Помоги проекту - поделись книгой:
Когда увидел одинокую худенькую фигурку, которая приближалась ко мне, в груди что-то ёкнуло. Будто сердце предчувствовало встречу с девушкой. Ксюша бежала, сосредоточившись на своих мыслях. Малиновые губки поджаты, тёмные бровки сведены вместе. Смотрю на девушку и не могу оторвать взгляд от идеального овала лица. Не могу поверить, что спустя семь лет снова вижу своего ангела. Свою Дюймовочку. Девушка вздрогнула, когда завыла сигнализация, и вскинула глаза прямо на меня. Безошибочно находя мой взгляд. Я с размаху нырнул в океан её глаз. Глубокий, утягивающий в свою глубину. Широко улыбаюсь, желая увидеть до боли в груди любимую солнечную улыбку Ксюши. Мечтая увидеть, как голубые глаза потеплеют. Но малышка запуталась в ногах и упала на землю, из-за чего шапка слетела с гладких тёмных волос, которые рассыпались по плечам. Сам не успел осознать, как оказался рядом. Как подхватил подмышки и поставил на ноги. Как взволновано рассматривал стесанные в кровь ладони. Поборол в себе желание коснуться их губами. Смотрю в личико малышки, не веря, что она так близко. Что я касаюсь её, чувствую холодную от ветра кожу под ладонями. Хочу обхватить ладонями ледяные ладошки и согреть своими руками. Хочу коснуться губами румянца на её щеках. Требовательно поцеловать сводящие с ума пухлые губы. Она повзрослела. Детская угловатость сошла. Перед собой я видел невероятно привлекательную, сводящую меня с ума девушку.
Ксюша пятится назад, будто боится. Вскидываю брови, хотя всё внутри скручивает от боли. Она меня не узнала. Выхватила из моих рук шапку и убежала. С трудом остановил себя от того, чтобы побежать следом. Чтобы узнать, где она живёт.
Но искать не пришлось. Столкнулся с ней в подъезде. Ксюша смотрела растерянно и заинтересованно. С жадностью рассматривал её. Впитывал в себя её образ.
— Что Вы тут делаете?
Понял, что слышу её голос впервые. Мелодичный, тихий. Счастливо рассмеялась. Она заговорила со мной первая. Заметил, что глаза Дюймовочки увлажнились. Перестал улыбаться. Шагнул бы вперёд, приобнял бы, но кресло мешало. Не успел опомниться, как след Ксюши простыл. Снова упустил. Мысленно пообещал:
«Но ничего, маленькая моя, ты станешь моей. Больше я не упущу своё счастье».
Глава 10. Сердце на куски
Днём ко мне примчалась Лерка, тут же внося в дом шум и гам.
— Привет, мой котёночек. Я пришла наводить у тебя в доме порядок, — стягивая с плеч светлый пиджак и вешая на крючок, сказала она.
— Может не надо? — протянул с сомнением, зная, что у сестры редко что выходит по плану.
— Надо, Миша. Надо! Я Нику на маму оставила. Зря что ли я к тебе через половину города ехала? Нет уж, сокол мой сизокрылый, — пропела она, направляясь на кухню. — Сейчас я буду приводить твой дом в божеский вид.
Через пару секунд оттуда раздался грохот, шум воды и вопли. Закатил глаза и пошёл на кухню. И тут же мысленно начал материться. Горячая вода струёй была в потолок, а всю кухню заволокло дымом.
— Мишенька, я только хотела руки помыть, — испуганно пролепетала Лерка, полотенцем пытаясь прикрыть струю воды. Но тут же отдергивала руки, обжигаясь кипятком.
— Заодно решила полностью помыться, как погляжу, — прорычал я, кидаясь в ванную комнату и перекрывая вентиль подачи воды.
Шум на кухне стих. В проёме показалась виноватая мордашка сестры, которая дула губы и смотрела на меня огромными глазами побитой собаки.
— Прости, Мишенька. Я не хотела. Я повернула, а оно как-то вот так получилось… — развела виновато руками. — Прости, прости, прости. Я обещаю, что больше тебя «котиком» называть не буду, — протягивает руку с оттопыренным мизинцем. — Мир?
— Мир, — тяжело вздыхаю и обхватываю мизинцем её тоненький пальчик. — Иди, переоденься. В шкафу найдешь какую-нибудь футболку. Одежду повесь на полотенцесушитель. И молю, не оборви хоть его. Второго потопа я не выдержу.
— За кого ты меня принимаешь? — возмутилась сестра.
— За маленького вредителя, — пощекотал её под рёбрами, вызывая заливистый смех. — Иди давай, — подтолкнул её в сторону комнаты. — Нам ещё воду собирать и кухню проветривать нужно, пока обои не отклеились.
Лера убежала, а я, стянув мокрую футболку через голову и сменив штаны на шорты, взял в руки швабру и ведро и пошёл на кухню. Удручённо оглядел помещение. Помогла называется…
Лерка была ходячей катастрофой с раннего детства. Когда родители оставляли меня приглядывать за ней, я с огромным трудом с ней справлялся. Обязательно она залазила куда ни надо, ломала даже то, что невозможно было сломать. Но самая большая беда заключалась в том, что она падала. Головой вниз. И именно тогда, когда её оставляли со мной. По пальцам не сосчитать количество сотрясений и набитых ею шишек. Папа шутил, что у Лерки столько мозгов, что голова перевешивает пятую точку. Лера действительно оказалась смышлёной не по годам. В школу её отдали в пять лет, что стало роковой ошибкой, которая принесла много проблем, слёз и психологическую травму...
Но несмотря ни на что, к Лерке испытывал особую привязанность. Была у нас с ней какая-то связь, которой у меня не было с другими сёстрами. Быть может, потому что почти все первые десять лет её жизни она ни на шаг от меня не отходила.
— Я готова, — девушка заскочила на кухню в моей футболке, в которой она почти утонула, и уперла руки в бока.
Кивнул и всучил ей в руки швабру.
— Только прошу тебя, не навернись, — усмехнулся я.
— Постараюсь, — улыбнулась через силу. Понял, что снова обиделась.
— Лерк, ну скажи мне, как так получилось? Ты на кране что ли повисла?
— Я случайно, — говорит раздраженно, отжимая швабру так, что брызги полетели в разные стороны. — Я уже извинилась.
— Лер, хватит щетинится. Я на тебя не ругаюсь, спрячь свои иголки, — дергая её за светлый хвостик, пытаясь заглянуть в серые глаза.
Но она дёргает плечом и отворачивается. Снова злится. На меня, что упомянул о её способности всё ломать, и на саму себя, что снова принимает всё слишком близко к сердцу. Хоть и знал о её сверхчувствительности и всегда старательно подбирал шутки в её присутствии, всё равно она находила слово или фразу, чтобы обидеться. Поначалу меня это злило, но не рычал на неё, как родители. Нашёл в интернете информацию о таких людях. Причины, по которым Лерка на всё так реагирует. Прослушал множество лекций психологов, прочитал десятки книг о высокочувствительных людях. Оказалось, что примерно пятнадцать процентов людей на планете воспринимают мир немного в ином свете. Более ярком.
Раздался настойчивый звонок в дверь. На пороге стояла моя Дюймовочка. Сначала её лицо стало растерянным и я, не без удовольствия, заметил, как заинтересованно скользнула она взглядом по моему телу. Но в следующее мгновение её лицо стало хмурым. Глянула на меня исподлобья и что-то тихо сказала про машину.
— У меня нет машины, — похоже, мой мозг плавится в присутствии Ксюши.
— Зато у вашей любовницы есть.
У кого? У любовницы? Она решила, что я с Леркой сплю?
— Сейчас мы перепаркуемся, — говорю мягко, но меня перебивает Лерка, которая высунула свой любопытный нос с кухни.
Лера начинает снова хамить. Дико злюсь на неё, когда вижу растерянное личико Ксюши. Девушка бледнеет, поздравляет с новосельем и уходит. Зову Ксюшу, но она будто не слышит.
— Миша, оставь. Пусть идёт. Котик, ну пошли в квартиру. Мы ещё не закончили. Нужно уборку доделать, — Лерка начинает лебезить, когда чувствует, что я на взводе. Когда понимает, что она снова неправа.
— Мало тебя в детстве родители наказывали, — рычу в ярости, захлопывая дверь и оборачиваясь к сестре. — Какого хера ты в разговор встреваешь? Какого лешего хамишь?
— Она первая начала, — слышу в её голосе слёзы. Лерка не переносит крики. Но я не могу остановиться:
— Мы что, в детском саду? Первая, вторая. Какая разница? Ты загородила пандус и ты не права, Валерия. Я не буду тебя защищать.
— Но…
— А какого хера ты на внешность перешла? — рявкаю я, встряхивая сестру за плечи. — Тебе так нравилось, что в школе тебя оскорбляли, что ты решила и других теперь унижать? Я понимаю, что ты пытаешься себя защитить, но ты перегибаешь палку.
Крупные слёзы покатились по щекам Лерки. С трудом удержался от того, чтобы начать её жалеть.
— Мне жутко за тебя стыдно, Лера. И что значит, понарожают спиногрызов? Ты сама мать! Что на тебя нашло?
Лера всхлипывает и начинает тихо плакать, сотрясаясь всем телом в рыданиях. Ну что за несчастье такое, а?
— Мииишааа, — размазывая слёзы по лицу, пытается меня обнять, — прости меняяя. Я такая дура.
— Не стану отрицать, мартышка, — усмехаюсь я, притягивая её к себе и целуя в макушку.
Сработала сигнализация. Лерка ринулась на балкон и заорала на всю улицу, наполовину высунувшись из окна:
— Отойди от машины, дура! Ты знаешь, сколько она стоит?
Перехватываю брыкающуюся сестру за талию и втаскиваю в комнату. Она вырывается, но я держу крепко.
— Лера, остынь, — рычу, когда она попадает локтем мне по подбородку.
Она охает и обмякает в моих руках.
— Перепаркуй машину, пожалуйста, — прошу терпеливо, надеясь, что она не начнёт упрямиться.
— Хорошо, — соглашается покорно и начинает одеваться.
Когда за Леркой захлопывается дверь, выхожу на балкон и смотрю во двор. Девушка выходит из подъезда немного потерянная, ссутулив плечи. Садится за руль и заводит машину. Жду её возвращения, но проходит полчаса, а Лерки нет. Начинаю звонить на её телефон, но слышу только длинные гудки. Потом телефон отключили. Против воли начинают волноваться. Набираю маму:
— Привет, мам. Лерка дома?
— Да, Мишутка. Вы поссорились с ней? Пришла вся в слезах, закрылась в комнате и не открывает дверь. Мы с отцом её уже не трогаем. Поплачет, сама выйду.
— Вроде всё хорошо было, — задумчиво чещу затылок.
Всё же обиделась на меня? Может надо было с ней помягче? Прощаюсь с мамой и оглядываю учиненный сестрой бардак, который мы так и убрали. Обои в некоторых местах пузырились, а ламинат вздулся. Лера, Лера…
Закончил с уборкой, починил кран и пошёл на первый этаж. Помялся немного у двери, прежде чем нажать на звонок. Дверь открыл мне знакомый худощавый парень в инвалидном кресле. Чёрт! Всыплю Лерке собственноручно.
— Здравствуйте, я Ваш новый сосед с пятого этажа. Сегодня вышло недопонимание из-за перекрытого пандуса. Хотел бы перед Вами извиниться.
— Проходите, — парень отъезжает назад, освобождая место. — Никита, — парень протягивает руку, которую я тут же пожимаю, представляясь. — Я тебя помню, кстати говоря, — говорит парень. — Ты к нам в детдом часто приезжал.
— Да, было дело.
Не услышал, как из ванной вышла Ксюша. Заметил девушку только тогда, когда её окликнул Ник. Моя Дюймовочка. Такая крохотная, хрупкая, практически невесомая. Нежность сдавила грудь. Желание сосредоточилось в паху. Хочу эту девушку. До звёздочек в глазах. До помутнения рассудка. Всю. Без остатка. Чтобы рядом на всю жизнь.
— Раз узнать твоё имя, — голос будто не мой.
Почему-то не хочется признаваться, что знаю её уже давно. Что с ума по ней схожу уже семь лет.
Взгляд скользит по её телу. По каждому участку оголенной сливочной кожи. Она совершенная. В горле пересыхает от желания собрать каждую каплю с её точёных плеч. Коснуться её приоткрытых губ, с которых срываются взволнованные вздохи.
— Я хотел бы извиниться перед вами за свою… знакомую.
Не говорю о том, что Лерка моя сестра. Сам не знаю почему. Может, потому что понравилось видеть проблески ревности в аквамариновых глазах?
Вижу, что Дюймовочка напряглась, когда осознала, что я снова приду к ним. Взволнованно задышала. А зрачки в голубых глазах расширились. Сбегает от моего жадного взгляда в комнату. Вижу, что моё внимание смущает Ксюшу. Вижу, что её влечёт ко мне. И её это пугает. Пугает эта сила притяжения, которая не подвластна тебе. Которая не слушает доводов разума. Знаю, маленькая. Я уже привык.
— Прости, моя жена не разговорчива.
Жена? Будто обухом по голове ударили. Руки сжались в кулаки. А ты что думал, Миша, что она тебя ждать будет? Она тебя даже не запомнила.
— Приходи завтра к одиннадцати.
Киваю и, попрощавшись, выхожу за дверь. Ударяю кулаком в стену, пытаясь унять жгучую боль в груди. Она чужая. Чужая женщина. Другой мужчина касался её тела, целовал её губы. Сука! Выхожу на улицу и закуриваю сигарету.
Но малышка отреагировала на меня. Смотрела на меня со страхом и желанием. Видел заинтересованность в её взгляде. Сигарета обжигает пальцы. Выбрасываю её в урну. Необходимо с кем-то поговорить. Набираю Леркин номер и с облегчением слышу её уставший голос.
— Мартышка, ты чего уехала? Мне пришлось самому убираться.
— Я встретила отца Ники, — всхлипывает сестра.
— Что?
— А он меня не узнал, представляешь? — Лерка плачет, а у меня всё выворачивает в груди от этих всхлипов.
— Я сейчас приеду, — обещаю я и сбрасываю вызов.
Лера огорошила всю семью новостью о том, что беременна три года назад. На все вопросы о том, кто отец ребёнка, она не отвечала. Поджимала губы и переводила тему разговора. Знаю, что она любит этого козла. Иначе бы не отдала ему свою невинность. Иначе бы нашла себе другого мужчину. Но, увы, все в нашей семье однолюбы.
Вызвал такси и поехал успокаивать свою ранимую мартышку.
Глава 11. Исцеляя душу
Вышла из подъезда и в нерешительности замерла рядом с Мишей. Что делать? Что говорить? Но мужчина не стал ждать от меня никаких действий. Окинул меня взглядом, поправил белую шапку на моей голове и взял за руку, переплетая наши пальцы и поглаживая по запястью большим пальцем руки. Посмотрела на него растерянно и смущённо.
— Пойдём? — спросил тихо, пальцем касаясь кончика моего носа.
— Куда? — так же тихо спросила я, улыбаясь. Млея от близкого присутствия мужчины. От ласковых прикосновений.
— В парк.
Мужчина уверенным шагом направился по улице, увлекая меня за собой. Я шла рядом, рассматривая его профиль. От того насколько этот мужчина волновал меня, насколько сильно меня влекло к нему, в груди всё щемило от странной, ранее неведанной мною нежности. Это не была та нежность, которую я испытывала к маме, бабуле или Нику. Она была совершенно иной. Всепоглощающей. Сметающей всё на своём пути. Она пробралась в сердце. Поселилась в душе. И даже глушила голос разума, который слабо напоминал, что влюбляться мне нельзя.
Миша остановился у маленькой кофейни и, попросив подождать несколько минут скрылся за стеклянной дверью. Увидела в отражении себя. Худую, походящую больше на подростка, чем на взрослую женщину, с дурацкой улыбкой на губах. Возник в голове глупый вопрос: что Миша во мне нашёл? Почему такой по-мужски привлекательный мужчина смотрит на меня, будто красивее женщины никогда не видел? Пусть у меня не было отношений с мужчинами, но я была далеко не глупой. Видела, что Миша хочет меня. Видела по чернеющим глазами, когда он смотрит на меня, по учащающемуся дыханию, когда мы случайно соприкасались руками, по внушительному бугорку на штанах. Всё это свидетельствовало о том, что Миша меня хочет. Но созревал другой вопрос. Как долго он будет хотеть видеть меня рядом с собой? Может, он желает затащить меня в постель на одну ночь. Миша хоть и казался мне особенным, но жизнь научила меня, что верить мужчинам нельзя. Что они умеют искусно притворяться и очаровывать. Вздрогнула, когда представила, как Мишина рука опускается на мою щёку, отвешивая оплеуху. Ведь если он ударит, то может и калекой оставить. Он большой. И рука у него, несомненно, тяжёлая.
Миша вышел из кафе с двумя стаканчиками кофе. Протянул один мне:
— Капучино с карамелью. Аккуратно, не обожгись.
— Откуда ты знаешь, что это мой любимый? — принимая напиток из его рук, настороженно спросила я.
— Сам люблю его. Решил взять на свой вкус.
Я промолчала, делая глоток горячего кофе, который приятно согрел меня изнутри. На Мишу старалась не смотреть.
— Ты чего расстроенная такая? Кофе не понравился? — спросил мужчина.
Поделиться книгой: