Помоги проекту - поделись книгой:
– Если так за нее боишься, то надо было с ней и оставаться!
– За вас-то я больше боюсь…
– Ну спасибо!
– Пожалуйста…
– Все, некогда разговаривать. Идем к пруду!
Очень надеюсь, что все получится. Сейчас отойдем к пруду, а оттуда повернем. Таким образом, мы сможем спокойно обойти опасный участок… Или не сможем?
Нет, сможем. Все сможем. Не буду себя накручивать.
Ну а как тут себя не накручивать? Угораздило же вляпаться в такое. Ишь чего задумал, все бросить и уехать на встречу своей мечте. Ну-ну, так только в кино бывает…
Почему-то только сейчас подумал, что точка невозврата была пройдена не два года назад, а в начале этого лета. Ну, да, наверное, так и есть. Три месяца назад. Помню, день тогда был особенно длинный. Сначала до самого вечера возился в лаборатории из-за поломки реактора, а потом еще была встреча с одним старым знакомым…
Глава 6. Марсианская Пинта.
– Андрюха! Ты чего так долго? Мне пришлось заказать себе вторую кружку!
– Привет, Влад! Спасибо, что предложил встретиться, а то мы лет сто не виделись… Ты извини, что я опоздал. Просто пришлось в лаборатории задержаться. Надо было поломку устранить, чтобы газ не взорвался…
– Как все серьезно!
– Да уж…
– Как тебе этот бар?
– Вроде неплохой… Интерьер очень интересный… Все такое красное, рельефное…
– Это мое любимое место в Городе. Еще и название какое, «Марсианская пинта»!
– Да… Стараются соответствовать стилю…
– А ты все в лаборатории, значит… Я почему-то думал, что ты бросил аспирантуру. У тебя же там что-то случилось…
– Да, у меня были проблемы. Мой научный руководитель умер, и пришлось как-то выпутываться. Теперь работаю с другим человеком…
– Я его знаю?
– Не уверен, что ты его помнишь… Он у нас ничего не преподавал… Его зовут Марк Григорьевич…
– Такого я действительно не помню, но ты все равно про него расскажи.
– Ой… Это больной вопрос…
– Все так плохо?
– Да…
– А что случилось?
– Ну… Как сказать… Мой босс просто психопат…
– И как это проявляется?
– Ха! Как? Лучше спроси, как это не проявляется…
– А зачем же ты тогда к нему пошел?
– Я тогда был в очень плохом состоянии. У меня была жуткая депрессия по поводу смерти руководителя. Знаешь, вот как будто бы вся земля ушла из-под ног. Я даже не успел опомниться и не смог все хорошо обдумать. Этот Марк Григорьевич сам на меня вышел и пригласил на собеседование. Уговаривал работать у него…
– Пока что звучит так, будто он тебе очень помог в трудной ситуации.
– Оно так и могло бы быть… Но когда я сказал ему, что хочу подумать и посмотреть, какие еще есть лаборатории, то он мне сразу сказал, что у меня нет никаких шансов попасть в другое место, потому что ни у кого не найдется финансирования для меня… Я в аспирантуре хотел заниматься астробиологией, а он мне сказал, что это никому не нужно. Зато свои разработки в области биотоплива он рекламировал как самую актуальную в мире вещь.
– М-да…
– Он ненормальный. И это мягко сказано. Он может чуть ли не со слезами на глазах умолять прийти на работу в выходные, а потом через пару дней сорваться и накричать из-за сущего пустяка. У него методика «кнута и пряника» просто на конвейер поставлена.
– Блин! Сочувствую тебе!
– Я сразу понял, что с ним что-то не так, с самого первого дня, как зашел к нему в офис. Он надавил на меня, а я был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Сейчас-то я знаю, что у других профессоров вполне были деньги, чтобы меня взять. А я тогда взял да и подписал по глупости все документы на переход в его группу.
– Вот не повезло так не повезло…
– Я уже два года у него. И чем дальше, тем чаще думаю о том, когда все это закончится. Очень надеюсь, что за ближайшие полтора года смогу доделать все эксперименты и защитить диссертацию… После этого получу свободу…
– Ты знаешь… Я тебя позвал сегодня, чтобы самому тебе пожаловаться. Но теперь даже не знаю как начать! Моя проблема мне теперь кажется какой-то простой и слишком приземлённой…
– Да ладно, рассказывай! Ты же меня выслушал. И я тебя должен выслушать.
– Тогда слушай. Я недавно разошелся со своей девушкой. Все мои друзья ее знают, и я не хотел бы это с ними обсуждать. А с тобой мы уже много лет не виделись, и ты вроде как с ней не знаком. Вот я и подумал, что ты бы мог взглянуть на ситуацию более объективно…
– Ну хорошо, могу попробовать… Расскажи, в чем проблема…
– Мы уже почти месяц живем отдельно, но она продолжает писать моим друзьям всякие гадости про меня. Ты представь!
– И для чего ей это?
– Так вот я и не знаю!
– Ну и что она, например, пишет про тебя?
– Она всем говорит, что ушла, потому что от меня постоянно несет!
– В смысле, «несет»?
– Ну, воняет от меня!
– Ты знаешь, мне сложно хоть что-то сказать по этому поводу. Я же почти ничего не знаю о том, как ты жил последние несколько лет, не знаю всей предыстории…
– Ну, слушай… Я уже больше года работаю в ветеринарной клинике. Вот мы с тобой отучились четыре года по направлению биоинженерия. А потом я захотел немного поменять профиль и прошел курсы ассистентов доктора-ветеринара. Довольно быстро управился с этим, потому что некоторые предметы мне перезачли из моего диплома… Так вот, работаю я, работаю. И в конце очередной рабочей недели зашел я в этот самый бар, где мы сейчас… Здесь мы с ней и познакомились…
– Но сейчас, как я понимаю, вы уже успели разойтись?
– Да. Причем все случилось из-за какого-то пустяка. Она обиделась на какую-то мелочь и в тот же день собрала вещи.
– Может для нее это был и не пустяк, раз она до сих пор на тебя злится? Ну, то есть, это мое предположение, что она злится. Зачем-то же она пишет про тебя?
– Поверь мне, это правда был пустяк…
– Ладно, предположим, что этот пустяк был лишь поводом. Тогда все сложнее, потому что надо разгадать, в чем реальная причина ее ухода, и почему она не стала ее озвучивать.
– Да, я думал про такое… Писал ей, спрашивал… Она мне не отвечает…
– Может, у нее аллергия на животных?
– Я тоже думал про такое. Но когда мы стали жить вместе, я стал тщательнее следить за личной гигиеной.
– Ты же все равно что-то приносил с собой на одежде.
– Я свою форму почти каждый день стирал!
– Что-то все равно могло попасть. Для аллергиков много не надо. Это бы вполне объяснило, почему ей именно запах не нравился.
– А почему она сразу мне про это не сказала?
– Ты же работаешь в ветеринарной клинике. Как тебе про это сказать? Тебя бы это очень сильно задело.
– А ты думаешь меня не задевает то, что она сейчас пишет про меня?
– Это просто какая-то изощренная форма давления. Мой босс, например, еще и не к таким вещам прибегает.
– Ну хорошо. Допустим, она пытается таким образом на меня давить. И чего же она тогда хочет добиться?
– Может, она хочет, чтобы ты ушел с этой работы?
– Ну блин! Уйти с работы? Не знаю…
– Не обязательно уходить насовсем. Возьми отпуск, выжди пару дней. Потом попробуй связаться с ней, договориться о встрече. Обсудить произошедшее еще раз. Может тогда все прояснится…
– Уйти с работы… Ну вот как я уйду? На мне большая ответственность…
– Ты ведь пока что просто в должности ассистента. Тебе разве не дадут отпуск?
– Не только у тебя сложности на работе. У меня вот тоже все очень сложно. Просто по-своему…
– Тогда я не знаю… Ты можешь и про проблемы на работе мне попытаться объяснить, но от меня, судя по всему, очень мало пользы…
– Это не совсем обычные проблемы… Ладно, слушай… Наша клиника предлагает услугу по клонированию домашних питомцев. Но проблема в том, что люди принимают такие решения очень импульсивно. Когда их питомец умирает, они очень скучают по нему, и поэтому заказывают создание клона… Но все меняется, когда они его получают…
– Что значит «меняется»?
– Их отношение к питомцу меняется. Они видят клона и понимают, что они его больше не хотят. И начинают спрашивать, можно ли его вернуть…
– М-да… И что? Такое часто происходит?
– Да, возвращают довольно часто. Конечно, процедура не дешевая, и заказывают ее далеко не каждый день. Но если сравнивать только с количеством заказов на клонирование, то тогда часто.
– И кого возвращают чаще? Собак или кошек?
– У нас в клинике в основном клонируют кошек, хотя другие клиники, наоборот, больше специализируются на создании клонов собак для различных государственных служб и прочих структур. Когда служебный пес уходит на пенсию, то очень часто его заменяют клоном этого же самого пса. Тебя разве никогда не удивляло, что в аэропорту все служебные собаки могут быть одинаковыми?
– Если честно, я как-то этого не замечал… Давно не летал уже…
– С собаками, в общем, все нормально. Их клонируют для определенной работы, на это есть свой спрос. А вот кошек всегда клонируют только для себя. Просто, чтобы они жили с тобой. Вот тут-то и начинаются проблемы…
– Только не говори, что они пытаются их вернуть как обычный «товар» из магазина…
– Во-о-т! Ты уже понял, к чему я веду. К сожалению, да, их пытаются вернуть. Самый простой случай, это когда клона начинают бояться. Чаще всего такие хозяева не просят денег назад, а просто хотят, чтобы мы его забрали. Но бывают и более сложные ситуации. Например, могут пожаловаться, что характер у их питомца совсем не такой, как был раньше. И их можно понять. Скорее всего, хозяева были детьми, когда у них появилась первая кошка. Но теперь они взрослые, а их клонированный питомец снова котенок. Вот в таких случаях начинают требовать возврат денег. Якобы, мы некачественно сделали свою работу…
– И как это все происходит? Разве клона можно вернуть и получить деньги назад? Это же не какая-то вещь, которую можно перепаковать и снова выставить на продажу…
– Вот именно! Как ты уже догадался, все не так просто. В контракте указан лишь один случай, когда деньги возвращаются. Иногда бывает, что у клона пятнышки на спине расположены по-другому. Все дело в том, что расположение пятен у котенка зависит от того, как именно он лежал в животе у мамы-кошки. Некоторые думают, что клоны целиком вырастают в пробирке. На самом же деле, в пробирке выращиваются только эмбрионы, которые потом подсаживаются в настоящую кошку, чтобы она выносила их, как обычных котят. Вот когда есть такие неоспоримые физиологические несоответствия, тогда мы вынуждены вернуть часть средств. Но это не самое страшное. Самое страшное, это то, что нас обязывают усыплять всех «отказников», вне зависимости от того, вернули за них деньги или нет…
– Это очень печально…
– Когда приходится усыплять старого больного кота, у которого хотя бы был шанс прожить счастливую жизнь, это одно… А вот когда ты усыпляешь маленького котенка…
– Тогда я тем более не понимаю… Почему ты не можешь уйти с такой работы? Разве тебе это нравится?
Поделиться книгой: