Раньше: погода

Иван Перепелятник

Раньше: погода

Робин

– Роб … Робин! Робин! … Да что это такое! – Игорь никак не мог докричаться до дочери. По всему дому грохотала музыка, деструктивный источник которой явно находится где-то выше. Бум-бум-бум … Игорь, перепрыгивая через две ступеньки на узкой лестнице, влетел на второй этаж. БУМ-БУМ-БУМ! Звуки из комнаты дочери раздирали всё пространство вокруг. Ещё чуть-чуть и пеноблоки наружных стен начнут рассыпаться как песок. Игорь остановился перед закрытой дверью и, закрыв глаза, начал глубоко вдыхать и медленно выдыхать: «Глубокий вдох и выдох … Вдох и выдох. Теперь я готов».

– Робин! – Игорь громко и настойчиво постучал в дверь. Музыка стихла, и всё вокруг замерло. Воцарилась блаженная тишина.

Робин открыла дверь:

– О, привет, па. Я не думала … не знала, что ты уже вернулся. Всё в порядке? Что-то ты какой-то беспокойный.

– Робин, пожалуйста, если ты хочешь слушать свою музыку … тебя никто не ограничивает. Слушай. Я задаюсь только одним вопросом – почему ты считаешь, что наши соседи разделяют твои музыкальные предпочтения. Ты проводила опрос? Людям нравится … не знаю, как называется эта группа или что это вообще такое …

– Па, я тебя поняла. Но когда все рецепторы работают, не только ушные нервные окончания, ты воспринимаешь произведение полно. Понимаешь? – усевшись за стол, заваленный непонятно чем, Робин начала что-то печатать на своём планшете.

– Робин, это очень интересная теория. Но, пожалуйста, прошу тебя, уважай окружающих хотя бы из чувства собственной безопасности. Мы договорились?

– Хорошо, па.

– У тебя всё в порядке? – выдохнул Игорь.

– Да, всё хорошо. А что?

– Мне надо взять кое-какие бумаги с собой в лабораторию. Через пару минут я уеду.

Игорь обвёл комнату дочери быстрым взглядом: «Всё как всегда: бардак, беспорядок и полный хаос». На стене, прикреплённый белым скотчем, висел постер с непонятно кем: накрашенный парень в драной футболке и в лосинах с зебриным принтом что-то кричал во всё горло, пытаясь вырваться из зазеркалья плаката, в котором он очутился не по своей воле. Он хотел быть здесь, вместе с тобой. Игорь помотал головой, отгоняя наваждение. Одежда Робин валялась на кровати, на кресле, со шкафа свисала брючина джинсов. Он подошёл и начал тянуть джинсы на себя.

– Что ты делаешь! Не надо! – Робин, заметив, что отец собирается сделать, громко запротестовала. Одежда посыпалась на него со шкафа, включая кофты, носки и нижнее бельё.

– Господи … Робин … Я всё, конечно, понимаю … У тебя есть шкаф!

– Не надо ничего тут трогать! Ясно?!

Ретировавшись, уже выходя из комнаты, Игорь бросил в сторону дочери:

– И зачем ты включила кондиционер? Я понимаю, на улице лето. Но выше пяти градусов у нас тут не бывает.

«Полная копия матери», – размышлял Игорь. – «Такая же несобранная, неорганизованная. Одни эмоции, и всё на разрыв. Всё или ничего. Музыка – так, чтобы слышал весь посёлок. Подготовка к экзаменам – больше ничего не существует вокруг. Ни еды, ни отца, ни друзей». Подходя к лестнице, Игорь взглянул на закрытую дверь слева. Взялся за ручку. Постоял так пару секунду, не больше. И стал спускаться вниз.

Закрывая дверь в свою комнату, Робин смотрела на худощавую фигуру отца около домашнего кабинета матери.

Друзья

Дрон плавно спускался с пассажирами на площадку в небольшом аэропорту рядом с Национальным парком Сагарматха. Игорь сидел в машине на парковке, дожидаясь, когда усядется пыль и песок, поднятый в небо электродвигателями летательного такси.

– Привет! Привет, Эдик, Руся! Добро пожаловать на святую землю Непала! – обнимая старых друзей, Игорь приветствовал гостей и указывал путь к машине.

– Очень рады наконец-то выбраться к тебе, дорогой! Дай я посмотрю на тебя, красавчик! – Эдуард внимательно, с ног до головы, осмотрел Игоря. – Плохо тебя, я погляжу, кормит Робин. Тощий ты у нас какой-то. Ну давай ещё обнимемся! Как я соскучился по тебе, Игорёк! Руся, идя к нам. Иди сюда! Не стесняйся! – Эдуард жестом приглашал жену присоединиться к ритуалу дружественных объятий. – Ну ничего, господин профессор, мы тебя за пару дней приведём в порядок! Это я тебе обещаю!

– Ребята, я очень рад вас видеть! Пойдёмте к машине, – Игорь подхватил сумку из рук Русланы.

– И эту древность ты называешь транспортом, Игорь? Вы тут, я посмотрю, совсем забылись в молитвах.

– Начинается! Твой муж, как всегда … Не выходит из своего амплуа. Здесь тебе не Москва, мой дорогой. Твой Мерседес, если мы его даже сюда и доставим, всё равно не поедет. Здесь нет скоростных магистралей.

– То, что у вас тут всё хорошо с инфраструктурой – это мы уже поняли на подлёте. Тут даже и не сомневайся. Но должен отметить, Игорёк, мы к тебе сюда прилетели не в местные салоны крысоты бегать.

– Всё! Всё! Я протестую! Только прилетел и уже давай меряться всем чем горазд! – Игорь положил руку на плечо друга.

– Ну а как же! Нам с тобой предстоят отличные выходные, мой дорогой!

– Какой же тут все-таки потрясающий воздух! – Руслана глубоко вдохнула, закрыв глаза.

– Руся, смотри осторожно. Эта почва зыбкая! «Потрясающий воздух» – область компетенции господина профессора.

– Мои чувства в любом случае меня не подводят, Эдик. А если сравнить с московским воздухом … мы в райском саду.

Разместившись в машине, Игорь дал указание цифровому помощнику:

– Соба, едем домой.

– Хорошо, Игорь. Я могу ещё что-нибудь сделать?

– Установи температуру на двадцать два и … пожалуй, включи «Полёт Валькирий» Вагнера. – В фоне тихо заиграла музыка.

– Пассажир на заднем ряду не пристегнулся. Пожалуйста, пристегните ремень безопасности, – запросил голос машины. Руслана послушно пристегнулась.

– Я предположу, что твои музыкальные предпочтения не изменились? – уточнил Игорь у товарища.

– Бесподобно! Я и не мог рассчитывать на более тёплый приём, – Эдуард блаженно закатил глаза, улыбаясь.

– Ты готовься, Эдик. Робин такое слушает, что и беруши не спасут. Сегодня утром я внепланово домой вернулся …

– Что ты, Игорь, хочешь от девчонки. Как она? Как у неё дела?

– Да всё хорошо. Начинает уже готовиться к поступлению в институт.

– Куда собралась?

– Я очень рад её выбору – Институт экологии в Одессе, специальность океанография.

– По твоим стопам, получается, решила пойти?

– В какой-то степени. Рядом, я бы сказал.

– Замечательно! А ведь окно поступлений закрылось уже. Не поздно готовиться?

– Мы наметились на набор следующего года.

– Оо, какие вы … Всё у вас по плану и заблаговременно. Молодцы.

– Ну что, вещи оставляем и идём ужинать? Такой план, товарищи? – рассматривая схему маршрута поездки на большом информационном экране в машине, уточнял вечернюю программу Игорь.

– Я «за». Руслана? – обратился Эдуард к жене.

– Конечно. Пять минут и я буду готова. А Робин пойдёт с нами, Игорь? Было бы замечательно с ней познакомиться.

– Не думаю. У нашей девочки теперь новые приоритеты. Недавно объявился какой-то парень. Американец кажется. Как считаешь, что она предпочтёт?

– Всё же, Я надеюсь, мы с ней обязательно познакомимся, – ответила Руслана.

– «Кажется»?! Ты говоришь, что твоя дочь встречается с каким-то новым парнем, а ты даже и не знаешь, кто он, откуда и как его зовут! – завозмущался Эдуард.

– Ты, как всегда, прав. Надо с ними пообедать что ли, – согласился Игорь.

– Конечно надо, Игорёк. И чем быстрее, тем лучше. Мы нашу Алёну знаешь как контролируем.

– Эдик, не стоит так сильно заблуждаться. Мы с тобой здесь. Алёна осталась одна в Москве. Как ты думаешь, чем она занимается? – резонно заметила Руслана.

– Я нисколько не сомневаюсь, что дочь пошла в Ленинку, – друзья заулыбались.

Серый внедорожник подъехал к жилому посёлку. Около двухэтажного дома Игоря пассажиры вышли на улицу.

– Теперь я понимаю, почему ты решил здесь осесть, – оглядываясь вокруг, сказал Эдуард.

Вершины гор в снежных шапках, залитые бронзовым светом заката, обрамляли периметр за домами, образуя непреступный тыл. Жители посёлка могут быть в безопасности. Будет непросто преодолеть незамеченным самую высокую гряду на Земле. Облака, как будто застрявшие на скальных вершинах, скрывали точный индикатор неприступной высоты, оставляя смельчаков, не рассчитавших всё до последнего шага, один на один со своей судьбой. Следом за уходящим солнцем постепенно начала снижаться и температура. Лужицы на дороге подтверждали наступающее похолодание, покрываясь тонкой плёнкой льда. Со склона, где ютились домики комплекса «Бхоли», вдали, на несколько уровней ниже, спускаясь по лестнице гигантов, расположились ещё два комплекса, также недавно отстроенных в парке. Похолодание придало горному воздуху ещё большей прозрачности и чистоты. Вокруг всё, казалось, начинало мерцать.

– На это раз не буду с тобой спорить. Здесь удивительное место, – отозвался Игорь. Когда я сюда приезжаю, ты знаешь, уже через несколько дней я начинаю по-другому воспринимать происходящее. Время течёт по-другому. Мне становится совсем неинтересно смотреть новостные каналы. Более того, скажу, я начинаю относиться к информационному потоку несколько снисходительно что ли. Меня умиляет та серьёзность, с которой мы в нашем так называемом цивилизованном мире воспринимаем происходящее в обществе. Здесь ты понимаешь, что действительно важно, а что есть лишь бессмысленная суета и возня.

Так что, да, мой друг, я рад, что судьба привела меня именно сюда, где я могу жить как человек, но не только как член общества с показателями эффективности, замеры которых выполняются в режиме он-лайн.

Эдуард посмотрел на Игоря:

– Я посмотрю, ты тут корни пустил глубоко. Впитал в себя философию жизни … Руслана, нам стоит быть осторожными, и точно надолго здесь оставаться нельзя.

– Ладно, ладно, – улыбаясь, Игорь указал друзьям в сторону дома. – Пойдёмте уже, а то замёрзнем.

Микропластик

Игорь забронировал лучший столик в местном ресторанчике, заранее зная дату приезда друзей, – на втором этаже около окна открывался отличный вид на ущелье: «Им точно должно понравиться».

Выбор заведения не был особенно затруднён. В небольшом посёлке других альтернатив просто и не было. Но в них не было и нужды. Ресторан, больше похожий на местный паб в какой-нибудь английской деревушке, в конце рабочей недели был полон людей. Как, впрочем, и в любой другой день. Трудно припомнить, когда утром не приметишь из окна устремившихся к подъёмникам горнолыжников или просто гуляющих туристов по посёлку. В этом и была суть идеи таких небольших городков, разбросанных по Непалу в горных районах. Инвесторы были готовы вкладывать средства в строительство кластеров небольших туристических центров, в которых размещались и научные группы. Все были в выигрыше – поток туристов всё же иногда прерывался на время, что компенсировалось постоянными резидентами, например, вовлечёнными в исследовательскую работу, как Игорь и его команда.

Вечер пятницы – время особенное вне зависимости от точки на карте мира. Предстоящие выходные притягивали людей друг к другу. В ресторане стоял гул от разговоров, окончательно скрывая суть которых в фоне играла музыка, соревнуясь с увлечёнными посетителями в децибелах громкости. Какой-то молодой парень с непослушной бородой, как веник, судя по говору, немец, пролез к панорамному окну рядом со столиком, где устроились Игорь и его московские друзья, и что-то пытался объяснить товарищам, тыча пальцем в окно. Рядом сидела компания сноубордистов с большими кружками пива, завалившие проход своим снаряжением. Можно подумать, что уже и не важно, какую еду здесь подают. Но шеф был явно другого мнения о своём предназначении. Начитавшись хвалебных отзывов о местной кухне, в ресторанчик старалась попасть вся округа, включая и два ближайших посёлка.

– Рассказывай! Как продвигается твой проект?

– Хороший вопрос, Эдик, – отозвался Игорь.

– Так других мы и не держим, – второй раунд бокалов красного вина всех окончательно примирил и позволил расслабиться.

– Наш проект вписан в глобальную систему мониторинга состава воздуха по всему миру. Эта станция совершенно не зря работает именно в Гималаях. Можно предположить, что здесь один из самых чистых экологических районов на Земле. Но по факту всё обстоит несколько иначе. На юго-западе – Индия, а на севере – Китай. Наш комплекс расположен между двух самых активных производственных зон на планете. В зависимости от того, куда дует ветер, мы всё время испытываем последствия либо с одной стороны, либо с другой. Причём буквально испытываем. Наша лаборатория постоянно делает замеры состава атмосферы.

– Ну всё! Понесло товарища! – Эдуард подмигнул Руслане.

– Ты сам спросил. Вот я и рассказываю, – не обращая внимание на сарказм, Игорь с энтузиазмом продолжал. – Тут дело в чём? Это ключевой, важный момент, – он пододвинулся ближе к столу. – За последние пятьдесят лет мы уже добились большого прогресса в экологической повестке. Можно упомянуть только одну сеть термоядерных энергоустановок ИТЭР, расположенных по всему миру. Только один этот шаг принципиально изменил карту энергосистемы на планете. А что такое ИТЭР? С экологической точки зрения – это ощутимое сокращение углеродного следа человечества. И это уже само по себе бесценно. А мы пока говорим только об одном примере из широкого ряда выполненных шагов по улучшению экологической ситуации.

– Подожди, Игорь. А почему ты в таком случае … если ИТЭР – такое большое достижение, изменил всё вокруг, о каком негативном экологическом фоне из Индии и Китая ты говоришь?

– Эдик, стэп бай стэп. Сейчас мы к этому подойдём. Так вот, – продолжал Игорь, – как известно, искусственный разум МИРа принёс людям бесценный дар – ИТЭР, как когда-то Прометей подарил нам огонь.

– Красиво заливает! Ты глянь на него! – захохотал Эдуард.

Игорь, не обращая внимания, продолжал:

– Сеть декарбонизирующих установок на всех шести континентах, где теперь активно жизнедеятельствует человек. Системы переработки и утилизации всего и вся, над эффективностью которых мы усердно работаем, повышая глубину переработки каждый год. Человечество практически остановило добычу полезных ископаемых на планете. Во-первых, мы активно используем переработанные компоненты, а во-вторых, как вы знаете, мы освоили добычу на Луне, Марсе и на астероидах. За последние пятьдесят лет мы восстановили лесной покров на тех участках Земли, где он был практически уничтожен бездумной выработкой. На сегодняшний день сделано много. Но есть понимание, что предстоит сделать ещё больше.

– Игорь, тебе надо в нашу Думу, ну или, на худой конец, в Совет Федерации. Наши сенаторы очень любят слушать доклады просвещённых.

– Я готов! Только вот тебе мой вопрос: а что в России ещё и Дума, и Сенат действуют?

– У-у-у … Дорогой мой. Как у тебя всё запущенно, оказывается. Ты тут совсем от рук отбился, я погляжу. Ещё как действуют! Ты что думаешь, так как сегодня мы входим в состав Объединённой Федерации Наций, нам больше не надо задаваться вопросами о собственной государственности! Э-э не, товарищ! Так дело никуда бы не пошло. Уже бы вся наша Федерация расползлась по разным углам. Да и вообще, чем ты тут занимаешься!? Ты можешь себе представить, Руся, человек не знает устройства собственной страны! Ты, Игорь, политический дикарь!

– Сами вы дикари, – улыбался Игорь. – Моя задача надконфессиональная и трансграничная. Мне надо вычистить весь смрад с планеты, которую мы умудрились загадить всего лишь за несколько сот лет, спустя миллионы столетий её развития и процветания.

– А шапка-то тебе по Сеньке будет? А? – сделав очередной глоток вина, уточнял Эдуард.

– Задача настолько, ребята, я вам скажу, тяжёлая, что не по Сеньке она никому. Но ведь кто-то должен. Кто-то должен все конюшни расчищать! Смех смехом, а работы там, действительно, на несколько поколений хватит. Вот, что я вам скажу.

– А ты сейчас на чём основные ресурсы команды фокусируешь? – спросила Руслана, подперев голову рукой.

– Ой, ребята, похоже я вас немного утомил своим рассказом о …

– Нисколько, Игорь, напротив, – перебивая его, махнула Руслана рукой.

– Так вы ещё и с дороги устали, похоже, – Игорь настаивал на своём.

– Слушай, да ничего мы не устали. Не хочешь свои секретные проекты раскрывать, так и скажи.

– Эдик, какие секреты. Мы открытая организация. Я только рад поделиться новостями, – Игорь воодушевлённо продолжал. – С чем человечество до сих пор не смогло совладать – вот уже более ста лет мы работаем над этим вопросом – так это проблема микропластика. На первый взгляд может показаться, что речь идёт о чём-то не слишком-то и серьёзном, чтобы уделять этому внимание и вкладывать большие средства в борьбу с этой всепланетной пандемией. Но, к большому сожалению, это не так. Основываясь на проведённом исследовании, по причине загрязнения среды микропластиком сотни тысяч людей ежегодно входят в зону риска широкого спектра опасных заболеваний, начиная от ожирения и вплоть до проблем с мозгом. Благодаря Трекеру, нашим микрочипам, мы, конечно, своевременно купируем эти проблемы, но что делать с животными, с рыбой, что делать с воздухом, которым мы дышим. Тут мы подходим к сути той работы, которую ведёт наша команда.

– Послушай, Игорь, это очередной фильм ужасов какой-то, – Руслана с удовольствием уминала очередной кусочек мяса сочного бифштекса.

– Я не хочу перебить твой аппетит, но не могу не отметить, что, скорее всего, по статистике, кусок мяса, который сейчас собираешься проглотить, тоже содержит микропластик, – Игорь смотрел с улыбкой на Руслану, которая перестала жевать. – Это давно уже не фильм, друзья. Это наша реальность. Ты жуй, жуй. Не бойся.

– Да ну тебя, Игорёк, – запротестовала Руслана. – Говоришь всякие гадости.

– Я говорю лишь правду. Но согласен с тобой – гадостнее неё еще поискать нужно субстанцию на нашей планете. Правда, как известно … да никому она не нужна эта правда.