Сегодня выходной, девчонки надеялись выспаться, а я их разбудила. Верка вон тоже вышла вслед за подругой и смотрит на меня подозрительно.
— Мне твои шмотки нужны, — говорю Нинке. — Срочно.
— Снова? — она хмыкает. — Учти, в этот раз я не собираюсь надевать твою обувь. Вчера босиком к такси идти пришлось.
— Нинка выручай, — почти хнычу я.
— Да заходи ты, — вздыхает подруга. — Все равно заснуть уже не получится.
Глава 11
Кира
— Зря ты, конечно, таблетку пить собралась, — говорит Верка тоном моей бывшей учительницы по русскому. — Это, так-то, для организма плохо.
— А что делать? — спрашиваю у нее, натягивая бежевый гольф. — Рожать?
— Ну, — вставляет своих пять копеек Нинка. — Во-первых, вообще не факт, что ты забеременеешь. А во-вторых… ну родила бы! Ты же сама сохнешь по этому своему Багрову. Ну и? Залетишь, расскажешь отцу, пусть заставит его жениться!
— Вот-вот, — соглашается Вера.
Хорошо, что я уже переоделась, иначе бы больше не выдержала слушать их треп. Придумали, тоже… беременность, жениться… смешно.
— Я убежала, — говорю подругам.
По пути к выходу, поправляю джинсы на талии. Они мне немного великоваты, но в целом смотрится нормально, да и времени переодеваться нет. Уже у двери меня останавливает ошарашенный вскрик Верки.
— Нихрена ж себе мужик!
Прислонившись одной стороной щеки к окну, Верка смотрит вниз.
— Это он? — спрашивает, отклеившись от окна. — Твой этот мужик?
— Или его водитель.
— Я бы рожала, не думая. У такого будешь жить, как у бога за пазухой.
— Много ты понимаешь, — одергивает ее Нинка. — Кира у нас и так живет, как у бога за пазухой.
Они обе провожают меня до двери, где мне приходится обуть жутко неудобные Нинкины кроссовки. На свои лабутены, стоящие рядом, смотрю с завистью. Успокаиваю себя тем, что еще несколько часов и я смогу вернуться за ними.
— Как это носить, — бубню себе под нос.
— Ой вы посмотрите, царица, — фыркает Нинка. — Наденешь сейчас свои лабутены и платье.
— Молчу, — говорю подруге и, чмокнув ее в щеку, выбегаю из квартиры.
По ступенькам иду медленно. Шаг за шагом приближаюсь к подъездной двери. Толкнув ее, сталкиваюсь взглядом с Кириллом. Он то ли буравил взглядом дверь, то ли повернул голову, услышав ее скрип. Смотрит прямиком на меня, сканером проходится по телу. Интересно, о чем думает? Достойно ли я оделась для завтрака в кафе?
Останавливаюсь рядом с ним, почти вплотную. Знаю, что девчонки точно наблюдают из окон. Смотрят.
— Волновался?
— С чего бы?
— Вдруг сбегу с твоими живчиками внутри.
Его взгляд меняется. За секунду темнеет. Свойственную мне смелость тут же подавляет. Скулы приобретают острое очертание, мне даже кажется, я слышу скрип его зубов.
Я хочу отступить, но он не позволяет. Обхватив меня за талию, впечатывает спиной в машину. Сильно так, ощутимо для лопаток. Ударившись о дверцу, они начинают пылать огнем.
— Не смей. Даже. Думать.
Его горячее дыхание опаляет мне кожу, взгляд мечет молнии. Рука Кирилла, та, которая не держит меня за талию, ложится мне на шею. Он едва ощутимо сжимает пальцы, я сглатываю, давление усиливается.
Господи, я ведь совсем его не знаю! Ни капли.
Его захват ослабевает, ладонь скользит ниже, пальцы проходятся по шее в районе щитовидки. Моя грудь вздымается от шумного дыхания, сердце готово выскочить из груди. Коснувшись моего подбородка, Кирилл обхватывает пальцами щеки. Мои губы непроизвольно размыкаются, и я их тут же облизываю.
Его взгляд замирает на этом моменте. Смотрит, не отвлекаясь, а затем целует. С тихим всхлипыванием впускаю его язык. Позволяю ему толкнуться глубже и завладеть моим ртом. Я захлебываюсь им. Его запахом… вкусом… движениями. Отвечаю с напором, искренне. Цепляюсь за этот поцелуй, запоминаю.
Потом… в воспоминаниях буду рисовать его, визуализировать вкус, запах, движения.
Волна неконтролируемого жара простреливает тело, клубком скапливается внизу живота. Я непроизвольно сжимаю ноги.
Поцелуй прекращается так же резко, как и начался. Кирилл отстраняется, отодвигает меня в сторону, открывает дверь. Открывает ее для меня.
Я быстро ныряю в кожаный салон, двигаюсь на соседнее сидение, уступаю Кириллу место. Он приземляется рядом, захлопывает за собой дверцу. Недоволен. Движения резкие, дыхание шумное, команда Диме ехать резкая.
На меня он почти не смотрит, и я решаю не нагнетать. Прижимаюсь к спинке, застегиваю ремень безопасности и делаю вид, что мне интересен пейзаж за окном, хотя я едва его вижу. Думаю о случившемся. В голове это прокручиваю. Кирилл не похож на человека, демонстрирующего свои эмоции на людях. Однако он меня поцеловал. На улице.
Там ведь были прохожие?
Кто-то мог нас увидеть.
— Останови здесь, Дима, — отдает команду водителю.
Я поворачиваюсь. Дима паркует машину прямо возле аптеки.
— Сиди здесь, — команда для меня.
Я, в общем-то, никуда и не собиралась.
Кирилл отсутствует минут десять. Из аптеки возвращается с пакетом. Я догадываюсь, что в нем, но спрашивать не решаюсь. В голове всплывают слова Нинки о том, что я могу отказаться пить таблетку. Это мое право. Мое ведь? Он разрешит мне? Сомневаюсь.
— Поехали, Дим.
Через несколько минут мы останавливаемся у “Моне”. Я сглатываю. Мало того, что я совсем не одета для заведения такого уровня, так меня здесь еще и знают. Слишком хорошо знают.
— Мы можем поехать в другое заведение? — спешу сказать, пока Кирилл не вышел из автомобиля.
— С этим что не так?
— Просто… можно что-нибудь проще?
— Например?
Конечно, он не знает. Кирилл, как и я, рожден с золотой ложкой во рту. Я понятия не имею, что здесь есть в округе, кроме “Моне”. Но и в этот ресторан нам идти нельзя. Меня там сразу раскроют.
— Кирилл Викторович, здесь неподалеку хорошее кафе есть. Можем заехать.
— Поехали.
Кирилл застегивает ремень безопасности, откидывается на спинку сидения. Небольшое кафе, у которого останавливается автомобиль, выглядит так себе, но за неимением других вариантов, мы выходим из машины.
Мне к подобному не привыкать. Подружки у меня не богатые, мы часто ходим в обычные кафешки, а вот Кириллу явно вновинку. Да и сотрудникам кафе появление мужчины на дорогущей машине с личным водителем и в костюме известного бренда, кажется чем-то сверхъестественным. Однако мы здесь. Садимся за столик, нам приносят меню.
Кирилл ограничивается двойным эспрессо. Я же заказываю круассан с клубникой и сливками и латте. На полноценный завтрак это едва похоже. Я сама это прекрасно понимаю. Кирилл здесь есть не станет, а я слишком быстро справлюсь со своим заказом, чтобы иметь возможность задержаться на дольше.
— Здесь есть скрэмбл и авокадо-тост, — говорю Кириллу.
— Откажусь, спасибо.
— Извини за… это, — я обвожу взглядом кафе.
Оно вполне приличное. Гораздо лучше тех, в которые мы заходим с подругами.
— Это не ты посоветовала, а Дима.
— Оставишь его без премии, — шучу.
— Да, так и сделаю, — отвечает Кирилл.
При этом я не могу понять, шутит он или говорит серьезно.
Перед нами ставят заказ. К своей чашке эспрессо Кирилл даже не притрагивается. Смотрит, с каким аппетитом я ем. Мне неловко немного за то, что оставила его без завтрака, но это не мешает мне слопать весь круассан и запить его латте.
— Ты даже не попробовал кофе.
— Выпью на работе.
Я хочу что-то сказать, но Кирилл меня перебивает. Протягивает мне круглый блистер с одной маленькой таблеткой. Я тут же его забираю, кручу в руках.
— Это экстренная контрацепция. Тебе нужно выпить таблетку, чтобы избежать последствий.
Я сглатываю. Достаю таблетку из блистера, а затем смотрю на Кирилла. Понятия не имею, откуда берется неконтролируемое желание его позлить. Видимо, мне хочется увидеть его эмоции. Понять, что он тоже нервничает, а то сидит здесь, понимаете, спокойный. Уравновешенный такой, словно ничего не случилось. Словно презерватив не у него порвался. Я всю дорогу в голове прокручивала случившееся, думала. А он таблетку купил и что… всё?
А вот не всё…
Я зажимаю таблетку в ладони и смотрю на Кирилла, гордо задрав подбородок:
— А что, если я откажусь?
Взгляд Кирилла цепляет зажатую в кулак руку и скользит выше. Останавливается на моем лице, замирает. Характерный только Багрову прищур вызывает у меня табун мурашек. Они мгновенно расползаются по коже, плечи вздрагивают. С трудом выдерживаю его взгляд и задираю подбородок выше. Отступать поздно, раз уж решилась его позлить, надо идти до конца.
— Собираешься отказаться?
Его голос звучит спокойно, да и сам Кирилл расслаблен, но его выдают глаза. В них огонь загорается такой силы, что до меня достает. Вдруг жарко становится и не по себе как-то.
— Это мое тело. А это… — раскрываю ладонь перед ним. — Вредно. Я знаю о последствиях.
Вру, не краснея. Ничего я не знаю на самом деле. Только то, что Верка сказала и Нинка подтвердила. Не станут же они мне врать, верно?
— С какой целью ты мне это говоришь? — вдруг спрашивает Багров.
И смотрит внимательно. Пытается показать, что его совсем не трогает происходящее, но я-то вижу. Всё вижу. Эмоции впервые в его взгляде проскальзывают.
— Просто, — пожимаю плечами. — Мы оба виноваты в случившемся, а отдуваться, получается, только мне?
— Получается, — говорит Багров, а затем спрашивает: — Ты пристыдить меня пытаешься?
— Нет, конечно. Ты меня перед фактом поставил и не спросил, хочу ли я ее пить. Купил тоже сам. Не считаешь, что это слишком?
— Ты поела? — переводит тему и, дождавшись моего кивка, подзывает официанта. — Принесите счет.
Через несколько минут Кирилл оплачивает наш счет кредиткой и, поднявшись, обращается ко мне:
— Пошли.
Я поспешно встаю. Совершенно ничего не понимая, иду за ним. Таблетку все еще в руке держу, не разжимая пальцев. Когда подходим к машине и Кирилл передо мной дверь переднего сидения открывает, я уже жалею, что не выпила ее.
— Садись, — командует, замечая мою заминку. — Дим, сходи в кафе пока. Мы кое-куда прокатимся.
Я сглатываю, но в машину забираюсь. Дима выходит, Кирилл занимает его место. Заводит двигатель.
— Куда мы едем?
Когда Кирилл не отвечает, я начинаю нервничать. Напрягаюсь от страха. Я о Багрове почти ничего не знаю. Он сын наших друзей. Всегда собранный и уверенный в себе, привлекательный и немногословный. Мой отец никогда с криминалом не связывался, и я решила, что Кирилл тоже не может.
Когда машина летит по трассе, начинаю в этом сомневаться. А когда он сворачивает с главной дороги, поджимаюсь. Может, махнуть эту таблетку прямо сейчас и попросить меня высадить? Успокаиваю себя тем, что в любой момент могу назвать свою фамилию. Кирилл, конечно, будет шокирован, но ничего со мной не сделает.
Господи, да он и так не сделает! Я уверена! Уверена ведь?
Багров останавливает машину. Паркуется у больших ворот.
— Выходи, — говорит, отстегивая ремень безопасности.
— Куда мы приехали? — спрашиваю с волнением.