Чёрненькое

Лику вдруг охватило странное чувство. Внутри, в солнечном сплетении зашевелилось беспокойство. Дыхание участилось. Девушка оглянулась, прислушиваясь к звукам леса, но снова ничего не услышала. Ни одна птица не подавала голоса, не радовала пением слух людей. Словно это место было лишено жизни. Лишь листья перешептывались вокруг, обсуждая нежданных гостей. И ещё всё отчётливее становилось свербящее ощущение между лопаток. Ощущение пристального взгляда.

– Надень, – прозвучал рядом голос Влада, и Лика даже вздрогнула от неожиданности. Парень протягивал ей свою толстовку, вечно валявшуюся в машине так, на всякий случай. Девушка благодарно улыбнулась и с удовольствием закуталась в мягкий флис.

– Слышь, Влад, – Жека вернулся из «разведки», стрельнул у брата сигарету и неспеша подошел к остальным. – А там бульдозер стоит. Целый, только ржавый. Явно брошенный. Только к нему подобраться нельзя.

– Почему это? – удивился Саня.

Жека обернулся назад и поводил рукой с зажатой в пальцах сигаретой.

– А так это всё – болото…

Дальнейшие шуточки о том, какой кретин назвал болото озером, как озеро могло так быстро стать болотом и какой это вообще Сусанин обещал им озеро, а привёз в болото, Лика слушала с улыбкой, радуясь возможности отвлечься от нервирующего чувства слежки. Получалось неочень. Девушка присела на покрывало, достала из пакета коробку сока и стаканчики. Рядом примостился Тёма.

– Давайте что ль пожрём, раз выгрузились, – предложил он.

Ребята подсели рядом, и Лика сразу же выгрузила на импровизированный стол садочки с заранее нарезанными сыром, колбасой, хлебную нарезку, свежие хрустящие огурчики и связку жёлтых бананов.

Как оказалось, предложение Артёмы было очень своевременным, потому что спустя десять минут на столе не осталось ни крошки. То ли от расстройства, то ли от разочарования, а то ли просто вкусно всё было и компания хорошая, но путешественники смели всё. И теперь болтали, сыто откинувшись на траву, расслабленно щурясь на чистую синеву неба или пожёвывая сорванную травинку с пушистой головкой. Парни посмеивались над рассказываемыми друзьями историями, и только Лика то и дело оглядывалась и бросала задумчивые взоры на ведущую к полю накатку. В конце концов она поднялась и сделала пару шагов в том направлении.

– Ты куда? – сразу отреагировал Влад, краем глаза наблюдавший за девушкой.

– Да вот, подумываю от Вас сбежать не на долго.

– Куда это?

– Схожу, прогуляюсь. Не переживай, с дороги никуда сворачивать не буду. Всё время на виду. Обещаю!

– Одна?

– Считай, что мне надо в кустики. Туда-то я точно одна пойду, – усмехнулась Лика и зашагала прочь.

На самом деле девушке было страшно. Чувство тревоги так и не оставило её, но признаваться кому-то из ребят в этом она не собиралась. К тому же страх порождало не само это место, а что-то другое. Что-то, что было не радо их приезду и с нетерпением ждало, когда же они наконец уберутся отсюда. И на уме всё время вертелся всякий бред от недовольного лешего до потревоженного духа. Но Лика не была бы собой, если бы твёрдо не решила побороть постыдное чувство дрожащих коленей, которое уже начало сводить её с ума, отравляя отдых и почти что дойдя до слепой паники, когда готов бежать куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Ведь очень мягкая внешне, внутри девушки твердолобости хватило бы на целое стадо баранов.

Однако, стоило ей отойти от места их привала и ступить под сень окружающих тракт деревьев, как что-то изменилось. Нет, ощущение взгляда никуда не делось, но только недовольства и опасности в нём больше не было. А пройдя чуть дальше, Лика вдруг поняла, что и это уже не главное. Потому что такого необыкновенного, поражающего своей красотой леса она ещё не видела.

С одной стороны – сосняк, высокий, стройный как на подбор, с медной корой, малахитовыми кронами и чуть более светлым подростом. Именно малахитовыми кронами: тёмно-зелёными с вкраплением почти чёрных разводов. С другой стороны – светлый лес: берёзки, осинки, всё прозрачное, между деревьями на золотистой от солнечного света траве солнечные же зайчики в салочки играют. Ветерок тихонечко рассказывал свои истории, перебирая зелёные кудряшки летней листвы, и вздыхал, отвечая скрипучим голосам сосен. И меж ними, как граница между мирами, широкой белой скатертью расстилалась лесная дорога, ноги по которой практически сами бежали вперёд. Девушка поймала себя на том, что, идя по этой сказке, не в силах спрятать улыбку. И даже застрявший в груди ком и колотящееся рядом с горлом сердце не могли перекрыть удивительное чувство, что ещё немного, и она взлетит от переполнявшего её восторга. Но иногда Лике казалось, что кто-то идёт следом, совсем рядом, даже слышались негромкие шаги попутчика. Тогда она оглядывалась, но никого не видела. От этого становилось жутко, но ноги по-прежнему несли и несли её прямо, до конца, пока девушка не вышла, наконец, к полю и невольно, любуясь, замерла на самом краю косогора. Там, внизу раскинулось почти поспевшее, золотая хлебная нива, волнующаяся, словно море, только прибоя не хватало, с яркими, будто вправленными в золото сапфирами васильков. Было даже похоже, что это сами небеса расплескали свои синие капли по расплавленному золоту.

– Нравится? – вдруг раздался за плечом негромкий голос Влада. И девушка улыбнулась, не оборачиваясь и не отрывая взгляда от клонящихся колосьев.

– Да, здесь удивительно хорошо.

Она протянула руку назад, ища тёплую, твёрдую ладонь друга, но её пальцы встретили пустоту. Не дождавшись прикосновения, Лика оглянулась и обмерла.

Рядом никого не было.

Девушку словно облили ледяной водой. От страха сердце зашлось частым боем в ушах. Лика крутанулась на месте.

Никого.

Тогда она зажмурилась и, сжав кулаки, глубоко вздохнула, заставляя себя успокоиться.

– За что ты так с нами? – по-прежнему не открывая глаз, подрагивающим голосом выдавила девушка. – Мы же ничего тебе не сделали. Мы только отдохнуть хотели.

Лес молчал. Лика сглотнула и заставила себя снова оглядеться.

Пусто.

– Почудится же! – нервно улыбнувшись, глухо пробормотала девушка.

Она быстрым шагом, почти бегом направилась обратно к машине. Смотреть по сторонам не хотелось. Восхищаться тоже. Кожу головы покалывало. Лика уверенно шла по тракту, как вдруг на какое-то мгновенье её с головы до ног будто огнём обожгло. Девушка споткнулась от неожиданности и на мгновение остановилась. Что это было!? Нервы казались оголёнными проводами. Хотелось закричать от заполняющей её паники и броситься бежать, туда, к ребятам, и после поскорее убраться отсюда. Она уже сорвалась с места, когда вдруг снова услышала знакомый голос:

– Лика!

Девушка огляделась по сторонам, ища глазами любимого. В стороне от дороги среди сосен ей почудилось движение.

– Ты где! – снова позвал парень.

– Влад?.. – неуверенно произнесла девушка и шагнула с пустой пыльной дороги.

– Иди сюда!

Лика осторожно ступила на мягкий усыпанный опавшей хвоей и старыми шишками песчаник. Прикасаясь к тёплым, слоистым стволам сосен, словно отмечая себе ладонями путь назад, она углубилась в лес. В какой-то момент девушка с опаской обернулась, но увидела за спиной широкий коридор из деревьев, в конце которого, словно за открытой дверью, виднелась дорога. Лика снова посмотрела вперёд, сделала ещё пару шагов и оказалась на небольшой круглой поляне метров, наверное, пять в поперечнике, обнесённой частоколом стволов тёмно-янтарного цвета. Их корни скрывались в кудрявой зелени кустарника, и словно отражение в чистой озёрной воде такая же глубокая зеленью венчала их сверху, только уже не кудрявая, а, скорее, бархатная. Трава на поляне тоже была словно художником нарисованная: по щиколотку, вся ровненькая, нехоженая, сочная, но по цвету больше напоминавшая изумруд, переливающийся медвяными искорками в пробиваюемся солнечном свете. А посреди этой полянки распустилось несколько маленьких белоснежных цветов-звёздочек.

– Невестин букет, – растерянно произнесла девушка, вспомнив, как это нежное чудо когда-то давно называла её бабушка.

Опустившись на колени на краю поляны, Лика едва касаясь провела рукой по прохладной нереально шелковистой траве, так и зовущей прилечь, отдохнуть, впустить в себя сладковато-свежий аромат счастья. «Настоящее колдовское ложе», – невольно улыбнувшись, подумала девушка и вздохнула. Не глядя, она протянула руку и, опершись о ближайшую сосну, встала и поймала себя на мысли, что вот сейчас не имеет ни малейшего желания возвращаться. Наоборот, хотелось задержаться здесь подольше, побродить в этом «дворце», открыть для своего сердца ещё много чудес и волшебства. Но вдруг это сердце громко стукнуло в рёбра, и вторая ладонь прижалась к другому шершавому смолистому стволу. Девушка с сожалением сделала несколько шагов назад, перебирая руками сосны, развернулась и вышла на дорогу.

Когда Лика вернулась к их стоянке, её встретили три пары удивлённых глаз.

– А где Влад? – спросил Жека.

– В смысле? – девушка остановилась и оглянулась.

Шагах в тридцати от неё по дороге шёл Влад. Его серо-голубые глаза не отрывали сосредоточенного взгляда от дорогого ему лица, и в них сквозило напряжение.

Увидев его, Лика с облегчением выдохнула.

– Ты же обещала не шляться по лесу, – немного грубо заметил он.

– Да я и не шлялась… почти, – честно ответила девушка. – Я дотопала до поля, постояла там немного и пошла обратно. Только на минутку… гм… в кустики свернула и всё. Но тебя я не видела. Вообще.

Она немного лукавила с причиной поворота, но рассказывать ребятам обо всём, что с ней случилось не стала. Не всем. Может быть, потом, позже она выльет душу самому дорогому из них. Но не сейчас.

– Так а он почти сказу за тобой отправился, – сдал друга Тёма.

– А вот я тебя видел, – по-прежнему бесстрастно произнёс Влад, не обратив внимания на прозвучавшие слова. Но даже ребята почувствовали, что он натянут как струна. – Сначала видел. Хотел тебя догнать, а ты вдруг исчезла, как сквозь землю провалилась. Только на секунду глаза отвёл, а тебя нет. Я тоже аж до поля дошёл, но тебя не увидел ни там, ни среди деревьев. Я даже в березняк заглянул, позвал. Молчишь. Хотел в другую сторону, в сосняк идти тебя искать и тут… – Парень сделал маленький шажок к девушке. – Ты появилась как из ниоткуда. Впереди меня. Как и исчезла. Только теперь уже возвращалась обратно.

– Я… – только и смогла выдавить ошарашенная рассказом Лика, и в этот момент Влад сграбастал её в объятья. Девушка почувствовала, как немного дрожат его руки. Долгий горячий выдох согрел её шею.

– Здесь что-то есть, – негромко сказала Лика, прижатая к сильной груди любимого.

– Что? – Влад отодвинулся, не расслышав, и она повторила громче:

– Здесь что-то есть.

– То есть? – переспросил молчавший до этого Саня.

– Я не знаю, как это объяснить, но… – посмотрев на ребят, девушка закусила губу и решилась: – Мне всё время кажется, что за мной кто-то наблюдает. И это страшно.

Секунду все молчали, а потом Тёма удивлённо пробормотал:

– А я думал, что это только у меня такое чувство…

– Я тоже так думал, – откликнулся Саня.

Сборы заняли небольше полминуты. Всем очень захотелось как можно скорее оказаться подальше от «приветливой» просеки и её странной красоты.

Когда погрузились в машину и «старушка» тронулась с места, разворачиваясь к выезду, Лика сквозь звук мотора услышала, как Влад позвал её по имени. Девушка посмотрела на него, но парень глядел вперёд, выводя жигули на тракт.

Почувствовав взгляд, он мельком скосил глаза на Лику.

– Что?

– Ты меня звал, – неуверенно произнесла та.

– Нет, – Влад снова взглянул на девушку и мотнул головой.

Но спустя несколько секунд зов повторился:

– Лика…

Она снова перевела глаза на парня, но это явно был не он. И вдруг снова:

– Лика…

Тогда девушка закрутила головой по сторонам, и случайно брошенный в сторону вырубки взгляд заставил её замереть.

Просеки больше не было. Было небольшое озеро, отгородившееся от чужих взглядов хороводом тонких белоствольных берёзок; с зарослями камыша, в проёме которых виднелось тёплое песчаное мелководье; со старыми, потемневшими от времени, длинными мостками, ведущими на глубину, туда, где заканчивалось и обрывалось золотистое дно. А на пологом травянистом спуске, в проёме между берёз, на границе света и тени стояла облачённая в чёрное фигура. И всё бы ничего, если бы не длинные, до колен, скрытые балахоном руки странного существа с выглядывающими наружу белыми кистями и резко контрастирующее с накинутым на голову капюшоном столь же бледное узкое лицо, видимое лишь наполовину.

Лика всхлипнула от ужаса и зажала рот ладонью, когда, моргнув, увидела, что чёрный силуэт внезапно оказался вдвое ближе и таким родным и любимым голосом произнёс лишь ей слышное:

– Всё равно моя…

Девушка закричала.

– Что? Что случилось?! – Влад ударил по тормозам и, бросив руль, потянулся к ней. Шокированные братья не могли оторвать от неё взгляд. И в этом гаме вдруг сипло прозвучало:

– Братва, что это?!

В поднявшемся в салоне шуме никто сразу не обратил внимания на посеревшего лицом Саню, который так же, как и Лика, смотрел в окно машины. Наверное, это всех и спасло.

Тощая фигура остановилась в шаге от жигулей. На какую-то секунду её внимание привлёк ненужный ей взгляд черноволосого парня. Частично скрытое лицо повернулось в его сторону и через миг, отмахнувшись, будто от мошки, произнесло короткое:

– Ты – лишний…

А затем, снова обратившись к девушке, добавило всего одно слово:

– Останься…

PS: Сани не стало примерно год спустя. Он часто вспоминал гонку, которую устроил Влад в тот день, после того как объятый жутью парень заорал: «Поехали! Гони отсюда быстрее!» Вспоминал с дрожью в руках, покрываясь холодным потом. Но никто, кроме них с Ликой не видел то жуткое существо. Убедить друзей в его реальности им не удалось, – возможно, потому что никому не хотелось в это верить, – и в конце концов они на это забили. Тот случай так и остался их тайной. Только Саня действительно стал «лишним». Лишним для жены, для работы, для всего. Он опускался всё ниже и ниже, ища поддержку в бутылке с вином. Пока не стал лишним и для жизни…

Через десять лет горели леса. Город затянуло дымом. Огонь уничтожил огромные площади лёгких планеты – светлых берёзовых, смолистых сосновых, густых еловых. Пожары дошли почти до всех озёр. Половина Нежинских лесов превратилась в пепелище и пугала отдыхающих головнями мёртвых остовов.

А озеро Чёрненькое после этого неожиданно стало популярно. И хотя в год пожаров леса вокруг него пылали, как в горниле, само озеро и прилегающие к нему деревья словно куполом накрыло.

Теперь люди часто приезжали на его берег позагорать, искупаться. Только вот никакого поля рядом с ним никто не видел. И люди больше там не пропадали.