Помоги проекту - поделись книгой:
Уж день в тревоге ожидает
Она спасительную новость. Но тень собаку
Покрывает, и восхвалила она скорость. И, вскоре птица
Сев на ветке, тараторя, говорила о страшных бедствиях в разведке.
И Дина грустно ей сказала: «К сожаленью, в узах сила,
А иначе б помогала. Но скажи, король где наш?
Где добра великий страж?»
сорока
– Адресат уведомлён, найден в жаркой стороне.
Дина
– Но что велел Ларика мне?
сорока
– Ничего…Исчез ведь он.
И Дина взвизгнула в восторге: «Он давно, видать, уж здесь!
Ну теперь к старухе месть постучится на пороге. Благодарю
Тебя, сорока! Для мира делаешь ты много!»
сорока
– Ну что ты, Дина? Мы ж одно
Дельце делаем с тобою. Значит нам судьбой
Дано – на врага пойти войною. Ты положись уж на меня!
На чеку я постою. Стоит лишь тебе позвать среди
Ночки или дня, и пернатая вся рать
Злу откроется в бою.
Но Дина молча посмотрела.
Не сказала, коль жалела, что нельзя клевать,
Колоть дух в невидимую плоть. Но всё равно приятно было,
Что стремленье в птицах жило, уберечь ценой
Большою мир, разящий красотою.
XIV
Но вернуться нам пора
К главному герою. Туда, где пёс, как и
С утра, больною бредил головою. То дикий вой его
Звучал, то пробуждался в нём болтун, то мотыля словить пытался.
И даже мага не признал, когда б явился опекун. Ему он деревом назвался,
И вскинув руки встал он криво, чем вызвал тихое веселье. И молвил маг: «Вот это зелье жаждет пить моя олива. На возьми бокал ветвями
И выпей мелкими глотками.» И схватив с лекарством
Тару, Ник глоточков сделал пару.
король
– Выпей всё! На дне бокала шмат мясной тебя ждёт сала.
Но выпив зелье, буйный пёс
Заорал: «Где мой кусок? Это ты мой шмат
Унёс?» Но сказать лишь то и смог, озираясь там вокруг.
И чары снял с него Ларика, когда в дверь раздался стук. Тут же сросся
Рот у Ника, и исчез в коморке свет. И ответил ей король гласом
Узника: «Привет! Я весёлая фасоль, здесь
На солнышке вишу.»
«Нет», – промолвила колдунья:
«Я немного погожу, далеко ж до полнолунья.
Пусть висит стрючок болтливый, ненавистный, опостылый!»
И ушла, бренча ключами. А Ник, испуганный речами, на Ларику
Вновь воззрился. И спросил в недоуменье, когда б рот
Его открылся: « Ты, я вижу, не здоров?»
король
– Ты, Ник, баловень везенья,
Плод ведь Хании суров. И сейчас ты был
Им ранен. То всего лишь тень безумья. Но, мой друг,
Он так коварен! Вновь проснулся б в полнолунье. Если б Дина
«В гонг не била», ты б ушёл из жизни вдруг.
Ник
–Что ж, поздравь, что хоть без мук зло убить меня
Решило. Но что бабе сделал я? За что Ника убивать?
король
– И в том, дружок, вина
Моя, ведь хочет даром обладать, какой
Я ж тебе и дал. Но предел настал терпенья! Накажу без
Сожаленья! Каплей ты последней стал. Хочет
Перстень? Пусть берёт!
Ник
– Нет! А как же мой Василий? С ним он счастье обретёт.
Но орудием насилий для колдуньи станет он.
король
– Ты отдашь старухе перстень!
Пусть оденет его, «плесень»! Моё слово – есть закон!
Да успей сказать заклятье, ведьме перстень подавая: «Не навеки снято Платье, но отныне шерсть седая в лесу скроет наготу.»
Ты запомнил байку ту?
Ник
– Да, запомнил. Чего проще? Что без платья будет бегать
Шерсть седая, греясь в роще.
король
– А как я могу шутить!
Дав клыки мои отведать. Коль с повадками
Термита в нерве ты решил пожить. Всё спешишь вперёд
Событий! Умным будь, хотя б для вида,
В ожидании открытий.
Ник
– Как жаль мне перстень отдавать, преступнице, тем паче.
А нельзя ли наказать как-нибудь её иначе?
король
– Можно, Ник, но вот она
В чашах рыская лесных, вещь понять
Одну должна. Для чего? За зло расплата тварь
Оставила в живых? Мстить не стал бы ведьме я. Но коль
Смерти она рада для людей и для зверья? То пусть и ходит она
В шкуре. Пусть глад обтянет ей скелет, в облаве будет пусть
Поделиться книгой: