Помоги проекту - поделись книгой:
И жил тогда один человек. Жил он со своей женой на окраине небольшой деревеньки в том месте, где пролегла граница между страной, лежащей к востоку, и страной, лежащей к западу. Они жили здесь долгие годы, и им было хорошо вместе. Человек этот промышлял сапожным ремеслом, он дни напролет работал в своей мастерской, дубя и раскраивая куски кожи, из которых шил отличнейшие сапоги. Люди приходили издалека, прослышав о его мастерстве. Жена сапожника была прачкой.
Жили они счастливо, вернее сказать, жили бы счастливо, если бы не одно обстоятельство. Они были бездетны. В своем домике, совсем не большом, они отвели под детскую целую комнату. Так им хотелось иметь ребеночка. Но шли годы, они обращались к знахаркам и мудрецам, да только жена сапожника по-прежнему оставалась бесплодной, и детей в их доме все не было.
До поры до времени. Потому что настал день, когда их молитвы были услышаны, и жена сапожника, наконец, понесла.
– Теперь мы станем настоящий семьей, – ликовал муж, кладя руку на живот жены, чтобы ощутить зародившуюся внутри новую жизнь. – Наше желание исполнилось. – Он чувствовал, как ребеночек пинается и возится в животе, растущем день ото дня.
Жене уже приходилось опираться о мебель, когда она хлопотала по хозяйству. А если нужно было подниматься или спускаться по лестнице, она стонала и пыхтела от напряжения.
– Теперь-то мы, наконец, станем настоящей семьей, – радовался муж. – Удача нам улыбнулась!
Жена промолчала в ответ. Она стояла в комнате наверху, глядя в окно.
– Что с тобой, женушка? – спросил сапожник. – Разве ты не разделяешь мою радость?
– Я разделила бы ее, – ответила жена, – если бы не одно но.
Она одной рукой оперлась о подоконник, а другой показала в окно. Из него открывался вид на сад, где на больших клумбах росли всякого рода растения и травы.
Сад был обнесен высокой стеной, так что никто из жителей деревни не мог попасть внутрь. В сад входила и гуляла там только одна женщина в длинном балахоне. Капюшон скрывал ее лицо. Никто не знал, кто она. Известно было только, что сад этот существовал задолго до появления деревни и прихода сюда людей.
Поговаривали, что эта женщина фея или волшебница, и растущие в саду удивительные растения и невиданные травы нужны ей для колдовства и заклинаний. Посреди сада виднелась клумба с колокольчиками, их фиолетовые головки ярко горели на фоне зелени.
– Я не хотела ничего говорить тебе, чтобы не волновать, – произнесла жена, – но я нездорова. С каждым днем я все больше слабею.
Она посмотрела на мужа умоляющим взглядом. Тут он заметил, что его жена бледна, как никогда. Бледная, изможденная, с темными кругами под глазами.
– Это, верно, из-за ребеночка, – сказал муж. – Нет ничего удивительного в том, что ты измучена. Если бы я мог, то с радостью разделил бы твое бремя. Иди приляг, отдохни немного.
Но жена осталась стоять у окна, продолжая показывать на клумбу с фиолетовыми колокольчиками в саду феи.
– Мне поможет только одно средство, – произнесла она. – Видишь в саду вон те колокольчики-рапунцели? Принеси их мне, чтобы я их съела. Только это поможет.
Муж остолбенело смотрел на жену.
– Это же сад феи, – произнес он, – я не могу этого сделать.
– Принеси их, – настаивала жена.
Она не отрывала глаз от фиолетовых цветов, и муж заметил в них блеск. Лихорадочный блеск.
– Мне кажется, без них я умру, – промолвила она.
С того вечера сапожник оставил свои сомнения. Он видел, что жена бледнела и чахла день ото дня. Теперь она дни напролет лежала в постели и ничего не могла делать. Муж прекрасно знал, что от сада феи нужно держаться подальше, но делать было нечего.
Он очень любил свою жену и ради нее был готов на все.
И потому как-то вечером, когда сгустились сумерки, сапожник полез на стену, окружающую сад феи. Старая стена изобиловала выступающими камнями, и найти опору для ноги не составило труда. Он помедлил, прежде чем спрыгнуть вниз с другой стороны. Он знал, что феи бывают и добрые, и злые. И уж чем-чем, а искусством магии и колдовства все они владеют. Если фея его заметит, ему не суждено будет вернуться домой. Во всяком случае, в своем уме. Встреча с феями и подземными жителями обычно заканчивалась для человека потерей рассудка, как утверждали древние сказания, но разве у него был выход?
Он спрыгнул со стены и помчался мимо клумб с аконитами, лютиками, пасленами и другими волшебными травами и растениями, которые фея выращивала в своем саду.
Колокольчики светились в темноте, и с бьющимся сердцем сапожник вырвал один из крупных цветков вместе с корнем и бросился обратно к стене, одолев ее с помощью веревки, которую предусмотрительно принес с собой.
– Вот тебе рапунцель, – сказал он жене, воротившись домой. – Надеюсь, ты утолишь им свой голод и силы вернутся к тебе.
Жена мелко нарезала корни колокольчика и, добавив листья, приготовила салат. И пока она ела, муж с довольным видом смотрел на нее. К его радости румянец на глазах возвращался на щеки жены и улыбка озаряла ее лицо.
Тем вечером он долго-долго лежал в постели рядом с женой, приложив ухо к ее огромному животу, в котором развивалась новая жизнь. Он осторожно ловил каждый пинок в животе гордой матери.
Но наутро жена не встала с постели.
– Что на этот раз тебя гнетет, милая женушка? – спросил муж. – Я думал, ты поправилась.
Он в страхе смотрел на нее, замечая, что она снова побледнела. Побледнела, ослабла и едва могла двигаться.
– Того, что ты принес, недостаточно, – ответила она. – Мне нужно еще.
Она напряженно смотрела на мужа, и, казалось, этот взгляд отнимает у нее последние силы.
– Принеси мне еще этих чудесных колокольчиков, – попросила она. – Только они помогут.
Муж умоляюще смотрел на нее. В его глазах застыл ужас, он не представлял, что ему делать. Однажды он уже осмелился проникнуть в запретный сад и благополучно оттуда выбрался. Но пытаться снова – значило испытывать судьбу.
– Пообещай же, – потребовала жена. – Если ты меня любишь, пообещай принести мне еще рапунцелей.
– Конечно, любимая, – в конце концов, согласился муж. А что еще ему оставалось.
Тем же вечером сапожник снова пробрался в сад феи. Он долго сидел на стене, прислушиваясь к каждому звуку, желая убедиться, что в саду никого нет. Чем ближе он был к цели, тем больше ему хотелось повернуть назад. Но он знал, что ему придется выполнить обещание.
Наконец он спустился со стены и бросился к фиолетовым цветам. Вырвал сразу три вместе с корнями. Этого, верно, хватит, чтобы жена была довольна. И он уж было собрался бежать назад, но тут случилось то, чего он так боялся.
Фея стояла у стены, поджидая его.
Прежде он лишь раз видел ее, и то мельком, но он был уверен, что перед ним стоит колдунья. Лицо скрывал капюшон, голос принадлежал женщине. Звонкий и молодой, хотя фея, судя по рассказам, была древней старухой, давно перешагнувшей пределы человеческого возраста.
– Так это ты воруешь мои растения, – произнесла фея. – Чем же я обидела тебя, что ты решился прийти сюда и ограбить меня?
Сапожник оцепенел от ужаса. Единственный выход – просить о пощаде.
– Я прошу прощения, – начал он. – Я понимаю, что не должен был этого делать, но у меня не было выбора.
Фея молчала.
– Моя жена ждет ребенка, – продолжал он. – С каждым днем она все больше чахнет, и только одно средство способно помочь, это рапунцель, который растет в твоем саду. Я заплачу тебе. Заплачу, чем хочешь. Позволь лишь забрать эти целительные цветы. Они мне необходимы. Ты должна понять. Всем известно, как опасно отказывать беременным в их просьбах.
Он протягивал к фее руку, держащую колокольчики, чтобы та видела, что он ничего не прячет и не отрицает, что украл цветы.
– Она может потерять ребенка и сама лишиться жизни, если не съест их.
На минуту воцарилось молчание. Потом фея заговорила:
– Она лишится ребенка, но не жизни.
Сапожник хотел было возразить, но фея подняла руку, призывая его к молчанию.
– Я позволю тебе взять столько колокольчиков, сколько пожелаешь, – продолжила она. – Твоя жена выживет, но как только родится ребенок, вы отдадите его мне. Я буду заботиться о нем, как о собственном чаде, и тебе никогда не придется пожалеть о нашем уговоре.
Сапожник был отнюдь не глупцом. Люди издалека приходят пошить сапоги, и в ожидании, пока с них снимут мерки, они знай себе мелют языком. А потому сапожник все прекрасно знал про сделки с феями и колдуньями и им подобными существами, не принадлежавшими ни к этому, ни к иному миру.
Они сулят тебе золото и прочие богатства или вечную молодость и долгую жизнь. Бывает, не обманут. Да только лишь одно верно, коль ты заключаешь сделку.
Ты потеряешь все.
С другой стороны, у сапожника не было выбора. Жена не могла обойтись без колокольчиков из сада феи, и если он откажется от уговора, рискует потерять и жену, и ребенка.
А потому он согласился.
С того вечера жена, угощаясь колокольчиками, быстро шла на поправку. Она по-прежнему была слабая и утомленная, но не больше, чем бывает обычно в ее положении, когда женщине нужны силы и для себя, и для ребенка в утробе. Живот меж тем рос и раздулся до невероятных размеров, рассказать кому – не поверят, и муж от радости совсем позабыл о судьбоносной встрече с феей и об их уговоре.
Но когда жене пришло время рожать, сомнения вернулись. Пока жена лежала в нижней комнате, мучаясь схватками и криком выплескивая свою боль, муж ходил наверху взад-вперед.
– Нам нужно переехать, – думал он. – Уехать отсюда подальше, где фея нас ни за что не отыщет.
Неизвестно, сработал бы этот план. Колдунья видит то, что остается невидимым для обычных людей, фея ведает, что творится в разных мирах. Никому не удастся от нее укрыться. Во всяком случае, строить подобные планы было слишком поздно, потому что под утро жена родила дочь, ладненькую и хорошенькую. Гордые родители разглядывали ее слипшиеся рыжие волосы и светлые глазки. Муж собственноручно перерезал пуповину и вложил сверток с розовощекой малышкой в руки жены.
Вот тут-то и появилась фея.
Никто не слышал, как она вошла, но она вдруг оказалась в маленькой комнате домика сапожника.
От испуга повитуха уронила таз с водой и поспешно покинула их дом. Фея подошла к кровати роженицы. На ней по-прежнему был балахон, и капюшон скрывал лицо, но, протягивая к малышке руки, она заговорила голосом, полным нежности:
– Ты будешь зваться Рапунцелью. И ты будешь моей.
С этими словами она отняла ребенка от матери, а та отдала, не сопротивляясь.
Столь великой силой обладала фея.
Вслед затем она мягко положила свою руку, красивую и бархатно-нежную, как у малышки, на ее головку, чтобы образ родителей и всякое воспоминание о них исчезли из памяти новорожденной.
И такое фее было под силу.
Не произнеся больше ни слова, фея вынесла новорожденную из дома, оставив несчастных отца и мать наедине с их горем и тоской. Зато малышка не знала ни горя, ни тоски.
Она жила у феи, считая ту своей матерью и не ведая, что растет без родителей.
Возможно, ей передалась толика волшебной силы колдуньи, а, может, она была одной из тех, кто наделен таким свойством от рождения.
Или почти от рождения.
Тем временем Рапунцель выросла и превратилась в одну из прекраснейших девушек, что в стране к востоку, что в стране к западу. С младенчества она обладала огненно-рыжими волосами, восхищавшими каждого, кто их видел. Росла она, вместе с ней отрастали волосы, прибавляя в густоте и блеске и становясь похожими на красное золото заката.
Рапунцель была столь прекрасна, что фея понимала – чтобы удержать девочку, нужно что-то предпринять. И когда Рапунцель исполнилось 12 лет, фея заперла ее в высокой башне среди необитаемого леса.
Башня нисколько не напоминала тюрьму, ведь у девочки было все, что душе угодно. Книги и игры заполняли комнаты, стояли шкафы с самой нарядной одеждой, о которой она только могла мечтать, кисти и ручки и музыкальные инструменты на случай, если она заскучает.
И все же башня была тюрьмой, в ней не было ни дверей, ни лестниц, лишь маленькое окошко наверху. Попав внутрь, обратно было уже не выбраться.
Когда фее хотелось навестить Рапунцель, она подходила к башне и снизу кричала:
Услышав голос феи, Рапунцель расплетала свои длинные косы, оборачивала волосы вокруг крюка в окне и свешивала концы вниз. Фея забиралась наверх по ее блестящим, сияющим рыжим волосам, как по веревке.
Может, фея замышляла однажды забрать молодость и красоту Рапунцель. Может, благодаря этому она жила много дольше отмеренного человеку срока. Да, она заперла Рапунцель в башне среди леса подальше от человеческого жилья, чтобы прекрасное дитя принадлежало только ей, да только никому еще, даже самой могущественной фее, не удавалось спрятать что-то так, чтобы никто не отыскал.
Однажды в лесу оказался юный принц. Он ускакал далеко от компании, с которой охотился, и теперь нетерпеливо пришпоривал коня, чтобы поскорее вернуться и похвастаться добычей.
В тот день фея как раз отлучилась, и Рапунцель сидела у окошка, она все чаще и чаще проводила время за этим занятием, глядя то на чистое небо, то на темный лес, где не было никого, кроме зверей и птиц. В последнее время она затосковала. Конечно, у нее в башне было все, о чем только может мечтать любая девушка, и все же чего-то ей не хватало.
А потому она сидела у окошка, глядя в пустоту и тихонько вздыхая, а волосы ее блестели и переливались в лучах солнца.
Поэтому принц ее и заметил.
Еще он заметил, что в башне не было ни дверей, ни ступеней, ни лестниц. На самом верху сидела девушка, столь прекрасная, что образ ее он никогда не смог бы забыть. Но до нее было не добраться. Она была так восхитительна, что вожделение и любовь охватили его, да только девушка не могла спуститься к нему, а он подняться к ней.
Постояв так некоторое время, принц с усилием оторвал взгляд от девушки и поскакал искать свою свиту, и отыскал ее тем же вечером. Его друзья сразу заметили, что принц сам не свой. Его мысли витали где-то далеко.
– Тебя что-то тревожит? – спросили они. – Отчего ты потерял покой и не веселишься вместе с нами, как прежде? Ведь ты всегда был заводилой во всякой затее.
– Вы такого никогда не видели, – отозвался принц, – увидев это однажды, больше не забудешь, и жизнь будет не мила, если это не получишь.
Говоря это, принц имел в виду Рапунцель, и на следующий день его снова повлекло в тот лес, хотя друзьям хотелось скакать дальше, у них были новые планы и мысли о новых развлечениях, но принца все это больше не интересовало.
Он снова был очарован, увидев Рапунцель, которая все так же сидела у окна, вздыхая о чем-то, ей самой неведомом, и от ее сияющей красоты в лесу становилось светлее, так, во всяком случае, казалось принцу.
Однако на этот раз молодому человеку улыбнулась удача: пока он прятался за деревьями, в томлении глядя на красавицу, вернулась фея.
По обыкновению она подошла к башне и снизу прокричала:
Рапунцель, как обычно, спустила волосы, и теперь принц знал, что за лестница ведет наверх к прекрасной девушке.
На следующий день в сумерках он подкрался к башне и позвал самым тонким голоском, на какой только был способен:
Поделиться книгой: