Неучтённые миры

Второе. Нужно подстраиваться под рамки и законы нового мира. Если этого не делать, то мир очень расстроится и сотворит с тобой нечто ужасное. Или еще хуже, в принудительном порядке заставит соблюдать магические законы. С этим правилом Избранные обычно хорошо справляются, потому что действуют интуитивно (благодаря работе в Центре) и легко вписываются в обозначенные рамки.

Третье. Вытекает из второго. Недопустимость чужеродности. Если мир, к примеру, не предусматривает некромантии, то и не тащи ее туда. А коли притащил, будь добр, держать ее при себе.

А есть правило неписанное. Оно одно, но важнее всех прочих. Выжимка из личного опыта путешествий.

Если коротко, то звучит оно так: чудес не бывает.

Если вам предлагают бесплатное обучение в школе магии за ваши красивые глаза, или молодой человек с сияющей улыбкой, прекрасно-карамельно-страстным взглядом и фигурой стриптизера вырастает на вашем пути, посылайте этих всех благодетелей в баню. Собирайте манатки и валите в другой город. Потому что вас определенно пытаются завербовать на какое-то пророчество или великую миссию. Если же вас специально призывали из другого мира — все отрицайте. Косите под сумасшедшую амнезийную прокаженную простушку.

Есть портал перенес вас именно туда, куда вам надо, значит это ловушка.

Я пришла за артефактом. Я готова была вложить максимум стараний и сил, чтобы в ближайшие двадцать четыре часа пройти весь предложенный набор испытаний и достигнуть цели. А что вместо этого?

Камень-артефакт стоит в двух десятках метрах от меня. Полминуты, если идти шагом. Секунд десять, если побежать в моем апокалиптическом обмундировании.

— Да быть того не может.

Портал открылся посреди парка с огромными деревьями. Среди изумрудных крон проклевывались золотистые вкрапления осени, едва-различимые на фоне темнеющего неба. Ветер шелестел листвой. Ажурный мостик вел через декоративный пруд, усыпанный по краям бортика кустами ярких цветов. Камни-фонари освещали убегающую вдаль тропинку.

Время суток: ночь.

Была и вторая часть парка. Та, что передо мной. И отгораживал ее высоченный кованый забор с вензелями. От приоткрытых створок ворот вдаль уходила аллея. Заканчивалась она садовой аркой. Несмотря на прохладную погоду и глубокую ночь, алые бутоны роз, лилий, тюльпанов и неизвестных мелких цветов, украшали ее изгибы. За аркой на невысоком постаменте лежал камень. Совершенно обычный серый камень, размером с футбольный мяч. И ничего интересного бы в нем не нашел случайный прохожий, если бы свет полной луны, словно театральный прожектор, не падал на него с бескрайних небес.

Вот он — священный камень мира Клавдии. Всего-то десяток метров по белокаменной дорожке. Одно прикосновение, и моя истинная пара окажется рядом со мной в этом парке. Вот она — мечта на блюдце с золотой каемочкой и защитной пленочкой. Заходи и бери. Не надо шататься в по подворотням, ища местный ломбард, чтобы сдать побрякушки и обзавестись нормальной одеждой. Не надо исполнять последнее желание умирающей ведьмы. Не надо читать стишок, стоя на табуретке.

— Ни капли не подозрительно, — хмыкнула я, пятясь подальше от узорчатых ворот.

Я пошла в обход.

Забор уходил по дуге. Под ногами хлюпали лужи от недавно прошедшего дождя. Ветер холодил кожу. Костюм, прихваченный из предыдущего мира, совсем не грел. В его задачу входила защита от радиоактивного дождя, а не обеспечение комфорта.

Прошло не меньше часа, прежде чем круг замкнулся, и я вновь оказалась там, откуда пришла. Приоткрытые ворота и загадочная аллея, укутанная призрачным светом луны и мерцающими камнями, стояли на том же месте.

— В магических мирах ничего хорошего ночью не происходит, — напомнила себе я.

Волшебный камень манил невидимой силой. Даже находясь от него на таком расстоянии, я чувствовала божественную мощь. Он мог исполнить мое заветное желание. Мог дать то, о чем я мечтала. Что я заслужила по праву.

Я должна подойти к нему. Чего бояться? Я — Избранная. Во мне живет магия. Что такого может случиться? Ладно, я помню, дофига плохого может случиться. Но есть ли что-то, с чем я не справлюсь?

Есть.

Опять же, много чего.

Я почти развернулась спиной к воротам, когда меня окликнул чей-то голос.

— Могу я вам чем-то помочь, элая?

Ко мне обращался старичок в опрятной военной форме. Он появился будто из ниоткуда. Вырос между стволов деревьев и вышел на тропинку с той стороны забора. Цепочка медалей на мундире поблескивала в мистической игре света зачарованных камней. Лицо незнакомца казалось приветливым, составляя контраст между строгой выправкой и добрыми умными глазами.

— Здравствуйте, ээ… элл?.. — невнятно пробормотала я. Если и было что-то, что я ненавидела в других мирах больше, чем присутствие приспешников Золотой оси, так это разнообразные обращения. Меня от них порядком потряхивало после мира Врага и тамошней прислуги — лэй, являющихся синонимом слову «раб». — Спасибо, я пока только смотрю.

— Поздновато для студенческого посвящения первокурсников.

Я ощутила прилив самодовольства. Он решил, что я первокурсница.

Льстивый комплемент подтолкнул приблизиться к воротам. Отсвет, шедший от светильников-камней, коснулся моих ног. Старичок прищурился, пройдясь цепким взглядом по моему наряду.

— Элая неместная?

— Первый день в городе. — Не стала врать

— И сразу в Таинственный сад?

— Очень хотелось узнать, правду ли о нем говорят, — уклончиво, но правдиво.

— О том, что Таинственный сад может исполнить любое желание, если проситель заплатит соответствующую цену?

Цена. Кто бы сомневался.

Я кивнула.

— Истинная правда, элая.

Я похлопала по карманам. С собой был перочинный нож, пакетик с солью, активированный уголь, спички и мешочек с драгоценностями. Надеюсь камень принимает краденные рубины.

— Кто определяет, что цена соответствующая? Что будет, если я не смогу заплатить столько сколько требуется? Можно ознакомиться с правилами?

Вдруг в этом мире очень плохой курс рубинов? Всякое бывает.

— Как много вопросов, — покачал головой старик. — Выбери тот из священных даров богини, что удовлетворит желание и ответ придет сам.

Звучало также расплывчато, как формулировка договора на рассрочку за мой телефон, которым я не успела насладиться.

Заметив мою заминку, старожил сада поспешил помочь:

— Студенты приходят в сад ради того, чтобы попасть в братство или сестричество «золотой молодежи». Обычные люди — за богатством. Ради чего вы здесь, элая?

Перед глазами маячил камень и призрачная фигура моего будущего возлюбленного.

— Любовь, — ответила я, ощущая липкие пальцы страха на плечах.

— Какое совпадение! Эти ворота ведут как раз к тому камню, что дарует встречу с тем, кто предназначен судьбой. Элая из благородных?

— Не совсем. — Заметив потухающий интерес в глазах военного, я быстро исправилась. — Я — маг. Волшебница.

На благодушном лице померещилась скептическая усмешка.

— Ладно, не совсем маг, но дар есть.

Служивый почесал подбородок.

— Дар — это хорошо.

— Не то слово, — согласилась я, все еще не решаясь ступить на светящуюся дорожку.

За спиной зашуршали кусты. Я нервно обернулась, вглядываясь в черноту сада. Опавшие листья скребли брусчатку, скользя по сумрачным дорожкам, теряющимся в густом золоте безмятежных кленов.

Когда я вновь вспомнила про старичка, он уже ковылял в сторону волшебного камня. Я поспешила за ним.

— Он соединит меня с истинной любовью или укажет на нее? — решилась еще на одно уточнение.

Мы остановились у арки.

— Предания утверждают, что дух богини заглянет в сердце просителя и призовет того, о ком тоскует душа.

— Не нужно мне того, о ком тоскует душа, — запротестовала я. — Вполне сойдет абсолютно незнакомый человек. К чему тревожить тех, кого знаю?

— Это образное выражение, элая. Да не волнуйтесь вы так. Богиня, оставившая людям этот дар, знала толк в любви и истинных желаниях. Поверьте тому, кто живет очень давно и вдоволь навидался страждущих любви сердец.

Слова пожилого военного вызывали доверие и пробуждали азарт.

Подрагивающими пальцами я коснулась волшебного камня. На ощупь он оказался холодным и пористым, как замерзшая мочалка.

— Так и что теперь? — Я завертела головой, выискивая среди садовых красот блеск бриллиантового кольца, с которым ко мне подкрадывается потенциальный супруг. Ничего. — Оно не работает. Почему не работает?

— Не переживайте вы так, элая. Это же священный обряд. Вы выполнили первую его часть, теперь нужно закончить остальные.

Я потерла вспотевшие ладошки.

— Да, конечно.

— Обойдите камень четыре раза против часовой стрелки.

— Хорошо. — Метнулась я в круговую, путаясь в собственных ногах.

Раз. Два. Три. Четыре.

— Вновь положите руки на камень. Смелее.

Я положила.

— Теперь произнесите: «Вверяю себя».

Я повторила.

— Замечательно, элая. Осталась сущая мелочь. Передайте мне вашу душу.

— Ага, — пробормотала я, хлопая по карманам защитного костюма. — Погодите, что? Душу? Это еще одно образное выражение?

— Душу, — все с той же мягкостью а голосе подтвердил старичок. — Стандартная цена для неблагородных и бездарных девиц, алчущих знатного жениха.

— Простите, но эта душа меня последняя. Что там про нестандартные цены?

Лицо старика перекосило в судорогах. В одно мгновение челюсть потяжелела и вытянулась вперед. Лысая, обтянутая сморщенной кожей голова, оскалилась зубастой улыбкой. Глаза потемнели, сужаясь в щелочки. Одежда затрещала, взбухая на спине и руках буграми.

— Ну, что теперь с-с-скаж-жете, элая? — раздвоенный язык мелькнул между торчащими клыками.

Старик вырастал в размерах. Из выгнувшейся в колесо спины, разрывая военный китель, вырвались изогнутые отростки. Темно-зеленые крылья распахнулись двумя звонкими лезвиями. Вместо доброго смотрителя парка на меня смотрело жутковатое существо, срывающее остатки мундира когтистыми лапами.

— У вас вряд ли сердечный приступ? — на всякий случай уточнила я. Меня всегда пробивало на дешевый юмор, когда я не знала, как поддержать диалог.

Зловонное дыхание опалило кожу.

— Душа, — потребовало существо, перегнувшись через постамент.

— За что душа-то? Где моя истинная любовь? — продолжила недоумевать я, невзначай ныряя рукой в карман. — Дайте хоть глазком на нее посмотреть.

— Ты дотронулась до камня. Призвала божественную силу. — Когтистая лапа потянулась ко мне. — Контракт заключен. Тебе от него никуда не деться. Желание вступит в силу, как только будет уплачена цена. А уплачена она должна быть сейчас.

«Днем деньги, вечером стулья», — вспомнилась крылатая цитата.

— Ну уж нет, — выхватила я перочинный ножик. — Сначала покажите товар!

— 3 —

Мне никогда не приходилось встречать монстров. Таких, что с горящими глазами, огромными зубами, капающей из пасти слюны, налитыми кровью зрачками и шипами по всему телу.

Поэтому, когда существо перемахнуло через постамент, я все-таки завизжала.

Это вам не эльф с милыми ушками и не элегантный дракон-оборотень. Тут не до ужимок и стеснительных движений меча. Тут выхватываешь свое самое грозное оружие, попутно оглушая противника звуковым воспроизведением ноты соль третьей октавы.

Мой крик разнесся по всей аллее, вспугнув стайку дремавших птиц. Парковый привратник отреагировал иначе. Видоизменившийся старик взмахнул крылом, рассекая воздух. К счастью, перочинный ножик не подвел в самый ответственный момент. Острие крыла пришлось на основании лезвия.

Удар откинул меня назад.

Я повалилась наземь, врезаясь плечом в цветущую арку.

— Если убьёте меня, души вам точно не видать! — успела выкрикнуть, перекатываясь на бок.

Казалось бы, давно должна привыкнуть к разным вывертам магии и смело идти в бой на любую напасть. Но, нет. Каждый раз как в первый. Никаких послаблений.

«Пора рвать когти», — поняла я, натыкаясь взглядом на ворота сада. Что-то подсказывало, что за его пределы старик выйти не может.

— Как р-раз-зз наобор-рот, — лязгнул языком ночной сторож. — Если ты не хочешш-шь идти в услуж-жение к Великому визирю добровольно, то ему вполне с-сойдет компенс-сация в виде твоей туш-шки.

— Великий визирь? Это ты о себе что ли, жаба языкастая? — Я пригнулась. Каскад лезвий, вырвавшихся из крыла, пронесся надо мной, разрывая арку на фейерверк из щепок, листьев и цветов. — Некрасиво о себе в третьем лице. Не благородно.