Возвращение

Андрей Мороз

Возвращение

* * *

Глава 1. Июль. Албания

— Все! Больше не могу! Режьте меня здесь — дальше не пойду! Ноги, сука, деревянные как у Буратины! — Шептун пять минут назад рухнувший лицом в землю — откашлявшись, отхрипев и отплевавшись, перевернулся на спину и широко раскинул руки по земле.

— Оторвались? — в который уже раз за день позабыв о не работающем локаторе, я попытался оценить обстановку взглянув на карту…

«Обломавшись» и привычно запсиховав от своей нынешней «ментальной импотенции», мне с большим трудом удается сохранить интонацию нейтральной, а голос ровным.

Да что там — этот локатор хренов!? Я совсем ничего не могу! Совсем! Тьфу, сука, мля!

— Оторвались. Только вот надолго ли? — скептически спрашивает Рул неизвестно у кого. Бывшая «черная королева» оказалась значительно выносливей, чем некоторые мужики — отдышалась гораздо раньше многих и сейчас аккуратно запихивала обратно растрепавшиеся волосы, во время марш-броска вырвавшиеся из «хвоста» на резинке. — Боюсь, что эта передышка не слишком затянется. Горан, надо бежать дальше. Они всего лишь немного отстали, но не отказались от желания поиметь нас. Судя по локатору — бородатым до нас — всего ничего. Вон и Арвинд не даст соврать.

Молодой атреец пристально смотрит мне в глаза, кивает и не спешит отводить свой взгляд. Рул тоже уставилась в мою сторону. Остальные камрады смотрят в разных направлениях, но явно не упускают из виду происходящего здесь. Разве что ушами как локаторами не крутят.

Я хмыкаю. Скептически и достаточно злобно.

…Нас вот уже вторые сутки гнали как волков. Или вернее будет сказать — как зайцев, ибо мы даже не оскалились ни разу. Преследователи не разделялись — где тут в этих ущельях разделяться, да и зачем? Ну а вступать в бой со всей массой, пусть и бывших крестьян — было чревато как минимум большими потерями. А нас и так всего — 71 голова на предстоящие 6000 километров пути по враждебной территории.

22 эльфийских лучника во главе с вождем Таром.

27 атрейцев и 22 землянина.

Но так нам казалось вчера. А сегодня, пожалуй, пришла пора менять стратегию с тактикой.

Силы на исходе. Банальное бегство не приведет ни к чему, кроме гибели.

Чуть раньше или чуть позже… Какая разница?

А подельнички, гады, всё смотрят! Вы на мне сейчас дыры протрете, друзья мои дорогие! Я и без этого молчаливого давления прекрасно понимаю, что необходимо сделать, чтобы уйти от погони, вымотавшей всех нас почти до самого края.

Что — так никто и не озвучит? Ну, тогда я сам.

Курю. Откашливаюсь. Выдыхаю.

— Пора огрызнуться, похоже, а то они все больше и больше в атаке охреневают. Что скажете, дамы и господа? — мне кажется, что появившаяся сейчас на моем лице улыбочка несколько кривоватой выходит.

— Вот и правильно, командор! А то я уже от этого горного марафона затраханный, как крестьянский конь! — тут же отзывается Валентин.

Эх, братское сердце — если бы ты знал, как я тебе благодарен! Не за сейчас — «за вообще»!

— Я за! — соглашается с художником мечта его грез, белокурая воительница Арвильда.

— Сколько у вас болтов? — уточняю у неё я.

— На полтора боя хватит, — улыбается белокурая бестия, — А может и на два. Если оба наши менталиста отработают на полную — до завтра противник даже думать о погоне не станет.

— Место почти идеальное, чтобы их на задницу осадить. — вставляет бывший вояка Серб, — Сам посмотри — здесь максимум по десятку в ряд наступать получится. Ударить волной ментальности вместе со стрелами и болтами — и будет красиво!

— Даже если первые прорвутся и дойдет до прямого столкновения — десять на десять мы сдюжим. — уверенно подхватывает Мастиф, — Даже без учета «эльфов» Тара, у нас — двадцать шесть атрейцев и двадцать «сынов»…

— Стоп! — перебиваю его я, невольно оглядываясь по сторонам, — А куда еще трое подевались? Союзников было 27, а нас 22.

— Да все на месте, командор, — успокаивает меня здоровяк, — Я в том смысле, что Арвинда и Рул в первые ряды ставить нецелесообразно. Их сила не в махании саблей.

— А… Ну да, конечно. Не учел, — соглашаюсь я, — Тогда атрейцев — точно двадцать семь. А наш-то двадцать второй где?

— Ну, как бы это ты сам, Горан, — нехарактерно вильнув взглядом, смущается Мастиф.

— Еще раз — стоп! А с чего бы это я должен позади стоять? Я не лучник, и не менталист теперь! К тому же — это целиком и полностью моя вина, что мы в эту жопу с геморроем влезли.

— Да, твою маму, Горан — хватит в рыцаря лишенного наследства играть! Не мальчик ведь. Сам все понимаешь! Твой потенциал не сравнить ни с чьим из нас. — Рул кривится, как от надоевшей зубной боли.

— Предлагаю всем присутствующим оставаться в реальном секторе компетенции, без парадоксальных иллюзий банальной эрудиции. — выдает престарелый штатный хохмач отряда, явно пытаясь разрядить сгущающиеся тучи.

Не ведусь, но резко успокаиваюсь:

— Сам-то понял, что сказал, грустный старый клоун..? А тебя, дорогая, спросить хочу — как же я свой потенциал реализовывать буду? Ежели вы меня в бой категорически решили не пущать? Каким болтом мне репутацию набирать? Сенбернаром в горах поработать? Старушек и паломников через перевалы переводить? Что толку от моих семи с лишним сотен очков интеллекта, без энергии-то?

Умная черная женщина на секунду призадумывается, но почти сразу находит ответ:

— На кошечках будешь руку набивать.

— Не понял? — бровь поднимается сама собой. То ли от нервов, то ли от сырости.

— На бессимптомных носителях интеллекта. — змея смеется, — На дурачках. На неразумных обратившихся. С ними гораздо безопаснее.

…И ведь не поспоришь!

Признавая её правоту — киваю. С «зомби», действительно сражаться проще. Они тупы и от того предсказуемы, примитивны в приемах, да и вооружены чем попало. Массой берут. В схватке с ними шансов уцелеть гораздо больше.

Однако у меня тоже гордость имеется. И потому я сразу решительно объявляю о том, что в предстоящей драке стоять за спинами не намерен.

Обвожу тяжелым, но спокойным взглядом всех потенциальных «возражальщиков».

Ну что — найдется тот, кто начнет права качать? Вы же, гады, сами мне усердно в уши дуете, что я по-прежнему здесь самый важный и нарядный… Жду…

Возражений не имеется. Вот и чудненько!

— Далеко до бармалеев? Может, уже строиться пора? — спрашиваю Арвинда, сына Арворна.

На секунду-другую парень «уходит в себя». На карту смотрит, счастливчик потомственный. Твою мать!

— Передовой отряд противника будет здесь через десять минут. Если тоже не решит отдохнуть, конечно.

— Сколько их?

— Сотни две — две с половиной. — Рул реагирует быстрее, чем «инопланетянин».

— Отрыв от основных сил большой? — спрашиваю с надеждой, ибо если албанский головной дозор оторвался достаточно далеко — есть надежда обойтись вообще без потерь. Менталисты, лучники и арбалетчики в таком случае все сами порешают. Мы уйдем, а албаноиды волей-неволей побегут вслед не так прытко. Хотя бы первые несколько часов.

Ну а мы хоть без горячки подумать о дальнейшем сможем. А то на ходу оно как-то кривовато выходит…

Глава 2. Июль. Албания

Организм немного передохнул от бесконечного бега под злыми местными звездами и теперь ему дико охота жрать.

Ничего — после боя набьем животы. Сейчас чревато. Водичкой перебьемся — набрали в колодце в каком-то попавшемся на пути пустом селении. Вкусная и чистая, зараза такая. Совсем не та, что недавно текла из крана в многоэтажках.

Выпить хочется, но нечего. Даже Шептун пустой как барабан.

— Ментальте первые ряды. Самых резких и безбашенных. Остальные без лидеров «поплывут» и дрогнут. Впрочем, чего я со своими советами лезу? — я суетливо взмахиваю рукой вместо извинений, — Теперь вы тут рулите — вот и банкуйте. Сами все знаете. А я зарубаться пошел.

— Да хорош уже самоедничать, Егор. Прекращай самого себя раком ставить — а то еще привыкнешь, — откровенно злится Рул.

— Ох, и отосплюсь же я на тебе когда-нибудь, — в пол оборота через плечо зловеще обещаю «черной королеве» я.

Рул радостно скалится, дразняще показывая розовый язычок и влажные красивые и ухоженные зубы:

— Ты же знаешь — я уже очень давно, вся просто горю в предвкушении этого, милый.

— Даже не надейся! Змея! Только в переносном смысле.

Её громкий театральный вздох слышен, наверное даже в горах соседней Македонии.

Встаю в строй. Поправляю причиндалы. Хорошая все-таки вещь — этот атрейский доспех. В земном бронежилете уже в середине марш-броска ноги бы протянул или вообще на тупом психе выбросил его ко всем чертям.

Сейчас бы еще разуться хоть ненадолго. По мокрой холодной траве босиком побродить… Туда — сюда, без цели и без мыслей…

У меня по бокам решительно располагаются Мастиф и Арвильда. Как будто всегда тут и стояли. Рядом маячит Серб. Да ведь это мои «телохранители», мля!

— Ты тоже с ними заодно, белокурая бестия? — интересуюсь у воительницы.

— О чем ты, вождь Горан? — красотка округляет и без того огромные глаза. — Просто около тебя — мне самой гораздо спокойнее в драке. Мое нежное сердце поет, когда рядом мужчина, который сможет защитить хрупкую девушку.

Оскаливаюсь. Оценил подгребку.

Нет — это не женщина! Просто какой-то выстрел в сердце! Не по зубам она Шептуну. Не по зубам. Зуб даю!

Пора бы бармалеям уже и показаться, наверное.

Как же тяжело без способностей! Охохо, мля!

Да и тьфу на них — даже сам себе уже надоел! Ною и ною…

Сейчас как начну по-новой репутацию нарабатывать!

Хотя большой и весьма интересный вопрос — в какую сторону система оценит убийство местных пастухов? Это ведь именно мы к ним вторглись — нас сюда никто не приглашал. Ну, кроме ныне покойного Бекима, разумеется… Н-да… и все же жалко парня, как ни крути… Какие же уроды все-таки эти «творцы и наблюдатели»!

Над строем висит тяжелый запах пота. Застарелого от одежды и свежего — адреналинового, от волнующихся тел.

Привычный ознобистый морозец — легким летним сквозняком гуляет вдоль позвоночника.

Вот интересно — а что чувствовали персонажи былых времен, стоя в первых рядах многотысячных толп перед не менее многочисленным противником и зная, что замес предстоит просто дикий и безумный!? Или где-нибудь напротив тяжелой латной конницы? С минимальными шансами отдельной боевой единицы на выживание. Там, наверное, уровень адреналина в крови совсем иной был? Вот же их колотило! Или — нет?

Тьфу, ты, твою мать! Как всегда перед дракой в голову лезет всякая белиберда.

Однако это лучше, чем убиваться по потерянным возможностям, чем я успешно занимаюсь уже вторые сутки подряд. Почти без перерыва…

В конце концов — не навсегда же моя «импотенция»?! Наберу я этой репутации помаленьку. И не надо сейчас про: «чем дальше от фронта, тем больше оптимизма». Это мы еще посмотрим!

При одном условии конечно — если вообще сумеем выбраться из местных гребанных гор.

Ну, а насчет прорыва до родной Сибири — пока даже заморачиваться рано. Между нами и малой родиной столько всего! Лучше не задумываться и не вспоминать школьные уроки географии. Так что пока мы просто тупо идем на восток и ничего не загадываем! Для начала неплохо хотя бы до «золотых песков» Болгарии дожить. Такой вот: «Дранг нах Остен»[1] получается!

— Дети гор близко. Сейчас появятся! — голосок Рул звонок и бесшабашно весел.

Пусть их две с половиной сотни, против наших семи десятков, но у нас больше половины стрелков. Да Арвинд с Рул в роли минометной батареи, а то и системы залпового огня — не самый хлипкий аргумент.

Есть! Первые показались из-за поворота…

— Вальхалла ждет нас, сыны Одина! — зверски рычит художник с правого фланга.

А у Валентина, я смотрю — прекрасное настроение. Игривое прямо. Этого ничем не проймешь! Фаталист и похерист по самую маковку! Да к тому же еще и Арвильда рядом! Как тут не распушить перья? Пусть и несколько полинялые. «Седина в бороду» как говорится…

Переглядываемся с другом. Однако взгляд-то у него помимо воли заострился. Это неизбежно.

У Мастифа желваки поигрывают под кожей, как неуемные, у Арвильды глаза маньячески блестят. Я сто пудов сейчас и сам такой…

Тут главное не перегреться от ожидания.

Замершие было враги, преодолели недолгое замешательство, дождались отстающих и постепенно разгоняясь, двинулись вперед.

Повожу плечами, в очередной раз притираясь к сто раз притертому доспеху. Усмехаюсь самому себе. Нервную систему не обманешь…

Ну что — понеслась!?

Не вижу, но знаю, что тяжелая всепроникающая волна ментальности сейчас накрывает плотные ряды приближающихся врагов. Сеет сомнения и неуверенность. Вызывая в наименее стойких душах страх и растерянность…