Ева и змей-искуситель

– Малышка Ева приехала, – глянув на меня с лукавой улыбкой, сказал старый тренер. – То-то я гляжу, ты застыл, от тренировки отлыниваешь.

– У меня был перерыв, – вздохнул я.

– Давай-давай, отрабатывай удар.

Я вернулся к груше и сосредоточился на движениях. Сам не заметил, как втянулся, и перестал замечать, что происходит вокруг. Но в уши сам собой ворвался визг девчонок и мальчишек, бросившихся к Еве. Она вошла в зал, поздоровалась с тренером, чмокнув его в морщинистую щеку, и присела рядом с детишками. Пять мальчиков и две девочки, все на вид не старше десяти лет, ходили к Семену Никитичу в секцию бокса, но иногда тренер просил Еву заниматься с ними общей физической подготовкой. Она с удовольствием бегала с ними вокруг здания, отжималась и показывала упражнения на пресс. Девушка была в отличной форме, настоящая спортсменка. Сейчас она была одета в короткую белую футболку, черные спортивные штаны, соблазнительно обтягивающие ее пятую точку, и черные кроссовки. Темные волосы собраны в высокий хвост. Заметив, что я смотрю на нее, Ева тепло мне улыбнулась и кивнула. У меня внутри что-то скрутилось в тугой узел, а сердце взбесилось. Я быстро вернулся к своему занятию, пытаясь не думать о девушке. Не знаю, возможно ли такое, ведь казалось, что за последние два года она просто поселилась в моей голове. Футболка уже липла к телу от пота, я вытер лоб рукой и сделал пару шагов к стене. Очень хотелось обернуться и посмотреть, что делает Ева. Судя по шуму, занимается с детьми, пока Семен Никитич помогает парням лет пятнадцати ставить удар.

Когда мы познакомились, я долгое время приглядывался к ней. Конечно, я сразу был поражен ее красотой. Сначала Ева относилась ко мне, как и ко всем знакомым парням, смотрела с пренебрежением, много ехидничала, была резкой. Я понял, что потребуется немало времени, чтобы завоевать ее доверие. Пока только доверие… Спустя некоторое время она поняла, что я не пытаюсь затащить ее в постель, но признаюсь, что очень хотел, просто охренеть как! Хватило ума понять, что на тот момент ее не интересовали какие-либо отношения, поэтому я вел себя дружелюбно и мирно, и сам себя ненавидел. Я хотел другого, я притворялся, боялся спугнуть Еву. Мои усилия были вознаграждены, она стала мне доверять, стала считать меня своим другом.

Глава 3

Ева

Только в этом старом здании я чувствовала себя спокойно и свободно. Я искренне любила старенького тренера Семена Никитича, детишек, которые почему-то очень тянулись ко мне, я знала многих парней, которые продолжали ходить сюда с самого детства и относилась к ним, как к хорошим товарищам. Здесь безопасно, здесь никогда не предадут и всегда помогут.

Я повернула голову и посмотрела на Пашку. Высокий подтянутый парень с очень короткими русыми волосами бил боксерскую грушу. Мышцы на руках напряжены, футболка мокрая от пота, движения точные и профессиональные. Несмотря на то, что между нами последнее время происходило много странного, я думала о нем с теплотой. Надеюсь, его отношение ко мне тоже не изменилось. Пашка никогда не давал повода усомниться в его искреннем дружеском отношении ко мне. Может быть, он испытывал ко мне некоторую симпатию, но не позволил ей развиться в нечто большее. Иногда я об этом жалела, но чаще была рада этому, вдруг у нас бы ничего не получилось, и мы бы перестали общаться? А так, я все еще надеялась, мы можем забыть все, что было, и общаться как раньше. Не смотря ни на что, я ему доверяла.

Пашка сделал паузу и повернулся. Он не был классическим красавчиком, как, например, мой новый знакомый мажор. Тот вообще как будто сошел со страниц модного журнала. Но в Паше было что-то притягательное, что делало его интересным и, безусловно, симпатичным. Он не часто улыбался, как и я, но иногда его лицо украшала кривоватая ухмылка, которая казалась мне привлекательной. В такие моменты он еще немного прищуривал левый глаз и становился похожим на мальчишку-хулигана. Мне это очень нравилось. Сейчас я немного стеснялась долго его разглядывать. А всё из-за того, что между нами произошло.

– Привет, – негромко сказал он, приближаясь. – Чего халтуришь? Перчатки дать?

С некоторых пор я перестала отрабатывать удары при Пашке. Хотелось быть более женственной что ли, черт знает, откуда взялось это желание. Наверное, бабушка права, надо вести себя как девушка, а не как пацан. В конце концов, мне уже двадцать восемь лет.

Пашка заметил, что я на некоторое время зависла, приблизился и принялся шутя наносить мне удары боксерскими перчатками. Я закрывалась руками и отступала назад.

– Полегче, мистер чемпион! Наши силы явно неравны, – попыталась я отшутиться.

– А где брат?

– Охмуряет одного мажора, – поморщилась я.

– Так ты поэтому в платье приехала? – внезапно спросил Пашка, нахмурившись, от чего между бровями появилась глубокая морщинка.

– Да, он попросил составить ему компанию.

Я рассказала другу о замысле брата, Пашка удивился, что Костя всерьез решил заняться живописью.

– Не думаю, что это серьезно, – ответила я, втайне радуясь, что Паша вот так просто разговаривает со мной, как и раньше. Я была ему очень благодарна за это.

– И что, ты тоже выставишь свои картины?

– Выставлю, раз договорились, – хмыкнула я, почесав бровь. – Но он ничего не говорил о цене…

Кажется, Пашка понял меня и без слов, одобрительно хмыкнув. Я решила помочь ему снять перчатки, приблизилась, осторожно взялась за его правую руку и вдруг испугалась, что это могло выглядеть слишком нежно или ласково. Я ничего такого не хотела, просто помогла ему снять перчатку, но голову не подняла, пытаясь беззаботно болтать. Я почувствовала, что он замер, а руки напряглись. Черт, кажется, я сама все порчу, и скоро Пашка начнет от меня шарахаться.

– Ладно, позанимаюсь немного и поеду, – буркнула я, быстро прервав разговор.

Друг закончил раньше меня и подошел попрощаться. Я кивнула и крикнула ему в спину:

– Тачку помой!

Он не обернулся, просто помахал мне рукой с выставленным вверх средним пальцем.

– Гад!

Все ребята давно ушли, а я осталась помочь Семену Никитичу. Пока мы убирали на место спортивный инвентарь, тренер распахнул все окна, и помещение наполнилось прохладным весенним воздухом. Май выдался теплым, но по вечерам было свежо, а иногда даже холодно. Зато вечером стало не так темно и уныло, а в воздухе чувствовались ароматы приближающегося лета.

– Жду вас в машине, – сказала я тренеру. Я часто подвозила его домой, а в детстве просто боготворила Семена Никитича. Наверное, пыталась заменить им отца.

Тренер задерживался, я сидела в машине, слушала музыку, смотрела вперед, но ничего не видела, витая в своих мыслях. Отвлек меня сигнал входящего сообщения. Пашка прислал селфи с дурацкой улыбкой и выставленным вверх большим пальцем на фоне чистой и блестящей машины. «Зануда», – написал он мне и прибавил смайл с высунутым языком.

Я не смогла сдержать улыбку. «А ты грязнуля», – ответила я.

«Уже нет».

– Ну что, поехали? – спросил тренер, забираясь на переднее сиденье, а я поспешно убрала телефон в сумку. – Только прошу, без этих твоих маневров! У меня сердце!

– У меня тоже, – обрадовала его я, лихо выруливая на дорогу.

Глава 4

Ева

Мы с Костей продали трехкомнатную квартиру, где когда-то жили родители, и купили себе по однушке, правда в одном доме, располагающемся напротив дома бабули. Иногда я все же ночевала у бабушки, вот как сегодня. Она была бы очень рада, живи мы и дальше втроем, но понимала, что нам надо устраивать личную жизнь, которой ни у меня, ни у Кости до сих пор не было. У меня с этим было совсем туго, а Костя периодически знакомил меня со своими девушками, но ни разу не привел никого из них к бабушке, а это о многом говорило. Девушки рядом с ним долго не задерживались, а менялись как картинки в калейдоскопе.

Сегодня я собиралась остаться ночевать у бабушки, так как последнее время не могла найти себе места, ощущая легкую тоску. Мне казалось, что я сделала что-то нехорошее, испортив отношения с другом, безумно хотелось все вернуть назад, но такой возможности не существует. Бабуля видела, что со мной что-то происходит, пыталась помочь, и в итоге я все ей рассказала, разумеется, без подробностей.

Полгода назад мы с Пашкой переспали, и это было прекрасно, но после – ужасно. Хотелось провалиться сквозь землю, ведь инициатором была я. Конечно, двадцать первый век и все такое, каждый человек свободен в своих действиях, но Пашка мой хороший друг и не заслужил такого отношения. С самого начала я не рассматривала его в качестве своего парня, тем более, что и он не демонстрировал интерес ко мне, как к девушке. Но я всегда чувствовала его симпатию, я полностью ему доверяла, считая своим близким человеком, ощущая в нем что-то родное. Мне кажется, что и он относился ко мне, как к сестре.

Не знаю, что нашло на меня в тот вечер. Хотя нет, догадываюсь. У меня давно не было отношений, я выпила слишком много казалось бы безобидных коктейлей, рядом был Пашка, он смешил меня, рассказывая забавные случаи из детства и сидел так близко, что мой мозг выдал «мудрую» мысль: а почему бы, собственно, и нет? Мысль эта крепла весь вечер, наверное, я накрутила сама себя, загадочно вглядываясь в Пашкины глаза. Мы находились в огромной квартире очередной девушки Костика. В какой-то момент я случайно пролила на друга горячий чай (Паша редко пил алкоголь). Павел дернулся, наверняка хотел заорать погромче или обматерить меня, но мужественно стиснул зубы, а я начала быстро стягивать с него футболку, с расползающимся горячим мокрым пятном от чая. Чтобы друг не получил ожог от кипятка, я не придумала ничего лучше, как потащить его в ванную, поближе к холодной воде. Клянусь, в тот момент я не думала о том, чтобы наброситься на него в ванной, но все так и вышло. Мы с другом забежали в просторную ванную комнату с огромной джакузи и большой раковиной у стены. Я приложила к Пашкиной груди полотенце, смочив его в холодной воде. Потом подняла на него взгляд, а коварный мозг (или за это отвечает другой орган?) дал приказ – сейчас или никогда! Лучше бы никогда, теперь-то я это точно знаю, но в тот вечер я прикрыла глаза и поцеловала полуголого Пашку, что оказалось очень приятно. Кажется, он быстро понял мой настрой, но я его не виню. В конце концов, он молодой мужчина, я красивая девушка, он без футболки, я лезу целоваться – кто тут устоит? Он прижал меня к себе, я позволила ему стянуть с меня блузку, потом вспомнила про дверь, а Пашка поспешил повернуть замок, чтобы никто не вошел. А дальше мы как будто оба сошли с ума, правда пытались сильно не шуметь, а когда не было сил сдерживать стоны, мы целовались, как дикие.

Надеюсь, никто не заметил нашего отсутствия и шума в ванной, но выходила я из нее уже скованная внутри ужасом от того, что я наделала. Как теперь общаться с Пашкой? Как ни в чем не бывало сказать: ну все, я поехала домой? По-моему, это даже для меня как-то очень по-скотски. Выходит, что я просто использовала друга в своих неприличных целях. И хотя он не казался обиженным, а совсем наоборот, совесть не давала мне спать спокойно.

– Может, это не совесть, а другой орган? – спросила бабушка, выслушав мою покаянную речь.

– Бабуля, – взвыла я, думая о том, что у ба характер тоже непрост. Вон даже мыслит, как я!

– А что? Ева, это ведь ненормально, тебе скоро тридцать, а ты все с мальчиками дружишь. Не пойму, откуда эти страдания. Пашка этот тебе нравится?

– Нравится, но ты не понимаешь, он мне как брат.

– Конечно, не понимаю, – всплеснула руками бабушка, – ты себя в зеркало видела? Какой он тебе брат? Тебе Костика мало? Мой тебе совет: хватит мучить и себя, и парня. Наверняка, он будет рад, если ты расскажешь о своей симпатии.

– Бабушка, ты же знаешь мой характер, я не готова к серьезным отношениям.

– Да, ты их боишься.

– Может быть… Не готова довериться. Но Пашка мне дорог как друг! Если мы начнем встречаться, я уверена, он не выдержит моего характера.

– Да ты ему даже шанса не дала! Если у других не получилось, не значит, что не получится у этого твоего Пашки. Послушай, Ева, так нельзя. Ты молодая красивая девушка, а ведешь себя как наивная дурочка.

Я насупилась. Бабушка еще много говорила о том, как сильно на меня повлияла ситуация в нашей семье, и теперь я не могу никому доверять. Может быть, она в чем-то права. После нескольких не очень удачных отношений я убедилась, что дело вовсе не в красоте, а именно в здравом отношении людей друг к другу. Ни у меня, ни у моих парней на тот момент не хватило ума вести себя по-другому, в результате я совсем перестала кому-либо доверять и окончательно закрылась.

– Бабушка, дело вот еще в чем. Павел не видит во мне девушку. Уж я-то знаю, когда парни на меня смотрят…, – я замялась, подбирая правильное слово, но бабуля меня опередила:

– С желанием.

– Ну пусть будет так, да. А наше общение с Пашкой совершенно другое, без какого-то подтекста. Не стоит портить нашу дружбу всякими чувствами…Которых и нет!

– Ох, ну ты и намудрила, внучка. У нас раньше не было времени на эти ваши страдания. Все было ясно. Женились рано, работали, рожали детей. А вы себе мозг совсем затуманили!

Бабушка вздохнула, подперла подбородок рукой и посмотрела в окно. Потом сказала:

– Ева, дам тебе один совет. Не закрывайся от людей. Что было, то было, не все вокруг плохие. Если что-то чувствуешь, позволь себе это, а не забирайся в свой панцирь грубости и язвительности. Ты ведь совсем не такая. И еще кое-что…

– Что такое? – спросила я, видя, что бабушка медлит.

– Вот скажи, – пристально глядя на меня, сказала ба, – что ты почувствуешь, если твой друг Павел влюбится?

Я поерзала на стуле. Если четно, я и сама об этом думала.

– Надеюсь, что порадуюсь за друга, – ответила я, как мне казалось, жизнерадостно.

– Ну что ж, тогда и волноваться не о чем, – хмыкнула бабушка, но вроде бы мне не поверила.

Глава 5

Ева

Черт бы побрал эту дурацкую выставку! Костик поставил на уши весь город, теперь его многочисленные знакомые говорили только о приближающемся событии, а брат добился, чего хотел – стал знаменитым, причем еще до своего триумфа в качестве художника.

Мне было не до картин, на работе завалили делами, я злилась, поскольку работу свою очень уж не любила, но деньги были нужны. Если бы не это обстоятельство, я бы целый день проводила в зале с Семеном Никитичем, тренировала ребят, и ноги бы моей не было в офисе!

Вторник выдался особенно насыщенным, моя непосредственная начальница очень не любила подчиненных женского пола, поэтому нещадно нас гоняла с различными поручениями. Матерясь про себя, я спешно шла по коридору в бухгалтерию, прошла мимо двери начальника компании, которая через секунду распахнулась, и я услышала знакомый голос. Это придало мне ускорения, я почти добралась до двери отдела бухгалтерии, как меня окликнули:

– Ева Марковна!

Я закатила глаза, благо все еще стояла спиной к мужчинам, но пришлось обернуться и радостно пропеть:

– Родион Львович.

Мажор как будто только что с подиума сошел. Почему-то это немного раздражало.

– Как приятно, что вы не забыли мое имя, – очаровательно улыбнулся он. Мой начальник Петр Викторович все это время стоял рядом с ним, глядя на меня с недоумением.

– Как же можно. Оно на редкость дурацкое, в смысле необычное, конечно.

Блондина хотелось позлить. Черт знает, почему. Может быть, из-за его надменного выражения лица, будто парень никогда не знал отказа ни в чем: ни в деньгах, ни в шмотках, ни в бабах. Мне казалось, что Родион смотрит на меня с издевкой.

– Ева, – очнулся босс, – вообще-то ты разговариваешь со своим начальником.

Родион весело рассмеялся, видя мое вытянувшееся лицо.

– Это как же понимать? – спросила я, обращаясь к боссу.

– Родион наш инвестор, он владеет половиной компании. А вообще-то вежливой надо быть не только с начальством, а со всеми.

– А я со всеми не очень вежливая, – буркнула я, уставившись на свои туфли. – Ну, я пойду?

– Иди, – не очень довольным голосом напутствовал меня шеф, а я поспешила скрыться в бухгалтерии.

По пути в свой кабинет я встретила братца, ухватила его за пиджак и прошипела:

– Какого хрена ты не сказал, что Родион наш новый босс? То есть не новый, а второй?

– А ты не знала? – выпучил глаза Костик.

– Как я могла об этом узнать?? Я работаю тут шесть месяцев, но ни разу этот тип здесь не появлялся! На работу меня брал Шувалов, а не Демин.

– Родион живет на два города, сюда периодически приезжает, но особенно в дела компании не вникает.

– Как ты, блин, додумался с ним о выставке договариваться? – злилась я.

– Тебя дикие собаки покусали? – тоже начал закипать братец. – Я, в отличие от тебя, в хороших отношениях с обоими боссами, а еще я отличный юрист! И помогал Родиону в некоторых вопросах.

– Ясно все. Мне пора.

Костик гневно сверкнул глазами и унесся в кабинет, я тоже вернулась на свое место и попыталась работать. Ближе к обеденному перерыву мне позвонили на сотовый. Номер незнакомый, но могли звонить по работе, поэтому я ответила.

– Ева Марковна, не составишь мне компанию на обеде?

Родион, мать его, Львович. И что меня так проняло от его звонка? Все-таки слишком красивые мужчины немного раздражают. Хотя не все же они такие надменные, как Демин! А голос-то какой, прям чувствую в нем издевательские нотки. Но стало интересно, чего ему от меня надо. Надеюсь, не то, что я думаю. Помнится, в его машине сидела блондинка. Наверняка она готова исполнить любое его желание.

– Составлю. Если ваша девушка не против.

– Знаешь, я уже пожалел, что взял ее с собой, – рассмеялся парень.

– Ну да, со своим самоваром…

– Точно. Не знал, что только въеду в город и сразу столкнусь с тобой. В общем так, жду тебя внизу через пятнадцать минут.

– Ждите.