Будь моим врагом

– Я не верю в руку судьбы, – произнесла я вслух. – Я свободна.

– Тогда отдавай чужую магию, свободная шейра, – с насмешкой произнесла Хелен. – Время не ждёт.

Я протянула руки к алтарю, сосредотачиваясь. Во мне действительно было слишком много магии, и сейчас, в присутствии алтаря, она начинала бурлить.

Я медленно выдохнула и закрыла глаза, чувствуя, как через ладони свободной рекой течёт поток огня. Словно в этот раз я не становилась шейрой, а переставала ею быть, на короткий срок превращаясь в Деанару Кассадьеро из маленькой шейры Даны.

– Стоп! – резко прозвучал голос Хелен. – У тебя бледнеют волосы. Остановись.

Я послушно открыла глаза и отступила от алтаря. А потом нахмурилась от внезапной идеи и обернулась к Хелен.

– Постой-ка, – произнесла я. – Если алтарь делает меня шейрой, он может и перестать делать меня шейрой? Сделать меня Деанарой окончательно, расторгнуть контракт?

Хелен с иронией улыбнулась.

– Многие надеялись на это, но нет. Контракт нерушим, девочка. А когда он заканчивается… – Короткий вздох. – Когда он заканчивается, твой хозяин и господин видит твоё лицо – это непреложный закон. И его шейрой вновь ты стать не сможешь.

– Я знаю, – глухо сказала я.

– Кодекс нарушать нельзя, Дана-Деанара. – Хелен очень серьёзно смотрела на меня. – Поэтому до конца контракта ты обязана любой ценой скрывать, кто ты. Не только ради внука Адриана Тайбери, но и ради тебя самой. Я хочу видеть тебя живой и здоровой.

Я молча кивнула.

Метресса мягким шагом подошла к алтарю, и я заметила у неё в руке знакомый кусочек розового кристалла. Хелен положила осколок на алтарь и провела по нему рукой. Несколько секунд ничего не происходило, но потом под моим взглядом кусочек кристалла начал наливаться светом.

– Зачем ты это делаешь? – спросила я.

– Если ты возьмёшь в руку свой кристалл и станешь Деанарой, потом тебе придётся вернуть прежнюю внешность, – сухо напомнила Хелен. – Магия шейры, которая ты отдала алтарю, вернётся к тебе через этот осколок.

– Точно всё будет в порядке? – уточнила я. – Я стану прежней шейрой, ничего не изменится? Вдруг у меня волосы перекрасятся в зелёный цвет? Зубы заострятся и я начну прыгать с крыш и кусать прохожих? Перейду на землянику и обгрызу Тайбери всю постель?

Хелен лишь вздохнула, возводя взгляд к небу.

– Всё, – наконец сообщила она, забирая осколок с алтаря. – Готова?

– Если ты готова, – твёрдо сказала я, – то готова и я.

Хелен бросила мне тёмный свёрток с одеждой и достала маску для себя.

– Переодевайся. Хранилище нас ждёт.

Ветер свирепствовал, пытаясь сдуть с меня развевающуюся плащом рубашку.

– Крыша, – прошипела я, с трудом удерживаясь на скользкой черепице. – Ты притащила меня на крышу!

– А ты предпочла бы, чтобы при первом же твоём шаге на запретную территорию заорали сигнальные кристаллы? – ядовито отозвалась Хелен сквозь зубы. – Двигайся!

Её лицо было целиком закрыто маской, только сверкали глаза. Метрессу Академии не должны были узнать ни в коем случае.

Я бы с радостью последовала её примеру. Увы.

«Даже не думай. Ты уже дважды начала терять облик шейры. Если будешь бегать под маской, твёрдо зная, что ты не чья-то там покорная шейра, а дерзкая и свободная Деанара Кассадьеро, то можешь не вернуть себе внешность шейры вообще.– Хелен с мрачным видом кивнула на розовый осколок. –И даже магия шейры тебе не поможет».

Хелен уже преодолела изрядный путь. Сжав губы, я последовала её примеру. Окошко чердака было уже совсем близко. Ещё немного, и…

…Но в глазах Хелен пряталась плохо скрытая тревога. И эту тревогу я запомнила.

Всё же у нас было куда больше шансов на удачу, чем я могла представить. Занятия отменены, части преподавателей нет в Академии, студентов нет вообще. Ректор болен, а его помощники… ну, с Рионери им не сравниться.

Осталось только пройти ловушки.

Я поправила очки, плотно прилегающие к лицу. Я даже представить себе не могла, как Хелен заполучила эти две пары. Сквозь них я могла видеть ловушки и спящие потоки, оставленные в расчёте как раз на взломщиц вроде нас. Увы, действовали эти очки только на территории Академии, но этого было более чем достаточно, чтобы добраться до хранилища.

По счастью, на крыше ловушек почти не было. Лишь бледно-голубой сгусток пламени бледнел у водосточного жёлоба, пронзительно напоминая мне о магии Тайбери.

Я крепче прижалась к черепице ладонями, напоминая себе, что Хелен тоже рискует многим. И что из дома Кассадьеро раз за разом выталкивают подозрительно бледных и истощённых шейр – и с этой традицией пора заканчивать. Как и с багровым дурманом.

Мы справимся. Должны справиться.

Когда я наконец перевалилась через окошко чердака, пальцы уже переставали меня слушаться. Я прислонилась к стене, тяжело дыша.

– Худшее позади, – выдохнула Хелен, спрыгнув вслед за мной. – Теперь… осторожно.

Как и я, она видела разноцветные потоки пламени, тугие, свившиеся в незримые петли у нас на пути.

Хелен медленно, на ходу разминая пальцы, подошла к неприметному люку в углу. С торжествующей улыбкой взялась за кольцо.

И тут раздался отчётливый и такой знакомый мне хрустальный звон.

О нет. Кажется, у нас проблемы.

Бледный золотой поток вспыхнул вокруг рук Хелен неожиданно ярко и мгновенно развеялся в воздухе, но дело уже было сделано. Ловушка, которую очки не заметили. Похоже, ректор решил обновить защиту. И Хелен очень повезло, что эта золотая штука не обварила ей руки кипятком, к примеру.

Неужели всё? И наше приключение закончилось, не успев начаться?

Но Хелен уже забиралась внутрь.

– Быстрее, – бросила она. – Помнишь, что я тебе рассказывала? Сигнализация сработала не для всей Академии: на это у неё не хватит силёнок. Она зазвенела здесь и в кабинете ректора, а Рионери сейчас там нет. В соседней комнате дежурит кто-то из его ближайших помощников – мне не удалось узнать кто, но это неважно. Сам он за нами не потащится, и ещё неизвестно, будет ли он будить кого-то из лордов среди ночи. И услышит ли звон вообще.

– Ох, боюсь, услышит, – мрачно сказала я.

– Плевать. Мы успеем достичь хранилища и вернуться другой дорогой.

Успеем? Сигнализация сработала! Нормальные люди в таком случае дают отбой!

– Ты с ума сошла?!

– Хочешь вернуться несолоно хлебавши?

Наши взгляды встретились. Я обречённо вздохнула.

– Нам точно хватит времени?

Глаза Хелен сверкнули.

– Если останемся тут и продолжим пререкаться ещё хотя бы пять минут – уже нет.

Размышлять было некогда.

Я мысленно выругалась и последовала за ней.

*

Три минуты бешеной гонки по пустому туннелю. Точнее, со стороны эта гонка выглядела чудовищно медленной: два шага вперёд и несколько секунд кропотливого огибания очередного препятствия. Но с меня успевало сойти семь потов на каждом отрезке между ловушками.

Нам очень повезло в одном: редкие маги могли вступить в тот туннель, по которому мы сейчас пробирались. Лишь ректор мог войти в любое время дня и ночи в одиночку. Увы, сейчас мэтр Рионери лежал в госпитале без сознания.

Но нас было двое. Маг и преподаватель Академии – по крайней мере, метресса считалась преподавателем.

А это значило, что у нас было право войти. По крайней мере, мы так считали – и надеялись, что магия Академии с нами согласится.

– Нужны двое, – пробормотала я. – Две ладони.

– Именно. Давай.

Едва мы с Хелен приложили свои ладони к серому металлу ворот, те распахнулись. И тотчас закрылись за нашими спинами.

Проклятье, идём ведь на верную смерть! Ну, или полуверную. Или полусмерть.

Впрочем, пока всё шло подозрительно гладко. Если, конечно, не считать такой мелочи, как сработавшая сигнализация.

– Как они вообще нас пустили? – прошептала я. – Да, я маг, а ты метресса, но у нас же нет разрешения! Мы взломщицы!

– Эти ворота были выстроены куда раньше, чем сигнализация, и подчиняются старому закону, – отмахнулась Хелен. – Чердак, кстати, вообще вот-вот должны были заварить наглухо. Рионери крайне не любил таких вещей, как тайные ходы, в отличие от Лоренса Тайбери, и говорил об этом не раз. Но люк достался ему именно от Лоренса, и Рионери не хотел от него избавляться. Из чистой сентиментальности, я подозреваю.

То есть отец Тайбери невольно помог нам здесь. Сердца коснулось тёплое чувство. Что бы сам Тайбери сказал по этому поводу?

– Не отвлекайся, – Хелен повысила голос. – Осталось три метра. Поторопись.

Я поднырнула под предпоследней ловушкой. Чуть отступив, сделала нырок, едва не коснувшись розовой волны невидимого огня, застывшей в воздухе. И с усилием наконец содрала с себя очки.

– Ладонь, – коротко скомандовала Хелен.

Мы коснулись вторых ворот одновременно. Створки содрогнулись…

…но не открылись.

Я нажала ладонью сильнее. Провела с нажимом по серому металлу. Безрезультатно.

– Что происходит? – в панике прошептала я. – Почему ничего не получается?

Голос Хелен под маской оставался бесстрастным.

– Жди.

И тут в моей голове раздался голос.

«Зачем ты здесь?»

­– Вернуть свой кристалл, – одними губами произнесла я. Я не была уверена, что мысленный ответ сработает.

«У тебя есть на это право?»

– Да. Я наследница своего дома. Я была исключена, но…

«Этого недостаточно».

Голос был едва слышен, и это напугало меня больше, чем если бы он грохотал в ушах. Словно он уходил, засыпал… и больше не собирался откликаться.

– Я хочу спасать жизни! – чуть не крикнула я. – Шейры моего дома в опасности!

«Это всего лишь шейры».

Ах ты, скотина патриархальная!

Кажется, голос услышал эту мысль. Что ж, поделом ему.

«Ещё один ответ,– смягчившись, произнёс мысленный голос. –Только одна попытка. Зачем ты здесь?»

Внутренне я зарычала. Одна попытка, говоришь? Ну я тебе сейчас отвечу! Век меня помнить будешь!

– Чтобы помочь моему хозяину и господину, которого я люблю больше жизни, зануда ты этакая! – прошипела я. – А ну, с дороги!

Двери дрогнули.

И начали открываться.

Я оторопело открыла рот.

– Что это было? – наконец выдохнула я.

– Двери были зачарованы давным-давно, – произнесла Хелен, задумчиво глядя на меня. – Последний вздох умирающего мага… так говорит легенда. Надо же. Меня они никогда ни о чём не спрашивали.

– Ещё бы, – пробормотала я. – Этой сладострастной морде только юных шейр подавай, с грудью, волосами до попы и всем остальным! – Я тряхнула золотой гривой. – Всё, хватит, давай пользоваться его хорошим настроением, пока он меня раздеваться не заставил.

Хелен тихо засмеялась.