Домой? Да никогда!

— Эй, Нахрап, валяй сюды. Что скажешь, за сколько ее возьмут?

Я тем временем судорожно пыталась отодрать свои ноги от самой обычной земли. Отчего-то мне это совершенно не удавалось.

— Ну, шо я тыбе скажу, — зычным басом ответил второй разбойник, — девка справная. Вона и сверху, и снизу пощупать есть за что. Можно недурно заработать, если в дом сладкого покоя продать. Скажем, три козы.

Охренев от такой наглости, я временно оставила ноги в покое, обернулась к говорящему и заявила:

— Слышь ты, копыта немытого кусок, а за тебя сколько дадут? Три козьих каки? Сам ты коза! И вообще — я уже мухожу … то есть ухожу! Вот только ноги возьму в руки и … да что такое-то!

Лес вокруг неожиданно как-то потускнел, а из колодцев потянулось густое темное марево, полное смрада. От неожиданности разбойники отскочили подальше от меня, зарывшись в кусты.

— А может ничо и не заработаем, — философски сказал Нахрап, — ща она как сиганет в колодец и курдык.

Ноги онемели, затем по ним потянуло щекотливыми мурашками, будто я умудрилась их отсидеть. Дымка сгущалась вокруг меня, она стояла над колодцами шапкой, будто там, внизу, разгорелся пожар. Вот и все. Тут-то я и помру, в чужом мире, никому не нужная, неизвестная и безымянная. Холодная серая мгла коснулась моей груди, обволокла руки, поднялась к лицу. От неожиданности я сделала глубокий вдох и в голове затуманилось, зрение вдруг расфокусировалось, меня замутило. Но сигать в колодец мне не хотелось, как и умирать любым другим способом. Неожиданно что-то защекотало мне уши и я услышала тихий, вкрадчивый голос:

— Это хорошо, что ты пришла. Если бы ты не вздумала просить у нас себе новое имя и новую судьбу, мы бы утянули тебя к себе, в Подземье. Но перед просьбой устоять мы не можем. И как мы боги Подземья, то и ты отныне наша нареченная питомица, а имя тебе будет — Мора́йя. И теперь везде, где будешь ты, будем и мы. Ты вернешь нам власть и могущество. Иди! И не забывай, что отныне твоя судьба восстановить на земле власть Темных Богов! Потому что теперь ты наша жрица.

Ооопс, вот это я встряла!

— А что делать-то надо! — Пискнула я, в груди было очень холодно и колко, будто я наглоталась острых льдин. — Отпустите меня, пожалуйста! Я … я никому не скажу!

Негромкий смех был мне ответом. Лес вокруг зашелестел, будто вместе с Темными Богами смеялось каждое дерево и каждый кустик.

— Мы дадим тебе знать, что нужно делать, — ответил мне голос, — отныне дух наш — всегда с тобой.

Марево начало сгущаться. Оно стянулось вокруг меня тугим упругим покровом, стиснувшим грудь так, что стало трудно дышать. Я распахнула рот и попыталась сделать вдох, краем глаза увидев, что марево входит в меня. А затем все вокруг окуталось тьмой и я потеряла сознание.

Придя в себя, я обнаружила, что вокруг снова царит солнечный свет, процеженный сквозь колышущийся ажур листвы. Я лежала на траве, а надо мной хмурились две жуткие рожи.

— Не надыть с ней связываться, Кинжал, — немедленно забухтела одна рожа, опознанная мною как любитель коз, — выбросим ее в лес, да и все. Звери ее докончат, нам с того никакого вреда не будет. Эти темные — да сохранит нас свет! — столько лет уже не появлялись, а тут — на, вылезли.

— Погодь, Нахрап, девчонка-то непростая, — озабоченно ответила ему рожа со шрамом на щеке, — а ну как нам выгода с того какая-нибудь светит? Эй, ты живая тут? — Обратился он ко мне. — Смотри-ко, зенками водит, сталбыть живая.

— Бросим ее в колодец, — продолжал настаивать Нахрап, — опасное это дело. Мы с таким никогда не связывались. Понимаю еще — телегу там остановить или прохожего ограбить. Но связываться с духами куда как опасно! Особенно, если это духи проклятых богов. Чем они тебе полезны-то могут быть?

— Да всяким, — туманно ответил Кинжал, — не зря ж тут храм когда-то был. А может там и сокровища какие есть?

— Мы уже каждый камушек в ём обыскали, ничего там нет, — проворчал Нахрап, покачал головой и отодвинулся в сторону, явно опасаясь меня. Но у его товарища явно были какие-то свои соображения. Он помог мне сесть и даже любезно протянул мех с застоявшейся теплой водой. Подождав, когда я утолю жажду, он с нетерпением обратился ко мне:

— Ну, что тебе духи древних богов сказали? Может место какое указали? А? — И он застыл, лишь глаза его нетерпеливо сверкали. Я поежилась. Скажу что ничего не знаю про сокровища — убьют прямо тут, как пить дать. А то еще и навалятся всем табором, да и … нет, нельзя так, нужно как-то схитрить.

— Разумеется, сказали, — небрежным тоном заявила я, — теперь я — их любимая пигалица, в смысле, питомица и распорядительница богатств. Так что прошу любить и не обижать.

— Так мы ж чо — мы ничо, мы же тебя и не трогаем, — принялся оправдываться Кинжал, — может пожрать хочешь? Только скажи! Ааа … кстати, где эти богатства-то?

Я смерила его презрительным взглядом.

— Так я тебе и сказала! Знаешь, а я и впрямь проголодалась чего-то.

— Выкинь ты ее в колодец аль в лес, — снова забубнил где-то в стороне Нахрап, — брешет поди, а ты и веришь!

— Знаешь, а поди-ка ты хворосту принеси, Нахрап! — Осадил его Кинжал, цепким взглядом изучая мое лицо. — А мы пока поговорим. Так где, говоришь, сокровища?

Я многообещающе улыбнулась и сделала вид, будто запираю свои губы на ключ. Давай, дядя, хоть танцуй, все равно не скажу. Он прищурился и понимающе кивнул.

— Лааадно, — протянул Кинжал, — понял, не дурак. Чего хочешь за указание места? Могу дать десятую часть.

— Ха-ха, — мрачно ответила я.

Он немного потеребил себя грязными пальцами за спутанные волосы.

— Восьмую?

— Гы-гы, — вздохнула я, — знаешь, ножичек или как там тебя, так мы не договоримся. Во-первых, мне сейчас дали новое имя и новую судьбу. И не простую, заметь. Я теперь — ни больше, ни меньше как любимая питомица и голос богов Подземья. А, стало быть, нахожусь под их защитой.

Правда, до конца я в этом уверена не была.

— А, во-вторых, — я старалась, чтобы голос мой звучал ровно, — у меня теперь есть дело.

— Охранять сокровища? — С надеждой подался вперед Кинжал. — Раньше-то богам жертвы приносили не чета прежним. Там все было — и золото, и камни, и одежды, и ткани драгоценные, и пряности дорогущие. Ну, и крови немало тоже проливали. Только куда те подношения делись никто по сей день знать не знает. Кроме тебя и Темных Богов, разумеется, а их предали забвению по решению совета королей. Так что … давай не будем ссориться. Наверняка там хватит на всех, и на тебя, и на моих ребят. Так что говори быстро, пока я не потерял терпение.

Я медленно обвела его взглядом и слегка усмехнулась.

— Ты плохо слушаешь, Кинжальчик, — вкрадчиво сказала я, — помимо сокровищ я теперь обладаю еще и высокоэффективной эксклюзивной защитой.

— Чего? — Ошеломленно переспросил он и потряс кудлатой головой будто пес.

— Того! Я под защитой Темных Богов, понял? Так что нечего мне тут угрожать! А то я рассержусь и вообще ничего не скажу.

Видно было, что Кинжал здорово рассвирепел, однако жадность заставила его смириться.

— Ладно, — вздохнул он, — чего ты хочешь?

— Для начала поесть, — принялась загибать пальцы я, — потом — добраться до города. Отведете меня туда и я скажу где лежат богатства.

— Ну уж нет! — Возразил Кинжал. — Теперь куда ты, туда и мы. Пока мы не получим свое — будешь под моим личным приглядом.

Да что ж такое-то! И как мне теперь отвязаться от этих вонючек? Да и Нахрап вон на меня косо смотрит, того и гляди — прирежет. На самом деле, я рассчитывала, что попав в город — какой угодно! — я сбегу от разбойников. Но лохматый глазастик, как видно, понимает это.

— Не боишься, что вас в городе опознают и поймают? — Спросила я Кинжала, глядя ему прямо в глаза. — Знаешь, что с вами тогда сделают? Знаааешь!

Он поджал губы и едва заметно ухмыльнулся.

— А чего нам — впервой, что ли? — Сказал он. — Уж мы-то умеем притворяться порядочными. Мы ж не земляные черви, чтоб всю жизнь в лесу сидеть.

Ясно. Так просто оторваться от них не получится. Значит, придется пойти на сделку.

— Ну, тогда тебе придется сделать меня частью вашей команды, — заявила я и Кинжал неожиданно заливисто захохотал, запрокинув голову.

— Женщину? Частью команды? Будешь готовить нам, портки штопать и посуду мыть. — Заявил он. — И скажи спасибо, что не будешь делать кой-чего еще. Но это ненадолго. Даю тебе пять дней. Не приведешь нас за это время к сокровищам — пойдешь по нашим крепким любящим рукам.

Я с досадою закусила губу. Нет уж, не надо мне такого счастья.

— Идет, — кивнула я и тут же добавила, не давая ему опомниться, — но только не пять, а десять. Тут сам понимаешь, дело не столько в расстоянии, сколько в магии, а она идет своим чередом и повлиять на этот ход я не в силах.

Он недоверчиво усмехнулся, кивнул мне и поднялся с травы. Я с трудом подавила вздох. Ничего себе, разведочка другого мира получилась. Я-то надеялась, что буду гулять под нежным солнышком по дорожкам, наслаждаясь видами, а тут — на́ тебе знакомство с разбойниками и вынь хоть из задницы гору драгоценностей! Так дело не пойдет. Нужно как-то сбежать от них. У кого я все-таки попросила себе новое имя? И, кстати, можно ли его называть при знакомстве? Поразмыслив, я поняла — нет. Наверняка местные знают, что оно означает и вряд ли кому-то понравится имя, данное Темными Богами. Вот уж я попала так встряла и встряла так попала! Ладно, для начала разберусь с разбойниками, а уж там решу, что делать дальше. Как они там обозначили меня давеча, Морайя, что ли? Что ж, допустим, меня зовут Майя. Звучит вполне себе ничего, без лишнего пафоса.

ГЛАВА 5.

Я снова улеглась на траву и устало потерла глаза. День вроде только начался, а уже столько всего произошло! Неожиданно меня накрыла тень.

— Чего тебе? — Я недовольно приоткрыла один глаз. Кинжал упер руки в бока и вовсю ухмылялся.

— Дак знамо чего. Нахрап вона уже хворосту натащил, пока мы с тобою талдыкали.

— Молодец, — кисло ответила я, — выдай ему пирожок с гвоздями. Только я-то тут причем?

Кинжал подтолкнул меня носком сапога.

— Иди. Готовь нам еду. — Велел он.

— Что? — Возмутилась я и вскочила на ноги. — Не для того меня Темные Боги себе в любимицы назначили!

— Ну вот пусть они тебе и помогают, — кивнул головой этот мерзавец, развернулся и ушел. Эх, добавить бы им в жратву поганок каких-нибудь, чтоб животами помаялись! К счастью, я довольно неплохо готовлю, так что несмотря на полное отсутствие кухни и вообще всяких полезных приблуд, вполне управилась с готовкой. Разбойники ненавязчиво ходили поодаль, усиленно вдыхали ароматы и бурчали животами. Наконец, я объявила:

— Прошу к столу! Сегодня вас ожидает изысканный обед из вонючей козлятины и грязной брусники!

Разбойники мигом оживились, повытаскивали из своих оборванных одежд грубые деревянные ложки и ринулись к котлу. Однако Кинжал резко осадил всех, зычно гаркнув что-то явно непечатное. Медленно подойдя к котлу, он достал свою ложку и протянул ее мне:

— Ешь! — Велел он, буровя меня пронзительным взглядом. Надо же, как этот атаман благороден — предлагает даме покушать первой! Хотя, погодите …

— Ты что же, думаешь, я вас отравить хочу? — Тихо спросила я. Его собратья тихо ругались, переминаясь с ноги на ногу.

— Ешь! — С такой силой проговорил он, что меня мороз по коже пробрал, и с силой пихнул мне в руки ложку. Ну что же, как любит повторять моя бабушка: «дают — бери, бьют — беги». Раз уж у меня есть такая возможность, наемся до отвала, а что останется — пусть делят между собой как хотят! Я схватила ложку, присела у котла и принялась лихорадочно орудовать ею, стараясь съесть как можно больше. Я-таки голодная. Увидев как шустро я опустошаю котел, разбойники взвыли, застенали, заругались в голос, а Кинжал на мгновение обмер, затем рявкнул:

— Довольно!

С невинной улыбкой, обтирая губы первым попавшимся мне под руку листом неведомого кустарника, я сделала шаг в сторону. Не удержалась и отвесила издевательский книксен:

— Спасибо, братцы, простите уж — такая вкуснота вышла! Приятного вам аппетиту, чтоб вы подавились!

Голодные разбойники, ругаясь и толкаясь, бросились к котлу. Кинжал усмехнулся и вытащил другую ложку, металлическую, с драгоценной инкрустацией.

— Эту можешь оставить себе, — кинул он через плечо, принялся пинками и тычками распихивать товарищей в битве за остатки обеда.

Сразу после этого, я взялась оттирать котел, а немытые короли леса принялись собираться в путь, непрерывно переругиваясь. Кинжал время от времени покрикивал на них, а самым медлительным отвешивал пинки. Прекрасный, уверенно мотивирующий свою банду, атаман, что и говорить.

Переодевшись и пригладив волосы и бороды, разбойники стали похожи на самых обыкновенных ничем не примечательных мужичков. Если б я не знала, что у них по всему телу напиханы режуще-колющие предметы, то и не заподозрила бы даже кто они на самом деле. Да и в принципе вряд ли остановила бы на них взгляд — ну мужички и мужички, то ли крестьяне, то ли мастеровая артель, то ли порожние купцы, кто их разберет?

Мы выбрались на дорогу и двинулись по ней дальше. То есть, выходит, не занеси меня мое дурное любопытство на руины, я бы спокойно выбралась в город? Вот я дурак в полосочку! А теперь я на особом внимании у атамана, в группе вооруженных разбойников, да еще и с каким-то приобретением неясного характера … я всегда была везучей на приключения и проблемы. Уныло размышляя обо всем этом, я плелась под ручку с самим Кинжалом, который теперь выглядел куда как респектабельнее. Наверняка мы смотрелись очень мило. Впрочем, если его помыть и побрить, то парень будет вполне ничего, несмотря на шрам на щеке. Он крепко держал меня под локоть, сумрачно сопел и периодически подтягивал меня поближе, обдавая смрадом немытого тела. Похоже, у меня нет выбора — есть ли у темных сокровища или нет, но я должна их добыть как угодно. Потому что мне вовсе не улыбается мысль о том, что эти грязнюки будут меня лапать, а то и похуже чего. Либо бежать! И это, пожалуй, куда как проще, чем искать сокровища. Главное — не возбуждать подозрений и вообще не привлекать внимания. Так что я сейчас приобниму Кинжальчика за талию — о, как удивился! — и вот уже мы двое вполне себе симпатичная парочка. Разбойник и попаданка с шилом в жопе — дивное сочетание, не находите?

В город мы явились к вечеру. Он был небольшим и со всех сторон окружен лесом. Однако улицы были полны людей, среди которых как-то незаметно растворились мои новые соратники. Карманы чистить пошли, труженики наши, догадалась я. Кинжал же упорно тащил меня за собой.

— Слушай, давай хоть в трактир какой завернем, — наконец не выдержала я, — жрать хочется и ноги уже гудят!

— А у тебя есть деньги? — Ровным голосом спросил он, не глядя на меня.

— Нет, — призналась я, — а у тебя их разве нет?

— Будут, — усмехнулся Кинжал и повлек меня куда-то по широкой улице, обставленной симпатичными домишками. Я вздохнула. Ну сколько можно ходить? У меня ноги устроили забастовку еще пару часов назад! Еще немного, и я запрыгну атаману на ручки — пусть тащит меня на себе, если ему так нравятся пешие прогулки.

Неожиданно мы оказались на просторной площади, где, несмотря на вечер, сновало множество народу. О, кажется это мой шанс изящно удалиться! Только вряд ли я уйду далеко, учитывая эту проклятую боль в ногах. Впрочем, место людное, не потащит же Кинжал меня силой? А я буду-таки сопротивляться и при этом визжать громким противным голосом! Вот тогда и посмотрим, хватит ли ему наглости применять силу на глазах у изумленной публики.

Тем временем Кинжал притащил меня на правую сторону площади, где толпился народ. Судя по гнусавым и писклявым голосам, а также по взрывам хохота, что возникали тут время от времени, здесь шло какое-то представление. Хватка атамана ослабла, а лицо приняло необычное выражение — рассеянное, расслабленное, но в глазах читалась чрезвычайная собранность. Ага, кажется, Кинжал решил подзаработать. Вон как рукой ловко орудует, сейчас поди и вторая понадобится — неудобно все-таки.

Словно в ответ на мои мысли, Кинжал наконец отпустил меня и принялся незаметно сновать по чужим карманам и подвязанным к поясам мешочкам, пальцы его — ловкие и легкие — порхали будто голубочки. Прелесть, что за зрелище, так бы и любовалась им, но мне, увы, пора в свободное плавание. Чао, крошка, буду скучать!

С этими мыслями, я осторожно отступила назад, натолкнулась на какого-то здоровяка, а тот нетерпеливо отпихнул меня к себе за спину. Спасибо, мужик, благодарна тебе до тапочек! Шаг … еще … вбок, потом назад … вот эта дородная дама с корзинами просто обязана спрятать меня за своей просторной спиной, затем мироздание ее сюда и отправило … И вот я выбралась из толпы зрителей. Кинжала не видно — он все еще промышляет в толкучке. Я растерянно огляделась: вокруг медленно дефилировали люди — кто парами, кто группами, кто по одному, зато во всех направлениях сразу. Куда бы мне спрятаться? Ноги уже как каменные, едва волочатся! Пожалуй, лучше всего мне будет пересечь площадь и попытаться затеряться вон в том громадном трактире, который занимает почти всю длину площади. До него буквально рукой подать — шагов двадцать или чуть больше …

ГЛАВА 6.

— Эй, смотрите куда идете! — С досадой сказала я, неожиданно врезавшись в какую-то расфуфыренную особу и попыталась обогнуть ее. Но наглая дамочка неожиданно цепко схватила меня за шиворот и заверещала будто противопожарная сигнализация:

— Ах, вот она! Держите ее! Эта девка проникла сегодня ночью в мой дом! Едва не ограбила, чудо, что я вовремя вернулась!

Оооох, нет! Какой знакомый мерзкий голос! Неужели это визгливая феечка?

Я попыталась вырваться, но она крепко держала меня, зажав половину блузы в кулаке так, что у меня обнажилась спина.

— Держите ее, держите! — Продолжала голосить мерзавка. — Поглядите, люди славные, поглядите на воровку!

— Я не воровка! — Возмутилась я и дернулась, что есть силы, но меня уже кто-то держал сзади за плечи. Все, кто был на площади в этот момент, уже вовсю глазели в мою сторону. Проклятье, это не Кинжалова ли рожа мелькнула там, в стороне? Сбежала, называется, по-тихому! Впрочем, в данный момент не он моя главная проблема, а несколько весьма импозантных мужчин с тросточками, что отделились от толпы и приблизились к нам.

— Розали, милочка, вы необыкновенная! — Щедро отвесил комплимент один из них, слегка склоняясь в изящном полупоклоне. — Столь нежная фея своими дивными ручками самолично ловит воровку! Ах, вы такая смелая!

Я скривилась. Что еще за игры в королевский двор? Затем одернула и заправила блузку, раздраженным движением попыталась сбросить со своих плеч руки, но тщетно. Тип с тростью приблизился и заглянул мне в глаза, затем покачал головой:

— А-я-яй, — с укоризной заявил он и возвысил голос, добавив в него ноток горькой печали, — столь молодая особа и уже развращена преступными деяниями! Девушка — и в ней порочный образ! Как печально сие осознавать! Красота молодости и мерзость преступления! Воровка! Не стыдно ли вам слышать о себе такое?

— Я ничего не воровала, — процедила я сквозь зубы, — более того — я вошла в дом по приглашению. Добрая женщина позволила мне переночевать в этом доме, и ничего больше!

— Розали? — Удивленно воззрился на фею-засранку этот джентльмен. — Правда ли это? Ты пригласила эту девушку к себе?

— А вот и нет! — Торжествующе выпалила она и победоносно сверкнула огромными бирюзовыми очами. — Я ее не приглашала и не вводила в свой дом! Однако поутру нашла ее в одной из спален. А вам всем известно, что феи никогда не врут, потому что не способны сказать неправду! — Она возвысила голос и толпа отозвалась одобрительным рокотом. — Я требую, чтобы эту наглую девицу наказали!

Я скрипнула зубами. Кажется, меня уже держит не один человек — минимум двое. Похоже эта визгунья решила отомстить мне за то унижение, которое я умудрилась причинить ей сегодня утром.

— И что ты теперь скажешь в ответ, ласточка моя? — Пропел ласковым голосом изящный, склонившись к моему лицу и зажав свою трость подмышкой. — Феи не способны лгать, это всем известно.