Нет, нет. Он нам не помешает. Прошу вас, начинайте.
Горацио: Я повинуюсь, принц. (Волнуясь). И чтобы все сразу встало на свои места, начну с самого начала, то есть со смерти старого короля Гамлета. Здесь завязка и причина всего. Все знают, что он умер, укушенный гадюкой, отдыхая после обеда в саду. Таково общее мнение.
Фортинбрас: Это всем известно.
Горацио: Но это не так, мой принц.
Фортинбрас: Нет?
Горацио: Нет, мой принц. На самом деле – здесь рука убийцы.
Фортинбрас: Что? Старый Датчанин был убит?.. Невероятно… Повтори.
Горацио: Отравлен.
Фортинбрас: Боже правый! Вот так известие!… Но у кого же поднялась рука? Ты знаешь? Вижу – знаешь. (Нетерпеливо). Имя! Имя!
Горацио: Вы его знаете, ваше высочество. Его носил тот, кто украл у него и корону, и царство, и жену.
Фортинбрас (не сразу): Клавдий?.. Клавдий! Брат?
Горацио: Да, ваше высочество.
Фортинбрас (Трувориусу): Ты слышал?.. Клавдий!.. Ничтожнейший из ничтожных. Шут, пьяница, паяц, и вот же, – взял, да и сыграл роль Каина, да еще на таких подмостках!.. Вот уж от кого не ждал. (Пьет из кубка).
Пауза.
(Задумчиво). Наверное, мне следовало бы радоваться этому известию, но в сердце почему-то нет радости. Мой отец пал от руки старого Гамлета, лишившись и жизни, и всех своих земель, но, Боже мой, – какая разница!.. Отец погиб в честном поединке, как настоящий воин, а его противник не уступал ему ни в силе, ни в благородстве. Но умереть в постели, от руки убийцы! Слуга покорный!.. (Помолчав, Горацио). Так значит, ему была судьба пасть от руки родного брата?
Горацио: Да, ваше высочество.
Фортинбрас: Судьбу не выбирают. (Помолчав). Так вот в чем дело… Принц об этом знал… Да?.. Ну, конечно… Теперь я начинаю понимать. (Задумчиво). Так это была месть… Ай, да принц. Он поступил, как требовала честь, как поступил бы каждый, в ком не притупилось сердце… Но как же королева и молодой Лаэрт?
Горацио: Они здесь ни при чем. Случайность и коварство Клавдия – вот в чем причина их несчастной смерти.
Фортинбрас: А, черт!.. Нельзя ли нам узнать подробности? Вопросы так и толпятся на языке.
Трувориус: И первый среди них, с позволения вашего высочества, такой: откуда, собственно, известно, что старый Гамлет был убит? Кто это видел? Кто-то ж это видел, я думаю?
Горацио молчит.
Фортинбрас: Ответьте же ему, Горацио.
Горацио: Охотно, хотя и не без смущения. Пусть ваше высочество соберется с духом, потому что то, что я вам сейчас расскажу, наверняка покажется вам ужасным и невозможным, но, тем не менее, я не перестану утверждать, что все это истинная правда, пусть даже от нее попахивает серой.
Трувориус: Да он просто Демосфен какой-то.
Фортинбрас делает Трувориусу знак замолчать.
Горацио: Тому назад полгода, спустя почти два месяца со дня смерти старого Гамлета… (Смолкает).
Фортинбрас (нетерпеливо): Ну? Ну?
Горацио: Его призрак, мой принц… Я уверен, что вы меня поймете правильно. Его призрак явился в Кронберг для того, чтобы открыть своему сыну, молодому Гамлету, как тайну своей смерти, так и имя своего убийцы. И это стало началом конца.
Трувориус весело хихикает. Короткая пауза.
Фортинбрас: Как, как?.. Призрак, ты сказал? Я не ослышался?.. Призрак старого Гамлета явился, чтобы… (Укоризненно). Горацио. Я всегда полагал, что призраки годятся только для святочных историй и ни на что больше.
Трувориус хихикает. Короткая пауза.
Спроси хотя бы его… Да, кого угодно. Мало ли что болтают во дворце после смерти короля.
Трувориус: Да уж. (Хихикая). В таком-то деле свидетели должны быть посерьезней.
Фортинбрас: Горацио?..
Горацио (помедлив): Я видел его своими глазами, ваше высочество.
Трувориус перестает хихикать. Короткая пауза.
Фортинбрас: Ты видел? Правда?
Горацио: Ваше высочество…
Фортинбрас (перебивая): Да, нет, не может быть. Какой-то призрак… Но все равно – мороз по коже. (Негромко). Что, неужели, правда? Как он выглядел?
Горацио: Точь в точь, как покойный король, – так схож, как схожи две руки. Вооруженный с ног до головы, с поднятым забралом, бледный и печальный, насколько давал увидеть лунный свет.
Фортинбрас: Борода?
Горацио: Чернь и серебро.
Фортинбрас: Мороз по коже…
Трувориус: Еще кто видел?
Фортинбрас: Да, кто еще?
Горацио: Бернардо и Марцелл, два офицера. И принц, конечно.
Фортинбрас: И он с ним говорил?.. А, ну, конечно! (Негромко). Он с ним говорил… Я дорого бы дал, чтобы это случилось со мной. (Со смехом). Да, нет же. Нет. Чепуха. Глупые фантазии. (Тихо). А что, как нет?.. Мне так и кажется, что я вижу, как он идет, весь облитый лунным светом. И как блестят в глубине шлема белки его глаз…
Горацио: Так оно и было.
Трувориус (с укором): Ваше высочество…
Фортинбрас: Подожди… (Горацио). Что он сказал?
Горацио: Он жаждал отмщения.
Фортинбрас: И Гамлет?..
Горацио: Поклялся быть его орудием.
Фортинбрас (негромко): И стал им. Это-то мы видели… По крайней мере, теперь я понимаю, почему о нем рассказывают, как о безумце. Должно быть, он прикидывался. Верно?
Горацио: Да, принц.
Фортинбрас: Хитер. (Трувориусу). Ты слышал? Обвел всех вокруг пальца, да как просто.
Трувориус: Всех, кроме смерти.
Фортинбрас: Что ты хочешь этим сказать?
Трувориус: Бог ничего не делает просто так, ваше высочество. Раз молодой Гамлет был убит, то такова, конечно, была воля Божья, а значит, здесь не все так чисто, как кажется. Из Писания мы знаем, что Бог частенько наказывает грешников смертью.
Фортинбрас с недоумением смотрит сначала на него, потом на Горацио.
Горацио (обращаясь к Фортинбрасу): Если Бог забрал его, ваше высочество, то, надеюсь, именно потому, что он исполнил свое предназначение на земле.
Трувориус: Или, возможно, – не исполнил.
Горацио (Фортинбрасу): Я вижу ваш советник с небесами на «ты». Болезнь весьма распространенная в последнее время.
Фортинбрас: За ним это водится. (Трувориусу). Ну, что тебе еще не ясно? Принц знает, что его отец убит, и, дождавшись подходящего случая, мстит убийце и гибнет сам, – история старая, как мир!.. А теперь они лежат все вместе, и виновные, и невинные, дожидаясь Божьего суда… (Негромко). О, бедный Гамлет! Каково же ему, наверное, было жить под одной кровлей с убийцей, притворяясь каждый день сумасшедшим, чтобы тот не догадался об его истинных чувствах, сидеть с ним за одним столом, и дожидаться удобного случая, – да, он просто кладезь терпения!.. Нет, я бы так не смог… Но все-таки, отчего он так долго ждал, Горацио? За то время, что прошло со смерти старого Гамлета, можно было бы отправить на тот свет с десяток королей.
Горацио: Затрудняюсь ответить, мой принц. Мысли пока так путаны, а чувства так неопределенны, что я боюсь ошибиться сам и ввести в заблуждение вас. Быть может, я сумею ответить позже.
