Раньше: интервью

Иван Перепелятник

Раньше: интервью

Bild

– Знаете, – раздраженно возразил Томас, отпивая кофе из маленькой золотой чашки, слегка отставив свой пухлый мизинец, – наш отдел пишет не про чудеса и магию.

– Вы серьезно так думаете, мой дорогой Томас? – толстые линзы круглой оправы очков Джаша придавали её большим глазам ещё более выразительный вид.

– Именно так, Джаша! Уже более 100 лет мы рассказываем нашим читателям про инновации, меняющие мир, а не про шарлатанов, которые пытаются на нём нажиться. Эту энциклопедию техноаферистов уже распирает от бесконечной череды подобного рода жулья.

– Дорогой Томас, Bild пишет 200 лет о том, что интересует читателя, что его волнует, что его будет интересовать завтра или что должно его волновать сейчас и сегодня. Мы пишем о жизни! Мы пишем обо всём! Это во-первых.

Джаша встала со своего кресла во главе длинного стола, где расселись разнопёрые представители издательства: спецкоры, редакторы, копирайтеры, ассистенты и юрист Bild, наблюдающий с интересом за очередной драмой утренней летучки.

– Во-вторых, Томас, не мне вам рассказывать, что прорывные технологии, действительные инновации, инженерное искусство – сродни магии. Всё то, что нам не понятно, то, что мы не можем объяснить, вызывает у нас настороженное подозрение. Но именно в этом и заключается наша работа, мой дорогой друг и коллега Томас, – разбираться в таких историях. Разбираться в них настолько, чтобы мы были готовы донести суть новых идей до нашего главного бенефициара – читателя. Он и только он – главный судья, оценщик и инвестор нашего с вами будущего. Если мы будем выбирать проигрышные стратегии, наши инвесторы будут делать ставки на Verge, TechWorld, Facebook и тому подобные площадки. Нам же с вами останется рассуждать о колбасках и пиве. Думаю, это не ваша цель и не цель вашего отдела, отвечающего за технологичный блок.

Джаша подошла к окну в переговорной. Перед ней расстилался бесконечным полотном двадцатимиллионный город. Через пушистые облака, местами уютно прикрывая деловой центр Мюнхена, продирались стеклянные здания и шпили офисов, которые были не прочь дотянутся до света олимпа европейской жизни.

– Ди, 50% затемнения окон. – отдала указание Джаша цифровому помощнику, прищурив глаза от выглянувшего солнца из-за соседнего небоскрёба.

– Смогли бы мы, как общество, надеюсь, в определённой степени цивилизованное, достичь такого уровня технологического развития? – продолжила Джаша. – Уровня, который вознес человека до небес и в буквальном смысле слова, – обводя рукой по открывающейся перспективе города, обратилась она к коллегам. – Смогли ли мы, как цивилизация, продлить человеческую жизнь до 200 лет, создать искусственный разум МИРа, который в чём-то превосходит наш, создать фантастическую транспортную инфраструктуру, связавшую континенты воедино? Смогли ли бы мы, – Джаша подняла вверх указательный палец, – всего этого добиться, если бы не мечтали!

– Томас, бери свою команду, садитесь в шаттл до Москвы, и встречайтесь с этим новым русским чудом! – после небольшой паузы подвела итог Джаша.

– Джаша, твои аргументы как всегда убедительны! – отозвался Томас, поглядывая на своего молодого ассистента по другую сторону стола. – Нам необходимо подготовиться, продумать все детали, согласовать время с Александрой Токаревой. Впереди большая подготовительная работа. Мы с Петром еще нужны тебе здесь, на совещании, Джаша?

– С вами мы все вопросы обсудили, мой дорогой. Идите, работайте.

– Ты понял, Пётр, как начальству полезно помогать в ориентировании в пространстве, – самодовольно улыбаясь, обратился Томас к помощнику, следуя между рядами рабочих столов сотрудников редакции в сторону своего отдела, расположенного в противоположенном конце этажа, – План сработал, как по маслу! Стоило её только немного подтолкнуть в нужном направлении и, вуаля, все готово! А еще говорят, что женщины управляют и манипулируют мужчинами благодаря своей проницательности! Ха-ха!

– Ш тобой-то теперь этот номер не пройдёт, Томаш, – возразил Пётр. – Тебе этот шекрет хорошо известен.

– Но не в твоём случае, мой дорогой. – Томас тепло взглянул на Петра, – ОК, ты, первым делом, свяжись с Александрой, согласуйте с ней время интервью с 12:00 до 14:00. Далее закажи всей команде билеты на утренний шаттл до Москвы. Из Мюнхена мы выедем в 7 утра. В 10:30 мы будем уже на месте в ее лаборатории. Время на подготовку до начала интервью – полтора часа. Более чем достаточно. В 12 начнём. Ты все понял, Пётр? Повтори.

– Интервью ш Алекшандрой ш 12 до 14, билеты до Мошквы, шобрать оборудование и команду. Мне штоит поишкать про неё материал в нашем архиве, Томаш?

– Моя основная задача – завтра разоблачить этого псевдогения. Хоть Джаша и клюнула на мой крючок про шарлатанов от науки, я почти уверен, что эта Токарева и являет собой яркий образчик проходимцев, которых мы уже повидали множество. Разница может заключаться лишь в том, что ее выдумку не так просто вывести на чистую воду, учитывая специфику возможностей ее, так сказать, разработки. Так что, Петенька, конечно, мой дорогой, собирай всю возможную информацию на эту леди в наших архивах и любых других источниках. Всё, что будет целесообразно моего внимания присылай мне сегодня не позднее ужина. Работаем, работаем, мои дорогие!

Томас зашёл в свой небольшой кабинет, скорее похожий на аквариум. 2 на 3 метра, весь стеклянный, расположенный в углу этажа. Он гордился и хвастался своим офисом перед коллегами и друзьями. Угловые кабинеты предназначались только для важных и ценных сотрудников издательства, проработавших в Bild не одно десятилетие. Конечно, были и исключения. Мелкие романтические и любовные интрижки, родственники боссов, протеже больших спонсоров и тому подобные вечные спутники несправедливого устройства общества. Но это был не случай Томаса. Он добился всего сам. Закончил факультет журналистики МГУ в России – одно из наиболее престижных образовательных учреждений в Европе. Причём выпустился с отличительным результатом. На защите диплома комиссия особым порядком отмечала исключительный подход немецкого студента к учёбе – «яркая и творческая, простая и вдумчивая, социально значимая тема исследований …». Томасу сделали предложение начать карьеру в крупнейшем информагентстве в России, но он решил вернуться на родину в Германию, где изначально и планировал строить карьеру техно-журналиста, учитывая его интерес и страсть ко всему новому, научному и инновационному. Он не мог пропустить ни единой инженерной, технологической новинки, гаджетов и всевозможных устройств, особенно если речь заходила о цифровом и виртуальном мире – классический техноман. Когда в середине 21 века была запущена работа квантового искусственного интеллекта МИР, Томас только закончил учебу и начинал делать первые шаги в профессии. МИР произвел революцию не только на всей планете, он перевернул сознание Томаса. Его самые смелые мечты о том, что может достичь человек, опираясь на возможности ИИ, начали воплощаться в жизнь. Буквально каждый день с разных концов света поступали новости о прорыве в той или иной области науки. И всё благодаря партнерству человека и ИИ. От титанических сдвигов в области медицины, позволивших человеку уверенно перешагнуть столетний рубеж полноценной и активной жизни в обществе, вплоть до точечных изменений в конструкции крыльев самолёта, что обеспечивало дополнительное снижение их веса на 20%, повышало эффективность полётов. Все эти новые разработки, буквально как калейдоскоп, сменяли одну за другой. Потрясающим воображение инновациям, казалось бы, не было конца и края. Венцом достижений нового партнёрства человека и МИРа, вступивших в новую эру процветания и развития, по прошествии двух десятилетий явилось практически полное искоренение бедности, голода и исключение вечной необходимости борьбы за энергоресурсы на планете. Казалось бы, о чём ещё можно мечтать. Сегодня, спустя 75 лет после окончания университета в России, Томас, набравшись жизненного и профессионального опыта, начинал понимать происходящее несколько глубже и с другого ракурса. Он часто повторял на вечеринках с друзьями – «У всего есть своя цена. Цена новых достижений – новая степень несвободы». В современной инфраструктуре цивилизации невозможно сделать и шагу без цифрового паспорта или «Трекера», как его еще называют. Паспорт служит ключом ко всему. В буквальном смысле – «ключ ко всему». Нет ни единой области активности человека, где вы можете взаимодействовать друг с другом без этого невидимого пропуска ко всем благам индустрии услуг и сервисов. Сходить в кафе, воспользоваться такси или проехаться на бесплатном общественном транспорте, купить подарок для друга в магазине, поехать в отпуск, зайти в свой дом – вы можете выполнить все эти действия и бесконечное множество других просто будучи собой, незаметно взаимодействуя с окружающей цифровой инфраструктурой. Ваш цифровой паспорт удостоверяет вашу личность, чтобы вы не делали и где бы вы ни были. А значит, вся ваша жизнь тщательно классифицируется и протоколируется МИРом. Система знает вас лучше, чем вы сами знаете себя. Но Томаса это нисколько не смущало. Он был защитником нового порядка так как понимал, что идеальных систем не бывает. Современное мироустройство обеспечило людям возможность перейти на следующий шаг развития цивилизации. Томас считал плату соразмерной и честной – все были в выигрыше. Люди получили новый уровень комфорта; государство – предсказуемость, стабильность и контроль.

– Так, Ди, давай-ка мы с тобой тоже посмотрим, что у нас есть на эту Токареву.

Ди, как цифровой помощник редакции, имеет доступ к различным архивам и базам данных Bild, представленных в подразделениях корпорации на всех 6 континентах. Учитывая статус Bild в качестве общественно-значимой организации, действующей в интересах общества и 250 миллионов подписчиков, редакция подключена, хоть и с некоторыми ограничениями, к глобальной информационной базе МИРа. Но и этих данных более чем достаточно, чтобы узнать о человеке многое. Безусловно, принимая во внимание определённый уровень доступа к личной и конфиденциальной информации.

– Пожалуйста, Томас. Нам известна следующая информация об Александре Токаревой.

Я подготовила для тебя подборку из основных тезисов, которые представляются значимыми для твоего предстоящего интервью в Москве.

Томас начал просматривать информацию, выведенную на экран его компьютера в рабочем кабинете.

Александра Токарева.

Пол: Женский.

Возраст: 53 года.

Место жительство: Москва, Новосибирск, Россия; Тель-Авив, Израиль.

Образование: Физико-технический факультет Новосибирского государственного университета, Россия; Факультет информатики Массачусетского технологического института, США.

Научные достижения и патенты: всего зарегистрировала 34 патента. Наиболее значимым считается разработанная методология автоматического структурирования и анализа больших данных жизнедеятельности индивида посредством использования кластерной системы вычислительных мощностей МИР.

Является признанным специалистом в области анализа больших данных. Привлекается государственными и частными структурами для разработки программ развития ключевых инфраструктурных проектов.

Имеет ряд государственных благодарностей за большой вклад в развитие транспортной инфраструктуры России, за активное участие в образовательных программах развития начальных школ Израиля.

Основное местожительство: Москва. Проживает с партнёром Рившой Алкой.

Детей нет. Имеет двух собак породы Джек-рассел-терьер. Клички собак: Бонни и Рассел.

Политический взгляды: в каких-либо партиях или общественных организациях не состоит.

Увлечения: пауэрлифтинг, альпинизм.

На протяжении своей карьеры дала всего 3 интервью для научно-популярных сетевых издательств. Наиболее примечательные высказывания Александры Токаревой приведены ниже.

О роли программ обучения, ориентированных на становление и развитие творческих способностей личности. Интервью израильской газете Haaretz в 2093 году в связи с запуском новой программы дошкольного обучения в Израиле, в разработке которой Александра принимала активное участие в течение двух лет.

«Я не могу представить себе ситуацию, когда наши современники, родители маленького человека могут допустить возможность выбора не отправлять ребёнка на программу дошкольной подготовки. Да, такая возможность определена конституцией. Образовательные программы доступны сегодня всем в режиме «по запросу». Но как может в нашей цивилизации, где есть МИР с его искусственным интеллектом, ответственный опекун намеренно лишать возможности ребёнка полноценно подготовиться к предстоящей жизни в социуме. Наше основное преимущество как вида перед квантовыми сетями – непредсказуемость. Но чтобы придать этой безудержной силе человечества продуктивные границы, мы должны как можно раньше начать формировать соответствующий фундамент знаний, который будет служить построению структурированной и многоуровневой интеллектуальной и уникальной информационной базы каждого конкретного человека, учитывая и особенности его нейроструктуры мозга. Еще раз готова отметить, чем раньше ребёнок подключится к специализированной программе подготовки и развития, тем лучше. И когда я говорю «раньше», я буквально подразумеваю второй или третий месяц жизни малыша. В этом возрасте скорость созданий нейросвязей в мозгу ребёнка поражает. Наша задача сделать так, чтобы этот процесс был максимально продуктивен с точки зрения будущего потенциала. Так, чтобы сознание не забивалось информационным мусором, а интеллектуальные усилия были направлены на формирование базового опыта в фокусе предстоящей активности. Если хотите, коррелировалось с предназначением человека.»

О вычислительном потенциале квантовых компьютерных сетей. Интервью российскому информационному агентству ВГТРК 2105 году в рамках научного симпозиума «КвантТех-2105» в Омске, Россия.

«Немногим больше полувека назад взорвалась supernova вычислительной техники. Запуск распределенной системы квантовых компьютеров, объединённых сверхскоростной сетью восьмого поколения – это момент рождения цифрового Бога от науки. У Бога есть ограничения? Как вы считаете?»

О влиянии на экономику России дальнейшего развития новой системы энергетических магистральных подземных скоростных тоннелей. Интервью газете «Ведомости» на базе ежегодного международного экономического форума в Санкт-Петербурге в 2107 году.

«Северный морской путь, инфраструктуру которого Россия активно начала развивать в первой половине 21 века, оказал существенное и положительное влияние на экономический рост нашей страны и азиатского региона. За первые 10 лет развития и эксплуатации новой логистической артерии мира ВВП России увеличился на 4%, благодаря только её потенциалу. И, отметьте, мы говорим о морских перевозках с очевидными для них скоростными ограничениями. Как вы думаете, какой потенциал имеет транспортная инфраструктура в 200 раз, еще раз подчеркну – в 200 раз! – превышающая один из ключевых элементов уравнения экономики любого государства – сколько займёт времени переместить груз из точки А в точку Б? Задача нашей команды заключалась в том, чтобы подготовить математическую модель, опираясь на которую инвесторы смогли бы сделать обоснованные предположения о сроке окупаемости магистральных тоннелей, соединяющих те или иные точки на карте, то есть промышленные сектора и городские агломерации. Я очень рада, что наш вклад в этот значимый проект помог принять, надеюсь, правильные решения, помог избежать развертывания убыточных веток скоростной транспортной системы».

Закончив читать заметки Ди, Томас начал готовить перечень вопросов и сценарий предстоящего интервью. Чем больше он узнавал об амбициозном молодом учёном, тем больше она ему импонировала. «Симпатичная девушка, немного грубые черты лица, короткая стрижка, коренастая и одевается как пацанка. Похожа, скорее, на героя комиксов про крипто-фермеров, которые борются с нашествием энерго-браконьеров где-нибудь в Айове» – размышлял Томас. «Кто знает, возможно, я и недооцениваю её возможности. Но уж больно её новая разработка смахивает на магию и волшебство, но не на научный подход», – он бросил взгляд в окно. – «Сколько же сейчас уже времени? Уже совсем стемнело.»

– Пока, Ди!

– Томас, вся необходимая информация о поездке в Москву у тебя на коммуникаторе. Удачной командировки, Томас.

– Спасибо, Ди, – бросил Томас, выходя из офиса.

Работа в новостном цеху Bild кипела в любое время дня, как и положено одному из ведущих развлекательных и новостных агентств мира. Томас любил этот дух и энергию безостановочного производства. Бесконечные политические разногласия и компромиссы, к которым иногда стороны всё же приходят, новые точки роста для бизнеса и экономические прогнозы, семейные страсти звёзд шоу-бизнеса и новости из жизни селебрити и, конечно, наука и технологии – данные со всего мира стекалась в редакцию непрекращающимся информационным потоком. Томас Бох возглавлял отдел «Наука и технологии» на протяжении семи лет. Он никогда не чувствовал себя где-либо увереннее, чем в офисе своей редакции. Работа занимала всю его жизнь, ей, по сути, и являясь. Но сегодня он чувствовал себя усталым и немного опустошённым.

У здания Bild Томаса ждала капсула, которая, наконец, и доставит его домой, где ждёт Пётр. Он предвкушал семейный ужин и пустую болтовню ни о чём. Эти мысли успокоили его, ему стало уютнее.

– Всё, хватит на сегодня работы. Домой, домой, домой! – усевшись в капсулу устало пробурчал Томас.

Блокировка шума городских улиц, звуки горной реки и перекличка лесных птиц, +22 С – все настройки автоматически включились для удобства и комфорта пассажира. «Дорога до дома займёт не более 10 минут» – на мониторе высветилась карта маршрута до дома Томаса в пригороде Мюнхена. Капсула бесшумно неслась по многоуровневым городским шоссе, отдаляясь от делового центра города, оставляя позади его энергичную суету и конкурентные бои без правил за возможность быть лучшим.

Важные детали

Главный вокзал Мюнхена располагается под деловым центром города. Двадцатимиллионному мегаполису непросто выделить землю на поверхности под такие масштабные общественные центры. Но в данном случае в этом и не было необходимости. Международные скоростные магистрали проходят под землёй – сеть транспортных тоннелей теперь охватывала всю Европу, как раньше разветвленное метро в каком-нибудь крупном городе. Вы могли работать в Брюсселе, а жить в Берлине – дорога до работы, когда, конечно, подразумевалась целесообразность личного присутствия, занимала не больше времени, чем поездка на метро до станции в противоположенной части города.

Вокзал, казалось, был безразмерным. Бесконечная череда магазинчиков, ресторанов и маленьких кафе, сервисных центров для оперативного обслуживания туристов, капсульные гостиницы, где можно восстановить силы перед деловой встречей – без подробных инструкций навигатора в коммуникаторе можно было легко и заблудиться в огромных многоуровневых залах, соединённых между собой множеством переходов, траволаторов и лифтов. Мюнхенский вокзал – как большой современный город, спрятанный под землёй, никогда не спал, всегда был в движении. Несмотря на весь размах и комплексность, архитекторы постарались сделать его и одновременно уютным. По периметру одного из центральных залов расположился длинный ряд ресторанчиков на манер парижских улочек. Столики и бордовые защитные козырьки, декоративные зонты от солнца переносили вечно спешащих путешественников во французскую столицу, когда приходило время обеда. Каждый из пяти основных залов вокзала, дополняя тему Парижа, имел свою главную идею, концепцию, подчёркивающую единение европейских столиц. Туристическая суета лондонской Риджент-стрит с её кавалькадой великолепных магазинов; шедевры Третьяковской галереи Москвы и Эрмитажа Санкт-Петербурга – картины на огромных экранах, благосклонно позволяли их рассмотреть; гордое величие Рима, уверенно занявшего место в первом ряду архитектурных шедевров античного мира; буйство современного искусства Берлина, уравновешенное монументальностью Бранденбургских ворот – крупнейший логистический центр Европы в Мюнхене обеспечивал боле 200 миллионов пассажиров яркими впечатлениями, навсегда вписываясь в семейные альбомы с воспоминаниями о поездках по миру. На протяжении последних семи лет вокзал занимал первое место среди самых популярных транспортных хабов мира. Любимый зал Томаса – главный и самый большой, Берлинский. Высокие потолочные своды, оформленные в готическом стиле, в сочетании с современным, модерновым оформлением магазинов и кафе, расписанных граффити, где-то заваленных картонными и деревянными коробками, символизирующие протестный настрой молодёжи, нисколько не контрастировали друг с другом. Напротив, намеренное смешение элементов дизайна подчёркивало, как важно было для создателей показать связь поколений и времени, уважение к истории города и его культуре. Светлый, почти белый свод главного холла вокзала поддерживали тонкие колонны, выполненные из металла, как тонкие стебли, перекрывающие друг друга в камышовом кустарнике. Каждая группа таких опор содержала от трех до 10 прутьев. Такой подход позволял дополнительно увеличить восприятие общего объема зала, не скрадывая его пространства.

Команда из трех сотрудников Bild во главе с Томасом Бахом собралась в кафе в ожидании отправления шаттла в Москву. Пётр Вайхнер, как личный ассистент Томаса, отвечает за всю организационно-административную часть, позволяя основным действующим лицам сосредоточиться на главной задаче – подготовить очередное яркое и интересное интервью, которое должно заинтересовать миллионы подписчиков и техногиков по всему миру. Рекорд Томаса – 112 миллионов просмотров. Репортаж о запуске установки типа ИТЭР в Германии и ее подключении к общеевропейской энергосети был выпущен уже более 50 лет назад. С тех пор они работали с Анной вместе. Анна Нейчук получила не одну профессиональную награду как высококлассный оператор.

– Вы помните, друзья, – обратился Томас к коллегам, попивая из маленькой чашечки эспрессо, манерно оттопырив свой маленький пухлый мизинец, – какая наша цель сегодня?

– Конечно, Томаш! – с готовностью отозвался Пётр, – Шнять убойный материал, который позволит нам пробить потолок чартов Bild.

– Именно так, мой дорогой! – Томас не скрывал своих отношений с коллегой в узком кругу, но и не подчёркивал их, – Задача крайне проста – я хочу 1 миллиард просмотров!

Анна слегка присвистнула:

– Ага, дело за малым. Сюжет у нас замечательный. Как на мой взгляд, с хорошим потенциалом. Не думаю, конечно, что мы наберем 1 миллиард. Это, скорее, прерогатива историй про внебрачного отпрыска Папы Римского или убийство Канцлера. Но прежний рекорд шанс перебить есть. Правда, будем, ребята, реалистами – шанс-то не большой. Это при условии, если ты, Томас, будешь, как всегда, на высоте.

"Насколько же у него забавно торчит этот его пухлый пальчик" – сдерживая себя, улыбнулась Анна.

– Когда это было иначе, мои друзья! Наша команда профессионалов всегда демонстрирует отличительный подход и замечательные результаты! С темами нам не всегда везло. Это правда. – Томас натужно вздохнул, – Но на этот раз, я чувствую, все сложится как нельзя лучше!

– Наш шаттл отходит через 15 минут, – обратился к коллегам Пётр, – Пора выдвигаться.

Объемный багаж команды журналистов был заблаговременно доставлен на вокзал, проверен автоматизированными службами безопасности и загружен в соответствующий отсек шаттла. Им оставалось налегке дойти до нужного терминала, найти выход и ждать отправления.

– Путешествия! Обожаю путешествовать! – Анна с интересом рассматривала удивительно яркое, пёстрое оформление витрин магазинов по пути к выходу на посадку, туристов и бизнесменов, служащих вокзала, спешащих по делам, справочные и информационные стойки, – Всё тут так живо и великолепно! Ехать никуда и не надо – ходи и рассматривай местные достопримечательности!

– Я шмотрю у тебя отличное наштроение шегодня утром! – ответил Пётр, – По правде, я бы предпочёл пошпать еще пару чашов. Не меньше. – и добавил, – Это вшё примеры работ художников модерништов, думаю, из Берлиншких галерей. Некоторые я узнаю.

Томас шёл вразвалочку, немного опережая Петра и Анну. Когда они подошли ко входу в шаттл, Пётр засуетился:

– Нам надо шделать фотографию и пару кадров шнять.

– Хорошо, давай сделаем, – отреагировал Томас, – Одна фотография – все вместе, вторая – только я. Анна, и сними как я буду заходить в шаттл.

Анна достала из рюкзака мини фотодрона. Проверила его настройки на коммуникаторе:

– Всё готово. Подходите сюда, поближе. Здесь свет оптимальный для фотографий.

На фоне ярко-синего металлического корпуса шаттла с серебряной стрелой, пронзающей его от самого носа и до конца, действительно, смотрелась команда отлично. Шаттл представлял из себя цельную конструкцию не более 70 метров в длину. В его головной части располагалась огромная турбина, обеспечивающая сокращение плотности воздуха в непосредственной близости перед носом, что в качестве одного из определяющих компонентов системы позволяло достигать скоростного режима в 1000 км/ч. А сверхпроводящие магниты нового поколения, функционирующие при обычной комнатной температуре, сводили на нет необходимость компенсации контактного трения при движении шаттла – корпус транспортного средства ни с чем кроме разряженного воздуха не соприкасался. Он левитировал.

Томас много, сотни раз пользовался шаттлами в разных частях света. Но каждое из таких путешествий вызывало у него не только чувство детского безудержного восторга. Рождённый во времена, когда скорость самых передовых наземных транспортных средств не превышала и половину того, что сегодня предлагает магистральная подземная система, он понимал, какой мощный экономический потенциал позволила реализовать новая инфраструктура. Его восхищали возможности сотрудничества искусственного и человеческого интеллектов, одновременно пугая до прошибающего холодного пота среди ночи, когда он просыпался от очередного фантастического кошмара в стиле всеобщего армагеддона. Хорошо ориентируясь в актуальных трендах технологического развития, Томаса пугали перспективы и потенциал возможностей квантовой системы МИРа. Повсеместная автоматизация рабочих процессов, причём далеко не только машинальных или подразумевающих низкоинтеллектуальный труд, всё более активно вытесняла человека на обочину экономических отношений. Конечно, эффективность роботы в большинстве приложений будет выше показателей человека. Да, люди приспосабливались, развивались профессионально, с каждым поколением фокусировались на более комплексных задачах, подразумевающих творческий подход, но и давление ИИ только возрастало. В этих страхах Томас с трудом узнавал себя. Будучи экспертом в технологической сфере, казалось бы, он должен стоять в первых рядах пропагандистов нового порядка. Он и был для всех таким примером и глашатаем. Внутренний голос при этом продолжал гнуть своё.

Учитывая корпоративный регламент Bild, в котором одним из ключевых правил значилось – «Конфиденциальность. Конфиденциальность. Конфиденциальность.» – медиахолдинг считал целесообразным, чтобы командировочные сотрудники использовали закрытые многоместные купе при передвижении на подземных шаттлах или самолётах, хоть такие предосторожности обходились и значительно дороже в сравнении со стоимостью даже первого класса. «Информационные утечки и так приносят компании многомиллионные убытки каждый год. Я не буду экономить несколько сот тысяч Евро, чтобы потерять еще больше» – главному редактору Джаше Капра частенько приходилось защищать «необоснованную» статью расходов перед аудиторами Bild.

На информационном экране рядом со входной дверью в купе команды Томаса, быстро сменяя друг друга обозначалось текущее значение скорости и местоположение на общем маршруте. Они только успели отъехать от вокзала, не прошло и пары минут – 400, 450, 500 км/ч, … – «Не удивительно», – подумал Томас, – «учитывая, что через два с половиной часа мы должны быть уже в Москве».

– Пётр, ну что ты нашёл на нашу героиню? Поделись, пожалуйста, своими инсайдерскими данными, – доставая из сумки свой компьютер, обратился Томас к помощнику.

Пётр и Анна сели напротив Томаса за столом, где было удобно поработать с бумагами или просмотреть новостные ленты информационных агентств на планшете. Так как конструкция шаттла не подразумевала целесообразности наличия пассажирских окон – поезд двигался в подземных тоннелях, да и любые конструктивные дополнения, влияющие на целостность и жёсткость корпуса, при высоких скоростях на пользу не шли – для развлечений и досуга путешественников в купе на противоположенной стене от пассажиров была вмонтирована большая панель, на которой можно было выбрать развлечения по интересам каждого – от новостных каналов, до автосимуляторов, где можно было померяться с попутчиками навыками виртуального вождения. Пётр включил свой планшет, вывел с него информацию на панель для большего удобства коллег, и начал рассказ.

– Алекшандра Токарева. 53 года. Живет ш подругой в Мошкве. Ш отличием закончила два лучших универшитета в мире – Новошибиршкий универшитет в Рошшии и MIT в ШША. В научном шообществе имеет репутацию вышококлашного шпециалишта. Запатентовала ряд изобретений в облашти анализа больших данных. – на экране сменялись фотографии Александры с различных научных мероприятий, короткие видеоролики с ее выступлениями на конференциях, – Ну ты же, Томаш, все это уже читал и видел. Не так ли?

– Конечно, читал. Эту информацию мне собрала Ди без особых трудностей. У тебя есть то, что я не знаю, Пётр?

– Думаю, ешть.

На экране появилось изображение двух пожилых людей – мужчина и женщина. Судя по обстановке, фотография была старой и сделана очень давно.

– Это родители Токаревой. Я не знаю почему, что за причина, но они умерли, не дожив даже и до 100 лет. – Пётр оценивающе посмотрел на Томаса, рассчитывая увидеть на его лице если не удивление, то хотя бы одобрение такой важной находке.

– Это любопытно.

– Ха! Еще бы! Но это еще не вшё! – продолжил Пётр, – Шудя по вшему, ее родители были дивергенты. Шемья переехала в Новошибиршк непосредственно перед поступлением Алекшандры в универшитет. И откуда бы вы думали!? – Пётр театрально замер в ожидании ответа.

– Ну и откуда? – откликнулась Анна.

– Из Иркутшка! Иркутшк – это далеко за Уралом. Там еще озеро извештное. Шамое большое в мире озеро ш прешной водой – э-э, как его …

– Байкал. Я знаю, где Иркутск. Не забывайте, товарищи, я в России учился семь лет. То есть ты намекаешь на то, Пётр, – продолжал Томас, – что родители Александры жили в Черемхово под Иркутском в центре дивергентов?

– Именно так!

– Отличная работа, Пётр! Молодец, мой дорогой!

– И это еще на вшё! Подождите аплодировать! У неё был младший брат, который пропал без вешти еще до того, как шемья перебралашь в Новошибиршк. Так вот, шпустя двадцать лет после его ишчезновения, тело подростка под Иркутшком по итогам проведённого анализа ДНК было идентифицировано – это был Игорь Токарев, пропавший брат нашей Алекшандры! По протоколам шледствия, которые мне удалошь найти, он был убит. Но причины этого убийштва и кто, шобственно, убил неизвештны до ших пор.

– Вот, действительно, уж историю ты накопал! Не ожидал, признаюсь. Очень хорошо! – рассыпался в комплиментах Томас, – Есть тут, правда, один нюанс. Существенное примечание, надо отметить. Эта история звучит, скорее, как увлекательная детективная завязка, но не предисловие к новой технологии интервьюирования, якобы разработанной молодой учёной в Москве. Как я вчера и сказал – сам себя и процитирую: «наша задача вывести Токареву на чистую воду». Хорошо, что у нас еще есть время для доработки сценария и вопросов.

– Вообще, я вам скажу, коллеги, – продолжил Томас, – времена сейчас, конечно, другие. Когда я учился в университете, в МГУ, мы понимали несколько по-другому, что такое интервью. Все этапы работы над репортажем можно было сравнить с большим приключением – от тщательной подготовки, непосредственно общения с «клиентом», до мемуаров, если, конечно, было о чём рассказать настолько интересного, чтобы книжку писать. – Томас улыбнулся, – Никаких «Ди», цифровых помощников у нас не было, которые, как сегодня, за минуту формируют пухлое досье по теме, охватывая всевозможные аспекты изучаемой истории. Интернет, как бескрайний источник информационных мусорных полей, мы активно использовали с разумной предосторожностью, понимая необходимость, даже в целях самосохранения, крайне тщательно отсортировывать, проверять и выверять все выуженные в нём данные. Никто не хотел попасть в ситуацию, когда, ссылаясь на некий ресурс в глобальной паутине, который, на поверку, вела очередная светская львица, из местного зоопарка, или инстраграм-блогер с 30 подписчиками-одноклассниками, вы лишь репостили пустую низкопробную выдумку.

Анна перебила Томаса:

– Причём тут зоопарк и кто такой инстаграм, Томас? Что за паутина?

– Глобальная паутина – так во времена моего студенчества ещё называли интернет. Да это и не так важно, мои дорогие. Суть в том, что раньше журналистика была совсем иной – рисковой, сложной, выполняла важную социальную функцию, одёргивала власть, … Вы слышали когда-нибудь такое выражение – «пресса – четвёртая власть»?

– Нет, Томаш, я не шлышал, – ответил Пётр.

– Не удивительно. Так как сейчас у нас все ветви власти в конечном итоге стекаются в единую точку сосредоточения всего.

– И что же это за точка, Томаш?