Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Вингер. Манкунианец - Евгений Николаевич Лебедев на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

— Сань, да я же с тобой не спорю. Рассказываю только то, что слышал от знакомых.

Так за разговорами мы наконец-то и добрались до Сиреневого бульвара. На дорогу у нас ушло почти полтора часа. Посмотрев на время, я спросил:

— Подожди, так сейчас же без пятнадцати час. У них по ходу обед идёт.

— Вот ты деревня! Пока ты фотографировался в больничке, я созванивался с ректором. Он нас ждёт. Пошли, студент, — Генрихович прихватил папку с заднего сиденья и мы вышли на улицу. Надвинул бейсболку на глаза, посмотрел по сторонам и, опираясь на трость с подлокотником, потопал вслед за тренером. Хорошо, что сейчас были каникулы и в институте практически никого не было. Я опасался быть узнанным, поэтому торопился побыстрее добраться до нужного нам кабинета. Подойдя к дверям приёмной ректора, даже малость взмок. Перед тем как Бородюк открыл двери, я успел прочитать, что ректора института зовут Олег Васильевич Матыцин.

Через полчаса я выходил из кабинета ректора полноценным студентом заочного отделения. Пока пили чай, его секретарь по-быстрому сделала ксерокопии моих документов, я расписался в договоре и оплатил сразу весь срок обучения. А теперь по порядку. Учиться я буду четыре года и восемь месяцев. Моя специализация — «Спорт. Профиль: Спортивная подготовка по виду спорта "футбол". Педагогическая деятельность в области физической культуры и спорта». Из беседы с Олегом Васильевичем я узнал, что он мастер спорта СССР по настольному теннису, в своё время закончил этот институт и уже пятый год как является ректором РГУФКСиТ. При прощании с ним я пообещал, что через Генриховича передам свою футболку с автографом.

— Поздравляю! — ухмыляясь сказал тренер, когда мы вышли в коридор, и похлопал меня по плечу. — Через пять лет ты сможешь тренировать детей в динамовской академии.

— Обижаешь, Генрихович. Думаешь, что я на большее не способен? И почему именно в динамовской, а не в академии «Барселоны» или «Валенсии»?

— Да ладно тебе, это я так к слову сказал.

И тут я услышал одиночный крик «Граф! Это же Граф!» и через несколько секунд в коридоре орали уже четверо парней. Спасибо Бородюку, что не дал моим фанатам снести меня на пол. Я впервые в жизни увидел людей на столько обезумевших от радости. Через полминуты возле меня толпилось уже человек двадцать. И откуда они все повылазили? И ведь узнали же, не смотря на мою попытку замаскироваться с помощью бейсболки! Мне кажется, что оденься я в поповскую рясу и скуфью, то и в этом одеянии меня, как пить дать, узнали бы. Даже не знаю, что сейчас со всем этим делать…

Нас окружили в плотное кольцо и не давали возможности куда-либо пройти. Но Генрихович, в отличие от меня, не растерялся. Он рявкнул на ребят, а затем пригрозил им, что если они не образумятся, то позвонит в милицию. Студенты немного угомонились и стали вести себя малость поприличней. А после того, как появились несколько работников института, они вообще притихли. Однако, стоило нам выйти на улицу, как мои поклонники опять оживились. В общем, зависли мы в институте на полчаса. Пока пообщался, раздал автографы, сфотографировался со всеми желающими, я понял, что мир сошёл с ума. Просто какая-то Графомания началась. Страшно даже подумать, что будет со мной твориться дальше. Сидеть дома, в четырёх стенах, я уж точно не планировал. Спасибо, за неделю уже вдоволь и насиделся, и належался.

Бородюк довёз меня до дома, где проживала моя семья до отъезда в Испанию, и помог поднять вещи в квартиру. Договорились, что завтра в десять утра он заедет за мой, привезёт новый костюм для приёма у президента и мы отправимся в Кремль, куда были приглашены не только игроки и тренеры сборной, но и наши семьи.

В квартире было чисто. А ещё был сделан капитальный ремонт. За это спасибо Анне Петровне, которая по маминой просьбе наняла бригаду строителей. Тёща частенько проверяла наше жильё и по возможности всегда прибиралась. Вот и в этот раз она постаралась. Пройдясь по всем комнатам, вспомнил свои детские годы до отъезда в Испанию. Посмотрел на стену в зале, куда я постоянно лупил мячом, отрабатывая свои удары. За это меня частенько ругали не только родители, но и соседи. Я всем клятвенно обещал, что больше не буду, но спустя несколько дней, забываясь, продолжал оттачивать своё футбольное мастерство. Вроде и было это совсем недавно, но прошло уже больше десяти лет. Хорошее было время… Сейчас квартира уже принадлежит Ольге. Пока проходил Мундиаль, мама оформила на неё дарственную. Это было сделано специально, чтобы у сестры, на случай судебного разбирательства с родителями Мануэля, была своя жилплощадь. Но это юридические формальности. Навряд ли она будет на неё претендовать или жить. Не удивлюсь, если узнаю, что по приезду в Москву она здесь ни разу и не была.

Нотки ностальгии прошли. Я уселся в кресло и, достав телефон, набрал номер своей любимой жёнушки.

— Привет, пузатик. Я уже дома. Когда приедешь?

— Привет. Я дома, у мамы. Никакой я не пузатик, — обиженным тоном ответила жена.

— Но ведь скоро ты им будешь, — смеясь, привёл я аргумент.

— Вот когда буду с большим пузом, тогда и будешь так называть… Хромоножка! — отомстила она. — К нам в гости родня по папиной линии пожаловала. Я тебе про них рассказывала. Помнишь?

— Вроде вспоминаю. Дядя Витя, тётя Рая и их дочь Женя.

— Всё правильно. Мама с тётушкой на кухни чаи с тортиком гоняют, вспоминая былое, а я Женьке показываю наши испанские фотки и рассказываю о тебе. Саш, ты только не обижайся, я чуть позже приеду. Мама ваш холодильник продуктами затарила. Там есть котлеты по-киевски, фаршированные блинчики и салаты. Если проголодаешься, меня не жди, кушай. Кстати, что с универом?

— Нормалёк. Можешь меня поздравить. Диплом об высшем образовании почти у меня в кармане, — рассказывать о своих студентах-фанатах я ей не стал. Она у меня в положении, поэтому нечего ей лишний раз переживать.

— Поздравляю. Это дело надо отметить…

— Обязательно, — перебил я жену. — Вот приедешь и я тебя всю съем. Будешь моим «Птичьим молоком».

— Не лопнешь от пузатика? — услышал я Ленин смех.

— Что не съем на ужин, оставлю на завтрак.

— Ладно, проглот, не скучай, скоро буду. Тебе Женька тут привет передаёт.

— Спасибо. Ей тоже от меня привет. Давай, до вечера.

Включив телевизор и найдя музыкальный канал, я разделся, взял в шкафу чистое полотенце и отправился в ванную. Сполоснулся, парочку раз под душем спел песню «Dream On», а затем пошёл проверять содержимое холодильника.

Через пару часов приехала Лена и тут такое началось…

Глава 4

Россия. Москва. 20–21 июля 2006 года.

— Саш, а ты знаешь, что Женька прошлым летом была в Манчестере, — лежа на моей груди, сказала жена. Часы уже давно показывали заполночь. Думаете, что с моей травмой будет тяжело кувыркаться в постели? Ошибаетесь! Нашей фантазии и сноровки хватило аж на три раза. Правда, с перерывами и перекусами, но самое главное, всё делали со страстью и аккуратно. Усугубить травму я уж точно не хотел.

— А что она там делала? — зевнув, спросил я, понимая, что глаза скоро сами закроются.

— Она занималась реставрацией витражей в Манчестерском соборе. Женька же недавно закончила факультет монументально-декоративного искусства питерской художественно-промышленной академии имени Штиглица. Училась на реставратора. А её мама, тётя Рая, работает в Эрмитаже, тоже реставратором, и по блату пропихнула единственную дочь в Англию. Да и дядя Витя на месте не сидел, подключил свои связи. Он ведь целый контр-адмирал.

— Непростая семейка. И что, Женьке там понравилось?

— Конечно. Она говорит, что город обалденный, люди хорошие и там столько достопримечательностей, что можно полгода их посещать, — Лена говорила и говорила и под этот рассказ о Манчестере я не заметил, как уснул.

Ровно в десять утра приехал Бородюк со своей женой. Пока я облачался в костюм, Лена угощала гостей чаем с блинами. Затем ждали «пузатика». Через десять минут она предстала перед нами во всей красе. На ней был одет брючный костюм светло-синего цвета и белоснежная блузка. Сложную причёску Лена делать не стала, а как-то по-хитрому собрала волосы в красивый пучок.

До резиденции главы государства нам предстояло посетить сначала Министерство спорта. Поэтому наш путь лежал прямиком на улицу Казакова. Приехали мы первыми, но выходить из машины не стали, решив дождаться остальных новоявленных чемпионов мира. Минут через десять подъехали два автобуса. Как оказалось, народу набралось слишком много (все тренеры и футболисты были со своими половинками), по этой причине пришлось даже организовывать дополнительный транспорт. Увидев выходящего из автобуса в парадной форме полковника Александрова, сильно удивился.

— Здорово, герой! Привет, Лен. — подошёл Владимир Геннадьевич и крепко обнял меня. — Как твоё здоровье?

— Здрасьте. Вы меня задушите, — выдохнул я.

— Геннадич, ну, ты реально давай полегче. Зачем так его сжимать, — заступился за меня Бородюк.

— Извини, Саня. Это я от радости.

Потом полковник поделился всеми своими новостями. Оказывается, ему и внедорожник подарили, и двухкомнатную квартиру, и очередное звание дали. Я лишь поддакивал и кивал головой, говоря при этом: «Да вы что?! Здорово! Я искренне за вас рад».

До награждения я успел пообщаться с партнёрами по сборной. За эти минуты узнал столько новой информации, что моя голова готова была взорваться. Приятной новостью было узнать от Андрюхи Аршавина и Юры Жиркова то, что они успешно были прооперированы и сейчас проходят курс восстановления. Я не вытерпел и тихонько спросил, как у него дела с Юлькой Барановской? Ответ меня просто убил: «А это кто?». В общем, расстались они. Не знаю почему, но я был искренне рад этой новости. Ну, не понравилась она мне как человек. Что я могу с этим поделать?

Кстати, у всех парней были предложения из-за границы. Самой топовой новостью было известие о том, что Сашкой Кержаковым заинтересовалась «Барселона» и что клубы уже начали переговоры. Мы отошли в сторонку и Керж, зная мою осведомленность по испанскому чемпионату, стал закидывать меня вопросами. Он мне честно признался, что сомневается в правильности своего выбора.

— Стоит ли мне переходить в «Барсу»? Или всё-таки выбрать клуб попроще? У них же, что не игрок, то личность. Понимаешь, Саня? Просто мне не хочется переходить и потом сидеть на скамейке, протирать штаны. Вернее, мне хочется оказаться в «Барсе», только я боюсь, получится ли у меня пробиться в основу. Страшно сделать ошибку.

Я прекрасно понимал его опасения, просто так в стартовый состав не попадёшь.

— Сань, ну а с другой стороны, что ты теряешь? Надо рисковать, пока предлагают. Если не получится у тебя пробиться в основу, то и чёрт с ней. Уйдёшь в аренду или попросишься на трансфер. Зато сколько ты плюсов из этого перехода выловишь? Первое, — я стал загибать пальцы на руке. — Получишь бесценный опыт и знания, второе — поднимешь свой ценник, третье — заработаешь деньжат и, самое главное, впечатления на всю жизнь. Будешь потом своим детям и внукам рассказывать, как рубился в одном из сильнейших клубов Европы. В общем, будь я на твоем месте, то без раздумий перешёл бы в каталонский клуб.

— Знаешь, а ведь ты абсолютно прав. Спасибо тебе за совет. Надеюсь, что мы скоро встретимся в матче Примеры.

— Навряд ли мы с тобой там пересечёмся. В Испании я не останусь, — и видя, как у него округлились глаза, а брови полезли вверх, добавил. — Только давай без всяких расспросов. Скоро сам всё узнаешь.

Кержаков понимающе кивнул и улыбнулся. Хорошо, когда встречаются понятливые люди.

Через десять минут началась торжественная часть нашего награждения. Сначала Мутко толкнул благодарственную речь, сказав, какие мы молодцы и бла-бла-бла… В конечном итоге тренерскому составу были присвоены звания заслуженных тренеров России, а нам, футболистам, дали заслуженных мастеров спорта. Ещё был небольшой фуршет, где желающие выпили по бокалу шампанского.

Затем мы загрузились в автобусы и взяли курс на Кремль. Заезжали мы на территорию через Спасские ворота. Церемония состоялась в Екатерининском зале. Бывать здесь мне не приходилось, поэтому я вместе с Леной с интересом разглядывал окружающую нас красоту. Когда мы вошли в зал, то я уже малость подустал. Знал бы заранее, что придётся много ходить, то попросил бы выделить мне прогулочную коляску, вместо трости. Поэтому, как только я увидел белые стулья, по виду напоминающие трон, то не задумываясь плюхнулся на ближайший стул. Рядом присели Лена и Андрей с сестрой. Только я расслабился, как ко мне подлетела какая-то женщина и попросила меня пересесть на первый ряд. Спорить я не стал, взял жену за руку и потянул её за собой. На первом ряду уже сидели Юрий Палыч с супругой, Александров, Мутко, Фетисов, Симонян и Лёшка Смертин. Оказывается, что администрацией было уже заранее распределено кто и где должен сидеть. После того, как все расселись, в зал вошёл президент. Все присутствующие встали. Путин поздоровался и, улыбаясь, подошёл к трибуне для выступлений.

— Как же вас много, — окинув всех взглядом сказал Владимир Владимирович, чем вызвал смех в зале.

Следующие пять минут Первое Лицо страны пел нам дифирамбы, иногда заглядывая в листочек, который принёс с собой. Затем настал черёд наград. Первым представили к награде Сёмина. На лацкане пиджака красовалась медаль «Золотая Звезда» и орден «За заслуги перед Отечеством». Меня, как и обещал Генрихович, тоже наградили званием Героя России и вручили… серебряную медаль Преподобного Сергия Радонежского II степени. Это постаралась уже церковь. Как сказал, какой-то священнослужитель, присутствующий при вручении: «За пропаганду православия, за помощь церкви в Аленте, за часовню на футбольной базе». Я был просто в ах. е! Так и подвижником веры можно прослыть.

Александрову, тренерскому составу и моим партнёрам по сборной вручили ордена «За заслуги перед Отечеством». Помимо этого, полковник стал генералом. Вернее, генерал-майором. Все были довольны и счастливы, и сияли как начищенные пятаки.

Затем настал черёд и наших подарков президенту. Юрий Палыч и Смертин вручили ему футбольный мяч с автографами всех игроков и тренеров, а также именную футболку сборной. Потом вынесли фужеры с шампанским (мы с Леной, естественно, пить алкоголь не стали), произнесли тосты и награждение закончилось совместным фотографированием.

После Кремля все дружно поехали в ресторан, который заранее заказали по такому случаю. Ехать на пьянку мне не хотелось, но обидеть товарищей не мог. Отсидел час с небольшим, вызвал такси и с Леной отправился домой на Кутузовский проспект. Меня конечно же пытались удержать, но сославшись на болевые ощущения в ноге, всё-таки слинял.

Вот и наступила долгожданная пятница. Подъём в шесть утра. Водные процедуры, завтрак и я готов к своему первому выступлению на сцене.

— Ленусик, ты где? — кричал я из спальни. Через несколько секунд в комнату зашла жена. Она разговаривала по мобильнику. Из разговора я понял, что она общается с моей сестрой.

— Ладно, Оль, не переживай ты так сильно. Ну, бывает… После такого события можно и немного расслабиться… Да. Хорошо… Ну, всё. Целую. Пока-пока, — и уже обращаясь ко мне, сказала. — Как хорошо, что ты у меня спиртное не пьёшь. Что ты хотел?

— Хотел посоветоваться с тобой. Что мне такого одеть на «Голос», чтобы не привлекать своим видом в Останкино?

Лена молча секунд пять меня разглядывала, а потом, смеясь, выдала:

— Лицо лейкопластырями заклей, тогда тебя и мама родная и не узнает, — но видя моё наигранно обиженное лицо, тут же добавила. — Надень свои любимые джинсы и футболку. Ты ведь должен чувствовать себя удобно, чтобы нигде не тёрло и не жало. Можешь ещё напялить бейсболку с самым длинным козырьком и солнцезащитные очки.

— Спасибки тебе. Я тоже хотел так одеться. Правда, ещё хотел напялить толстовку, но потом понял, что упарюсь в ней, — и подойдя к ней, поцеловал в губы. Отстранившись от сладких уст любимой, спросил. — Что там у семьи Ещенко случилось?

— Что-что! Нажрался вчера твой друг. Оля сразу после нас поехала домой, Амадик уже капризничать начал, а Дюша сказал ей, что приедет чуть попозже. Типа неудобно перед товарищами, посидит ещё немного. А сам напился в зюзю. Его в час ночи Генрихович с Александровым домой привезли. Теперь Оля на него дуется.

— А, мелочи жизни, — махнул я рукой. — Сегодня же помирятся. И, вообще, чемпиону мира можно иногда напиваться. Главное, чтобы это в привычку не вошло. Я бы и сам вчера нахерачился. Тем более повод-то какой был — звезду героя обмыть…

— Я тебе дам обмыть! — засмеялась жёнушка. — Мне муж алкоголик не нужен.

Тут запиликал мой мобильник, пришлось ковылять к прикроватной тумбочке. Звонил Тимур.

— Алл-ё-ё-ё-ё, Герой России у аппарата, — деловым тоном начал я. Лена подошла ко мне и ухом прильнула к телефону.

— Здорово-здорово! Слышал я уже эту новость. По телеку с утра уже показывали ваше награждение. Поздравляю! Кстати, это дело надо отметить, — не успел я ответить, как перед носом увидел кулак жены. Быстро чмокнув её пальчики, ответил другу:

— Тимурчик, я бы с удовольствием, но мне ещё восемнадцати нет. Мама не разрешает.

Мой собеседник громко рассмеялся.

— Ну, уморил. Ещё скажи, что ты по жизни язвенник-трезвенник.

— Нет. Просто физкультурник. ЗОЖ — моё второе имя.

— Тогда в следующий раз при встрече говори физкульт-привет. Короче, спортсмен, я буду у тебя через пятнадцать минут. Как подъеду, прозвон сделаю и выходи.

— Договорились. До встречи. Лен, может всё-таки со мной поедешь?

— Нет, Саш. Я маме обещала с утра приехать. Мы сегодня с роднёй на выставку идём. Да и со мной тебя в раз вычислят.

— Это ты точно подметила. Такую красотку, как ты, знает уже вся страна. Так как в мире их всего четверо. Нет, вру, пятеро.

— Не поняла?! Кто ещё тебе нравится? — нахмурила брови жена.

— Мама, Оля, Ангелина и моя любимая тёща, — сказал я и был удостоен сладостного поцелуя.

Через десять минут, придерживаясь свободной рукой за перила, я не торопясь спускался по лестнице, аккуратно переставляя по ступенькам свою подпорку.

— Физкульт-привет артистам! — заваливаясь в машину, поприветствовал Тимура.

— Здоровеньки булы, спортсменам. Ну что, рванули в Останкино?

— Погнали!

Пока ехали, делились своими новостями. Тимур рассказывал о своих будущих гастролях по миру, о проекте «Голос», а я о своих футбольных планах и предстоящей свадьбе. В начале девятого мы уже были внутри телецентра. Натянув пониже на глаза бейсболку и надев очки, я беспрепятственно оказался в кабинете одного из руководителей «Первого канала», где познакомился с главным «по музыке» Юрием Аксютой. Обсудив все нюансы моего выступления, мы решили, что на сцену я выйду в середине передачи. Ориентировочно это будет после четырнадцати часов, а то и попозже, смотря как запись пойдёт. Где буду прятаться до выхода на сцену я пока не знал, но Юрий Викторович сказал, что для меня это будет сюрпризом.

Музыканты из оркестра, увидев меня, просто офигели. Многие сразу подорвались с мест, но командирский голос Аксюты моментально пресёк все попытки подойти познакомиться со мной. Затем настал черёд репетиции. В течение получаса я трижды исполнил свою песню. Когда я закончил, Юрий Викторович разрешил сотрудникам оркестра пообщаться со мной и строго-настрого всех предупредил, чтобы до моего выхода на сцену никто и словом обо мне не обмолвился. Ещё мне объяснили, где будет висеть занавес и другие технические моменты музыкального шоу. Я раздал автографы и был тут же перехвачен Тимуром.

— Классно получилось! Может быть завяжешь со своим футболом и на большую эстраду рванёшь? Я буду у тебя на разогреве работать, — смеясь, прикалывался дружище. — Петь песни выгоднее, да и никаких травм не получишь, — указывая на мою трость, сказал он.

— Спасибо за совет. Музыку я люблю, но пение это не моё, — ответил я, подумав при этом: «Это вы, батенька, ещё не знаете сколько я скоро буду зарабатывать на контракте и рекламе. А как узнаете, то будете жалеть, что в детстве не занялись футболом. А травму можно получить и на сцене, и в обычной жизни».

— Ну, и зря, — как-то скучно ответил приятель.

— Кстати, куда ты меня ведешь? И иди по медленнее. Я за тобой не успеваю.

— Спокуха, братан. Скоро всё узнаешь, — улыбаясь сказал он, сбавляя свои шаги.

Оказавшись в лифте, я спросил:

— Только не говори мне, что я снова встречусь с Познером?

— Вай, дружище, обижаешь! Зачем Познер? — усмехаясь, с кавказским акцентом сказал Тимур. — С тобой хочет встретиться сам Эрнст.

— На хера?! Ему что, скучно или он захотел взять у меня интервью?

— Сань, да успокойся ты уже. Ну, хочет с тобой человек лично познакомиться, немного пообщаться, чайку попить. Что здесь такого? Не растаешь ведь? Понимаешь, портить отношения с руководителями канала я не хочу. У меня ведь на «Голос» большие планы.

— Ладно, уговорил, чёрт языкастый. Так уж и быть, посижу с ним часок-другой, чаёк с пряниками погоняю.

— Вот, совсем другой разговор. Уважил, братуха.

Лифт остановился на десятом этаже. Стоило нам выйти в коридор, как к нам тут же подошли два мордоворота в дорогих костюмах и с военной выправкой. Узнав нас, один из них буркнул в рацию: «Граф прибыл. Встречай». Не прошло и секунды, как второй сотрудник охраны обвёл меня металлоискателем. М-да! У Эрнста что, крышу сорвало? Он кого-то боится? Хорошее настроение вмиг куда-то улетучилось. Не такого я ждал приёма. Ладно, ради друга можно и поулыбаться Константину Львовичу. От меня не убудет, да и время надо где-то скоротать.

Подошедший из глубин коридора охранник, внимательно осмотрел нас и коротко бросил: «Александр, пройдёмте». Тимур улыбнулся, пожал плечами и тихо сказал: «Сань, иди». Спустя минуту я входил в просторный кабинет главы «Первого канала». Эрнст сидел за столом и разговаривал по телефону. Увидев меня, он улыбнулся и указал рукой на диван. Всем своим видом показывая мне: «Проходи, дорогой гость, присаживайся, будь как у себя дома».



Поделиться книгой:

На главную
Назад