Помоги проекту - поделись книгой:
Ветер налетел внезапно. Понятно, то все тропинки-лазейки в страну снов для него были заказаны – там везде посты. Хотя есть пара шансов – но не сейчас – сейчас нужно уйти от Ветра. Море откликнулось тучам и пошло, хмурясь, на побережье. Прикинув шансы, Нико понял – в запасе оставался час, не больше. Просить о помощи было не у кого, да и не стоило. Маги не пошли бы на прямой конфликт с Главой Клана, а от обычных людей пользы в тот момент было, как от запасного набора лыжника в подводной одиссее. «Горы спасут» прошептал Нико, будто новый Ной, и спокойно, но властно начал отдавать по-армейски простые указания своим домочадцам. Те, почувствовав серьезность ситуации, всё выполняли незамедлительно. Сборы не заняли больше 15 минут.
Первый сосредоточенный час похода – самое спокойное время. Но как только начались осторожные вопросы, потерялся темп и настрой. Благо к этому времени беглецы сумели уйти километров на пять вглубь, и уже Море не грозило, а от набегов Ветра спасали пещеры и утесы.
Но Нико понимал – это только начало. Море не всесильно, да и повелевать им у преследовавших магов не хватит сил, но Ветер, Ветер – это их стихия. Ветер вышит золотой ниткой на каждой боевой мантии. Но не все воины его клана знали одну тайну – ветер был выбит у беглеца на плече, а это посильнее жёлтой полоски на черном щелке. Тем не менее, схватка предстояла, и победитель не был предрешен.
Собирался ураган. Атаковать было поздно – нужно было выбрать место для обороны.
Нико занял полукруглую ложбину, с трех сторон света защищенную скалами и с широкой бухтой по фронту. Видимо, действия отца были настолько продуманы, отлажены и уверены, что это вселяло боевое спокойствие в его семью и заряжало какой-то неведомой силой. Зная, точнее догадываясь, о потенциальной силе каждого из бойцов своего небольшого отряда, Нико выстроил оборонительную линию. Младший встал позади всех, не потому что по возрасту или комплекции уступал остальным, такова была воля и понимание его отца-полководца, жена и сын стали по обе его руги – жена справа, старший слева. Нико был обращен лицом, как и все, к надвигающемуся врагу. Летали камни, ветер рвал одежду и разносил эхом рёвы камнепадов. Но строй, обнявшись, держался, и даже, когда ураган начал расширять воронку, черную, как птичий глаз, семья не дрогнула. Кровь сочилась по ободранным плечам юных мальчишек, но никто не размыкал круг. И вот в тот момент, когда в самом центре, в самой вершине урагана смертельным хромом сверкнуло бесформенное зло и стало обрушиваться на отчаянную четверку, в тот момент Нико умудрился одним движением корпуса развернуть всех лицом к друг другу, и вжавшись до последней клеточки своего существа в каждого – в широкоглазого взъерошенного Мики, с руки которого текла кровь на руку брата, в Тони, в его испуганный, но стойкий взгляд, в его желание хоть на миллиметр больше прикрыть младшего, в нелепый карандаш, торчавший у него из кармана, в разметанные рыжие локоны жены, в глазах которых он не увидел ни секунды сожаления или разочарования. И он сказал: «Вы – моя семья, мы одно целое, я вас всех люблю, и я не могу это выразить никак – только СВЕТОМ! Давайте посильнее обнимемся, и пусть это скажет каждый, скажет в своем сердце, скажет так, чтобы камни вокруг вскипели». Не было свидетелей, видевших тот ослепительный столб, который вырвался из их круга! И ураган обратился в дождь, заморосил, а потом и вовсе стих, а с ним и ветер.
Солнце выглянуло, но уже где-то ближе к горизонту. Нико понимал, что до наступления темноты нужно найти ночлег. Была важна каждая минута. Пока адреналин гулял по венам его маленьких героев, было необходимо использовать эту активность, потому что как только усталость и осознание навалится на них, каждый шаг будет подвигом. Разбирая завалы камней, и ища мешок с провизий, отец постоянно просчитывал различные стратегии. Тем временем, старший сын, который был отправлен на поиски хоть какой-то воды, вернулся с благой вестью – метрах в ста выше места схватки протекала речушка.
Первыми делом надо было осмотреть раны, промыть их и пополнить запасы питья. Раны, на счастье, оказались неглубокими и несерьезными – порезы да вывихи. Обработали ссадины, перевязали ушибы и умылись – это дало запас сил ещё на какое-то время. Беглецы осмотрелись.
Запад чернел и скалился молниями. Вокруг простиралось предгорье, поросшее жесткими колючими кустами и редкими оливами. Метрах в трёхстах чуть правее в лучах заходящего солнца темнело старое дерево – высокое и толстое.
Путники направились к нему, надеясь найти там временное убежище от неизвестных опасностей той неизвестной местности, в которой они очутились. Не пройдя и 20 шагов, младший рухнул, подкошенный усталостью и тут же уснул. Отец взял отяжелелыми руками своего маленького бойца, чья заслуга в сегодняшней победе была ничуть не меньше, чем подвиг остальных, и понес, слегка прихрамывая, эту бесценную ношу. У подножья гигантского дерева они нашли много опавшей листвы и поломанных сучьев, этого хватило, чтобы смастерить подобие шалаша – весьма сомнительное убежище, но сам факт стен и крыши уже придавал некую уверенность.
Ели и пили молча – толи от того, что не было сил говорить, толи от того, что не было слов, чтобы поделиться пережитым. Так и уснули, с обеих сторон уткнувшись в маленького Майкла.
Нико было не до сна. Он понимал, то битва могла продолжиться в любую секунду. И поэтому, он сел у входа в шалаш и, оперившись на сухую вертикальную балку, погрузился в пограничное состояние, пребывая одновременно в боевой готовности по обе стороны сознания.
Перед этим, проверяя сновиденческие подступы, он планомерно разведал все ближайшие кротовьи ходы из страны снов, расставил немудренные капканы и «маячки». В обычном мире он растянул по земле вокруг шалаша шерстяную нитку из распущенного платка жены, остерегаясь змей и пауков, а на крышу набросал паленой листвы, надеясь отпугнуть более крупных животных.
Но это было лишнее – его образ в темноте мерцал, как отблеск огня, и вряд ли кто-то решился атаковать мага в таком сконцентрированном состоянии воли. Да и сквозь щели шалаша время от времени прорывались протуберанцы – остатки того СВЕТА, который несколько часов назад сумел уравновесить мир, обнулить Тьму, став, словно искра на острие иглы, предвестником Рассвета.
Ночь прошла без приключений. Жена и дети проснулись рано. Они были очень растеряны. В таких случаях, как подтверждает боевая практика, нужно заняться чем-то очень простым – это целит душу и раскладывает мысли по местам. Нет ничего полезнее зарядки поутру! После мышц заработал мозг, там и желудок подключился – а это самый верный признак, что всё в порядке – зарядка, умывание, трапеза – и отряд вновь готов, и можно идти вперед.
В данном случае, любое направление движения было – вперёд. Путники находились в ИСТИННОМ НУЛЕ. В точке отправления всех поездов и самолетов. В месте сожжения всех мостов. В точке НАЧАЛА.
Речка юлила и пробиралась на Восток. Сквозь каменистые берега прорастали оливы и странные пушистые цветы. «Рядом с рекою и душа журчит, и глаза отдыхают», – решил Нико.
И уже не беглецы, но искатели двинулись вдоль речки в сторону рождения Нового дня, поддерживая время от времени друг друга, где словом, где рукой. Мики оказался бОльшей проблемой для местных насекомых, чем они для путников – с завидной периодичностью он притаскивал в широко раскрытых ладонях невиданных жуков, которые с отражением в настолько же широко раскрытых глазах маленького исследователя, скрывались бегством, грузно уносясь в густые заросли вполне добродушных невысоких деревцев, которые стали попадаться на пути.
Этот Путь был настолько нов и неисповедим, так что обсуждать его возможные повороты или цели было абсолютно бессмысленно, и странники просто шли вперед, шли с открытым сердцем и с Верой.
Это то, что станет им крышей над головой, станет им хлебом насущным и той звездой, которая не оставит их никогда, какая бы Тьма не сгущалась.
Ведь главное – это ВМЕСТЕ!
День разгорался. Окружающую местность трудно было назвать дружелюбной. Помимо зеленой проймы ручейка все вокруг было больше похоже на марсианскую пустыню – трепещущую, красную, постоянно меняющуюся.
Впереди начали набухать горы, а может просто облака. Но это было ещё только впереди, нужно было подумать о более близких проблемах – обед, ужин, ночлег.
Так как сил оставалось не много, да и спешить было некуда особо, решили заранее встать на ночевку.
В десятке метров от реки Энтони (а он, насмотревшись «Выжить любой ценой», считал себя знатоком экстремальных ситуаций) нашел действительно удобно расположенные три валуна.
Вечерело. Путешественники соорудили вокруг камней вполне пристойное жилище. Гранит, нагревшись за день, отдавал тепло, и внутри было комфортно.
Совершая уже привычный ритуал, отец обнес шерстяной ниткой их новое убежище, чтобы избежать опасных ночных гостей. Остатки пищи были также предусмотрительно глубоко зарыты, чтобы не привлекать внимания хищников, которые могли здесь обитать.
Но пустыня была мертва.
Пройдясь по местным сновиденческим тропам, Нико был удивлен их нехоженности. С одной стороны, это весьма облегчало задачу – не надо было ждать атаки, но и настораживало с другой стороны. Сновиденцы здесь не ходят по двум причинам – либо здесь нет источников Силы, либо Силу здесь просто так не попьёшь, как из колодца.
Но самое главное, что окружающий пейзаж выглядел одинаково как в Стране снов, так и в обычном мире. Это могло означать лишь одно – путешественники находятся у СТЕНЫ, в месте, где сны и реальность не являются противоположностями.
И им предстояло преодолеть эту СТЕНУ, ибо иного пути отсюда не существует.
Самое важное и сложное заключалось в том, что каким ты перейдешь эту СТЕНУ, таким ты и останешься. Таков закон.
Вчерашний бой многое доказал. Но схватка со СТЕНОЙ – это не секунды Битвы, это дни или недели изнурительного поединка. Страх, как дождь, промочит до нитки, до костей, подавит Волю, пошатнет Веру, и вот сможет ли Свет в Сердце каждого остаться чистым и не померкнуть?
Облака, которые казались до этих гор, или горы, которые казались облаками, оказались одним и тем же. Через час после захода солнца пошёл дождь, придавая своими потоками холодный блеск далеким скалам. Спать стало холодно. Нико собрал всех своих полусонных членов семьи в круг, сверху накидав всю одежду, которая была неиспользованная, создавая, таким образом, маленький дворец душевного тепла посреди каменного логова в красной пустыне под безликими небесными каплями.
Утро встретило сырым туманом и дальними очертаниями скал, настолько дальними и размывчатыми, как мы представляем себе беду. Речка, единственный союзник в этом пространстве, петляла, как потерявший след пинчер. Но вот появились первые камни, предвестники гор, точнее их ступни.
– Ребят, врать не буду, впереди ждет нас Приключение – будет ли оно легким? Навряд ли. Будет ли оно смертельным – навряд ли. Это будет испытание и его надо будет пройти достойно. С этой секунды я прошу, нет, я заклинаю вас, следить за каждым своим шагом, за каждой своей мыслью, или за каждым своим желанием, потому что это важно. ЗДЕСЬ это важно!
– Паап, так, где мы все-таки и куда идем?
– Считай, что сейчас мы в сумерках. И все зависит от нас – доберемся до границ полумрака радостными и светлыми – значит, встретим утро, если будем огорчены и унылы – побредем в ночь.
Есть ли у кого конкретные вопросы? Если есть – то это самое подходящее время, потом уже будет поздно, да и некогда.
– Что нам делать?
– У вас есть три командира – я, ваше сердце и ваша интуиция.
Если я что-то прошу сделать – вы сначала сделайте, а потом спросите «зачем?» – каждая секунда может быть на счету.
Ваше сердце – если перед Вами встанет Самый Главный Вопрос, а то, что это именно он, вы почувствуете – сделайте так, как велит вам Оно.
Если нужно что-то сделать быстро, но меня нет рядом, и сердце ваше молчит, вот тут интуиции нет равных, она вас вытащит. Слушайте ее. Готовы?
– Нет.
– Неправильный ответ! Правильный ответ – блин, попали! Да поможет нам то, что в нас есть, да спасет нас то, что выше нас!
Горы неприступно чернели, готовясь к сватку.
У гор есть одно преимущество – они тверды, но у людей есть другое преимущество – Воля, а это потвёрже скал будет.
И вот сошлись в поединке – Хранители и Наглецы!
Каменистые выступы с каждым метром всё плотнее покрывались льдом, ветер выл, как волк, метель кусала, как стая ледяных комаров, но именно туда, на вершину горы, где росло единственное дерево, пролегал путь странников. Тем временем речушка превратилась в бурлящий поток, с подлыми подводными мечами осколков скал, с валунами, бурлящими воду, как кипятильник, с кинжалами сучков поваленных деревьев.
Река поднималась в гору. Это могло показаться странным институтским лаборантам, но не путешественникам, которые верили только своим глазам. Тем более, перебраться через Стену можно было только карабкаясь вверх, и у реки, как у любого странника, не было льгот или послаблений – закон был для всех один – «Есть Стена – преодолей её».
Ненужной одежды не было – все шло для согрева, поэтому даже носовые платки, случайно оказавшиеся в арсенале спешно собиравшихся путников, были в ходу – они утепляли ноги. Из мягких ивовых веток были сплетены недлинные страховочные канаты, которыми скалолазы соединились в караван. Несколько раз сыновья испытывали дикий страх, срываясь с тропы и видя под собой лишь скалистую, колючую бездну. Но благо первым шел отец, и каждый свой шаг он вымерял с учетом любых возможностей. Одежда превратилась в ледяной панцирь, руки и ноги немели, волосы сплелись в сосульки. Ещё шаг, ещё шаг…. Это дерево на вершине, как некий высший знак, придавало силы. И когда, казалось, следующий шаг невозможен, дерево как бы притягивало. И тело как будто становилось легче.
Ужас пришел, когда вершина была покорена. Спуск
на другую сторону оказался невозможен – отвесная стена, ледяной водопад, и дно ущелья, скрытое в белесом тумане, в тумане, который не совместим с жизнью. Ветер завывал что-то из Вагнера. На детей было смотреть страшно. Они не показывали вида, они просто боялись показать этот вид. Каменными руками отец сумел раздобыть дров, соорудить очаг, создать неподвластное гогочущему ветру пространство и развести костер, и это было похоже на чудо. Потом из камней, палок, одежды, снега и льда был создан «дворец», именно так его назвал Мики, потому что более желанного жилища-убежища на тот момент представить было нельзя.
Горел огонь, все конечности невыносимо ныли, не хотелось ни есть, ни пить. Хотелось уснуть и не страдать.
Нико, чуть оклемавшись, собрал всю подходящую одежду и ушел. У него было минут 15 на то, чтобы достать еду, приготовить её и сделать чай. Иначе дети и жена замерзнут. Навсегда. Пальцы ещё слушались, был нож, в реке была рыба – все не так сложно, если бы не так сложно. Отключив всё – чувство холода, чувство страха, чувство безысходности, и сконцентрировавшись только на поимке рыбы – ему это удалось. И вот, через 10 минут, движимый одной лишь Волей, он приготовил рыбу, заварил чай в помятой кружке, из коры дерева сделал навар, и потом ещё долгих 30 минут растирал всех, возвращая к жизни конечности.
Наверное, в каких-то прозрачных летописях всего Сущего описано, как им удалось выжить – возможно, несколько долгих и красочных абзацев, возможно просто тремя словами «Воля-Вера-Любовь».
Но, тем не менее, через сутки отряд был опять в полной боевой готовности – одежда просушена, раны залечены, дух приподнят. Не было только одного – плана, как спуститься вниз.
Вариант родился сам собою, точнее, ничего другого не родилось.
Дерево имело довольно эластичную кору, из которой получилось настрогать несколько десятков метров длинных лохмотьев и переплести меж собой. С помощью камня, как утяжелителя, удалось вычислить высоту ущелья.
Решили спускаться по очереди.
Первой спустили Хелгу. Благополучно достигнув дна ущелья, и подав знак, что она сумела выбраться на берег, жена вселила окончательную уверенность в реализуемость, казалось бы, нереального плана.
Вторым пошел Энтони. Его спуск также прошел нормально.
После этого была взята пауза, необходимая Хелге и Тони для того, чтобы найти какое-нибудь укрытие, развести огонь, самим чуть подсушиться после спуска и приготовиться к встрече остальных.
Затишье было не слишком долгим, буквально через полчаса поступили шифрованные подергивания каната, которые говорили о том, что база готова, и можно продолжать спуск.
Третьим надо было отпускать Мики одного. Уже взрослый пацан. Но отцовское сердце ёкнуло, непростительно ёкнуло. Было принято решение на совместный спуск. Сначала все шло по плану – ледяные брызги, оглушающий шум воды, пронизывающий ветер, острые камни. Но в какой-то жуткий момент отец понял, что канат зацепился за выступ, а поток воды раскачивает тандем, перетирая напряжённую связку коры. Низ скрыт туманом. Да и сколько до туда, до бурлящей конечной водяной глади?
Выход есть всегда – так говорят учебники. Каков был выход в этой ситуации, Нико не знал. Добраться до места, где канат заклинило, не было возможности – все выступы ледяные. Он взял первый попавшийся камень и бросил его вниз – падение длилось чуть больше секунды. Почти 10 метров. Что делать? Что делать? Эта высота может оказаться губительной. «Если я свяжу всю одежду, которую смогу снять, получится метра 2 – не выход. Можно, конечно, падать первым, положить Мики себе на живот, смягчить, таким образом, падение. Ему. Но для себя это почти однозначный летальный исход. И это невыход – спасу одного. А мне надо спасти всех».
Не бывает разумных выходов – проходят только сумасшедшие.
Первым делом Ники сумел докричаться до жены и Тони. Объяснил ситуацию. Голосом вывел их почти под себя. Потом, как-то укрепившись на скале, он дождался, когда трос перетрется окончательно. Итак, в его руках получилось несколько метров каната и устойчивая позиция (Мики тоже пришлось отвязаться от связки и стоять, прижавшись всем своим исхудавшим тельцем к скале). И вот 10 метров пропасти ледяных брызг внизу. 7 метров каната, вытянутая рука Майкла и нога отца – итого почти 9 метров.
«Этого должно хватить» – была последняя мысль Нико.
Когда, стоящие по пояс в ледяной воде, жена и старший сын с метровой высоты поймали очень испуганного, но невредимого младшего, и понесли его к очагу, отец этого не видел, он это почувствовал. Никак не опишешь это ощущение, иначе как «благодать» …
Его выловили не сразу. Ну, во-первых, шума падения не было слышно из-за рева водопада, во-вторых все были заняты реабилитацией Мики.
Жена вдруг как-то встрепенулась и суетливо начала оглядываться по сторонам, при этом, не отпуская младшего, который, имея итак огромные глазищи, сейчас вообще был похож на инопланетянина, только с очень длинными ресницами и очень впалыми щеками.
Энтони метнулся к берегу, как бы прочитав мысли матери, и прочувствовав связь с отцом.
Нико, неосознанно цеплялся в берег, но не мог ничего поделать – это были не жесты спасающегося, а скорее конвульсии умирающего, в них не было умысла. Тони, не раздумывая, бросился в воду, подхватил отца, повернул на спину и выволок на пологий берег. Вода сама вышла из легких, видимо, жить очень хотелось. Отдышавшись несколько минут, отец, оперевшись на сына, добрел до незамысловатого лагеря – несколько валунов, костер между ними.
– Мы сделали невозможное! – первое, что сказал Нико, – теперь осталось самое простое – выжить. Тони, я пока не в силах, так что ты за старшего. Вот тебе нож. Мне нужно 20 толстенных дубин – мы разместим их по кругу. Жена и Майкл, вы отогрелись, отлично. Принесите еловых лап, благо их здесь масса – мы сделаем роскошный ковер. Жена, пусть Мики таскает лапы, ты же камешков принеси – печку смастерим…. Мы здесь надолго, так что несите самое лучшее.
Когда часа через 4 на месте трех валунов был сделан шалаш с камином и лежаками, то было, чем гордиться. Так как отец ещё не мог передвигаться, то Энтони отправился на охоту и сумел добыть двух рыб, расставил сачки на кроликов и водяных крыс, и уже стал подумывать о луке. Дух Охотника просыпается на природе.
Ужин был прекрасен. И прекрасен он был тем, что проходил по другую сторону СТЕНЫ. Всё осталось позади.
Впереди замерцало Новое.
Очень важно, что все вошли в Будущее Достойно – с ранами, полученными в бою, с несломленной Волей и, самое главное – ВМЕСТЕ, может, именно это и было самым значимым.
Наутро Энтони, пошедший за водой к реке, вернулся напряженным.
– Что случилось? – спросил его отец, чуть приподнявшись с елового ложа.
– Такое впечатление, что на меня кто-то постоянно смотрел из леса. И следы какие-то на снегу, не олень, не лошадь…
– Это единорог. Мы добрались. Теперь нам ничто не угрожает. Наберитесь терпения. Не ищите его, Он сам нас найдет.
Поделиться книгой: