Помоги проекту - поделись книгой:
- Что вам сказать, ребята! Этот поп, которого привели ко мне в Хилиаду, все во мне обнаружил. Все, понимаете? Со дня моего рождения до сегодняшнего дня… Представьте себе, что от него не скрылись даже те две операции, которые я когда-то сделал, об одной из них не знаете даже вы, живущие вместе со мной в деревне с детства! И то, о чем он сказал, чрезвычайно меня напугало, и я бежал по дороге как сумасшедший! Теперь я не скоро приду в себя после всего случившегося! Это не поп. Это, должно быть, кто-то другой! Либо святой, либо пророк!
БАТЮШКА ПРОБУЕТ ПОДЗЕМНЫЕ ВОДЫ И НАХОДИТ ИХ СЛИШКОМ СОЛЕНЫМИ
В то время как Василий с ужасом рассказывал в кафе обо всем происшедшем, отец Порфирий уже исследовал другой большой земельный участок, находившийся в соседнем районе. Этот участок был засажен соснами и являлся как бы продолжением территории известной туристической базы Святого Иоанна Богослова, расположенной неподалеку от моря и потому всегда обеспеченной свежей рыбой. Вокруг все было застроено прекрасными и богатыми виллами.
Свой участок хозяин также хотел использовать в качестве туристической базы. И его желание понятно, так как место словно было создано для отдыха: окруженный горами и морем, этот уголок земли отличался редкой красотой.
Одного не хватало на этом зеленом, поросшем соснами участке — воды. А как известно, без воды нет жизни. Вот почему хозяин не мог приступить к строительству туристического комплекса. И Батюшку пригласили сюда, чтобы он определил, где проходят подземные воды и где бурить скважины.
Во время первого осмотра отец Порфирий убедился, что вода на участке имеется.
- Внизу, — сказал он, — вода течет подобно бурной реке. И самое главное, она находится на небольшой глубине, всего лишь в нескольких метрах от поверхности земли.
Хозяин не мог скрыть своего удовольствия и радости. Его мечта вот-вот сбудется: теперь этот великолепный приморский участок можно будет употребить с пользой. Спустя некоторое время он разобьет его на стреммы[36] и возведет на них гостиничные сооружения вдоль всего берега моря. В результате местность превратится в новый Майами!
Но, как правило, радость не бывает продолжительной. Та же судьба постигла и этот проект.
Итак, Батюшка сосредоточился и попросил хозяина оставаться на месте, а сам пошел по направлению к белой церквушке Живоносного Источника, откуда открывался вид на всю округу. Церквушку эту посещали бедные рыбаки, которые и днем и ночью заботились о хлебе насущном.
Пройдя еще несколько метров, Батюшка вдруг свернул к огромным скалам, поросшим густым кустарником. У хозяина участка возникали различные предположения (правда, далекие от истины), ради чего Батюшка мог отправиться в ту сторону. Поэтому он ждал довольно спокойно. Но когда время ожидания перешло все границы, он начал беспокоиться за Батюшку, даже за его жизнь. Стараясь ступать бесшумно, он направился туда, где скрылся отец Порфирий.
Однако Старца нигде не было. Это еще больше обеспокоило хозяина. Он принялся за активные поиски, уже не заботясь о собственной безопасности и не предпринимая никаких мер предосторожности.
Спустя какое-то время он наконец нашел Батюшку в зарослях кустарника среди огромных скал. Отец Порфирий стоял на коленях с высоко поднятыми руками и молился. Успокоившись, человек не стал его тревожить и отрывать от молитвы. Спрятавшись за деревом, чтобы его не увидел Батюшка, он мог спокойно наблюдать за всем происходящим.
Когда закончилась горячая молитва отца Порфирия, хозяин участка увидел нечто странное: Батюшка, совершая крестное знамение, прикасался ладонью правой руки к земле и затем подносил ее ко рту и как будто пил из нее! То есть он делал то, что мы обычно делаем, когда пьем воду из источника. Проделав это несколько раз, Батюшка поднял руки к небу, как бы желая выразить свою благодарность Богу, и замер на некоторое время в этой позе, а затем, благоговейно перекрестившись, встал с колен.
Убедившись, что отец Порфирий закончил свое священнодействие, хозяин поспешил вернуться на прежнее место, чтобы Батюшка не подумал, что он за ним подсматривал. Именно этого очень не любил Старец. Через некоторое время подошел и Батюшка. Он казался расстроенным.
- Где ты был столько времени? Я очень беспокоился. Я вижу, ты грустен. Что случилось? — спросил его хозяин.
- Антрацит — это сокровище, — ответил Батюшка.
- Почему антрацит? Разве ты не говорил, что здесь очень много воды? Целая река?
- Воды много, но хорошей воды нет.
- Откуда ты знаешь?
- Я только что в этом убедился. Иначе откуда бы мне это знать, грешному? Господь позволил, и я несколько раз пробовал воду и нашел ее соленой…
- То есть…
- Я тебе сказал. Она очень соленая, почти как морская. Пить ее невозможно. Если ты возражаешь — вырой колодец. Совсем неглубоко ты найдешь чистую воду, но она будет соленой. Ее можно использовать только для поливки садов и огородов. И на сей раз тебе не повезло. Будь она питьевой, это бы решило проблему водоснабжения всех деревень района. Теперь пойдем — я очень устал. Есть Бог. И там, где нет надежды, Он посылает нечто такое, чего ты совсем не ждешь… Лишь бы только мы Ему верили и Его любили. Он же всех нас любит и заботится о нас. Все мы — дети Божии. Если и есть в нас что-то достойное — это от Него. Все — Его дар… Разве ты не слышал в церкви слова: "яко всякое даяние благо, и всяк дар совершен свыше есть, сходяй от Тебе, Отца светов"[37]?..
И как всегда, время подтвердило правоту слов отца Порфирия. Много народу приезжало в тот район, многие бурили землю и находили много воды, но она была непригодной для питья. Отец Порфирий не ошибся и на сей раз!
ИСЦЕЛЕНИЕ МАЛЕНЬКОГО ЖИТЕЛЯ САЛОНИК И ДЕНЕЖНЫЙ ПЕРЕВОД НА СТО ТЫСЯЧ ДРАХМ
Приблизительно пятнадцать лет назад то место, где теперь скит в Милеси, находилось в сильном запустении. Для того чтобы привести его в порядок, требовались весьма значительные расходы. И когда Батюшка приступил к реализации своего плана по постройке скита, его ждали большие экономические трудности.
Мы с ним неоднократно беседовали об этом, но не находили выхода. Ибо, как говорили еще древние греки: "Имеется нужда в деньгах, о мужи афинейские, и без них ничего нельзя сделать из того, что должно сделать".
Но Батюшку не так-то просто было заставить отказаться от задуманного. Он никогда легко не сдавался. Ведь у него была великая вера в Бога! Все свои чаяния и надежды он возлагал на Него.
— Что невозможно у человека, то возможно у Бога! — часто повторял Старец.
И это так, но тем не менее денежные затруднения его крайне беспокоили.
Главное препятствие возникло в тот момент, когда потребовалось дорогостоящее разрешение на строительство. Оно могло стоить еще дороже, если бы составление плана постройки не взял на себя (причем совершенно бескорыстно) один из духовных чад Батюшки.
Обсуждая с отцом Порфирием, где найти деньги, я обещал сделать все возможное. Уходя, я понимал, что он очень удручен. Быть может, я видел его в таком состоянии впервые.
Дней через десять я вновь посетил Батюшку. Уже издалека он мне заулыбался. Видно было, что он в хорошем настроении и полон энтузиазма. Совсем не таким я оставил его десять дней назад.
- Батюшка, я вижу вас довольным! Что случилось?
- Как же ты меня понимаешь! Ты издалека читаешь мои мысли и чувства!
- Но ведь в последний раз я оставил вас в большом огорчении. Что случилось теперь: решилась проблема, которая вас так занимала?
- Бог ее разрешил! Для Него нет неразрешимых проблем. Единственное, чего нам не хватает, это терпения. А нет терпения, потому что нет веры. Имей мы глубокую веру, и терпения у нас хватило бы, и проблемы бы наши решались. Да что я тебе говорю, когда сам не имею великой веры. Да и как ожидать от такого грешника, как я, великой веры?
- Если вы, Батюшка, грешник, то что нам остается делать? Кем себя считать? Нам остается только камень на шею и в море, благо оно рядом.
- У всех нас одинаковая судьба. И всех нас милость Божия спасает. Сами мы не можем спастись. А теперь я тебе расскажу нечто очень важное, чтобы и ты, в свою очередь, восхитился величием Господа Бога нашего.
На следующий день после твоего ухода пришла ко мне одна неизвестная благородная госпожа. Увидев меня, она спросила: "Это вы отец Порфирий?". И когда я сказал, что это я, она упала мне в ноги и стала их обнимать и целовать! Она целовала даже мои туфли! Она громко рыдала и умоляла меня вылечить ее умирающего ребенка.
Крики этой женщины раздирали мое сердце. Кроме того, вера ее была так сильна, что я заплакал от волнения. Неожиданно, сам того не осознавая, я поднял руки к небесам и попросил Господа пожалеть несчастную и исцелить ее больного ребенка. Ответ был быстрым и обнадеживающим.
"Вставай, — говорю ей, — не плачь. Ребенок твой выздоровел!". Женщина, однако, продолжала целовать мои ноги, не веря в столь скорое исцеление. Я всячески старался ее убедить, но она продолжала кричать: "Отче святый, спаси моего ребенка! Я с ним объездила весь мир, обошла лучших профессоров, посетила самые крупные и престижные больницы, и никто не мог его вылечить! Никто не дал мне даже надежды! Все в один голос говорили, что он умрет. Ребенок мой умрет! Помоги ему, святый отче…".
Когда я увидел ее в таком состоянии, опечалилась душа моя! Я склонился над ней и, взяв ее за плечи, попытался поднять с пола, но безуспешно. Она так ухватилась за мои ноги, что я никак не мог ее оторвать!
Между тем я не уставал повторять, что ребенок ее здоров, но она либо не слышала, потому что громко кричала, либо не верила в то, что я говорю правду. Скорее всего, второе.
Тогда Господь меня просветил и я назвал имя ее ребенка, которого не знал, ибо имени его мне никто и никогда не называл. Мать дитяти сразу же поднялась с колен и в слезах бросилась целовать мои руки. Уста ее исторгали слова благодарности, а из глаз лился нескончаемый поток слез.
Долго еще женщина не могла прийти в себя, но чудо совершилось! Ребенок ее выздоровел! Когда она вернулась в Салоники, она нашла своего ребенка здоровым!!!
Врачи обследовали его и подтвердили выздоровление. Болезнь отступила. Смерть миновала. Родители и родственники умиравшего малыша, радуясь случившемуся, отпраздновали это величайшее событие, ибо дитя их было возвращено к жизни! И первым делом они немедленно сообщили мне о совершившемся чуде. О чуде, в которое они еще сами с трудом верили. Однако обреченный на смерть ребенок ожил!
Прогноз врачей, который был вполне обоснован, не оправдался. Ребенок должен был умереть, но "идеже бо хощет Бог, побеждается естества чин"!
- И поскольку это произошло в Салониках, чадо мое, — продолжал Батюшка, — я здесь день и ночь поминал Святое имя Великого Бога нашего, услышавшего меня, грешного, и спасшего от верной смерти больного ребенка.
Сегодня рано утром пришел человек (один из моих духовных чад) и принес разрешение на строительство и чек на сумму сто тысяч драхм. Ты понимаешь, как это важно для меня! Ведь ты помнишь, что, когда ты был у меня в последний раз, у меня не было денег даже на самые насущные нужды, которых, как известно, тоже немало.
И вот, в то время как я ломал голову над тем, где бы достать денег для разрешения на строительство, меня извещают о том, что на мое имя пришел денежный перевод на сто тысяч драхм, то есть ровно столько, сколько стоит разрешение на постройку! Велие чудо!
Как же это произошло? Очень просто! Та женщина из Салоник, убедившись в том, что с ее умирающим ребенком произошло чудо, пожелала таким образом выразить свою благодарность Всеблагому Богу, даровавшему здравие и вернувшему к жизни ее ребенка.
Почтовым переводом она отправила сто тысяч драхм, и по Божию Промыслу эта сумма точно совпала с той, какая требовалась для получения разрешения на строительство.
Это подлинное проявление величия Божия: с одной стороны, исцеление дитяти, а с другой — начало строительных работ, угодных Господу, поскольку в будущем в этом скиту найдут себе пристанище множество страждущих душ и это место станет истинным оплотом православия! Или ты сомневаешься в том, что я говорю?
Вспомнишь меня потом, через несколько лет, когда все это сбудется. И тогда ты скажешь: "Прав был Батюшка…".
Пророческие слова!
Да сподобит нас Господь убедиться в этом!
"СКОРАЯ ПОМОЩЬ" ОТЦА ПОРФИРИЯ
Я очень хорошо помню, как 27 июля (к сожалению, не помню, какого года) город Афины оплакивал сотни и даже тысячи людей, погибших от ужасной жары. В этот день к моей жене — врачу-педиатру — срочно обратились с просьбой, чтобы она помогла одному ребенку, жизнь которого находилась в опасности, возможно, из-за сильной жары.
Поскольку профессия врача — это фактически служение, выбора у нас не было. Мы не имели права отказать в помощи. Поэтому, пренебрегая опасностью, грозившей нам самим, и не считаясь со строгими предупреждениями со стороны средств массовой информации, настаивавших на том, чтобы люди по возможности не выходили на улицу и чаще принимали душ, мы немедленно отправились по указанному адресу.
Когда мы приехали, моя жена вошла в многоэтажный дом и скрылась в одной из многочисленных квартир. Я в поисках парковки неимоверно страдал от прямых солнечных лучей (было два-три часа дня). Сидеть в машине я просто не мог, так как это было опасно для жизни. Поэтому я вышел из нее и спрятался в тени дерева. Однако воздух так раскалился, что нечем было дышать. Он буквально обжигал лицо и неприкрытые части тела. В поисках спасения я вернулся в машину. Посмотрев в зеркало, я увидел, что мои лицо и уши были явно обожжены, и очень испугался.
В это время по радио передавали тревожные вести о том, что количество умерших от жары установить пока не удается. Во всяком случае, народу погибло столько, что, по словам диктора, на одном лишь кладбище в районе Перистери из-за недостатка места остались незахороненными сотни трупов и что возникает опасность эпидемии. Не могу сказать, что эти известия оставили меня равнодушным.
Между тем ужасающая жара еще больше усиливалась в машине, стоявшей на солнце, и превращала ее в раскаленную печь. Мне сделалось совсем плохо, так плохо, что я перестал контролировать свои действия.
Огромным усилием воли я заставил себя встать и попытался найти кого-нибудь поблизости, кто мог бы оказать помощь. К несчастью, на всем проспекте не было ни души, а окна и двери многоэтажных домов были плотно закрыты. Такое чувство, что город совершенно вымер!
Я с ужасом осознал, что положение мое безнадежно. Оказавшись в такой критической ситуации, я воззвал о помощи к отцу Порфирию, моля его горячо и страстно — ведь опасность была так велика!
И чудо произошло!!!
Быть может, впервые Батюшка вмешался так непосредственно и так решительно.
Я не знал ни в какой квартире, ни на каком этаже находилась тогда моя жена, но вдруг услышал ее голос. Она меня звала с веранды какой-то квартиры и спрашивала, не случилось ли чего со мной и не нужна ли мне помощь.
И я ей ответил, что все в порядке, потому что на самом деле помощь уже пришла, и пришла она от Батюшки. Я почувствовал себя вдруг окрепшим и сильным как никогда! Невероятно! На меня произвело особое впечатление то, что одновременно вмешались и Батюшка, и моя жена, а такой сверхъестественной чуткости с ее стороны я не припомню за всю нашу двадцатилетнюю совместно прожитую жизнь.
Я знаю множество чудес, совершенных отцом Порфирием, но такой "оперативности" и столь быстрого результата я не ожидал. Мне не забыть об этом никогда. Я благодарен тебе, Батюшка!
ОТЕЦ ПОРФИРИЙ… ДИЕТОЛОГ
Каждый раз, когда я публиковал свои работы — либо в научных изданиях, либо в периодической печати, — всегда первой моей заботой было посвятить их моему духовному отцу — старцу Порфирию. И он принимал такие посвящения с огромной радостью. Он внимательно их читал, бывал очень доволен и благословлял мои труды.
Я, однако, никогда и предположить не смел, что Батюшка станет тратить свое столь драгоценное время на чтение моих работ, не имевших порой никакого отношения к религии. Поэтому каждый раз, когда я давал ему экземпляр той или иной книги, то делал это просто для того, чтобы выразить мое к нему уважение.
Когда в журнале "Организации социального страхования" была опубликована моя статья о свободном выборе профессии врача как у нас, так и за рубежом, я отправился к Батюшке, чтобы передать статью ему лично. Я всегда так делал. Как только я вошел в его келью, он встретил меня радостными возгласами.
- С приездом! Я тебя ждал! Девочки, что я вам говорил утром? Разве я не говорил, что приедет господин Анаргирос со своей семьей? Позовите-ка сюда такую-то.
- Пожалуйста, Старче.
- Что я тебе говорил утром, когда проснулся?
- Что приедет господин Анаргирос с госпожой Софией и сыном Яннисом.
- Ты слышишь? Я знал, что ты сегодня приедешь. И я тебя с утра ждал. Почему ты опоздал?
- Была небольшая проблема с машиной. Но я не собирался сегодня к вам, Батюшка! Мы с женой в последнюю минуту решились на эту поездку.
- Оставь, что ты говоришь? Каждый раз, когда ты собираешься сюда приехать, я уже с утра говорю об этом своим женщинам[38]. Только ты приезжай почаще, потому что всем вам это очень полезно. И тебе, и госпоже Софии, а особенно ребенку. Здесь, среди сосен, вы освежите свои легкие. Афины в скором времени станут городом, в котором невозможно будет жить… Пойдем пройдемся немного, нам обоим это нужно.
И мы пошли. По дороге я отдал ему экземпляр моей новой статьи. Он меня поблагодарил, прочел мое посвящение и улыбнулся:
- Все премудрости пишешь… Ты очень устаешь, дитя мое! Откуда ты берешь все эти материалы? Если все твои работы так содержательны, ты заслуживаешь горячих поздравлений.
- Вы их прочли, Батюшка?
- Все! Разве мог я их не прочесть? Как это тебе в голову пришло? Разве могу я не знать о работе моего чада? Я горжусь, когда дети мои растут и делают успехи. Мне это приносит большое удовлетворение, ибо это служит доказательством, что молитвы мои доходят до Господа.
Как читал мои статьи Батюшка, не знаю. Читал ли он так, как мы обычно читаем, или как-то по-своему? Тогда мне не приходило в голову, что он читает как-то иначе. Теперь я вижу, что все возможно.
А Батюшка продолжал:
- На меня особое впечатление произвело то место, где ты обращаешься к совести застрахованного рабочего и работодателя. Все, дитя мое, есть вопрос совести. Давай посмотрим, помню ли я название твоей статьи? Думаю, что она как-то так называлась: "Совесть застрахованного служащего или рабочего и работодателя как главное условие успеха в деле". Разве не так?
Я, по правде сказать, забыл. Ведь столько лет прошло, что я и сам не помнил названий своих статей. Так я получил еще один урок по поводу своих сомнений, приходивших мне в голову всякий раз, когда я давал Батюшке экземпляр той или иной статьи, опубликованной мною.
Затем Батюшка продолжил разговор о совести и, к моему великому изумлению, остал осыпать меня похвалами. В конце концов он заключил:
- Ну ты молодец! Ты мудр. Ты это и сам знаешь?
Я сделал вид, что не слышу.
- Ты слышишь, что я тебе говорю? Ты знаешь, что ты мудр?
Я опять сделал вид, что не слышу, и постарался заговорить на другую тему. Увидев огромное количество лука в огороде скита, я воскликнул:
- Сколько лука! Что вы с ним будете делать, Батюшка?
- Я тебе одно говорю, а ты мне другое. Тебя интересует, что я буду делать с луком, дитя мое? Да разве есть лучшее лекарство, чем лук? Знаешь, какими свойствами он обладает?
- Как же не знаю? Он улучшает работу сосудов, расширяет их…
- Вот видишь, разве я не прав? Откуда ты это знаешь? Кто тебе сказал? Ведь на самом деле лук — прекрасное сосудорасширяющее средство. Он очень помогает работе сердца, сосудов, нормализует артериальное давление и так далее. Он тонизирует организм человека. Скажи своей жене, чтобы она побольше его употребляла.
Когда мы оказались перед полем, засаженным латуком, он спросил меня:
- А ты знаешь, каким витамином богат латук?
Поделиться книгой: