Страх звёзд

— Айхалес, женщина! — оскалился Насир.

— Хорошо, — сдалась Лада. — Раз вы оба так во всём уверены, мальчики, то давайте попробуем. Обратно на Бакар мне и правда не хочется.

— Так что? — Насир взглянул на Томаша. — Пойдём работать?

— Но постойте! — заволновался Джамиль. Бинт почти сполз ему на глаза. — Разве разумно лететь в такой ситуации? Это же чистое безумие, мы рискуем жизнью, рискуем всем! К тому же мы отстаём от графика!

— Времени у нас навалом, — сказал Томаш. — Кстати, — он повернулся к Ладе, — перебинтуй человеку голову по-человечески, а то он сейчас на ожогового больного похож.

— Вы знаете, — заявил Джамиль, — я бы всё-таки попросил зафиксировать в судовом журнале, что я…

Но его никто не слушал.

— Только заруби себе на носу, — сказала Лада, — если при импульсе хоть что-то пойдёт не так, даже если просто свет начнёт мигать, то мы сворачиваем всё и возвращаемся.

— Если что-то пойдёт не так, я лично всё прекращу, — ответил Томаш. — И мы вернёмся на твой любимый Бакар.

* * *

— Опять будет трясти? — заныл Джамиль, когда Томаш проверял крепления ремней в его ложементе.

— Правила безопасности, — сказал Томаш.

Он устроился на своём месте, Насир отключил голографическую карту, и вся рубка погрузилась в сонный полумрак.

— Что? — выдохнул Джамиль. — Уже?

— Пока ещё нет, — сказал Томаш.

— Я готов, — отозвался Насир. — По твоей команде, аотар!

— Только давай без формальностей. И не включай ты этот долбаный обратный отсчёт, у меня от него скоро нервный тик будет!

Томаш откинулся в ложементе и закрыл глаза. Бортовой компьютер прошептал что-то сдавленным голосом, как будто работал на издыхающих батареях, и на Томаша обрушилась темнота, которую он почувствовал даже через сомкнутые веки.

— Всё, — тихо сказала Лада, — наша птичка мертва.

— Представляю, как эти бахулы сейчас в порту удивились! Были — и раз, никого нет! Пустота! Небось, решат, что у нас рвануло что-то к херзац матерах!

— Ты сгущаешь краски, — сказал Томаш. — Двигатели же недавно работали, тепловой след всё равно остался.

Он открыл глаза. И невольно потёр плечи, как от озноба. В лицо била невыносимая темнота, лишь где-то у потолка одиноко мигал красный люминофор, но Томашу казалось, что и тот постепенно сходит на нет, как биение умирающего сердца.

— Долго! — пожаловался Джамиль.

— Это небыстрая процедура, — сказал Томаш, хотя и сам уже не мог терпеть этот могильный мрак.

— Воздух, — продолжал ныть Джамиль, — воздух же не поступает больше, рециркуляция не работает, системы жизнеобеспечения…

— Прекрати! — одёрнула его Лада. — Мы часов через десять только задыхаться начнём!

— Всегда было интересно, отчего люди умирают на таких кораблях, — послышался голос Насира. — В смысле, какая хараза до них раньше добирается.

— Хо-холод? — предположил Джамиль.

Можно было подумать, что воображаемый холод уже выламывает ему кости.

— Нет, отчего же холод? — сказал Томаш. — Откуда ему здесь взяться?

— Да уж, какой к херзац холод! Скорее, зажаримся! Реактивный же работал недавно, а охлаждение вырубилось!

— Вряд ли зажаримся, — сказала Лада. — Просто станет немного теплее. Движок долго охлаждался, температура уже упала. Я бы поставила на углекислый газ.

— Давайте тогда, что ли, дышать по очереди! — рассмеялся Насир.

— Перестаньте, пожалуйста! — застонал Джамиль. — Вы не можете о чём-нибудь другом поговорить?

Люминофор под потолком мигал всё тише и тише.

— Если в космодроме нас всё-таки потеряли, — сказал Насир, — то всё может гораздо быстрее произойти. Влетит в нас кто-нибудь — и всем полный херзац!

— Мы всё же на поясе стоим, — сказал Томаш. — Самая безопасная орбита над Бакаром. И никто нас не потерял. Потеря сигнала от корабля на несколько минут — дело штатное.

— Я люблю, когда ты с такой уверенностью говоришь, даже если это херзац полный! Вот что для настоящего аотара главное — производить, елдыш его, впечатление! Без этого команда сто раз штанишки обмочит, пока до места доберёмя!

— Насик, — фыркнула Лада, — хватит!

— Я тебе не Насик, иноземная женщина!

— Прекратите вы оба! — крикнул Томаш. — Всё у нас в порядке. Сейчас…

Он не договорил. А что сейчас? Когда уже можно начинать волноваться? Он и сам точно не помнил, сколько должна длиться полная перезагрузка.

— Очень долго! — заныл Джамиль. — Почему так долго?

— Сейчас, — проговорил Томаш, — сейчас…

В глаза ударил свет, он вздрогнул и прикрылся ладонью. Послышался мягкий шелест системы рециркуляции, который Томаш обычно не замечал. Главный терминал ожил, замигал огнями, и над их головами расцвела огромная голографическая карта — причудливое переплетение эллиптических орбит, по которым двигались яркие искорки кораблей. Коммуникатор просиял, взорвавшись звоном.

— Во, дело пошло! — радостно выкрикнул Насир, потирая ладони. — Космодром, а по параллельной — Айша! Быстро она! Айшу перевожу на тебя!

— Давай, — сказал Томаш.

* * *

Лицо Айши на головизоре — бледное, лишённое мимики — было похоже на погребальную маску.

— Вы пропали со всех радаров, — сказала она неживым голосом вместо приветствия. — И до сих пор находитесь на орбите. Надеюсь, вы не планируете какую-нибудь глупость? Мин альвада, это было бы весьма неосмотрительно с вашей стороны.

— Да что мы можем планировать?

Томаш сидел на кровати в своей каюте, привалившись плечом к фальш-иллюминатору, на который выводилась размеченная мерцающими искорками темнота с наружных камер. Карманный головизор нагрелся от тепла его рук.

— У нас была небольшая проблема. Видимо, слишком долго корабль стоял на привязи, да и батареи на космодроме нам не зарядили. Пришлось перезагрузить систему. Но мы уже готовимся к старту.

Айша несколько секунд молчала, и Томаш даже подумал, что изображение в головизоре подвисло.

— Я начинаю жалеть, что связалась с вами, Томаш, — произнесла она наконец. — Мне рекомендовали вас как хорошего специалиста. Но хорошие специалисты следят за своими кораблями.

— Всякое может случиться. Но могу вас уверить, что сейчас никаких проблем нет.

— Что именно произошло?

— Был, — Томаш замялся, — небольшой сбой при работе генератора. Он не выдавал расчётной мощности. Вернее, блок управления…

— Понятно, — перебила его Айша. — Надеюсь, это наш последний разговор подобного рода.

Она отключилась. Томаш взволнованно сжимал в руке погасший головизор. Его даже не удивляло то, что Айша так быстро узнала об их проблемах — для того, чтобы организовать вылет в такое смутное время нужны настолько хорошие связи, что о ситуации на орбите ей наверняка докладывают прямиком из космодрома.

Томаш вышел из каюты и столкнулся с Насиром.

— Отпустила уже? — осклабился Насир. — Сильно бесилась?

— Не так, чтобы очень. Хотя… — Томаш потёр затылок. — Если нам придётся возвращаться, я бы больше не хотел с ней беседы вести. Так что лучше поскорее убираться отсюда ко всем чертям.

— Если ты ошибся в расчётах, то мы точно уберёмся ко всем чертям.

— Не начинай.

— Про корабль спросил?

— Про корабль? — Перезагрузка генератора напрочь выбила странную историю с исчезнувшим кораблём из головы. — Нет, чёрт, забыл!

— Ну и ладно! — махнул рукой Насир. — Елдыш с ним! Всё равно она ничего толкового бы не сказала.

— Думаешь, это её рук дело?

— А чьих ещё?

По коридору засеменил Джамиль, испуганно упёрся в них взглядом и, что-то пробормотав себе под нос, юркнул в свой отсек.

— Вот габа! — скривился Насир. — Докладывать своей шармуте идёт, не иначе!

— Так она и не скрывала, что это его основная роль, — усмехнулся Томаш.

— Херзац с ним! Пошли! — Насир потянул Томаша за рукав. — Убираться ко всем чертям, как ты говоришь.

* * *

Последним в ложементе устроился Джамиль. Вычурная повязка у него на голове сменилась пластырем, который напоминал пятно белой краски. Вёл себя Джамиль на удивление тихо, и Томаш усмехнулся, подумав, что Лада не только прилепила ему на шишку пластырь, но и провела воспитательную беседу.

На голографическом терминале вращалась вокруг оси орбитальная карта, похожая на сверкающую сферу.

— Вышли на дистанцию, — сказала Лада. — Диагностика завершена, ложементы активированы.

— Всё штатно, — подтвердил Томаш. — Продолжаем.

— Ждём разрешения от орбитальной службы.

— Хорошо.

Лада служила раньше на большом литийском грузовозе, и, когда злилась, начинала чётко следовать полётному протоколу.

— Жрать так хочется! — пожаловался Насир. — Так что маршрут — от Бакара и до обеда, а там хоть полный елдыш!

Джамиль, вжавшись в ложемент, испуганно завращал глазами.

— Разрешение получено, — сообщила Лада. — Ждём разрешения от капитана.

— Слушай, может, обойдёмся без формальностей? — попросил Томаш. — Чего ты за шоу тут устроила? Я себя как идиот чувствую.

— Ждём разрешения от капитана, — повторила Лада.

— Приступайте, — сказал Томаш.

Лада ткнула пальцем в кнопку на терминале.

— Ведём отсчёт до первого выброса.

Под потолком загорелись огромные зелёные цифры — «10», «9», «8», «7»…

— Идаам, — Томаш повернулся к Джамилю, — я ведь правильно понял, что на импульсных кораблях вы раньше не летали?

— На им… — только и успел проговорить Джамиль.

Томаша вдавило в ложемент так, что затрещали кости. Даже на крупных современных тарках компенсаторы с самыми мощными гравитационными катушками не могли полностью погасить перегрузки от импульсника. Глаза на секунду затянуло кровавым маревом, сквозь которое, точно рентген, просвечивала обжигающе яркая голограмма на центральном экране — призрачный «Припадок» выплюнул из дюзы топливную гильзу и распустил веером защитный экран, в который вонзилась ударная волна от разорвавшегося заряда.

— Что? — завопил Джамиль. — Что это? Компенсаторы опять…

Его заглушил скрежет металла. Рубка затряслась так, что Томаш повис на ремнях. В ту же секунду аварийные преднатяжители впечатали его в ложемент, выбив из лёгких весь воздух. Под потолком расцвели пугающие узоры из красных огней — сообщения об ошибках, которые невозможно было разобрать. Всё вокруг дрожало, как при эпилепсии.

— Что-о-о… — орал Джамиль, — это-о-о…

Внезапно всё прекратилось. Красные огни погасли, тряска улеглась. Томаш прикрыл глаза и помассировал виски. Месячный перерыв давал себя знать, теперь нужно будет снова привыкать к импульсам. К тому же зря он нарушил традиции и не выпил немного тинктуры перед стартом — с тинктуркой всё идёт веселее.

— Вот елдыш! — заорал Насир. — Хорошо идём! Скорость выше расчётной!

— Всё в штатном режиме, — с привычным холодом сказала Лада. — Активирована система охлаждения. Мощности на всё хватило.