Прощай, моя любовь…

Анастасия Вкусная

Прощай, моя любовь…

Пролог

Иногда мы оставляем следы, которых не хотели.

Мне было 19. Образцовое поведение, хорошая успеваемость и бюджетное отделение госуниверситета, посредственная среднесимпатичная внешность и отсутствие поклонников.

Ему было 37. Электрогитара, байк, внешность рокстайл полубога, бывшая подруга, совместный с ней сын и толпа фанаток.

Даже юношеская наивность не давала мне надежд на то, что у нас хоть что-то может получиться. Жаль, что задумываться об этом я стала уже после того, как влюбилась в него без памяти – самой чистой и самой безумной первой любовью.

Глава 1. Этот симпатичный гитарист

Я повзрослела поздно. В школе почти ничем не интересовалась, кроме учебы и общения с двумя близкими подругами. Мы все были хорошими девочками, и под неустанным оком родителей усердно прогрызали себе путь в будущее. Если менее пафосно – все старшие классы были посвящены подготовке к поступлению в университет, и, обязательно, на бюджет. Наши одноклассники активно осваивали разные стороны взрослости – прогулы, курение за углом, первый алкоголь и первые же поцелуи. А я так сильно боялась учиться в техникуме с «хулиганами», что даже ни в коей мере не чувствовала себя несчастной, живя только уроками, домашним заданием и подготовительными курсами. Единственное, что разбавляло мою однообразную подростковую жизнь, это любовь – к литературе и музыке. Чаще я любила их по отдельности, иногда совместно. Чтение и кассетник – так я проводила свое свободное время.

Думаю, не нужно объяснять, что при таком образе жизни места романтическим увлечениям просто не было. Точнее увлечения эти, конечно же, были – кратковременные влюбленности в героев романов или в лидеров рок-групп, но все это, понятно, существовало исключительно между мной и мной. Что же касается реальности, то к девятому классу я уже была полностью разочарована и в чувствах, и в представителях противоположного пола. Разумеется, понарошку. Предыстория такова – в шестом классе я пала жертвой школьной моды на первую любовь и выбрала одного из старшеклассников, чтобы воздыхать по нему в компании одноклассниц. С объектом моих вздохов мы ни разу не разговаривали, через два года он выпустился, и мои мысли о нем исчезли вместе с трелью последнего звонка для этой параллели. Однако на фоне некоторых школьных любовных историй моя была столь блеклой и неинтересной, что я решила не повторять подобного, особенно за компанию.

В десятом классе произошло то, что запросто могло претендовать на то самое первое и чудесное, но и оно прошло мимо. И на сей раз дело было вовсе не в учебе. Новенький одноклассник хорошо учился и также как я планировал поступать, был хорошо воспитан, красиво ухаживал. Но в силу полного отсутствия как опыта, так и женской симпатии к нему, я категорически не понимала, чего он от меня хочет. Я спокойно принимала цветы и открытки, ходила с ним гулять (впрочем, втрое реже, чем он приглашал), агрессивно реагировала на мамины уговоры дружить с Лёшенькой. Мы неплохо общались, но куда ему до книжных супергероев.

Вскоре последний звонок прозвенел и для меня. К этому моменту я уже знала, что поступила, как и хотела мама, на бюджет. Экзамены прошли в состоянии полной расслабленности, двери школы закрылись, оставляя детство за спиной. Жаль, что в семнадцать мы еще не понимаем, как вот-вот распрощаемся со многим в своей жизни, которая только начинается.

С сентября для меня ожидаемо поменялось почти все. Ездить приходилось в центр города, занятия заканчивались порой уже вечером, домашние задания стали менее очевидными и требовали посещения библиотек. Постепенно шесть дней из семи переместились в стены университета. Для домашней девочки это было достаточно травматично, но уже первая сессия показала, что такое стресс на самом деле. Взрослость догнала меня словно поезд из одного вагона, куда я не смогла уместить что-то кроме хорошей успеваемости. Оказалось, быть прилежной ученицей категорически недостаточно. И, немного придя в себя на зимних каникулах, я устремилась восполнять четко обозначившиеся пробелы, а именно – работать над социальными связями.

На самом деле, все, конечно, было не так. Скорее это социальные связи стали работать надо мной. Поняв, что прежние правила не работают, преподаватели не запоминают всех студентов, и на экзамене ты получаешь единственный шанс, я сильно разочаровалась в своем образе жизни зубрилы-хорошистки. Вокруг царило постновогоднее веселье, студенты радовались свободным денечкам, и большинство из них абсолютно не переживало из-за оценок. Со школьными подругами мы уже практически не общались – разные учебные заведения, специальности, новый круг общения у каждой. Но незадолго до выпуска мне удалось сблизиться с парой других девчонок из школы. Мы все увлекались музыкой, но учась в одном классе, ранее почти не разговаривали. Теперь же стали не разлей вода – гуляли после занятий, вместе читали журналы о своих кумирах, ходили на местные концерты и мечтали побывать на выступлениях звезд первой величины. Постепенно благодаря их общительности и у меня появились новые знакомые.

Зима – это всегда сезон зрелищ. Зима на Урале – это еще и сезон морозов, теплых подштанников, отмороженного носа и прочих прелестей, которые не могут остановить молодежь в поисках развлечений. Начался второй семестр, а с ним пришли январские метели, сонные лекции и свежие концертные афиши, расписанные до весны.

Я хорошо помню эту череду местечковых концертов. Разные, иногда очень странные, помещения, духота, сигаретный дым, тяжелая музыка и толпы вчерашних подростков, которые уже выросли из «Руки вверх» на школьных дискотеках. В баре всегда было дешевое пиво, а на нас – дешевая одежда. Двухтысячные только начались, наш город еще не видел приличных гастролей, а мы-студентки – приличных денег. Вся моя стипендия уходила на книги и кассеты и, честно говоря, речь идет всего о паре походов в магазин.

На одной из таких тусовок мы с девчонками оказались за одним столом с организаторами концертов. Да, общительность моих подруг простиралась настолько далеко. Мы пили пиво из пластиковых стаканчиков, болтали о музыке (все, кроме меня), смеялись. В перерыве между отделениями к нам подсели еще четыре человека. Они представились сами – группа «Система». Это были прям дядьки – взрослые, брутальные, длинноволосые. Не смотря на мои периодические увлечения музыкантами, в реальной жизни я никогда не думала, что смогу всерьез увлечься кем-то похожим. Сейчас я уже не вспомню имен и лиц всех участников группы, пусть простят меня эти случайные знакомые, но одно имя до сих пор хранит моя память, как и черты лица, цвет волос и запах его кожаной куртки. Глеб… Странное непривычное имя. И по сей день у меня нет других знакомых с таким. Гитарист и бэквокалист. Очень красивый, с тонкими чертами лица, длинными абсолютно прямыми золотисто-русыми волосами, низким голосом и чуть прокачанным рельефом, который ни в коей мере не скрывал тонкий трикотажный лонгслив приглушенно-красного цвета, который был на нем в тот вечер.

Я наблюдала за ним сквозь опущенные ресницы все время, пока мы сидели практически напротив друг друга. Девчонки улыбались музыкантам, кокетничали. Мы все были свободными девушками, но об интрижке в туалете концертного зала и речи быть не могло, поэтому все было очень невинно, задорно и весело. Понять, что Глеб – местная звезда, было совсем не сложно. За те пятнадцать минут, что мы провели за одним столом, к нему раз семь подходили девушки и непременно обнимали его. Он всем отвечал: кого-то обнимал в ответ, привстав, кого-то гладил по руке на своем плече, кому-то просто улыбался и довольно холодно. Со всем сторон то и дело раздавалось – Глеб, Глеб, Глеб… Тогда я еще не знала, что этот девичий щебет станет лейтмотивом моей жизни на следующие девять месяцев.

Стартовало второе отделение, и все потянулись в зал. Девчонки увлекли меня следом за музыкантами, те должны были играть вторыми. Я еле дождалась, пока закончит первая группа, мне не терпелось узнать насколько «Система» похожа на группы, которые я слышу из своего кассетника. Их выступление околдовало меня в буквальном смысле. Они были реально на уровне, но со своим стилем, подачей, лирикой на русском. Это был сумасшедший драйв в чистом виде, и Глеб был далеко не последней скрипкой. Он отчаянно зажигал, пританцовывая со своей красно-черной гитарой, подпевая солисту низким рычащим голосом. Зал скандировал его имя. Я прыгала вместе с девчонками, как маленькая, и тоже была готова кричать. Его волосы в свете прожекторов двигались в такт музыке и, казалось, могли загипнотизировать кого угодно. Он был очень похож на моих заокеанских кумиров, но он был здесь, совсем рядом, и он был реально классным, очень по-своему классным.

После концерта организаторы позвали нас на квартиру к одному из них. Там постоянно собирались меломаны и тусовались до утра. В нарушение всех родительских правил согласилась пойти. Подруги были счастливы, обычно в их проделках я не участвовала. А отправиться ночью с малознакомой компанией домой к малознакомому хозяину… В общем, понимала, что поступок напрочь лишен интеллектуальной составляющей. Я позвонила домой с телефона-автомата в холле концертной площадки (да, вы правильно поняли, мобильников тогда почти ни у кого еще не было) и соврала, что мы все идем ночевать к Инне. Мама была не в восторге, но что она могла поделать?

Утром я стояла на остановке и ждала первый троллейбус в сторону дома. Вопреки страшилкам, вбиваемым родителями в мою голову много лет, ничего ужасного со мной не случилось: никто не посягал на мою девичью честь, никто не пытался подсадить на наркотики, алкоголь и сигареты были исключительно добровольными и отказ не сопровождался практически повсеместным в те времена «Ты меня уважаешь?». Просто двадцать пять человек в убитой сталинке на пятом этаже в самом центре города до утра говорили о музыке, слушали музыку, играли музыку. Единственное, что случилось в ту ночь, это мое присоединение к армии фанаток Глеба и «Системы». Мое сердце было отдано полностью, безвозвратно и без раздумий. Отдано пока еще Глебу-музыканту.

Глава 2. Неинтересная учеба

Второй семестр тянулся вяло. Кроме постоянных занятий я пыталась больше общаться – с однокурсниками, с преподавателями и даже просто с незнакомыми людьми на улице. Мой мир стал шире, и я старалась повернуться к нему лицом. С девчонками мы выбирались погулять всего раз в неделю – было холодно, рано темнело, и я не хотела провалить вторую сессию, также как первую. В это безрадостное зимнее время каждый концерт был настоящим событием. Мы готовились заранее – выбирали одежду, место и время встречи, стоили планы – как проведем время до и после, подбирали косметику. Я никому не говорила, но особого воодушевления в подготовке мне добавляла надежда, что и «Система» снова будет выступать. Конечно, они были заявлены в каждой афише, но мало ли.

Я не запомнила особых отличий одного мероприятия от другого. Они были как под копирку – промерзший троллейбус, короткая прогулка до, часа три ожидания в попытке проникнуться чьей-то еще музыкой, яркие фееричные десять-двадцать минут, пара слов от участников группы толпе поклонниц, в которой теперь неизменно были и мы и, конечно же, бесконечные обсуждения до следующего концерта.

Весна пришла поздно. Бесснежные обледеневшие дороги по утрам, черные смерзшиеся сугробы, редкое, но уже такое яркое солнце. Эта часть года всегда давалась мне тяжелее осени или зимы, а в этот раз еще и приближающиеся экзамены. Очередного провала я боялась, поэтому записалась на дополнительные занятия по всем предметам, которые нужно было сдавать на оценку. Знания у меня были в порядке, просто решила помелькать перед преподавателями, понять какие дополнительные вопросы они особенно любят, попытаться сделать так, чтобы меня вспомнили в день икс как прилежную ученицу. И все шло по моему плану, кроме одного – времени ни на что, кроме поесть и поспать, буквально не оставалось.

Особенно остро проблема нехватки времени обозначилась в связи с очередным концертом. До конца сезона оставалась пара месяцев, а, значит, возможности услышать «Систему» и увидеть Глеба таяли, как должен был таять последний снег. Все чаще вместо веселых весенних ручьев на улице бежали по моим щекам грустные слезы. Я начинала подозревать, что мои чувства несколько вышли за рамки восхищения его музыкальными талантами. Это было очень глупо и по-детски, мы ведь даже не общались толком. Но как это часто бывает, важность многого мы понимаем, только лишившись этого – тяга алкоголика, ломка наркомана, воздержание сексоголика, занятия вместо концерта. И да, в то время последнее казалось мне самым страшным.

В связи с затянувшейся весенней хандрой и нехваткой свободного времени дела в университете пошли хуже. Я затрачивала все больше сил, но результат стремительно падал, порой до нуля. Сколько книжку ни читай, если на уме красивый длинноволосый гитарист, в голове все равно не останется ничего кроме его имени.

За неделю до очередного концерта я попыталась было взбунтоваться, и заявила, что пропущу один вечер дополнительных занятий. Но все осложнялось важной контрольной по высшей математике, которая должна была состояться на следующий день прямо с утра. Именно этот предмет я завалила зимой. Мне это было уже слегка безразлично, так как заниматься полноценно все равно не могла. Но родители об этом не подозревали, поэтому моя попытка отвоевать клочок свободы вылилась в грандиозный скандал с заламыванием рук, причитанием на тему «мы ее кормим-поим, лишь бы училась, а она» и прочими атрибутами манипуляций самой низкой пробы.

Впрочем, что такое родительские манипуляции мне тогда было неизвестно, поэтому меня просто задавили авторитетом и правильными словами. На тот концерт я не пошла, как и на следующий. Из тех занятий, что родители выбрали за меня, вряд ли запомнила хоть слово. Подруги сходили на оба, и большая часть их рассказов, которые я жадно ловила, касалась поклонниц группы и лично Глеба. Хотя и не считала себя привлекательной и хоть сколько-то заслуживающей внимания красавца-музыканта, слушать о том, как много девушек крутится вокруг него, пока я учусь, было неприятно. В каждую такую нашу встречу я кисла все больше, девчонки утешали и говорили, что все еще будет. Но на самом деле мы все знали, что семестр заканчивается прилично позже концертного сезона. Обычно к этому моменту музыканты уже разъезжались по фестивалям или отпускам.

В то время я впервые попыталась научиться играть на гитаре. Старый инструмент мне одолжил приятель младшего брата. Книгу с аккордами я купила со стипендии и начала заниматься на песнях легенд русского рока, который не слишком-то жаловала, в общем-то. Но полностью понятный текст и простейшие мелодии значительно облегчали мою задачу. Выходило у меня отвратительно – ни слуха, ни голоса. Я даже настроить гитару не могла самостоятельно. Но чего мне не занимать, так это упорства. Продолжала терзать слух домочадцев каждые выходные. Не то чтобы грезила музыкальным будущим, просто полное сосредоточение на чтении музыки и движениях пальцев, плюс физические усилия, не оставляли мне возможности думать о чем-то еще.

На последнюю тусовку весны я все же пошла. Мне просто повезло – попала в кандидаты на автоматы по всем предметам, по которым это было возможно, и родители решили поощрить меня. На дворе начало мая, тепло и солнечно, мой день рождения только что прошел. Решили отметить сразу после концерта, предварительно закупившись вкусным где-то неподалеку.

Выступление «Системы» прошло феерично, как и всегда. После почти двухмесячного перерыва я все воспринимала острее – Глеб казался просто невероятным. Теперь вполне достаточно было просто видеть его, играть или петь ему было уже вовсе не обязательно, чтобы мое сердце замирало, а мечты появлялись одна за другой. Наивные девичьи мечты… А может то была весна и только?

До конца программы мы не остались, пошли в киоски на ближайшей остановке. Отмечать было решено у Алены, которая жила ближе всех к нашему текущему местоположению. Тем более, ее мама уехала на несколько дней. Мы стояли перед окошками, увешанными всякой съедобной мелочевкой, и выбирали, чем будем лакомиться. Абсолютно неожиданно к нам подошел Глеб. Поздоровался, спросил как дела. Девчонки были в полном восторге, а я буквально оцепенела от внезапно свалившегося на меня счастья. Конечно, подруги тут же рассказали ему все – куда, зачем и почему. Услышав про мой недавний день рождения, он отошел к соседнему киоску. Вернулся с шоколадкой, поздравил, пожелал всего-всего. Глеб оказался очень общительным, у него явно не было сложностей с поддержанием беседы с мало знакомыми людьми. Я была смущена, но нашла в себе силы связно поблагодарить его. После он обнял меня, попрощался и пошел обратно в сторону концертного зала.

Возвращение к реальности давалось мне с трудом. Я продолжала молча стоять на том же месте и смотреть в асфальт, пытаясь справиться с лавиной эмоций, которые не отпускали. Казалось, что все сделала и сказала не так, и теперь он, конечно же, подумает, что я полная тупица. Девчонки заметили мое состояние и посмеялись, что, видимо, слишком сильно по нему фанатею. Нет, подружки, к сожалению это точно было уже не обожание музыкального кумира. И я только что поняла это со всей ясностью.

Весь вечер провела как в тумане. Говорила, шутила, делилась с девочками своими переживаниями по поводу грядущей сессии и планами на лето. Но на самом деле все еще физически ощущала объятья Глеба, его запах, слышала чуть хриплый голос, называющий меня по имени. Шоколадка осталась в кармане куртки, ни с кем не собиралась ею делиться, а для начала вообще хотела как следует рассмотреть. Может ли девушка найти какой-то подтекст в выбранном вкусе подаренного шоколада? Именно этим я и планировала заняться, как только останусь одна.

Уже ночью я оказалась в своей комнате. Все спали, никто не мог отвлечь меня от мыслей о сегодняшнем дне. Я перебирала их как разноцветные бусины в бабушкиной шкатулке, главные сокровища детства, и нанизывала на нитку под названием «лучший день». Шоколадку вертела в руках и так, и сяк, рассматривая, ощупывая, обнюхивая. В итоге решила, что это самое чудесное лакомство в мире, и теперь мое самое любимое. Я в принципе обожала сладкое, поэтому сложностей с чувствами к обычному молочному шоколаду с орехами не возникло.

Еще недели две меня сопровождал легкий флер восторга и радости, а потом внезапно я поняла, что концертов до осени больше не будет. Это было не самым приятным открытием, но сессия стартовала, и я с головой погрузилась в подготовку, защиты курсовых, зачеты, экзамены. И еще две недели меня мало волновало хоть что-то кроме этого. Хотя, конечно, где-то глубоко внутри мои чувства продолжали жить, крепнуть, разрастаться.

Экзамены прошли неплохо. Отличницей я не стала, но обошлось без провалов. Под конец была так вымотана этим марафоном, что несколько дней просто отлеживалась дома. Ни первое летнее солнце, ни подруги, ни свободное время не могли выманить меня на улицу. Мне нужно было передохнуть, подвести итоги, решить, как я собираюсь провести это лето. Вариантов было не так уж много – на базу с родителями, в остальное время – сад, дом и прогулки по городу или вычеркнуть базу, а остальное оставить также. В очередной раз подняла тему летней подработки, но хорошего ничего не подвернулось. Официантки требовались, но с ними в те времена еще случались пренеприятные вещи, поэтому родители были категорически против.

Все изменилось внезапно, и куда только моя лень делась? Девчонки зашли ко мне на чай. За окном было по-июньски тепло и ярко, молодая листва шумела и радовала глаз. Подруги корили меня за добровольное затворничество, а я отнекивалась от походов по магазинам – тратить было особо нечего. В какой-то момент Инна вспомнила, что совсем скоро состоится ежегодное байкшоу.

– Глеб там точно будет, – завопила Алена. – Мы обязательно пойдем! Ну же, Алиска!!!

– А остальные из группы тоже будут? – осторожно поинтересовалась я, изо всех сил пытаясь не выдать свою сумасшедшую радость.

– Не знаю, – ответила эта вечная зачинщица всех наших приключений. – Байк есть только у Глеба, он точно будет.

На самом деле это все, что мне нужно было знать о мероприятии. Для вида еще поломалась некоторое время, но потом все же дала свое согласие. Тогда я мечтала только об одном, чтобы он узнал ту девушку, которую поздравлял с днем рождения. Надеялась, что та шоколадка, которую я нежно хранила с тех пор и для него хоть что-то да значила.

Глава 3. «Железные кони»

Десять дней, которые отделяли меня от возможной встречи с Глебом, я подгоняла, как могла. Каждое утро инспектировала свой небогатый шкаф и металась между привычными джинсами и летним платьем. С одной стороны все привыкли видеть меня в одежде, не привлекающей внимания, но с другой стороны – сейчас я как раз хотела его привлечь. И не просто всеобщее, а конкретного мужчины, весьма сильно избалованного женщинами и прекрасно знакомого со всеми уловками слабой половины человечества. В итоге, накануне все же остановила свой выбор на удобном варианте. Я так ужасно смущалась в присутствии Глеба, да и в принципе была робкой, а если еще и короткое платье надену, совсем пропаду. Джинсы дополнила милой летней футболкой и симпатичными босоножками на плоском ходу. Так мне было вполне комфортно, и я могла хотя бы не беспокоиться о том, как выгляжу.

С девочками мы договорились встретиться на остановке за полчаса до начала. Я пришла раньше и буквально пританцовывала от нетерпения на одном месте. Отсюда мне прекрасно была видна небольшая площадь перед Дворцом Культуры, где постепенно собирались люди, заканчивали монтаж сцены и звукового оборудования. Слева от сцены уже стояли мотоциклы-участники шоу, оглашающие окрестности характерным ревом двигателей.

Инна появилась вовремя, а вот Алену пришлось подождать. К зрителям мы присоединились только через двадцать минут после начала. Кое-как протиснулись к самому ограждению. Ничего интересного вроде не пропустили. Ведущий рассказывал о программе и тайминге, просил не мусорить и быть взаимовежливыми. С последним всем охотно готовы были помощь дяденьки- милиционеры, которых здесь было предостаточно. Они кучковались в стратегических местах и по двое медленно прохаживались вдоль толпы, внимательно оглядывая всех на предмет возможных правонарушений.

Пока ничего особенного не происходило, решили отойти в магазин за водой и сладостями. Сделать это решили не только мы, поэтому маленькая местная лавочка была буквально набита поклонниками байков и тяжелой музыки. Несколько раз к нам подходили приятели по тусовке, и почти все они с восторгом подтвердили, что Глеб точно будет и даже примет участие в одном из номеров. Мое сердце то замирало, то начинало отчаянно биться. Да-да-да, я хотела с ним увидеться! И поговорить! И от объятий бы не отказалась! Пока его не было рядом, чувствовала себя смелой и готовой побиться за его внимание, жаль только, что коленки начали подгибаться, едва мы вышли из магазина.

Когда вернулись к сцене, шоу наконец-то началось. Мотоциклисты вытворяли что-то невообразимое. По крайней мере, так это представлялось мне – девушке, которая с трудом держалась на велосипеде. Езда стоя, на коленях, по трое на двух байках, резкие развороты и такие же торможения – было интересно, очень шумно, а порой и немного страшно. Развлечения с книжкой в библиотеке мне все-таки были ближе, но постепенно представление захватило меня полностью. Настолько, что когда объявили перерыв, я немного приуныла. Девочки ожидаемо посмеялись надо мной и припомнили, что идти не хотела.

В антракте на сцену вышли несколько групп, не только городских, но и с области. Мы не стали уходить далеко, внеплановый концерт не мог нас не порадовать. Однако визуально это не так захватывало, поэтому я снова стала осторожно озираться в поисках интересующего меня мужчины. Инна и Алена тем временем продолжали общаться со знакомыми и с теми, с кем еще минуту назад были не знакомы. Появления Глеба ждала не только я, и это было вполне понятно, а вот легкие уколы ревности, которые появлялись каждый раз при упоминании его имени какой-нибудь девушкой – не очень. На самом деле расстроиться было от чего – многие подготовились к встрече с ним значительно лучше. Яркий макияж, короткие кожаные юбки, кожаные же штаны в обтяжку, туфли на высоченных каблуках, романтичные блузочки с глубокими вырезами – количество красоток на единицу площади просто зашкаливало. А я и в университете, где все скромно и прилично выглядят, особо не выделялась никогда. К концу перерыва я насколько углубилась в это, что загрустила чуть ли не до слез.

Из-за внезапно испортившегося настроения я не только едва не пропустила начало второй части шоу, но и то, чего так сильно ждала. «Всадники» вывели на старт пять «железных коней», готовые побороться за сосиску. Наверное, это вполне нормально, что Глеб-звезда решил поучаствовать в одном из самых известных байкерских конкурсов. Я хоть и не ожидала его сейчас увидеть, но сразу же узнала и чуть не подпрыгнула на месте от радости. Выглядел он просто потрясающе – решительный взгляд, собранные в тугой хвост волосы, наглухо застегнутая косая куртка и красный спортивный мотоцикл. Стопроцентная рокзвезда и герой девичьих грез в одном флаконе и во плоти. Что касается грез, то такая дева здесь точно была не одна. И не я одна, конечно, его заметила. Восхищенный одобрительный гул пошел по толпе. Кто-то даже выкрикнул: «Глеб, я люблю тебя!» Вокруг засмеялись, гитарист-мотоциклист лишь снисходительно улыбнулся, даже не попытавшись разглядеть кричавшую.

Ведущий дал старт конкурсу, байки взревели и устремились к своей цели – перекладине с висящими на ней сосисками. Пока я была поглощена своими переживаниями, девочки успели познакомиться с настоящим байкером, который сегодня был без «лошади» по техническим причинам. Влад-Ворон обосновался рядом с нами, угощал девчонок пивом и сигаретами и комментировал происходящее. Оказывается, организаторы немного скорректировали «Сосиску» с целью соблюсти приличия. Традиционно мясной продукт не подвешивали, а пытались съесть прямо из рук девушки, стоящей на пивной бочке. Для зрелищности одежды на таких девушках обычно было не много. Действительно, кто бы такое разрешил посреди бела дня в центре города. Но и в отредактированном виде этот трюк был весьма интересным и смешным. Перед зрителями разворачивались нешуточные страсти. Конкурсанты быстро достигли перекладины и теперь пытались откусить кусок побольше от сосисок, болтающихся в разные стороны от каждого дуновения ветра, и уж тем более – от попыток их съесть. Толпа скандировала «Глеб», а я молча сжимала кулаки, желая ему удачи. Интересно, если бы он не участвовал, смогла бы досмотреть до конца, не рассмеявшись? Читала где-то, что любовь делает людей глупее, неужели именно это происходит со мной?

В конкурсе победил Глеб. Разумеется. Зрители рукоплескали, я прыгала на одном месте и смеялась как заведенная. Это была искренняя радость неизвестной этиологии. Хотя среди людей, обожающих его, было неудивительным подхватить что-то подобное. Довольно улыбающемуся победителю вручили пакет от спонсора – местного мясокомбината. Он в ответ сказал пару слов благодарности своим низким чуть хрипящим голосом, а у меня по спине побежали мурашки. Давно не слышала «Систему» и, очевидно, соскучилась и по музыке, и по вокалистам, и по бешенному драйву их выступлений.

Шоу продолжалось еще минут тридцать. На это время я потеряла Глеба из виду, но Влад-Ворон сообщил, что после окончания представления все байкеры соберутся вместе и поедут в пригородный лес, поэтому я не переживала, что больше не увижу его, а все еще надеялась. Мои фантазии на тему очень быстро увели меня в мир грез, поэтому из происходящего вокруг я ничего особо не запомнила.

Когда все моторы были заглушены, а на сцену снова вышли музыкальные коллективы, Влад-Ворон потянул нас знакомиться с байкерами. Он и девчонки шли впереди, а я плелась поодаль, желая и боясь этой встречи одновременно. Мы подошли к группе мотоциклистов, и Глеб оказался первым, кто с нами поздоровался.

– На пикник поедете? – спросил он.

Инна и Алена наперебой стали рассказывать, как сильно хотят туда попасть, но не знают, где именно место сбора. Я молча отиралась у них за спинами, лишь кивая и чуть улыбаясь. Вид, должно быть, у меня был очень глупый. Влад и Глеб быстро успокоили моих подруг, заявив, что для таких прекрасных девушек «кони» непременно найдутся. Я едва не закатила глаза от жеманно-слащавой формулировки. Оказывается, не была еще готова «глотать» абсолютно все, что исходит от Глеба. Эта мысль слегка приободрила меня, но моя небольшая победа была слишком кратковременной.

– Поедешь со мной, Алиса? – обратился он ко мне лично, все же разглядев за спинами девчонок, и я поплыла.

Подружки повернулись в мою сторону с заговорщескими выражениями на лицах. А я смогла только кивнуть, полностью ошарашенная только что произошедшим. Глеб протянул руку, взяла ее и последовала за ним к мотоциклу. В голове царил полный сумбур, двигалась я на автомате, а все мои чувства сосредоточились на соединении наших рук. Он держал крепко, по-мужски, своей большой горячей ладонью, от одного прикосновения которой я буквально плавилась. На удивление по пути мне удалось ни разу не запнуться, и даже на мотоцикл влезла довольно сносно, хотя особой грацией и не отличалась.

Далее последовала наша первая совместная поездка, и вообще моя первая на подобном транспорте. Ветер свистел в ушах, было холодно и безумно страшно. Я вцепилась в его куртку, будто именно от нее, а не от водителя, зависела моя жизнь. Мы ехали в самом начале колонны, другие байкеры, обгоняя нас, сигналили, многие смотрели на меня с интересом, девушки – с неприязнью. Впрочем, из-за страха мне все это было мало интересно. Я хотела поскорее добраться до места и выжить, и пообещала себе, что больше никогда. Никогда-никогда!!!

На мое счастье шоу-площадка была не так далеко от городского бора. Уже очень скоро мы въехали в лесопарк и значительно медленнее стали углубляться в лес по грунтовке. Я немного расслабилась, успокаивая себя, что теперь-то точно доедем. И, наконец, это произошло – мы остановились около большой поляны, на которой уже было немало людей. Вновь прибывшие расстилали покрывала, раскладывали простую купленную в ближайших магазинах еду, включали музыку. Я кое-как «спешилась», хорошо, что Глеб не видел. Он заглушил мотор и тоже слез.

– Испугалась? – спросил он, посмотрев насмешливо.

– Немного, – смутилась опять.

– Первый раз? – почему-то в этот момент подумала вовсе не об езде на мотоцикле.

– Да, – тихо ответила, опустив глаза; оставалось надеяться, что цветом я все еще не напоминаю помидор.

Не знаю, в какой момент ему надоела бы беседа с постоянно краснеющей девчонкой, но вскоре подъехали подруги на своих «конях». По их смеху и радостным воплям я поняла, что не всем в первый раз так страшно. Меня подхватили под руки и утащили искать знакомых. На самом деле, как только мы отошли, они начали выспрашивать про Глеба. Сказать, что поездка меня ужаснула, и было вовсе не до романтики, я не могла, поэтому только многозначительно молчала и улыбалась.

Вечеринка продолжалась до позднего вечера: музыка, байкерские истории, подвижные игры и очень много общения. Мы с Глебом то оказывались в одной компании, то расходились. За все время едва ли перемолвились еще хотя бы парой слов, но я постоянно чувствовала его присутствие где-то рядом. И это было очень волшебное чувство, как и воспоминание о запахе его куртки, нагретой летним солнцем, о горячей грубой ладони на моих пальцах, о насмешливой улыбке. Когда мы с девочками засобирались по домам, он вызвал для нас такси. Надеялась ли я, что предложит отвезти меня сам? Безусловно, но он не планировал уезжать так рано и проявил заботу иначе. А что же насчет страха быстрой езды? Был забыт и полностью вытеснен желанием вновь оказаться с Глебом на одном байке, в одном потоке, на одной скорости.

Глава 4. Скорость, я люблю тебя

С тех выходных прошла неделя, я по-прежнему оставалась под впечатлением от того дня в общем и от Глеба в частности. Родители и брат уехали на базу, а я осталась на хозяйстве, пообещав читать учебники и вести себя хорошо. Чтобы мама с папой совсем не переживали я соврала, что Инна и Алена тоже отправились отдыхать. Разумеется, после этой небольшой хитрости мои близкие спокойно укатили – ну что может натворить такая нелюдимая девушка без своих ужасных подруг?

На самом деле учебники я читала, как и другие книги, а также продолжала терзать гитару с упорством, которое было не понятно уже даже мне самой. Иногда думала, что если мы с Глебом станем разговаривать о музыке – будет что рассказать не только о музыкантах, которых я слушаю, но и о попытках играть и петь. Обычно мои мечты останавливались в том месте, где он просит что-нибудь сыграть на его прекрасном инструменте. Выглядело в голове все просто чудесно, но вот мое исполнение даже самой простой песни явно могло ужаснуть талантливого музыканта. Опозориться не хотелось, поэтому решила, что это все же не самая подходящая тема для нашего общения. Но заниматься все равно продолжила.

С подругами мы виделись почти каждый день – гуляли, ходили по магазинам, слушали любимые группы. Девочки в это время также оказались предоставлены сами себе. Правда их родители уехали со спокойным сердцем, зная, что я в городе – мол, Алиса не даст им влипнуть в неприятности. В двенадцать, помню, гордилась всеобщей любовью ко мне со стороны мам подружек, в девятнадцать – это уже начинало раздражать. Я очень срочно хотела избавиться от скучного образа пай-девочки, только вот что-то делать для этого не торопилась.

Тусовочных мест в нашем городе, хоть он и крупный региональный центр, было не так много, и каждый вечер мы оказывались в одном из них. В те времена все молодежные группы по интересам еще тусовались вместе – панки сидели на соседних лавках с рэперами, одни бренчали на гитаре, другие читали тексты; ванильные девочки красили губы и стреляли глазками во все стороны; здесь же, на постаменте памятника, отрабатывали трюки скейтеры; а где-то недалеко единой группой на все это посматривали скинхеды, изнывая теплыми летними вечерами в своих стеганных куртках. Удивительное было время – если приезжали милиционеры, то все пытались друг друга оправдать; если приходили хулиганы с рабочих районов, то самые крепкие парни вставали плечом к плечу не зависимо от музыкальных, политических и прочих взглядов; никто никого не обижал и не унижал из-за его предпочтений и взглядов. Сейчас, среди всеобщей ненависти в интернете, это может показаться довольно странным, но тогда мы чувствовали себя в полной безопасности, окруженные людьми, общение с которыми прилично пугало наших родителей.

Лично для меня в тусовке все же кое-что изменилось. Многие узнавали, подходили, знакомились, звали на какие-то вечеринки. Я не была готова к подобному, но вот девчонки просто прыгали от радости.

– Алиска! Ты теперь тоже звезда!!!

Я, конечно, мило улыбалась в ответ, но вот звездой себя вовсе не чувствовала, а чувствовала как безнадежно скучаю по Глебу, ведь каждое такое знакомство или приглашение живо напоминали о нем. Грустила до субботы, а тем теплым вечером выходного дня сразу поняла, что вот-вот увижу его, едва услышала шум моторов.

На площадку, где мы тогда проводили время, въехали сразу пять мотоциклов. Я сразу же узнала «железного коня» Глеба. Сердце забилось где-то в районе живота, машинально пригладила волосы и не к месту вспомнила, что хотела надеть сегодня новую рубашку, но так и не решилась. Желание выглядеть привлекательно было для меня новым чувством, и даже спустя несколько подобных эпизодов, я все еще не могла толком понять, откуда оно берется и что нужно с ним делать.

Байкеры спешились, их сразу же окружили поклонники, в основном девушки, которые мило улыбались мужчинам и флиртовали десятком разных способов. Большая их часть мне и сейчас неизвестна. Уже знакомая волна ревности начала зарождаться где-то внутри. Не знаю, во что бы в итоге вылилось это иррациональное чувство, но шепот подруг с двух сторон, дающих мне рекомендации, что и как надо делать, чтобы свести Глеба с ума, сильно отвлекал. В конце концов, я просто рассмеялась, настолько нелепыми были некоторые советы. Мы так увлеклись словесной перепалкой на эту тему, что не заметили, как сам объект обсуждения оказался совсем рядом.

– Привет, девчонки. Алиса, – он широко и белозубо улыбался, будто и не понял, что меня подкалывают по поводу него же.

Подружки моментально замолчали и сделали вид, что ничего не было, а чуть погодя и вообще ушли, сославшись на срочное дело. Ну да, дело у них в десять вечера. Срочное. Я же сидела и, чуть поборов смущение, улыбалась.

– Хочешь покататься? – спросил Глеб, видимо поняв, что словесной реакции на его появление он так и не дождется.

– Да, – улыбнувшись еще шире, все же нашла в себе силы ответить. – Только не очень быстро.

Если и можно было сказать байкеру что-то смешное и глупое, то я только что выиграла главный приз. Глеб же только тихо хмыкнул и протянул мне руку.

– Хорошо. Будем ехать медленно, я никуда не тороплюсь, – сказал абсолютно серьезно.

Мы снова шли к байку и усаживались на него под завистливые взгляды девушек и тихие перешептывания. Видимо, я уже слегка адаптировалась к такому, поэтому не просто не смутилась, а даже слегка почувствовала себя принцессой.

Немного поколесив по тихому и уже сонному в это время центру на небольшой скорости, Глеб повернул в сторону выезда из города.

– Куда мы? – прокричала я.

– Я знаю пустынную дорогу недалеко от садов. Она ровная, по ней удобно гонять.

«А еще очень удобно расчленять одну доверчивую идиотку», – пронеслось у меня в голове, но я ничего не сказала. В конце концов, девчонки знают, с кем уехала. А Глеба, если что, найти не проблема. Да уж – ну и мысли у меня на свидании с понравившимся мужчиной. Стоп! А это свидание?

Когда доехали до места, на моих губах должно быть все еще играла эта глупая улыбка маленькой девочки, еще верящей в любовь. Глеб съехал с трассы сразу за садовым товариществом. Здесь была не просто дорога, а целый трек – тонкая полоска неплохого асфальта, уложенного в форме длинного овала. Кругом пустынно и тихо, только птицы поют и трава по пояс.

Едва мотоцикл оказался на твердом покрытии, Глеб остановился. Мы слезли и немного размялись, разговаривая о ерунде, в основном о планах на лето. Он с группой собирался на пару фестивалей в соседних областях, и мне было чертовски интересно слушать обо всех этих подробностях жизни Глеба-музыканта. Когда спросил, чем же я планирую заниматься оставшиеся два с небольшим месяца, честно ответила, что ничем особо. С одной стороны подросток во мне требовал преувеличить и приукрасить, но с другой – не очень умела и любила врать. Ложь родителям во спасение своей юной свободы – не в счет.

– Здорово, – сказал на это Глеб, – если тебе понравится скорость, сможем еще покататься как-нибудь.

Уши мои буквально запекло от удовольствия услышать такое. До конца пока так и не поняла, свидание у нас или нет, но уже получила приглашение на следующую встречу. Я была на седьмом небе от радости и, наверняка, смотрела на него влюбленными глазами. А его, кажется, подобный поворот вполне устраивал. Глеб довольно улыбался, был спокоен и расслаблен. Ну, оно и понятно, наверное, другого от еще одной фанатки и не ожидал.

А потом я узнала, что такое настоящая скорость. Оказывается, с шоу мы ехали медленно. Поначалу испугалась и завизжала от ужаса – ветер бросился в лицо, в ушах засвистело, стало прохладно и очень некомфортно моему чувству равновесия. Глеб тут же притормозил и спросил, стоит ли ему прекратить, но я, чуть придя в себя, ответила, что все в порядке. На самом деле это было вовсе не так – «хлебнув» конскую долю адреналина как никогда в жизни, сама не понимала, что произошло, но уже хотела еще. Мы разогнались снова, и теперь я кричала уже от восторга. Буквально вопила, повиснув на спине Глеба и не чувствуя себя собой. Он же только смеялся, ускоряясь все сильней.

Почти ночью мы подъехали к моему дому. Я была оглушена и дезориентирована – чувствовала себя, как атлет после победы на важной дистанции, как ученый, получивший нобелевку, как любовник, только что снискавший взаимность возлюбленной. Эта была та грань свободы, о которой раньше и помыслить не могла. Все прочее сейчас мне казалось незначительным и мелким. Только это новое чувство сопричастности, возможности разделить восторг, быть связанной безумным удовольствием, имело значение. Как и всегда после сильных эмоций я буквально засыпала, поэтому прощание получилось быстрым. Глеб еще раз сказал, что мы обязательно покатаемся вскоре, и уехал. Смотрела ему в спину, прислонившись к двери подъезда, до мушек в глазах и глупо улыбалась. А внутри у меня все танцевало. Наверное, это и были те самые бабочки – когда ты только что прекрасно провел время с объектом своих нежных чувств, знаешь, что это взаимно, и следующая встреча не за горами. Мне хотелось петь, не смотря на отсутствие предрасположенности к музыке, и пусть соседи закидают помидорами за то, что мешаю спать. Шуметь, конечно, не стала, но по лестнице поднималась, пританцовывая, и уже обдумывая, что надену на нашу следующую встречу. Ведь теперь я точно знала, что она состоится. Ах, как же это прекрасно – влюбиться в мужчину, который не должен был и посмотреть в мою сторону, и наслаждаться его вниманием. Может в жизни все же случаются чудеса?

На утро я все еще пребывала в том же настроении, а когда пришли подруги и начали выпытывать, как прошел вечер, внезапно поняла, что не имею ни малейшего желания хоть что-то им рассказывать. Можно было не говорить все, а лишь намекнуть, потом жадно ловить слухи о нас с Глебом и продолжать чувствовать себя принцессой, но я хотела не этого. Мне нужен был он, а не зависть прочих, не интерес ко мне через него, не сплетни за спиной. Счастье любит тишину, ведь так?

Я с трудом выдержала напор подружек. Соврала, что рассказывать особо нечего – просто довез до дома, мы поболтали и все. Вряд ли они поверили, и, возможно, я неправильно поступила. Их бурная фантазия могла выйти мне боком. Инна и вовсе почти обиделась, что молчу. А Алена, напротив, посмотрела так, будто все поняла и сказала только:

– Помни, Алиска, ты у нас – пай-девочка.

Сделала вид, что она явно фантазирует и преувеличивает. Хотя на самом деле подруга была права – хорошие девочки не бросаются в омут с головой, не ездят на пустынные треки с малознакомыми взрослыми мужчинами, не мечтают продолжать встречаться с ними в таких же местах и при тех же обстоятельствах, не задумываются о том, что, кажется, готовы повзрослеть окончательно. И если я готова, то хорошая ли девочка все еще?

Глава 5. Вкус музыки

Наша следующая встреча с Глебом случилась также внезапно, как и предыдущая. Телефонами мы, конечно, обменялись, но этот мужчина редко задерживался на одном месте, и понять, по какому из пяти номеров стоит искать его сегодня, не было никакой возможности. Ну, и ко всему я была еще слишком юна, чтобы понимать, что первой звонить можно, можно демонстрировать свой интерес, особенно если хочешь дать шанс отношениям с объектом этого самого интереса. Глеб же сразу сказал, что позвонит только в самом исключительном случае, потому что не хочет, чтобы у меня были проблемы с родителями из-за него. Очень быстро он составил точное представление о моей семье всего по паре моих ремарок. В общем, номера телефонов друг друга у нас были, а связи не было. Но тусовка по интересам для того и нужна, чтобы регулярно пересекаться с теми, кто разделяет твои пристрастия. Поэтому ничего удивительно в том, что в следующие выходные мы снова встретились, не было.