила - точно эхо многократно повторяло его слова. Только вот не могло на открытом месте быть никакого эха.

- Вам угодно знать?.. Ну так знайте: да, я эльф. Я Ларэ Илтарилион, Звёздный Венец, сын Каэрдаса Лодлиндэла, владыки Фаэриэ, ведущего свой род от самой Ферлимирэль Первозвездной.

Я не мог двинуться с места. У меня словно впервые открылись глаза. Это исчезали маскирующие чары...

Свет, который я прежде лишь предполагал и угадывал, явился воочию. Безликий костюм-двойка сменился струящимся зелёно-серебряным одеянием. Волосы сделались длиной не до плеч, а почти до пояса, на лбу их перехватил тонкий серебряный обруч. И вот теперь-то на пальце эльфа засиял тот самый перстень, который я тщетно пытался увидеть. Только глаза Торфиннсона - или лучше сказать Илтарилиона? - не изменились: как были, так и остались эльфийскими.

- Мой отец поручил мне побывать здесь, - продолжал он, - чтобы посмотреть на жизнь и дела людей и рассудить, не следует ли нашим народам вновь существовать в Объединённом мире. И я увидел достаточно, чтобы предостеречь его от опрометчивого поступка. Оставайтесь со своей бессмысленной назойливой суетой! Наши миры будут разделены до конца времён. Вы, господин Йенсен, окончательно убедили меня в моих выводах.

С этими словами он отвернулся и зашагал прочь, к указателю. На ходу сделал движение рукой, будто отводил завесу. Появился такой же туман, как в тот день, когда я заметил изменившуюся надпись. Илтарилион повторил движение, но уже другой рукой, на которой светился перстень. Завеса исчезла. Там, где только что находилась пыльно-серая боковая дорога, открылся потрясающий вид. Туманные горы у горизонта, тёмная полоса леса, а ближе - изумрудные холмы. И на одном из них, в закатных лучах - в лучах другого, нездешнего заката - сверкающие белым и синим башни прекрасного города.

Мир, полный неведомых ароматов и звуков, и чудесной жизни, волшебной, как песня свирели и арфы, как мерцающие самоцветы, как серебро и огонь.

И туда величавой, истинно королевской походкой удалялась высокая стройная фигура в зелёном и серебряном. Рядом с эльфом шёл конь серой масти.

На границе двух миров переливалась и мерцала неверная дымка, и в ней я видел то обшарпанный указатель со словом "Хагеннберг", то такой же, но с надписью "ФАЭРИЭ", то большой, неправильной формы камень с высеченными на нём рунами.

Легко, без малейшего усилия, Илтарилион вскочил в седло, и конь понёс его в вечернюю даль Фаэриэ.

Вот тут-то я и опомнился, и бросился в открытую дверь между мирами.

- Подождите! Вернитесь! - кричал я.

Там... Там, если он даже и не остановится, я разыщу его, и скажу... Ведь он неправ, люди вовсе не обязательно назойливые и суетливые, и для наших миров ещё есть шанс объединиться, и...

Я понял, что со всех ног мчусь по пыльной дороге, а не по изумрудной траве.

Тяжело дыша, я остановился. Потом вернулся к своему автомобилю. Повезло ещё, машины здесь ездят редко.

Я остался один, совсем один на обочине. Долго смотрел на указатель. Ничего.

Вот я и узнал, получил подтверждение, добился своего. Но нет ни торжества, ни даже обычной радости. И... отчего же так пусто сделалось в душе?