Фортинбрас: Охотно, Горацио, охотно. Жизнь Гамлета и мне не безразлична. Его любил я, хотя судьба старалась изо всех сил нас развести в разные стороны, чтобы потом столкнуть лбами и превратить во врагов… (Трувориусу). Так что? Теперь мы можем быть довольны? Все встало на свои места? Согласен?
Трувориус: Все, кроме одного.
Фортинбрас (с досадой): А, чтоб тебя… Чем ты еще недоволен?
Трувориус: Призраком, мой принц. Ведь если его не было, то это значит, что никто не убивал старого Гамлета, а, следовательно, сегодняшнее кровопролитие по-прежнему необъяснимо и требует разгадки… (С насмешкой). Ей-Богу, не такое нынче время, чтобы Творец вразумлял нас призраками и видениями. (Значительно). Пусть лучше ваше высочество подумает, что скажут наши сегодняшние друзья, если мы начнем пичкать их рассказами о призраках? В лучшем случае, поднимут нас на смех, я думаю.
Фортинбрас (устало): Черт бы тебя побрал, в самом деле… (Горацио). Вот он на что намекает, Горацио. Сегодня в полдень, стоило мне прилечь, чтобы отдохнуть и поразмыслить над случившимся, как ко мне ввалилась делегация, человек пятнадцать, не меньше. Они хотели, чтобы я выдал ими убийц Гамлета и, при этом, чем больше, тем лучше. Среди них были дворяне, и несколько старейшин, но остальные простого звания, – купцы, ремесленники, солдаты. Они грозили, что коль убийцы Гамлета не будут найдены, они сами примут меры к их розыску и наказанию. При этом они кричали о справедливости так громко, словно она доводилась им родной теткой. Ей-Богу, я думал, что оглохну. Но хуже всего, что внизу, на площади, их ждала толпа, которая все напирала, так что казалось вот-вот и она сметет охрану и бросится крушить все на своем пути. Вы знаете, что я не трус и могу это доказать всякому, кому понадобятся такие доказательства. Слава Богу, я повидал на своем веку не одну толпу, но эта, черт возьми, заставила меня поволноваться.
Горацио: Я ничего не слышал.
Фортинбрас: К счастью, их удалось быстро успокоить. (Раздраженно) Но, черт возьми, – мне пришлось поклясться, что не пройдет и месяца, как я найду виновников смерти принца, а чтобы они не сомневались в серьезности моих намерений, мне пришлось учредить в их присутствии специальную комиссию, которая теперь будет заниматься этим делом с утра и до вечера. (Пьет).
Короткая пауза.
Трувориус (подходя и останавливаясь возле Фортинбраса, торжественно): Ваше высочество…
Фортинбрас: Отстань… (Горацио). Теперь подумай, друг мой, что они скажут, если мне вздумается пересказать им твою историю?.. Что я вожу их за нос? Или что у меня у самого не все в порядке с головой?.. Ума не приложу, что делать… Им нужен не призрак, Горацио, а кто-то повесомее, кого можно вздернуть за шею, да так, чтобы было слышно, как ломаются шейные позвонки, а без этого они не успокоятся. Я это видел в их глазах… Ну? Что скажешь?
Горацио: Только то, что вашему высочеству известно и без меня. Истина не должна оправдываться.
Трувориус (кривляясь и передразнивая, незаметно для принца): Хе-хе-хе-хо-хо-хо-хо…
Фортинбрас: Согласен всей душой. Но только с одной маленькой поправкой. Истине и не придется, оправдываться, потому что оправдываться придется мне. (Трувориусу, который нетерпеливо подает ему какие-то знаки). Ну, что тебе, заноза?
Трувориус: Я должен сообщить вам нечто чрезвычайно важное.
Фортинбрас: Так в чем же дело? Сообщай.
Трувориус: Дело чрезвычайной важности, ваше высочество.
Горацио: Советник деликатно намекает, что оно не для моих ушей, принц.
Фортинбрас: Послушай, Трувориус…
Трувориус (значительно): Чрезвычайной, ваше высочество.
