АМВЦ. В поисках пропавшей принцессы

– Откуда тебе известна магия народа Нотэрегии? Эти земли находятся далеко отсюда, а делиться своим мастерством они никогда не любили. Так откуда адептке АМВЦ может быть известна эта магия? Ее ведь нет в учебниках.

Опаньки! Приехали! Меня словно дубинкой по голове огрели. Откуда ему известна наша магия?! И узнал ведь, подлец. О, Святой Шанхазей, помоги!

Как можно увереннее я ответила:

– В учебниках нету, а в голове магистра есть. Увидев мои достижения магистр Биг решил научить меня еще парочке заклинаний, которые по обычной программе в Академии не изучают.

Я мимолетом посмотрела на эльфа. Вроде бы поверил.

– А ты откуда ее знаешь? – В лоб спросила я.

Теперь настала очередь увиливать от ответа Макса. Он почему-то засмущался, опустил глаза, начал нервно покручивать какой-то перстень на руке. Кстати, это не принято для воина носить украшения. Ведь любая такая, казалось бы, безобидная штуковина могла быть обращена в бою против тебя. Этот перстень всегда был на пальце у нашего командира и не смотря на тесное общение и многочисленные спарринги, рассмотреть сие ювелирное изделие у меня никогда не получалось. Наверняка на нем было наложено заклинание отвода глаз. Спрашивать в лоб мне казалось как-то неприлично.

– Да так, это просто касается моей семьи, но я не хочу об этом говорить, – наконец ответил он и мы снова замолчали.

После часовой прогулки по лесу мы оказались все на той же полянке. Амадей вдруг резко остановился. Он положил рубаху на землю и стал усиленно верить вокруг головой. Видимо потерял след. Что-то недовольно рыча волк бегал по поляне, выбегал из нее и снова возвращался, обнюхал каждый кустик. Но видимо так больше нечего и не нашел, выхватил из моих рук свою одежду, быстренько ретировался в ближайшие кусты, вернулся оттуда уже в человеческом обличии.

– Ничего не понимаю, – удрученно проговорил лекарь. – Был след и нету его. Никогда такого раньше не встречал. Так главное за теми деревьями он есть, парень вошел сюда, но вон там его уже нет, значит он отсюда не выходил. Ну и куда он делся? Сквозь землю провалился, что ли?

Вот это уже интересно. Какое миленькое совпадение.

Видимо у меня на лице что-то проявилось, так как наш внимательный эльф спросил:

– Амата, а ты нам не хочешь нечего рассказать? – Бросаю удивленный взгляд. – Да брось. Думаешь мы не заметили, что на эту поляну мы вышли в первую очередь, как только начали поиски? И именно ты привела нас сюда, а потом все внимательно осматривала.

Амадей скрестил руки на груди:

– Ну все, Даккере, ты попалась. – А потом шепотом лично мне: – Хотя я этого не заметил, так мы облазили весь лес не один раз.

Я вздохнула и начала рассказывать о вчерашнем разговоре с Тимуром, о том, что рассказала мне госпожа Квитка, о своих предположениях. Ребята меня внимательно слушали. Амадей лишь кивал соглашаясь, а вот Макс хмурился все больше и больше.

– Я сегодня лично разговаривал с святым Никоиром и нечего странного не заметил. – Начал говорить Максимилиан. – Не думаю, что твои предположения верны.

– А как же тот факт, что парень явно боится отца? – Не хотела сдаваться я.

– А кто из нас не боится родителей? – Вопросом на вопрос ответил Макс. – К тому же Тимур не уточнял кого именно он боится.

Я зло посмотрела на эльфа. Амадей стоял чуть в сторонке и не вмешивался.

– А тебя не напрягает, что по словам госпожи Квитки здесь должен быть старый дом святоши? Но его нет! А непонятное исчезновение следа? Тебе не кажется это странным?!

И спокойное в ответ:

– Нет.

Гррр! Ненавижу эльфов! Это ихнее чувство превосходства над другими, уверенность в себе. Они не слушают других думая, что правы. Злость меня прямо-таки распирала. Я готова была сорваться и высказать все что думаю, но меня остановил Амадей:

– Ребята, давайте все успокоимся и хорошенько подумаем. Я тоже не думаю, что Никоир тот, кто нам нужен, – это мне, а Максу же: – Но слова Аматы не лишены смысла, Макс. Это действительно странно. Вот этот вот след, с которым я никак не мог ошибиться. Да, он едва уловимый, все-таки прошло четыре дня, но все же он есть. Да и полянка эта странноватая вы заметили, что здесь совсем тихо и даже птицы не поют?

А ведь действительно тихо. За своими размышлениями я на это совершенно не обратила внимание. Тот шум деревьев, пение пичуг, шуршание мелких зверков, что обычно присутствуют в обычных лесах, всего этого не было на этой странной поляне.

А меж тем оборотень продолжал:

– Тимур явно что-то знает, и я предлагаю еще раз с ним поговорить. Так что давайте не будем ссориться, вернемся в деревню, поедим наконец, узнаем, что удалось выяснить девочкам, тогда все вместе решим, что нам делать дальше. Согласны?

Глядя друг другу в глаза мы с эльфом синхронно кивнули.

– Вот и ладушки! – Потирая руки, улыбнулся Амадей. – А теперь идемте, а то я есть ужасно хочу.

Мы немножко задержались так как я расставляла, как и договаривались, сигналки. Возвращаясь в деревню все думала о том, как Максимилиан мог узнать мою магию? Мы с ним установили молчаливый бойкот. Та ниточка связи, что начала прорастать между нами вдруг резко оборвалась. Тут еще я имела неосторожность проявить семейную магию. А ведь кто мог знать, что этому эльфу известна древняя магия драконов?! Но самое главное откуда? Ее могут узнать только жители Нотэрегии. Эльфы же жителями нашей страны не являются.

Да, я никогда не бывала в Элдайре – Вечном Лесе эльфов – но имена членов королевской семьи знала. Как и всех глав эльфийских кланов. Всего их было четыре: Воздушные, Земные, Водные, Огненные. Починяются они все самому могущественному королевскому роду эльфов – Амдир (что означает «взгляд вверх» или «надежда») – представляют это семейство Владыка Глиндаль сын Аракано, Владычица Валамора, их дети – Хелления и Эльронд. Последний, кстати, и есть мой жених. Вот только эта четверка и могла знать магию моего народа.

***

Что уж и говорить вернулись в дом старосты мы злые, голодные, замерзшие уже под вечер, когда солнце уже начало склоняться к горизонту. При видя наших радостных физиономий, люди переходили на другую сторону улицы. Попадались даже некоторые экземпляры, что крестились сами и нас знамением святили. В общем, раздражали меня все больше и больше. Не буду скрывать, что вид оставшейся части нашей команды, то есть Пульвитиары и Киссаэлы, мило улыбающихся, чистеньких, румянощеких, с чашкой чая за столом около дома старосты, меня разозлил уже до основания.

– Вечер добрый, – прорычала я и нагло бухнулась на скамью рядом с ведьмой.

Та посмотрела на наши физиономии расширенными от удивления глазами.

– И где ж это вы так?

– В лесу, – ответил оборотень.

Амадей, кстати, говоря примостился рядом с Элой, самым наглым образом отобрал у нее недопитый чай и булочку, которую ясновидящая даже не успела надкусить, и тут же вгрызся в нее зубами. Я завистливо смотрела как булочка скрывается в пасти этого проглота. Что самое обидно это была последняя булочка на этом столе. Госпожа Квитка же видимо увидев мой взгляд тут же вскочила и побежала готовить на стол. Эла поспешила ей на помощь, а Ара вызвалась сопроводить меня в баньку.

Солнце уже на половину скрытое за горизонтом покрасило все в красивый золотой свет и поэтому не выдержав мы сидели за столом на широком крыльце, пили чай. Вымытые, сытые и в разы подобревшие, Амадей, Макс и я обсуждали прошедший день с девчонками. Тот момент, когда я рассказывала про как наш доблестный лекарь перевоплотившись бегал по лесу ища след, сопровождался дружным хохотом Элы и Ары, даже Квитка с Кристофером тихонько смеялись. Но больше всех конечно злорадствовала ведьма, раз за разом пуская едкие комментарии. Оборотень в ответ лишь громко сопел, кидая на меня обиженные взгляды, а Макс скрывал улыбку за чашкой ароматного чая. Наши хозяева сильно удивились узнав, что мы не нашли никакого дома в лесу. Кристофер пожал плечами и предположил, что скорее всего мы не туда свернули, а на наши заверения, что за целый день мы обошли весь лес целиком и полностью, он лишь отрицательно качал головой.

– Быть такого не может. Я сам лично два дня назад был на той полянке и дом там стоял. Целехонькой. – Разводил руками староста.

Я бросила победный взгляд на эльфа. Тот лишь пожал плечами. Тема разговора плавно перетекла на рассказ девушек. За сегодняшний день они успели опросить чуть ли не всех жителей Бугашено. Но опять-таки нечего интересного не выяснили, кроме воинственно настроенной госпожи Мирни против семейства Удиль.

– С чего вдруг? – Искренне удивилась Квитка.

– Она утверждает, что ее дочь пропала исключительно по вине сына Махара Удиля. Вы в курсе были, что Эмми и Томми тайно встречались? – Внимательный взгляд Элы был направлен на супружескую пару Морал.

Квитка была удивлена, она приложила ладошку ко рту и отрицательно покачала головой, а вот Кристофер об этом явно знал. С его лица тут же пропала улыбка, а взгляд стал колючим.

– И что с того? – Выдал он. – Ну потискал парень Мирнискую девку, и что? Он молодой, кровь бурлит, гормоны в голову бьют.

– Кристофер Морал! – Его жена была шокирована.

– Что? – Мужчина явно не понимал, что здесь такого. – Главное, что он согласился женить на нашей Люське. А то что парень до нее девок познал так-то и хорошо. Я до тебя тоже многих повидал.

– Ну, знаешь ли. С меня хватит! – Квитка с грохотом поставила чашку на стол, развернулась и ушла в дом, громко хлопнув дверью.

А я же удивленно смотрела на Кристофера. Выходит, что чужие чувства ему безразличны. Он вот так жестоко распоряжается чужими судьбами и не капельки не жалеет. Кристофер даже не подумал, что будет с бедняжкой Эмми, когда ее возлюбленный жениться на другой. Ведь судя по всему уже вся деревня в курсе ее с Томми отношений. Нет нечего хуже, чем осуждения окружающих.

Теперь мой взгляд был прикован к Люсинде. И вот ее поведение мне показалось странным. Для девушки, которая еще вчера хотела убить себя из-за любви, она вела себя слишком спокойно, если учесть тот факт, что сейчас разговор шел не посредственно о ее не желанном браке с сыном кузнеца. Люсинда сидела с гордо поднятой головой, слушала своего отца и улыбалась. Больше всего мне в ней не понравился какой-то невидящий, затуманенный взгляд.

Не заметно под столом я толкнула Элу и кивнула в сторону девушки. Ясновидящая меня поняла правильно и, аккуратно подбирая слова, спросила:

– Люсинда, а что ты думаешь об этом?

Девушка вздрогнула, услышав свое имя. Она перевела глаза на Элу и с той же милой улыбкой сказала:

– Я целиком и полностью доверяю своему отцу. Думаю, что он как никто другой знает, как будет лучше для его ребенка.

Теперь челюсть отвисла у всех. Даже наш Максимилиан потерял контроль над собой и не смог скрыть удивление. Амадей присвистнул:

– Нечего себе. Если бы я своими глазами не видел, как ты вчера с крыши из-за этого сигала, никогда бы не поверил!

Тут же схлопотал подзатыльник от Макса и недовольный взгляд от старосты. Стало как-то неудобно.

– Простите нашего коллегу, он не хотел сказать ничего дурного, – тут же начала исправлять ситуация Эла, глядя на Кристофера.

Но ответил на удивление не староста.

– Ничего страшного. Я вас понимаю. – Люсинда улыбнулась оборотню. – Мне действительно стыдно за свое поведение. Сейчас же рассуждая здраво я поняла, как плохо и необдуманно выглядел мой поступок.

– Да, конечно, – ошарашено проговорила Эла.

– Принесу-ка я свежих пирогов, – Люсинда снова одарила всех улыбкой и скрылась в доме.

Мы все проводили ее удивленным взглядом.

– И давно ваша дочка поменяла своё мнение касательно замужества? – Поинтересовался до селя молчаливый Макс.

– Дык, с сегодняшнего утра, – ответил староста.

– Сразу после разговора со святым? – Догадалась я.

– Именно. – Согласился Кристофер. – Я ж говорю святейший человек. Сколько раз мы с ней разговаривали – все без толку. А как Никоир с ней побеседовал, раскрыл глаза дитю слепому, так она сразу прониклась. Поняла, что родители ей зла не желают, а за ее же благо беспокоятся. Она ж после разговора с ним сразу ко мне прибежала и прощение просила.

Староста замолчал так как с дома вышла Люсинда с подносом ароматных пирогов.

– Вот, с пылу с жару, – она поставила поднос с дымящимися еще пирогами на стол.

Тут раздался звук битой посуды. Все повернули голову на охнувшую ясновидящую.

– Ой, извините, я не нарочно.

– К счастью, – ответила Люсинда и наклонилась, чтобы собрать осколки.

– Я помогу, – вызвалась Эла.

Она присела рядом, собирая осколки, и как невзначай торкнулась руки девушки. Глаза ее вспыхнули золотом, но лишь на мгновенье так что заметить успела только я. Но вот осколки были собраны и Эла вернулась на свое место.

А я почему-то посмотрела шею Люсинды.

– Люсинда, а где твой медальон? – Девушка непонимающе на меня посмотрела. Я объяснила: – Тот что тебе подарил Тимур? Я хотела на него взглянуть по ближе.

Ответил отец:

– А нету его. Нечего ей всякую гадость таскать! – И он жестом отправил дочь в дом.

И как только дверь за ней закрылась, я спросила:

– Так, а где он?

– Отдал я его святому Никоиру вчера еще. Пусть передаст сыночку своему не путевому. Не удивлюсь, если это из-за цацки этой Люська моя с собой покончить решила.

Настала неловкая тишина.

– Прошу нас простить, – сказал вдруг Макс, а потом мне: – Амата.

Отойдя на большое расстояние от сидящих, эльф внимательно посмотрел мне в глаза.

– Беру свои слова обратно.

Моя бровь медленно поднялась вверх.

– С чего вдруг?

– Меня напрягает поведения девчонки. Тут я полностью солидарен с Амадеем. Вчера она готова была умереть, сегодня – плевать хотела на Тимура. И все это после посещения Никоира.

Я не смогла не сдержать торжественную улыбку. Приятно было узнать, что ты в конце концов оказываешься прав.

– Элочка, милая, – я помахала рукой привлекая внимание ясновидящей, – иди сюда.

Сказав пару слов оставшимся за столом, Киссаэла поднялась и медленно подошла к нам. Кристофер внимательно провел ее взглядом и тут же вперил в нас недоверчивый взгляд. Я нагла ухмыльнулась, помахала ему рукой и накрыла нас троих пологом тишины.

– Эла, тебе не кажется, что Люсинда…

– Под внушением, да. – Опередила меня грация.

Теперь мне стала понятна ее выходка с чашкой. Видимо при касании к коже жертвы она смогла счесть информацию. Я с уважением посмотрела на Элу.

– Узнать исполнителя можно? – Перешел к делу Макс.

– К сожалению, нет, – грустно отозвалась та. – Картинка была не четкой. Но я точно могу сказать, что не профессионал. Не аккуратная работа, я бы даже сказала грубая. Здесь главным приоритетом стоит сила, а не качество.

Я задумалась.

– А снять его ты можешь?

Киссаэла развела руками.