Право на рассвет

Тяжелая дверца отворилась и на стол перед профессором лег необычный предмет. Более всего это напоминало тонкую рамку, внутри которой было закреплено матовое стекло. Профессор осторожно взял странное зеркало в руки.

– Что это? – спросил он, вертя странную вещь. – Неужели тот самый артефакт?

– О нет! – Глава СС подошел к камину и оперся локтем о мраморную доску. – Проведите-ка пальцем по стеклу.

Профессор послушно провел пальцем.

И о чудо! Темный прямоугольник засветился. Это был миниатюрный экран. На котором изумительными разноцветными квадратиками светились необычные, размером в ноготь, картинки. Игрушечная книжечка, маленький ключик, листочек дерева и многие другие.

Подобного Вирту никогда прежде видеть не приходилось.

– Откуда это, рейхсфюрер? Неужели американцы?..

– Бросьте, профессор! – Кочергой Гиммлер пошевелил горящие поленья. – Неужто вы думаете, что подобные технологии им доступны? Избавьтесь, наконец, от ваших шор!..

– Но… Но… – профессор обескураженно замолчал.

– Это компас, – сухо сказал Гиммлер. – Всего лишь. Указывающий дорогу к тому артефакту. Или прибору, если хотите! Я не говорил вам, что это прибор? Так вот, посредством его можно воздействовать на мозг любого вампира…

Профессора залихорадило.

– Но если это так, это небывалое научное…

– Оставьте, Вирт! Что вы, право, как ребенок! – Гиммлер небрежно бросил кочергу в подставку. – Да, несомненно, это будет большим подспорьем нашим ученым. Но это после. Сейчас важно другое – найти прибор, испытать его, и воспользоваться им в наших целях. А в перспективе постараться создать такой же, или перенастроить имеющийся, чтобы получить возможность влияния на другие, не достойные германцев, расы!

Профессор осторожно коснулся пальцем маленькой, бесформенной точно мазок кисти, радуги на экране. Крохотные картинки пропали и экран засветился снежно-белым цветом. Потом стал наливаться желтизной. Незаметно набирающий силу оттенок красного постепенно превратил бледно-желтый больничный цвет в сочный морковный.

Вирт с трудом оторвал взгляд от манящей поверхности.

– Насколько достоверна информация об этом приборе? – спросил он.

Гиммлер вернулся на место.

– Достаточно велика, чтобы ей можно было верить! Да впрочем, доказательство у вас перед глазами!

– На это потребуется время, – сказал Вирт. – Рейхсфюрер знает, где примерно находится этот прибор? И его происхождение?

Гиммлер сделал нетерпеливый жест.

– Север. А происхождение пусть вас не заботит! Необходимо организовать экспедицию, снабдить ее всем необходимым и найти этот артефакт в ближайшие сроки. Задача ясна?

* * *

Задача была предельно ясна, и вот теперь Герман Вирт в тишине своего кабинета размышлял над нею.

Несомненно, Гиммлер многого не договаривал. Как необычный компас попал к нему в руки, и почему тот, кто его передал (а в том, что неведомый даритель существовал, профессор не сомневался), не нашел этот прибор собственными силами? И каким образом такой аппарат, если он работает на основе электричества, и века дожидавшийся своего часа, до сих пор находится в исправном состоянии? Ведь в противном случае починить его будет нереально…

Иммунитет высших чинов рейха к вампирьим укусам и создание солдат-вампиров вообще не вписывалось ни в какие рамки…

С другой же стороны, всемогущий наместник фюрера не мог не понимать столь очевидных вещей. И ставя ему, Вирту, такую задачу, знал, чего хочет…

Но если экспедиция не увенчается успехом…

Профессор поежился.

– Принеси мне чаю, – ласково попросил он жену.

Маргарет вышла и проводив ее взглядом, он вернулся к своим мыслям.

Вопрос следовало всесторонне обсудить. Сейчас глава «Аненербе» ждал своего помощника, Герберта Стэндфорда, тоже профессора.

Когда тот появился, Вирт кратко ввел его в курс дела. К сожалению, компас продемонстрировать не удалось: прибор был заперт в сейфе у рейхсфюрера, и таким образом Стэндфорду пришлось довольствоваться услышанным.

– Ты понимаешь, каким прорывом это может быть! – Повысил голос Вирт, подняв палец.

Однако Стэндфорд, не присутствовавший при утреннем разговоре, не разделял возбуждения коллеги.

– Даже если ты, Герман, не ошибаешься, то что толку? – скептически сказал он. – Наци используют это в своих интересах. Как впрочем, и всегда! Фюреру нет дела до науки! Разумеется, в истинном понимании этого слова!

– Тише! – Вирт оглянулся по сторонам. – Не забывай, кто ты и почему здесь! Я жду от тебя дельных мыслей, а не критики!

– Дельных? Изволь! – Герберт забросил ногу на ногу. – Собираем группу и вперед. На поиски цели.

– Да я не об этом! – Вскричал Вирт. – Может, следует переговорить с Кармайклом?

Кармайкл был одним из четырех вампиров, добровольно сотрудничавших с нацистами. Во многом благодаря ему анналы «Аненербе» пополнились бесценной информацией. Увы, Кармайкл и его собратья не были вампирами от рождения, и не могли инициировать специально отобранных добровольцев. Но и того, что они знали, оказалось немало.

Прищурив близорукие голубые глаза, Герберт коснулся редких рыжеватых волос. Благодаря тому, что истинно британская внешность профессора археологии неожиданным образом совпала с представлениями Гиммлера об облике арийца, Стэндфорду посчастливилось оказаться в «Аненербе», а не в другом месте.

– Не думаю, что это верная мысль! – покачал головой археолог. – Даже учитывая то, что Кармайкл практически находится под арестом, я бы не рисковал. Слишком велики ставки.

Вирт кивнул. Он считал так же. И вряд ли Кармайкл что-либо знает о подобном артефакте. Только долгоживущий князь может владеть такой информацией, а уж никак не безродный полукровка!

Но почему же не предложить вампирам хотя бы временный союз? Такая мысль часто мелькала у профессора, но именно после сегодняшнего разговора он окончательно сформулировал ее. Будь обстановка более располагающей, несомненно, идея прозвучала бы вслух. Вирт мог предложить своему великому тезке несколько моментов, которые несомненно, заинтересовали бы того.

Но профессор безнадежно запаздывал.

Месяцем ранее Гиммлер, с благословления фюрера и при посредничестве Вальтера Вюста, своего менее удачливого соперника в борьбе за пост президента «Аненербе», (и будущего преемника Вирта), конспиративно встречался с князьями трех кланов с предложением объединить усилия в борьбе за господство над миром.

Все трое наотрез отказались участвовать в подобного рода кампании, не объясняя, однако, причин. Ни баснословные выгоды, ни деньги, ни человеческие ресурсы – то, чем мог щедро поделиться Рейх, не смогли поколебать решений князей ночного народа.

Идеологические вопросы, естественно, не поднимались: живущим долгие века были глубоко безразличны идеи национал-социализма и тысячелетнего рейха, даже если тем уготовано великое будущее.

Вампиры были категоричны. И на прощание посоветовали Гиммлеру впредь избегать подобных тем для разговора. Иначе встреч больше не последует.

Узнав об этом, фюрер был в бешенстве. Жалкие кровососы, должно быть, возомнили себя избранными!

Однако на этом дело остановилось. Идея Гитлера помочь Франко в борьбе с Республиканской Испанией руками нелюдей, медленно рассеивалась в воздухе.

Папа Пий XII делал все возможное, чтобы заставить Мировой Совет повлиять на решение кланов.

Под давлением Германии, Муссолини также соответственно пытался влиять на Совет, чтобы тот внял доводам первосвященника. Однако члены Совета не спешили с выводами: едва на горизонте показались едва различимая тень свастики, многие задумались. Но к сожалению, их выводы не отличались оригинальностью: некоторые члены Совета решили временно отказаться от заседаний и пока побыть дома.

Нелегитимный Совет занимался лишь тем, что считал время от собрания до собрания. Ситуация выглядела патовой.

Чужие тем временем хранили странный нейтралитет, играя в политику на Собраниях и демонстрируя всем своим видом полное безразличие к окружающей обстановке.

В то время, когда развивались эти неоднозначные события, однажды вечером, Гиммлер, вернувшись к себе домой, в Тегернзее, обнаружил в гостиной ожидающего его посетителя.

Именно облик нежданного гостя помешал рейхсфюреру не раздумывая нажать на спусковой крючок: гость выглядел чистым арийцем.

Типичный нос, подбородок и надбровные дуги. Льдистые голубые глаза и прекраснейшие белокурые волосы.

Мужчина был красив, как бог.

– Кто вы и что вам здесь нужно? – Нервно спросил рейхсфюрер, доставая «браунинг».

– Кто я, значения не имеет, а здесь я по той простой причине, что мне нужно с вами поговорить! – белозубо улыбнулся мужчина, всем своим видом демонстрируя полное миролюбие. – Если вам уж так хочется, можете меня застрелить. Но сначала прошу выслушать.

Спокойная речь несколько удивила Гиммлера, с ним уже давно никто так не разговаривал.

Поколебавшись, он опустил пистолет.

– Я могу начинать? – поинтересовался мужчина, не двигаясь.

Гиммлер кивнул, и налил себе воды. Потом сел напротив гостя, держа пистолет наготове.

– А где же экономка? – невпопад спросил он. – И все остальные?

Мужчина усмехнулся.

– Спят сном младенцев. Изволите ли видеть, у меня в руке нечто, напоминающее огурец!

В самом деле, он продемонстрировал удивленному рейхсфюреру некий предмет, всем своим видом весьма напоминающий обычный, чуть недозрелый огурец.

– Когда я нажимаю вот так, – палец неизвестного уперся в зеленоватую поверхность, – в радиусе тридцати метров все люди засыпают. Или теряют сознание.

– Гм, вот как! – заинтересованно сказал Гиммлер. – Довольно забавная вещица!

– Еще бы! – подхватил ночной визитер. – Вещь, порою незаменимая. – Он кончиками пальцев осторожно спрятал «огурец» в карман, и положил руки на колени.

Слушая гостя, Гиммлер несколько раз пытался унять дрожь. Ибо незваный посетитель развернул перед рейхсфюрером заоблачные перспективы.

– Таким образом, – подытожил неизвестный через несколько минут, – по моим, самым скромным расчетам, как минимум, пятьдесят-шестьдесят тысяч вполне боеспособных вампиров оказываются под вашей рукой, и рассеянные среди германских солдат, они станут той грозной силой, с которой остальным придется считаться независимо от их мнения.

– Что вы хотите взамен? – полюбопытствовал глава СС, готовый пообещать что угодно, не теряя, впрочем, рассудка.

Неизвестный улыбнулся.

– Скажем так, я поддерживаю ваши идеи!

Настала очередь улыбаться Гиммлеру.

– О, я достаточно прожил на этом свете, чтобы скептически относиться к подобным заявлениям!

– Пожалуй, вы правы. – Согласился гость. – Но если речь пойдет о какой-нибудь территории? Скажем, Иран?

– Хотите поиграть в монархию? – понимающе сказал рейхсфюрер.

– Разумеется, в составе Германской империи.

– Думаю, в этом нет ничего невозможного! – благосклонно кивнул Гиммлер. – В свои сроки, конечно. Когда мы ознакомим, так сказать, остальных с вашим подарком! Которого у нас еще нет!

– Я представлю информацию об этом в ближайшее время.

– Как мне вас найти?

– В этом нет необходимости. Я сам вас найду.

И гость легко поднялся.

Глядя на него снизу вверх, Гиммлер положил пистолет на диван. Чутье, никогда его прежде не подводившее, подсказывало, что пытаться следить за гостем, и уж тем более, пытаться остановить его, затея совершенно бесполезная.

Когда необычный посетитель исчез, рейхсфюрер пошел искать прислугу. И в столовой под столом обнаружил сладко посапывающего Курта.

Старшего охраны дома.

– Вставай, лежебока! – беззлобно сказал Гиммлер, и несильно пнул того начищенным сапогом в бок.

* * *

Через несколько дней они встретились снова. На этот раз встреча состоялась в церкви Святой Марии.

Тридцать человек из шестого штандарта СС незаметно рассредоточились вокруг церкви, и около десятка, переодетых в гражданское, внутри.

Стараясь сохранить невозмутимое выражение лица, Генрих Гиммлер бродил по залу. Остановившись под известной фреской «Пляски смерти», он всмотрелся в изображение. Смерть водила танцы с мужчинами и женщинами, давая понять, что ей безразлично, с кем танцевать: с кардиналом или крестьянином.

Смерть одинаково гостеприимна и к безродному жиду и к всесильному арийцу.

Он почувствовал неясную тревогу. Далеко-далеко внутри зашевелилось странное чувство, о котором он уже почти девять лет, как забыл. С двадцать девятого…

– Вас тоже заинтересовало это? – вернул его к действительности мягкий голос.