Мой Мир 1

Юджин ЮДД

Мой Мир 1

Глава 1. Появление

Ну вот, опять…

Я нахожусь в лесу. Тело холодит, по моему ощущению, осенняя хвоя. Глаза на этот раз открыты, но обзор ограничен листьями и ветками. Вокруг происходят какие-то разборки: слышны крики и звуки взрывов. Поскольку я уже привычно не могу шевелиться, то и не волнуюсь на эту тему — убьют, значит убьют. Не повезло. Другой вопрос, что, наверное, не для этого я сюда закинут. Почему-то вспоминаю не тот мир, откуда я пришел, а свои последние моменты в автомобиле на дороге. Видимо, мое появление здесь — результат спонтанного выброса энергии. Осматриваю себя внутренним взором — физически вроде бы то, что и было при моей последней битве с пауками, только отсутствующая левая рука появилась. Теперь ментальный осмотр. Интересно, но во мне продолжает находиться переливающаяся многоцветная субстанция и серая аура, правда, она значительно меньше, чем была, но тем не менее. Шар, наверное, метра четыре диаметром. Эгрегора в этом мире явно нет или я его не чувствую? Многие знания, вроде бы, остались. По крайней мере, ауру я, на всякий случай, убираю. Дальний поиск почему-то не получается, однако близлежащее пространство я просканировать могу. Итак, что мы имеем: недалеко на дороге стоит больше 2 десятков подвод, вокруг которых мечутся люди. Сверху над ними — несколько летательных аппаратов странного вида с перепончатыми крыльями, из которых на землю сыплются боевые файеры — огненные шары около полуметра диаметром. Падая, они взрываются с оглушительными хлопками. Несколько подвод уже горит. Вокруг мечутся люди с бледно-белыми аурами и пытаются скрыться в лесу. Вот один из аппаратов делает боевой разворот, снижается и начинает высыпать очередную порцию файеров. С первой подводы по нему начинают стрелять из арбалетов. Стрелы в аурном диапазоне светятся слабым красно-желтым цветом. Одна из стрел попадает в перепончатое крыло и прожигает в нем большую дыру. Сверху слышится крик боли. В этот же момент несколько файеров разносят подводу, с которой стреляли, в щепки. Аппарат тяжело поднимается и улетает. Остальные начинают кружить над лесом, уничтожая людей. На сей раз они прицельно бросают более мелкие файеры. Недалеко от себя слышу топот и тяжелое дыхание. Раздается взрыв и ко мне подкатывается оторванная голова с перекошенным от ужаса лицом. Еще один взрыв неподалеку и чей-то крик. Взрывной волной голову перебрасывает через меня, однако капли крови попадают мне на лицо, в том числе и на губы. И, о радость, я обретаю возможность двигаться. Правда, я не тороплюсь этого делать — только поднимаю голову и бегло осматриваюсь: рядом лежит несколько обезображенных трупов. Издалека с неба раздается крик, полный боли, и оставшиеся аппараты, а может, и живые существа, прекращают бойню и улетают в сторону крика. Я осторожно поднимаюсь и уже внимательно осматриваюсь по сторонам. Люди, лежащие рядом, практически моего роста. Явно в крестьянской одежде. В основном мужчины, хотя вдалеке и пестреет чье-то платье. Я, как и в первый раз, опять обнажен. Бегло осматриваю себя и остаюсь доволен — тело, в котором я нахожусь, явно мое. Но не из того мира, где была авария, а из того, ставшего мне родным, где я был Великим Серым. Рефлексы на месте, как и память тех, кто владел Хлыстом. Особо ценно, что осталась искусство маскировки, интуиция и навыки ниндзюцу — думаю, эти знания сейчас мне пригодятся больше всего. Быстро снимаю с лежащего рядом безголового трупа одежду и натягиваю ее на себя. Порты и рубаха как раз впору, а вот нательного белья нет. Мое лицо, перемазано его кровью, и я решаю ее не вытирать. Обращаю внимание, что у трупов волосы в основном пшенично-белые, а у меня же, как и были от рождения, черные.

Вдалеке слышится топот копыт и крики. Решил представиться контуженным, иначе как объяснить мое здесь появление, а на вопросы-то я явно сейчас не отвечу. Заваливаю, на всякий случай, безголовое тело ветками и перебираюсь ближе к дороге, затем делаю малюсенький файер и сжигаю на голове и лице все волосы. Блин, больно, запахло палёным, наверняка будут волдыри… Сажусь среди разбросанных по обочине тел, начинаю раскачиваться и трясти головой. Из-за поворота дороги выскакивает несколько человек на лошадях, явно в военной униформе. С ними человек в мантии, причем мантия цвета хаки. У них аура бледно-белая, а у него — желтая, правда не очень яркая, зато есть шарик размером с горошину. Принимаю версию, что, судя по камуфлированной одежде, это полковой маг. На всякий случай проверяю свою личину — бледно-бледно белая аура. Сойдет. Вся моя одежда и лицо в крови, а голова похожа на ярко-красную ягоду. Они подлетают ко мне, явно старший, с двумя золотыми нашивками на плечах, начинает что-то спрашивать. Язык я вполне понимаю, но надо войти в образ контуженного.

— Что здесь произошло? Кто разбомбил обоз? Есть еще кто живой?

Я тупо смотрю на него и молчу, продолжая раскачиваться.

— Есть кто еще живой? продолжает он, повышая голос

Я открываю рот, но продолжаю тупо молчать и стараюсь сделать взгляд «пустым».

Подъезжает маг.

— Этот явно контужен. Не дергайте его — судя по ауре, он все равно ничего пуного не скажет, и так еле живой. Хорунжий, лучше дайте команду людям прочесать лес, вдруг кто-то еще остался жив?

Конные, подъехавшие сзади, еще человек 20, слезают с лошадей и рассыпаются по близлежащему лесу. Через некоторое время они собираются. Вперед выходит высокий крепкий человек с двумя тонкими желтыми нашивками. Думаю, что-то типа сержанта.

— Господин Хорунжий! Живых не обнаружено. Думаю, если кто и остался жив — разбежались, теперь их ищи-свищи по лесу. Они местные, спрячутся по своим схронам — не найдешь. Придется через месяц опять по тем же деревням проехаться — может и вернутся, раньше вряд ли.

От головы разбомбленного обоза возвращается еще один бравый вояка с нашивками. Он тащит остаток сгоревшего арбалета, несколько стрел, погнутых от жара, и три металлических жетона с именами.

— Господин Хорунжий! Вот что я нашел. Наши явно погибли.

Маг, глядя на жетоны, сказал:

— Судя по крику птицелета, они его подстрелили. Молодцы. Думаю, надо доложить командованию, что они геройски погибли. Но каковы имперцы! Так далеко на нашу территорию они еще не залетали. Это обязательно надо будет передать руководству.

Мне позарез нужна информация об этом мире, нужен контакт с живым человеком. Я решил рискнуть и чуть-чуть добавил белого в свою ауру.

В это время Хорунжий глянул в мою сторону.

— Господин Маг, а с этим что делать? Как думаете, оклемается? Может бросить его здесь?

Маг внимательно на меня посмотрел:

— Похоже, оклемается, хотя его здорово шарахнуло. Я не Зеленый, лечить не умею, но могу попробовать немного подпитать. Забираем с собой, вон какой здоровый. Нынче каждый человек на вес золота.

Он подходит ко мне и кладет руки на обожженную голову. Чувствую попытку вкачать в меня немного Желтого цвета. На всякий случай еще чуть-чуть сгущаю цвет своей ауры. Типа прихожу в себя, а сам осторожно, чтобы Маг ничего не почувствовал, считываю его. Весьма поверхностно, естественно, но для первого знакомства с этим миром вполне достаточно.

Что ж, интересно. Этот мир чем-то похож на прошлый, хотя значительно более технократичный. По устройству, наверное, сходен с Россией в 1860-е годы, сразу после отмены крепостного права. Называется Королевство ИЧИГ. По государственному устройству — королевство, управляемое «на местах» вассалами. Раньше все крестьяне принадлежали им, но не очень давно к власти пришел молодой Король-реформатор, который решил дать народу свободу. Естественно, не всем это понравилось и часть вассалов перекинулась на сторону его извечного врага — Империи Варгов. Мир между двумя государствами и так был непрочным, а после предательства вассалов началась война. И идет она пятый год. Империя побеждает, хотя ресурсы у обоих государств уже на пределе. Этот отряд как раз занимался сбором новых рекрутов. Забирали всех мужчин от 18 до 40 лет и нерожавших женщин от 18 до 30, но поскольку в деревнях замуж выходят рано — таких было не много. Магическое устройство местного общества похоже на то, что я имел счастье лицезреть ранее: Черные, Красные, Желтые, Голубые, Синие, Коричневые и Фиолетовые. Маги служат при дворе и в армии. Естественно, все, кроме Черных. Эти себе на уме, однако их не много. Во всех цветах есть и мужчины и женщины. Но это общество достаточно значительно шагнуло вперед в своем техническом развитии: неплохо развиты технологии обработки металлов, появились паровые двигатели, правда, топки, в основном, работают на Желтой магии. А, например, птицелет, с которого бомбили «наш» обоз — порождение Голубой магии. Это квазиживой организм с зачатками интеллекта, управляется Голубым магом. Внутри есть пространство для нескольких человек и, как я убедился, для смертоносного груза.

Еще я сосканировал систему армейских званий, названия сел, откуда был рекрутирован «наш» отряд и имя вассала, которому раньше принадлежали эти села, изучил крестьянский уклад. К моей радости, оказалось, что документов, учитывающих крестьян, здесь не существует.

Ко мне подошел один из сержантов:

— С лошади не упадешь?

Я отрицательно покачал головой.

Ко мне подвели одну из запасных лошадей, которых привел с собой отряд. Я «с трудом» на нее забрался, и мы поехали. Раскачиваясь из стороны в сторону и делая вид, что мне совсем плохо, я обдумывал, для чего же меня призвали в этот мир. Решил не загадывать вперед и посмотреть, что будет дальше. Часа через 4 мы прибыли в учебно-тренировочный лагерь.

Глава 2. Лагерь. Лазарет

Лагерь находился глубоко в тылу и служил для первичной подготовки рекрутов. Кроме этого, здесь иногда отдыхали части с передовой, проходя доукомплектацию личным составом. Естественно, при лагере был лазарет, куда меня сразу и привезли в сопровождении одного из сержантов. Судя по всему, народу в нем было не много. Нас встретил пожилой фельдшер. Аура слабо-зеленая.

— Один. Контузия и термические ожоги, — крикнул он куда-то внутрь палатки.

— Принято, ответил ему чей-то голос

Сопровождающий махнул мне рукой и одобрительно улыбнулся

— Как же вас так, в глубоком тылу?

— По дороге. Птицелеты. — прохрипел я еле слышно, осваивая на ходу язык.

— Ого! Далеко же они забрались. Чего доброго, и до нас долетят, — проворчал фельдшер, помогая мне слезть с лошади.

Посадив меня перед входом, он повернулся к сержанту:

— Все сержант Кторс, идите, мы его приняли. Через неделю подлечим и будет у вас в подразделении, как новенький.

— Спасибо, Винтер. Буду его ждать.

С этими словами он уехал, а Винтер, взяв меня под руку, повел внутрь палатки.

Естественно, я его считал. Оказывается, Лазарет, как и другие части, проходил ротацию. Еще пару недель назад он был прифронтовым госпиталем, а теперь врачи наслаждались тишиной и покоем в тылу — никаких оторванных конечностей и выжженных глаз, только простуды и поносы у рекрутов. Ну и травмы во время тренировок.

Меня посадили на один из травяных матрасов, служивших койками для больных. Поскольку у меня были нехарактерные для этих мест термические ожоги, пришла начальница лекарского подразделения. Достаточно сильная Зеленая волшебница лет тридцати — тридцати пяти, с уставшим и каким-то опустошенным лицом.

Волосы длинные, заплетённые в тугую косу, пепельного цвета, у виска, на выбившимся локоне — проседь. Тело крепкое, закрытое коричневое платье «под горло» подвязано ослепительно белым фартуком, на ногах — тяжелые армейские сапоги. Удивительно проникающий взгляд, а глаза зелёные, я бы сказал — изумрудные. Редкий, надо сказать, цвет, яркий и запоминающийся. Он неё пахло травой, микстурой, добротой, строгостью… сразу и не смог сформулировать чем.

Она молча положила руки на мои ожоги. Пошел сильный контакт. Пока она меня лечила, я осторожно считал ее: уже четвертый год на фронте. Пошла после того, как имперские части растерзали ее семью — мужа, сына, и дочку. Убили бы и ее, если бы она тогда не ушла в ближайшую деревню за молоком. Пришла и увидела их висящими на одном суке возле пепелища, бывшего ее домом, после этого все бросила и записалась добровольцем. Насмотрелась за это время на людское страдание немеряно, но все равно каждую ночь ей снились висящие рядом муж и дети. Я, сколь мог незаметно, постарался убрать или, вернее, притушить остроту этих ее воспоминаний. Признаюсь, немного увлекся и в какой-то момент поймал на себе пристальный взгляд — она явно пыталась меня просканировать. Естественно, она видит только белое, в своей маскировке я не сомневался. Однако, чувствую, что-то ее начинает беспокоить, тогда я просто посылаю ей сигнал предельного дружелюбия и безопасности со своей стороны. Больше ничего. Она успокаивается и смотрит на меня, ну не знаю, как мать что ли. И еще, ей меня явно жалко.

— Ты уже слышишь меня?

— Да…

— Как тебя зовут?

— Юджин… кажется. Я почему-то не все помню.

— Надеюсь память вернется — тебя все же сильно контузило. Ожоги больше не болят?

— Нет.

— Хорошо. Побудешь в лазарете несколько дней, успеешь еще на обучение — не убудет от них.

Я благодарно на нее смотрю. Причем действительно благодарно. Недаром у меня пришла ассоциация этого мира с Россией — таких женщин я встречал только там.

— Читать-писать-то умеешь?

Поскольку я еще не очень уверен в своем произношении, говорю отрывистыми фразами:

— Умел раньше — я в школу ходил. Моя мамка мной от Барона понесла. Приглянулась она ему на какой-то охоте, вот он ее и обрюхатил. Но человек он хороший, не бросил нас — вот мне, например, образование дал. Сейчас не знаю, смогу ли что-нибудь написать — видать сильно головой треснулся.

Она усмехнулась и дала мне какую-то книжку. Оказалось, что это рецепты приготовления лечебных отваров.

Я вполне сносно начал их читать.

— Не хочешь фельдшером при лазарете остаться?

— Не, Госпожа, спасибо. Негоже это. Денек отлежусь у вас и пойду. Лучше я к вам на чай иногда заходить буду.

Она усмехнулась.

— Мужики… все торопитесь с головой расстаться.

— Так лучше мы, чем вас обидят.

О чем-то задумавшись, она продолжала гладить меня по голове, попутно щедрой рукой вкачивая в меня Зеленое. Руки у неё были удивительно мягкие и, не знаю, легкие что ли, несмотря на то, что явно привыкли к тяжёлой работе. При таком интенсивном воздействии все мои ожоги уже зажили, и я просто получал удовольствие от ее прикосновений. При этом, каюсь, организовал ее незаметную подпитку.

Вдруг она остановилась и внимательно на меня посмотрела. Я обратил внимание, что цвет ее глаз слегка изменился. Она как будто почувствовала непонятное лёгкое недоумение и интерес:

— Южин, ты знаешь, а у тебя есть Зеленый дар.

Я глянул на себя: Вот блин, замечтался. Захорошело мне, и аура стала чуть-чуть бледно-зелёной. Ну, слабость у меня к Зеленым, что сделаешь.

— Оставайся у меня. Я тебя научу людей лечить, — тихо произнесла она. Её голос слегка сел.

— Как мне вас величать, Госпожа?

— Креона.

— Госпожа Креона…

— Просто Креона.

— Хорошо. Креона, давай договоримся — я как тысячного имперца завалю, так приду, ладно?

Она очень печально на меня посмотрела и к ней вернулось прежнее выражение лица, а взгляд завис на одной точке.

— Ты не знаешь, о чем говоришь. Тебе годов-то сколько?

— Да взрослый я уже. Если бы волосы не сгорели, седину бы увидела.

— А семья есть?

— Нет. Была. Теперь нет. Я на охоту ушел, а в дом молния ударила. Все погорели — и жена и ребятишки. Двое. С тех пор один живу.

— Я тоже своих потеряла. Но у тебя хоть обижаться не на кого, а у меня всех имперцы убили.

— Я так, Креона, думаю. Убивать я умею лучше, чем лечить. Пусть у тебя здесь кто-то из тех, у кого семья жива, лучше побудет.

Она продолжала меня гладить. Уже вовсе не вкачивая в меня, а получая. Поскольку я сделал подпитку незаметной, ей со мной было просто хорошо и комфортно.

— Знаешь, Юджин… я скажу тебе. Мне хорошо с тобой. В первый раз за четыре года мне просто хорошо с кем-то рядом. Я знаю, что ты не останешься здесь, не будешь отсиживаться. Просто приходи иногда ко мне, ладно?

— Хорошо. Но при одном условии.

Она аж остановила поглаживания от такой наглости.

— Каком?

— Я люблю хороший чай! Отчеканил я.

Она прыснула как девчонка. И настолько для нее это было не характерно, что сидящий вдалеке санитар удивленно на нас посмотрел.

— Все, Юджин, спать пора. Вон я как с тобой заболталась. Магии вкатила — на четверых бы хватило. Зато ты теперь как новый, только пока лысый.

— Спасибо тебе, Креона. У меня сегодня правда был не простой день.

Поправив извечным женским жестом волосы и передник, она встала и пошла к выходу. Её движение были уже не тяжёлые и усталые, а плавные и лёгкие. У выхода она задержалась, удивленно сама себе пожала плечами, усмехнулась и вышла. А я, глядя ей вслед, подумал, что сегодня она в первый раз за долгое-долгое время, наконец, выспится и начнет хотеть жить дальше. Не прошлым, а будущим. Потом я улегся на матрасе и стал анализировать сегодняшнюю информацию.

Глава 3. Лагерь. Учебка

Наверное, я под утро все-таки задремал. Новое тело пока не обладало всеми возможностями предыдущего.

Разбудил меня горн, возвещающий побудку. Проснувшись и сев на матрасе, я увидел в окно возвращающуюся с реки Креону. Ее как подменили. Навстречу шел совершенно другой человек: ее глаза горели, волосы были распущены, а не стянуты в косу, а платье она поменяла на зелёное, что делало её глаза ещё более выразительными. Что удивительно, две верхние пуговицы были расстёгнуты, и дышала она явно полной грудью, легко и свободно — будто не было войны. На шее ещё были капли от речной воды, щёки порозовели. Кстати, цвет ее ауры стал более насыщен.

Заметив мой взгляд, она улыбнулась и подошла.

— Доброе утро, Юджин. Я сегодня в первый раз за четыре года просто спала.

При этом, она очень внимательно посмотрела мне в глаза, как будто хотела что-то добавить, но решила промолчать.

Я ей улыбнулся.

— Ага, я лекарь души, мне многие это говорили. А у вас тут больных кормят?

— Некоторых — да, усмехнулась она

Мы пришли в соседнюю палатку. Винтер уже вовсю кашеварил. Несмотря на то, что столы у больных и персонала были разные, ели все из одного котла — еще один плюс Креоне. Когда мы сели за ее отдельный столик и нам принесли еду, она вдруг наклонилась ко мне и тихо сказала: