Помоги проекту - поделись книгой:
Плюс, Антон меня уже не любил. Или вообще не любил? В общем, наш брак был практичным решением. Адекватным. Только вот закончился совсем не под стать этому слову.
На следующий год у дочки выпускной в детском саду. А пока мы еще здесь, в веселеньком желто-красно-зеленом здании. Дикое сочетание цветов. Зато сразу навевает беззаботное детство, когда не нужно париться об уместности и стиле. Я стараюсь, чтобы у Леры оно было именно таким.
Вторая половина мая, почти лето. Так что собираемся мы быстро. Выходим на светлое крыльцо уже вдвоем.
— Мам, поехали через парк?
Живем мы в новом районе. Старинных парков с ветвистыми деревьями здесь не имеется. Зато есть современная большая площадка для горожан — с ландшафтным дизайном и местом для катания на самокатах. Вот туда и нацелилась Лера.
В хорошую погоду я всегда соглашалась без труда. А сейчас ощущаю тревогу. Безопасно ли это для нас? Мм… В конце концов, там всегда полно народа.
— Хорошо, поедем.
Дочка издает победный вопль, подпрыгивает. Она вообще не слишком любит спокойно стоять на месте.
Гиперактивность нам не ставили, но малышка всегда была довольно подвижной, бойкой. А когда научилась говорить, не лезет за словом в карман. Я даже боялась, в подростковом возрасте у нее начнутся конфликты с Антоном. Но боялась, оказывается, зря. Бывшего мужа рядом с нами больше не будет.
— Дядя Антон еще не приехал?
Мотаю головой.
— Нет.
— Давай тогда подольше в парке будем?
Пока у этих двоих было спокойное и даже равнодушное сосуществование. Бывший муж, впрочем, всегда много работал. Думаю, со своим ребенком он бы общался примерно так же — пришел, поздоровался, спросил о делах. Усмехнулся и засел к компьютеру.
— Хорошо, если не раздуется ветер.
— Ура!
Мелочи хочется выплеснуть энергию. Характер у нее не мой, я в детстве любила играть в профессии, строить дома куклам, рано втянулась в чтение книжек. Дочка, наверно, в Данилова… Его старшая, по рассказам, тоже очень активный персонаж. Сама я ее никогда не видела.
Олег всегда четко разграничивал отношения и дом. В то время он вообще был очень закрытым. Не знаю, жалею ли я, что все равно летела как мотылек на этот огонь…
О дочке никаких сожалений быть не может, конечно. Но ведь он тогда всем чем мог показывал — счастливого будущего у нас быть не может. Он больше не верил, что когда-то сумеет создать счастливую семью. Или вообще в счастливые семьи… Это было главным барьером.
Мы быстро подруливаем к парку. Антон сказал, что не будет претендовать на нашу евротрешку. Забрал деньги от продажи машины и, конечно, выкуп от Брыня. Оплаченная на треть ипотечная квартира осталась нам. Платеж мы все это время уменьшали, так что потяну и одна. Тем более, мы здесь ко всему привыкли.
— Мам, я кататься!
— Иди.
Кроме цвета глаз Лера — вылитая я. Мне даже мама делала такие же хвостики. У дочки тот же округлый носик, губы, которые могли бы считаться пухлыми, если бы сейчас не было столько губ куда большего размера из-за косметологии. Впрочем, когда Лерка вырастет, неизвестно что будет за мода. Но похожи мы с ней определенно точно.
Пробегали ли где-то там черты Данилова? Не знаю. У Олега далеко не уродливое, но все же не смазливое, мужское лицо.
Смотрю, как резвится моя малышка среди других деток. Кажется, встретила знакомого мальчика. Вот все-таки это наш район. Здесь хорошо…
Думаю так и вспоминаю про Брыня. Господи, ведь все может кардинально измениться! Я нужна этому человеку не как работница… Гляжу на солнечный парк, детей и так явно накатывает — я влипла! Даже горло перехватывает от ужаса.
И я не сразу могу ответить на звонок…
— Кристина? Извини, что звоню в нерабочее время. Можешь говорить?
Он каждый раз будет уточнять? Прокашливаюсь.
— Я это, Олег, я. Слушаю.
Данилов быстро переходит к делу.
— Помнишь, у нас с тобой была коричневая книжка для телефонов? Случайно не сохранилась?
Ух! Трудно нырнуть из паники в рабочий процесс.
— Кхм… Я не выбрасывала ежедневники. Скорее всего, лежит у меня дома.
