Фальшивка для тёмного мага

Если тебя держат в заложниках, то моргни. Увы, господин Тар примет подмигивание за нервный тик. Да и поводок не факт, что позволит разыгрывать пантомиму.

Упоминание портала и магии я восприняла отстранённо, даже равнодушно. В книгах читала, теперь слышу — ничего нового, за исключением одного нюанса. Раньше магия была для меня сказочным вымыслом, а теперь вошла в мою реальность. И прямо сейчас я ощутила её действие на собственной шкуре. Мне… не понравилось.

Я действительно угодила в мир магии.

Проклятье.

А главная подлянка в том, что клятва работает лучше иного надзирателя. Почему она на меня действует отдельный вопрос. Куда интереснее понять, как выкрутиться. Хорошо, хоть думать она мне не мешает приступами острой головной боли.

— Госпожа Льяна, ваше стремление стать владетельницей… вызывает сомнения в вашем здравомыслии.

Я тоже в своём здравомыслии сомневаюсь.

— Конечное решение за Советом, — возражаю я.

— Разумеется. Госпожа Льяна, не поймите меня неправильно. Я не желаю вам зла, я обеспокоен решениями, которые вы принимаете. И если ваше желание сохранить владение за собой, мне, по крайней мере, понятно, то ваше желание доверить опеку госпоже Черис — нет.

Всё правильно, да.

Только, увы, не в моём случае.

— Господин Тар, я признательна вам за заботу, однако у меня есть личные причины настаивать на кандидатуре госпожи Черис. В конце концов она моя самая близкая родственница. Но есть и иные причины, которые бы мне хотелось оставить при себе. По крайней мере сегодня.

Может, я могу, не говоря прямо, намекнуть, что меня связывает клятва?

Я открываю рот и… поводок предупреждающе натягивается.

Просто отлично!

Похоже, клятва реагирует не на смысл слов и действий, а на моё намерение. Чтобы её обойти нужно исхитриться обмануть саму себя? Вывих мозга обеспечен…

Господин Тар неодобрительно морщится, но переубедить меня не пытается и подаёт мне чистый лист бумаги. В подставке несколько ручек, и я беру первую попавшуюся. Шероховатая поверхность приятно ощущается в пальцах. Я с улыбкой придвигаю бумагу ближе. Разве я умею писать?

Хотя с речью у меня проблем нет, название местных денег я не запомнила. Поводок — о, да! — неудобств не доставляет, ведь я не пытаюсь вредить сознательно. Непреодолимая сила обстоятельств…

— Вот образец, — господин Тар открывает для меня папку.

И я с грустью обнаруживаю, что рано обрадовалась. Я могу читать, хотя алфавит непривычный, вместо букв стилизованные пиктограммы. И писать тоже получается. Рука помнит движения без участия сознания. Но я ведь не в чужое тело попала, я в своём родном. Как так?!

Приняв у меня прошение на имя Совета, господин Тар напоминает, что мой вопрос будет решаться меньше, чем через месяц и сухо прощается.

Черис ждёт меня снаружи, и мы покидаем приёмную. Я едва успеваю попрощаться, а Черис вежливостью себя не утруждает, ещё и фыркает, что над моей манерой держаться придётся поработать. Я не возражаю — в моём положении любая учёба полезна.

— Куда теперь, тётушка? — негромко спрашиваю я, когда мы спускаемся по лестнице.

— В “Беретон”. Пусть все узнают, что наследница де Ривей вернулась.

Мне “Беретон” ни о чём не говорит, но задать очередной вопрос не получается. Мы выходим на улицу, и я хочу расспросить о статуях эльфиек, но на бордюре сидит господин де Мракай. Черис багровеет и демонстративно отворачивается.

— Госпожа Льяна, — окликает он меня, — ваше самочувствие внезапно улучшилось?

— Разумеется мне лучше, господин Ариэль, иначе я бы не смогла приехать.

Насмешка исчезает из его глаз, Ариэль становится предельно серьёзным:

— Госпожа Льяна, если у вас возникнет хоть малейшее подозрение, что портал просыпается, пожалуйста, либо пригласите мага, либо обратитесь ко мне. Я даю слово чести не использовать это против вас. Проснувшийся портал в худшем случае станет катастрофой и не только для вас.

Во что же я вляпалась-то?

Я не настолько наивна, чтобы поверить в пустое обещание и проникновенный взгляд, однако, если Ариэль не лжёт, то… его готовность помочь выглядит достойно. Впрочем, в конечном счёте мне всё равно.

Черис вмешивается:

— Мы не нуждаемся в ваших услугах, господин де Мракай, — шипит она.

Могла бы убить взглядом — убила бы.

У Ариэля её выпад вызывает усмешку.

— Спасибо, я запомню, — соглашаюсь я, чем, кажется, несказанно его удивляю.

Возможно, именно Ариэль сможет мне помочь?

Он склоняет голову к плечу:

— Я буду рад видеть вас в де Мракай в качестве гостьи. Я приму вас даже без предварительного уведомления.

Мне показалось, или синий кристалл сверкнул? Скорее, солнечный луч попал на грань и отразился.

Черис уводит меня, и в экипаже, едва дверца-крыло опускается, разворачивается ко мне корпусом.

— Что это было, я тебя спрашиваю?!

— А?

Её какая муха укусила?

Она разражается потоком брани, в мгновение из дамы превращаясь в базарную грымзу. Ругательства достаются всем — Ариэлю, мне, экзаменаторам из академии магии, господину Тару и даже отцу Льяны, выбравшем старшую сестру-зануду. Я слушаю Черис с широко распахнутыми глазами.

А ей не приходила в голову простая мысль, что причина её неудач заключается в ней самой?

— Кто из них, самопровозглашённых умников, за час может увеличить резерв в семь раз?! Да они вообще не могут! А я…, — новый поток брани я пропускаю мимо ушей.

До меня доходит, что она не собирается ограбить де Ривей, как я подумала в начале. Она что-то сделала со мной. Те щупальца, тянувшиеся ко мне через потолок родительской спальни… Одно из них ударило меня, прошло насквозь…

Я вспоминаю серый туман, руки леденеют, и вдруг с кончиков пальцев срываются чёрные струйки.

— Что?! — Черис переходит на визг и внезапно наотмашь бьёт меня по лицу.

Я хватаюсь за обожжённую пощёчиной щёку.

Слов нет.

Хотя нет, есть — она сумасшедшая. Я на поводке у закомплексованной психопатки.

У меня только моргать получается. Рука тянется к несуществующему телефону вызвать неотложку. Успокаивающий укольчик и смирительная рубашка были бы в тему, но телефон остался дома, помощи не будет. И ведь даже не сбежать — экипаж движется, и я не представляю ни как его остановить, ни как открыть дверь.

Я отодвигаюсь в дальний угол и прячу ладони под юбку. Впрочем, чёрный дым развеялся сам по себе, прятать особо нечего.

Черис постепенно успокаивается или, вернее сказать, выдыхается.

— Так сразу почувствовать магию, — ругается она, но уже тише.

— Наверное, это только благодаря вам, — рискую я высказаться. — Не знаю, что вы придумали сделать, но точно могу сказать, что раньше у меня магии не было.

Раздражённо отмахнувшись, Черис, тем не менее, принимает мою лесть за чистую монету.

— Какой толк уметь работать с большими объёмами энергии, когда есть подлинная мощь?

О чём она? Впрочем, лучше поддакнуть и не провоцировать. Её бормотание слишком бессвязно, чтобы ловить крохи смысла, и я не знаю, как отреагирует поводок на моё желание защититься от побоев — позволит или спеленает? Тот случай, когда проверять совершенно не хочется.

Поэтому дальше мы едем в тишине, я тру щёку. Черис замечает мой жест, но никак не реагирует. Извинений я и не ждала, но… Ладно, не важно. Я опускаю руку на сиденье и до конца поездки стараюсь не привлекать внимания.

Экипаж останавливается. В этот раз мы выходим… на парковку? Довольно большое крытое пространство, интерьер лаконичный, светлый. Издали определить материал отделки я не возьмусь, но уверена, что не камень, что-то лёгкое, напоминает пластик.

Очевидно, что мы вышли внутри загадочного “Бертона”.

От привычной парковки огромный зал отличается отсутствием парковочных мест. Дверца-крыло опускается и экипаж… тонет в полу. Получается, всё же парковка?

Черис ничего не объясняет и, цокая каблуками, устремляется к арке, за которой начинается винтовая лестница. Я стараюсь не отстать. Нет, у меня мелькает мысль воспользоваться моментом и удрать. Наверное, я смогла бы, если поводок не дёрнет обратно. Глупость. Вот куда бежать? Я не знаю мира, у меня нет документов, денег. Допустим, я каким-то чудом отыщу нагромождение халуп, в одной из которых обитают мои родители. Что я буду делать? Им ведь нужны деньги… Я не могу позволить Лизи голодать.

Винтовая лестница закручивается штопором, при этом ступеней как таковых нет — устроено подобие пандуса. Нет ни перил, ни другой страховки. Но Черис уверенно шагает на неё и нетерпеливо оглядывается.

— “Бертон” спроектирован по образцу города сильфов. Смелее. Не веди себя как дикарка. Льяна часто здесь бывала.

Шею не сдавливает, но невидимая петля словно бы обретает вес, напоминает о себе, и я уверена, что это не игра воображения.

Неужели клятва не ограничивается моей помощью в авантюре с наследством, а вынуждает меня выполнять любой приказ этой психопатки?! А если Черис взбесится и прикажет мне прыгнуть из окна головой вниз?!

— Да, госпожа.

Я послушно встаю на пандус.

Сердце бешено бьётся, но я себя успокаиваю, что прямо сейчас беситься Черис не с чего, и вообще я нужна ей живой и относительно здоровой.

Но надо изыскать способ встретиться с родителями, расспросить их.

Проклятье!

В спину ударяет невесть откуда взявшийся ветер.

Закрутившись у самого пола, воздушный поток приподнимает меня. От неожиданности я вскрикиваю, за что получаю болезненный щипок от Черис. Мне удаётся сдержаться и промолчать, хотя за пару часов знакомства… накипело. Прямо сейчас подвешенное в буквальном смысле слова состояние, пугает меня больше, чем психованная тётушка с садистскими замашками, она зло более-менее понятное.

Поток воздуха ускоряется, виток пролетает за витком. Я уговариваю себя, что оказалась на аттракционе. Подумаешь, работает на магии, но ведь поднимает, не роняет. Кстати, на эскалатор похоже. Только опоры под ногами нет.

Глубоко вдохнув, я беру эмоции под контроль — на самолёте летать страшнее, в сильфийском аттракционе хотя бы падать невысоко. Постепенно мне удаётся расслабиться и почувствовать вкус свободного парения. Ветерок приятный, чуть тёплый. Интересно, экипаж на таком же летает?

Полёт заканчивается быстрее, чем я успеваю насладиться, мы оказываемся на этаже, и я задаюсь вопросом, откуда магия знает, на какой именно этаж принести посетителей.

Я растираю запястье — уверена, будет синяк.

Черис замечает:

— Сама виновата. Веди себя достойно, Льяна.

— Госпожа Черис, я приложу все усилия. У меня есть просьба. Пожалуйста, помогите мне ориентироваться. Для меня ведь здесь чуждо абсолютно всё. Я даже не знаю, что такое “Бертон”. Магазин? Театр? Ресторан? Я понимаю, что вам трудно со мной возиться, но ведь моя невольная ошибка может поставить под удар весь успех, — тошно от гнилостной сладости формулировок, но именно так мне удаётся переключить Черис в благодушное настроение.

Самодовольная улыбка растекается по её лицу и придаёт Черис сходства с жабой. Тётушка добровольно берёт меня под локоть, ещё и приобнимает за плечи этак покровительственно. Я изображаю восторг, хотя внутри меня передёргивает.

— “Бертон” это “Бертон”, — объясняет Черис. — Как можно не знать?! Ты, конечно, нищая, но про “Бертон” знают все.

Угу.

— Госпожа? — моргаю я.

Черис, сообрази уже, что из нас двоих ты заинтересована больше. Потому что мой план: продержаться несколько дней, познакомиться с миром, попробовать понять, нет ли дороги назад и… вырваться из петли-невидимки.

— В “Бертоне” есть всё. И магазины, и ателье, и рестораны. Мы идём, — она на миг задумывается, — сперва за покупками, затем в кафе. Тебя должны увидеть.

Торговый центр?

— Госпожа, а если к нам кто-то подойдёт, как де Мракай подошёл? — опасно упоминать его имя, я рискую.

— И что? — тон резкий, у рта прорезались глубокие складки.

Я терпеливо разжёвываю:

— Без вашей подсказки я бы не смогла поздороваться с де Мракаем. Если со мной заговорит кто-то из знакомых Льяны, он сразу же поймёт, что я ничего не могу вспомнить, начиная с имени. Разве это не будет подозрительно?

— У Льяны не было близких подруг. Имена посторонних я подскажу.

— Спасибо, — киваю я.

Глупо ставить диагноз по одному факту, но всё же отсутствие подруг звоночек тревожный. Льяна девочка из явно богатой семьи, возможности для общения у неё были. Так в чём проблема? У племянницы психопатки свои скелеты в шкафу?

— Идём, — Черис тянет меня в первый попавшийся магазин.

Стеклянные двери распахиваются по мановению волшебства, и мне открывается страна вечерних платьев, не иначе. Я не могу представить себя в шифоновом великолепии, облаком ниспадающем до самых туфелек в повседневной жизни. Платье, которое на мне сейчас тоже макси, но оно, по крайней мере плотное и довольно простое, хотя и с пуговицами на спине.