— Возьми завтра с собой, — распоряжается новый шеф, — а что у тебя с голосом? Не заболела? Если что, отлежись. Времени у нас много.
Данилов говорит таким спокойным будничным тоном. И я понимаю, единственный мой шанс сохранить нормальную жизнь — он.
— Олег, я… Я не заболела. И я хотела сказать, что мне придется работать с тобой.
— Что значит, придется?!
Ох, я ляпнула то, что вертелось в уме. Данилов сопит и ждет объяснений.
— Я имела в виду, что так будет лучше для всех.
Такое себе оправдание. Но зато без вранья. Да и генеральному в итоге подходит.
— Рад, что ты это поняла. У тебя все в порядке, как дочка?
— Все нормально.
Отвечаю вновь хрипло. Боже, он так и не забывает про моего ребенка.
— Сохрани этот номер и, если что, звони.
— Ладно. Спасибо.
Прощаемся. Ох, кажется, я погорячилась про привычный уклад! Все теперь будет по-другому.
Я не дурак, и понимаю эмоции Кристины. Далеко не всем хотелось бы работать с бывшим, пусть и отношения длились всего полгода и то скачками. Но женщины склонны к переживаниям. Вполне понятно, сейчас она нервничает.
Но ведь можно привыкнуть! Я и от себя жду, что месяц за месяцем буду воспринимать ее ровнее. А в главном она права — так будет лучше для всех! Их с дочкой нужно держать под присмотром.
Наш разговор утром начался с обсуждения ее дочери. Я не могу назвать себя интеллигентом, но и хамить без причины не привык. А именно так выглядел мой допрос про отца ребенка. Но мне банально хотелось докопаться до сути!
Допускал ли я, что малышка моя? Что внутри ее матери засела обида и гораздо более глубокая, чем просто за несложившийся роман? Ведь именно поэтому она могла не хотеть работать со мной. Ее девичья фамилия, на которую записана дочка, и ее же отчество у маленькой — аргументы в ту же копилку.
Впрочем, я все равно думал, вероятность этого крайне мала. А ситуация с Брынем расставила точки. Вот почему Тина не хотела быть моим замом.
В остальном ее личная история не должна меня волновать, раз уж я из нее самоисключился. Не должна… Кристина хотела семью и могла предпринимать попытки завязать с кем-то отношения. Пусть и неудачные попытки. Даже монахам не пристало осуждать кого-то. А уж мне и подавно. Так что давлю на корню неприятные ощущения от мысли про Кристину и других мужчин. Да.
Съезжаю с шоссе, невдалеке от которого расположен мой дом. Местность трудно назвать настоящим коттеджным поселком. Здесь, скорее, раскиданы частные имения. Участки поделены давно и стоят недешево. Зато почти нет случайных людей ни среди хозяев, ни среди гостей и прохожих. Последних тут вообще никогда не наблюдается.
Пришлось выложить круглую сумму за землю. Но когда работал в управе города, такая жизнь была лучшим решением.
К тому же здесь недалеко старая дача родителей. Старая в плане срока владения. Сам по себе дом вполне хорош, и там постоянно живет моя мать. Если что, я могу быстро заскочить к ней.
Моя двадцатилетняя дочка Агата жизнь отшельников поддерживать не готова. Хоть сама и сидит за рулем. Но еще два года назад я купил ей квартиру в сравнительно новом доме недалеко от центра. Возможность была, а морально нам лучше сосуществовать раздельно. Хватило и тех лет, когда это было невозможно из-за ее возраста.
Подъезжаю к глухому ограждению из коричневого кирпича. Ворота сами открываются. Сначала на территорию, потом в подземный гараж. Оттуда я поднимусь в комнаты. Хм, живя за городом, на природе я толком не бываю.
Но мне нравится такая жизнь. Добиваться целей, преодолевать препятствия. Меньше дурных мыслей в голове.
К такому выводу я пришел еще когда остался один с трехлетней Агатой.
Поужинал я по пути домой, так что просто беру из холодильника бутылочку воды и поднимаюсь наверх в спальню. Принять душ, навести порядок в личных входящих сообщениях. Лечь и вырубиться. Подъем у меня стандартно в пять-шесть утра. Успеваю пробежаться, размяться на тренажерах или в бассейне цокольного этажа. И еду на работу.
В последние пару лет жизнь, наконец, устаканилась.
Странно, но разговор с Даниловым меня немного успокоил. Может быть, заразилась его уверенностью. Он твердо убежден — все у нас будет нормально и по полочкам. Мм… На работе, в смысле.
Утром делаю дочке любимые хвостики и размышляю о них. Не о хвостах, а о ней и ее папе.
Быть второй раз отцом Данилов точно не хотел. Может, он бы не орал и не оскорблял меня. Возможно, взял бы ответственность. Но сделал бы это, только из чувства долга. Хотела бы я для своей малышки холодного и вынужденного отца? Точно нет.
Плюс, я даже не понимала, насколько безопасным было бы для нас это родство. Как-то даже попросила Антона узнать по своим журналистским каналам, как идет карьера моего бывшего босса. Муж сказал, тот до сих пор на спецслужбе и просто исчез. Даже его дочка, скорее всего, под фейковыми страницами в соц. сетях. Про самого Данилова никто в бизнес-кругах и элите города не знает.
Момент, когда он вернулся, я упустила. Мы с Антоном подумывали о втором ребенке. Переезде в столицу. Или только я подумывала? Хотелось развития для своей семьи. Отгоняла мысли о том, что наши отношения больше похожи на соседство.
А потом как снег на голову на меня свалился Брынь и почти сразу за ним Данилов.
— Мам, а дядя Антон сегодня приедет? — интересуется Лера, надевая джинсовку.
Я вздыхаю.
— Нет. Он вообще не придет.
Решаю сказать правду. В ответ получаю распахнутые зеленые глазки. Лера уточняет шепотом.
— Он умер?
— Боже мой, нет! — приобнимаю ее. — Мы развелись.
Дочке шестой год и, конечно же, она знает про разводы родителей. Несколько подружек из садика и двора через это прошли.
— Милене сказали, что ее бабушка уехала, — деловито поясняет Лера, надевая кроссовки, — а дедушка отвез ее на кладбище и показал могилу! Она три дня ревела в садике.
Да уж.
— Нет, Лер, я тебя не обманываю. Антон правда уехал в другую страну. Но если и вернется, то нескоро и не к нам.
— А куда он поехал?
Малышка спрашивает больше из любопытства. Никакой грусти в ее голоске я не слышу. Конечно, она чувствует некоторую пустоту, почему и задавала так часто вопросы. Но привязана всегда была только ко мне.
— Он теперь живет у океана.
— А мы поедем на океан?!
Лера перекидывается на отпуска, и тему Антона можно считать закрытой. Сейчас даже к лучшему, что он был таким отстраненным с ней.
Насчет поездок говорю, что будем думать. Я не любитель давать пустые обещания ребенку. Тем более теперь, когда она все помнит и понимает. Если сложится хорошо, на новую зарплату мы сможем позволить себе отдых. Может быть, даже осенью. Но загадывать ничего нельзя…
Увожу малышку в наш яркий садик. Ох, еще год, и школа! Как там будет справляться моя непоседа?.. Может, возьмет хваткий ум от отца? Я училась хорошо, но во всем скрупулезно разбиралась. У Лерки нет такого терпения.
Целую ее на прощание, в сердце вспыхивает счастье. А как только опять сажусь в свое авто — накатывает волнение. Впереди рабочий день с новым шефом.
На права я сдала давно, папа завещал мне свой автомобиль. Я очень поздний и седьмой ребенок отца — ему было под пятьдесят, когда я родилась! Мама была его четвертой женой. Сама она сейчас жива и здорова, живет в соседней северной стране с новым супругом.
Не знаю, может быть, из-за возраста папа всегда учил меня опираться только на себя. Прививал самостоятельность. Учеба, потом карьера — пусть не блестящая, но стабильная, вождение, свое жилье. Папа хотел, чтобы я твердо стояла на ногах.
Ох, папочка, я впитала все твои принципы! Но жизнь все равно способна подкинуть сюрприз.
Еще одного твердо стоящего вижу прямо на парковке у здания. Скромно присоседиваю свой серебристый кроссовер с его темным джипом. Машина у меня уже не отцовская, сменила три года назад. Хотя внести доплату тоже помогло папино наследство. Так что смотримся мы с моей ласточкой еще ничего!
Данилов окидывает взглядом сначала ее, потом и мою персону.
— Доброе утро!
Я тоже смотрю на источник звучного мужского голоса. Отвечаю.
— Доброе.
На нем костюм в его любимом сером цвете. Светлого оттенка. Не слишком плотный, на улице тепло. Пиджак и брюки в меру узкие. В современном стиле. Но внушительная фигура Данилова все равно навевает какую-то фундаментальную классику. Серьезность. В общем, на легкомысленного модника он никак не похож.
— Ты принесла документы?
Поделиться книгой: