Ланкаст. Первая планета

– Я не для того пожертвовал всем и вернулся, что бы ты угробила сама себя таким образом. Причем, ради чего? Мы даже не уверены, сработает ли это и не обманывает ли она нас всех, – его взмах рукой был адресован явно не Ланкасту, а девушке рядом с ней. Я сидел на стуле, словно статуя, боясь пошевелиться и привлечь к себе внимание. Ему с самого начала не нравилась эта идея, он был против заряда аккумуляторов, против рассказа Раян правды о спине, да вообще против всего, что было связано с родной планетой Сии или ее техникой. Гилад что-то скрывал, и мы все это знали с самого его появления, но верили ему.

– Может поделишься с нами, чем таким ты пожертвовал и ради чего? Что бы и мы все поняли ту опасность, от которой ты хочешь нас огородить. Нет? Ах да, ты не помнишь, что с тобой было, конечно, – вот от чего она на него так злиться, у меня не осталось никаких сомнений.

– Детки, давайте вы решите ваши проблемы потом без нас, – подал голос Талон, и Гилад недовольно посмотрел на него.

– Я все поняла, давайте уже закончим это, – Раян обошла меня, подойдя к люку в полу, присела на его край и прыгнула внутрь. Оказывается, там было так глубоко, что ее голова не торчала на поверхности, как минимум метр семьдесят, а то и больше. Пи так же подошла, легла на живот и свесила голову, пристально наблюдая за каждым действием Ланкаста. Мне с моей позиции ничего видно не было, да и заниматься следовало другим делом.

– Вы уже опросили солдат, куда кто хочет полететь? – неожиданно спросила Пи, даже не отрываясь от созерцания картины заряжающей аккумулятор Раян. Меня пробрал холод, так как если она вдруг спросит про извинения, которыми поручено заниматься мне, то здесь все еще был чистый лист.

– Как это ни удивительно, но все единодушно попросились домой, – ответил за всех Талон, барабаня пальцами по своей коленке.

– Чего и стоило ожидать. Начинай, как будешь готова, – эту фразу она адресовала явно Принстон, ответа которой из люка не последовало. Талон что-то нажал на своем запястье и между ним и головой Пи появился экран, отображающий уровень заряда аккумуляторов. Меня распирало от любопытства, вот только чтобы наблюдать за происходящим и видеть все своими глазами, пришлось бы оторваться от стула и вытянуть шею или наоборот сползти на пол и присесть на корточки. Меня же ждал чистый лист с извинениями, которые никак не хотели писаться. Да, я убивал вместе с принцем здешних солдат, но не хочу ни у кого просить за это прощения, иначе они бы нас убили, даже не задумываясь. Почему я должен в этом раскаиваться и извиняться, когда я этого не чувствую? Может напрямую так и написать? «Простите, но я считаю, что не должен перед вами извиняться, потому что не убей я ваших родных, они убили бы меня, но так как Пи требует извинений, я принесу их для галочки.» – о да, она точно оценит что-то в этом роде. Хотелось со всей силы ударить по клавиатуре, но рука не поднялась, все же не мой корабль, не имею права здесь что-то крушить. За всеми этими мыслями не заметил, как из люка начал лить фиолетовый свет, Талон и Пи прикрыли глаза руками, чтобы не ослепнуть, но в то же время продолжать наблюдение. Гилад же каким-то образом оказался у меня за спиной.

– Я диктую, ты записываешь, – наклонившись к уху, проговорил он, не отрывая глаз от экрана с чистой страницей. Приподняв брови и вздрогнув от неожиданности, сперва не понял, о чем он, но когда парень постучал пальцем по панели, рядом с рукой, очнулся и положил пальцы на клавиши, – Здравствуйте. К сожалению, вы меня не знаете, но я считаю необходимым, чтобы вы увидели это лицо, лицо человека, лишившего жизни ваших родных и близких, – набирая эти слова, я напрягся и поднял руку, ладонью в его сторону.

– Постой, но я не убивал их всех, лишь малую часть, по сравнению с Флориндо, я что, должен брать все это на себя? Да и они не видят моего лица, это то тут зачем? – заранее зная ответ, не хотел его услышать и очень надеялся, на что угодно другое, только не это. Вот только Гилад не оправдал моих надежд и сказал именно то, что я от него ждал.

– Это не важно, убивал ты или кто-то другой. Большая часть людей, которые это получат, в глаза не увидят ни тебя, ни твоего принца, так что разницы нет. Что же до лица, мне кажется, под публичными извинениями она подразумевала все же запись, а не просто буквы на листе бумаги. Ты должен будешь написанную речь зачитать на камеру, – как же хотелось ударить его кулаком по физиономии, но я не имел на это права. Кивнув в знак того, что понял и готов продолжить, рука вернулась на клавиатуру.

– Я сделал эту запись, что бы вы знали, у меня не было выбора. Как и у любого солдата во время войны, по сути, нет выбора. Когда встает вопрос, быть убитым или самому убить, не многие выберут второе, и, к сожалению, я тоже не выбрал. У меня есть будущее, Ланкасты восприняли мою судьбу, как важную, а значит, я не имел права умереть от рук тех, кого убил сам. Но я прошу у вас прощения за это. За каждую слезинку, что вы пролили по своим близким, за каждую каплю крови, пролитую моей рукой. Я прошу прощения, это был не мой выбор, они все решили за меня. Я надеюсь, вы поймете это, а если нет, то теперь вы хотя бы знаете лицо человека, чья рука отняла жизни ваших друзей и родных, – он закончил, а мои пальцы с трудом поспевали набирать этот текст. Поразительно то, с какой легкостью слова лились из него, словно весь текст был заранее придуман, а Гилад его лишь повторил. Он не запинался, не перефразировал себя, ни останавливался, что бы обдумать что-либо. Просто стоял и диктовал строки извинений, словно сам когда-то давно произносил их. Для него это было просто, может из-за того, что не он убил этих людей? По сути, я же приносил извинения не только за свой поступок, но кроме меня больше некому это сделать, но от чего же мне с таким трудом давалось придумать хоть что-то такое же стоящее, как это? – Когда будешь записывать видео, сделай хоть виноватое лицо, что ли. – пожал он плечами, а я краем глаза заметил, что взгляды Талона и Пи обращены не на дыру в полу, а как раз-таки в нашу сторону. Само собой они слышали то, что диктовал Гилад, а по их выражениям на лице, смело можно сделать вывод, такое извинение их устроит. Лучше я все равно не смог бы написать, а вот про снять видео, даже и не думал. Оказывается текст – самая простая часть этого проклятого извинения. Как мне придется его воспроизвести словами – вот это просто невообразимо.

– Не плохо сказано, – полностью подтвердила Пи выражение своего лица, и снова наклонила голову, пытаясь что-то высмотреть в люке, откуда все еще лил свет. Привстав на стуле и уставившись на экран в районе лица Талона, я приподнял брови. Индикаторы аккумуляторов были почти на середине, и их заряд увеличивался параллельно друг другу. Проследив мой взгляд, Гилад отошел от панели и приблизился к парочке на полу. Мне там места явно не хватит, так что пришлось остаться здесь и наблюдать со стороны. Мы почти выполнили условия Пи, теперь главное, чтобы и она сдержала свое слово. Да и что она могла сейчас сделать, когда Ланкаст уже взялась за зарядку аккумулятора? Взорвать нас вместе с собой и оставшимися в живых солдатами? Такое казалось маловероятным, по крайней мере, лично мне.

– Ей точно ничего не угрожает? – словно пропустив похвалу своей речи мимо ушей, спросил парень, скрестив руки на груди и пытаясь что-то увидеть в люке, но судя по выражению его лица, ничего толкового из этого не получалось. Свет, лившийся оттуда, заставлял глаза слезиться, так что инстинктивно хотелось их закрыть или часто моргать. Как этой бешеной парочке удавалось следить за происходящим там, понятия не имею. Может у них глаза с линзами?

– Если ты имеешь в виду, не умрет ли она от этого, то я смело могу сказать, нет, не умрет. Ослабнет – да, потеряет сознание – скорее всего, отключится на несколько дней – вероятно. Ее энергия постепенно восстановиться сама, просто будет нужно время, а так в этом нет ничего опасного, – спокойно отозвался Талон, рассматривая экран с индикаторами и одновременно держа палец на какой-то кнопке своего запястья. Готовясь в нужный момент отключить экран вместе с процедурой. Мне не хотелось на это смотреть, но выбора все же не оставалось, лучше это, чем перечитывание речи, надиктованной Гиладом.

Не знаю, сколько прошло времени, но когда индикатор заряда показывал примерно по три четверти у обоих кораблей, свечение из люка прекратилось. Раздался звук, словно что-то упало на пол, а Талон судорожно прыгнул в дыру. Догадываясь о том, что происходит, второй парень так же подскочил к отверстию в полу и помог вытащить женщину, осторожно придерживая ее голову. Пи недовольно почесала носик, вскочила и бросилась ко мне, отодвинув, словно я лишь преграда, в сторону, она принялась что-то печатать, время от времени откидывая появлявшиеся перед ней экраны.

– Что такое, почему так мало? – вырвалось из моего горла совершенно непроизвольно, при виде не до конца заряженных батарей. От взгляда, направленного Гиладом, пытавшимся нащупать у Раян пульс, меня бросило в дрожь.

– Аккумуляторы по емкости создавались такими, чтобы один Ланкаст мог зарядить его полностью с нуля без вреда для себя. Никто не думал, что когда-нибудь придется одному заряжать два. От того по сути я их и объединила в придачу к тем причинам, озвученным ранее. Заряди она сперва один полностью, неизвестно насколько хватило бы сил, чтобы зарядить другой, – попыталась объяснить нам ситуацию Пи, но заткнулась, так как злой взгляд Гилада теперь был обращен на нее.

– Ей требуется отдых, – подхватив Ланкаста на руки, парень без лишних слов или объяснений направился прочь из зала. Поняв, что сам он двери открыть нигде не сможет, так как руки у него заняты, Талон поводил пальцем по своему запястью, и я так предполагаю, отодвинул все стены на его пути. Когда спина Гилада скрылась за поворотом, пришелец недовольно хмыкнул.

– Он явно перестает мне нравиться, – заметил он, и вернул все свое внимание Пи и мне, так как я сидел за ее спиной и мешался, но ничего лучше придумать сейчас не мог. В принципе, у нас есть заряженные аккумуляторы, пусть и не полностью, вполне можно уже лететь, отвозить солдат домой и искать пропавшую троицу. – Будем ждать, пока она наберет энергии и продолжит или можем сделать это в пути? – словно читая мои мысли, спросил Талон, а девушка неуверенно пожала плечами. Ее выражение лица оставалось тайной для меня, а как хотелось бы его увидеть и понять, о чем она думает.

– До первой планеты мы точно долетим, но я не знаю, сколько это займет времени и сможет ли она к тому моменту зарядить все до конца. Без энергии, мы не сможем засечь искомых Ланкастов, да и убраться подальше, так как я не намерена там задерживаться ни на лишнюю секунду, – это показалось мне странным, но задавать вопросов я не стал, – Да и кое кто пока еще не записал свое извинение, так что думаю в ближайшее время мы остаемся здесь и ждем, – меня передернуло, а взгляд Талона тут же перенесся с нее, в мою сторону, но куда-то мимо. Встряхнув головой так, что его заплетенные в косу волосы перекинулись через плечо, он облокотился на панель по другую сторону. Весь его вид говорил о том, что он не хочет придерживаться такой позиции. Всматриваясь в лицо пришельца, я пытался понять причину, но не видел ничего особенного, лишь легкое недовольство. На его месте мои чувства были бы схожими, застрять на орбите чужой планеты в обществе неизвестно кого не самое радостное событие.

– Я поговорю с Гиладом, лучше убедить его отправиться прямо сейчас и надеяться на удачу. Чем дольше мы ждем здесь, тем больше проблем может быть у Сии и ее компании. Раз они все еще не вернулись сами, значит что-то там не чисто, – пришелец беспокоился за них, ура, хоть кто-то еще, кроме меня волнуется о потерявшейся троице, это придало мне сил держаться и идти до конца к своей цели.

– Да, что с ними могло случиться? Отняли у нее атрибут и все, вот и не возвращаются. Мало кто во вселенной посмеет убить Ланкаста, а их там три, – усмехнулась Пи, а мои брови приподнялись от удивления. Кашлянув, привлекая к себе внимание.

– Ну вот я посмел, грубо говоря аж двоих, – меня прям распирала гордость от этого, сам не знаю почему. Девушка резко обернулась, и посмотрела так, словно я только что вонзил ей нож в спину или что-то такое. Талон усмехнулся и отрицательно покачал головой, но затем тяжело вздохнул, барабаня пальцами по панели управления, пытаясь отвлечь Пи от меня. Под этим взглядом я начинал сомневаться в том, а правильно ли поступил, убив Галлу и разрешив принцу убить Шинеру, но вспомнив, сколько боли блондинка причинила мне своими пытками и ударами, откинул все сомнения и убедился в своей правоте.

– Ну, если они попали на планету, полную таких же атеистов, то да, им непременно угрожает опасность, – у нее явно было какое-то свое мировоззрение и взгляды на Ланкастов, даже пусть и обращенных во тьму, вот только сейчас мне не хотелось в них вдаваться и о чем-то с ней сорить. Подняв запястье на уровень глаз и пробежавшись по нему пальцем, я покосился на Талона, собираясь открыть портал.

– А сейчас-то мне можно прыгнуть? – на всякий случай уточнил я, и получив в подтверждение положительный кивок, поспешил проделать этот трюк, лишь бы они не передумали. Перед тем, как записывать извинения, лучше привести себя в порядок, убрать с лица щетину и запастись баночками на предстоящий полет. Делать все это на корабле мне не хотелось, в квартире Лины куда удобнее. Пусть я и разобрался с тем, как работает комната для мытья, с которой в первый раз у меня был не очень приятный опыт, но ванная понравилась куда больше. Открыв себе воронку и спокойно прыгнув в нее, я удивился сам себе, а именно тому, насколько для меня, человека из средних веков, грубо говоря, такие вещи стали нормой. Сколько прошло времени с тех пор, как мы улетели с нашей планеты? Две недели? От силы три? Я перестал считать на десятый день. К чему только не приспособиться современный человек, ради своего выживания и удобств. Вот и я перестал удивляться всему, что встречу на своем пути и постепенно начинаю принимать все, как данное. Если на Земле используют бритвенный станок, чтобы избавиться от бороды, то и я научился это делать. Пришельцы, конечно, пользуются более продвинутой технологией в этом плане, и если хочешь, можно сделать так, чтобы щетина вообще никогда не росла, но я пока не был уверен в том, не захочется ли мне отрастить бороду годам так к сорока.

Если всю свою жизнь до этого путешествия, да и в первое время здесь я крепко считал себя трусом и старался соответствовать этому, то сейчас мне нельзя было даже думать об этом. Стоит поддаться желанию вернуть самого себя таким, какой я дома, и неизвестно, кто из окружающих людей возьмет над всеми верх, и тогда уже не от меня будет зависеть, полетим мы спасать Сию и принца или нет. Мне остается только одно, продолжать играть героя, которым я никогда не был, но все эти люди должны в это поверить, как и в то, что я на самом деле из себя хоть что-то представляю. Да, я значительно вырос, даже в своих собственных глазах, но я не Флориндо, и даже не Сия, и не могу с ними тягаться. На что еще мне тогда рассчитывать, кроме самого себя, если остальным по сути все равно, как бы они не делали вид, что это не так. Разве что Талон на моей стороне, и то его все это заботит не больше, чем Раян или Гилада, запутавшихся в собственных спорах и разногласиях. Все это нужно прекратить и взять их всех под контроль, но смогу ли я стать для них лидером, когда это правда потребуется, если сам в себя не верю?

Глава 5. Новоиспеченный Ланкаст

В этот раз комета забрала меня первой, пока принц еще крепко спал, лежа на животе и обхватив руками одну из сумок с остатками бинтов. Жаль не было времени осмотреть его спину и убедиться, что мои труды не пропали даром, хотя если сегодня парня заберут на пытки, а вероятно так и будет, в придачу к старым, появятся новые борозды от плетей. Зато мы оба точно обратили внимание на то, что никто никогда и никуда не забирал из камеры Мартина. Блондин оставался в этих четырех стенах все время, пока и мы были там. Подозрения в отношении него крепчали в нас обоих, и по взглядам, бросаемым на него время от времени, мы с Флором понимали друг друга без слов. Парня скинули сюда, чтобы следить и не давать обсуждать вероятные пути побега, если вообще осмелимся на такой дерзкий шаг в столь плачевном состоянии.

Комета шла по коридору медленным шагом, вразвалочку, словно никуда не торопясь, то и дело, осматриваясь по сторонам и отвечая на приветственные поклоны или кивки снующих мимо людей. Меня у нее за спиной никто не замечал, основным центром внимания всегда оставалась она, от чего легче дышалось. Выспаться сегодня толком не удалось, как и в прошлый раз, а в голове крутился настоящий ураган, смешавший в единый ком все мысли и знания, появившиеся там за последние несколько дней. Лишь в раздевалке удалось нагнать женщину и, прибавив шагу, поравняться с ней, а не плестись в хвосте. Здесь почти никого не было, и храбрость постепенно вылезла из пяток.

– Вы же знаете, что здесь происходит, что людей обманывают, почему вы ничего не делаете, чтобы это остановить? – приглушенным голосом, на тот случай, если кто-то все же здесь есть, поинтересовалась я, стараясь не смотреть на свою спутницу. Встряхнув головой и поправив ярко красные волосы, женщина недовольно причмокнула.

– Поверь мне, я наверно единственная, кто что-то делает. Нельзя просто так вломиться в покои госпожи и избавиться от нее. Даже если я раскрою людям правду, всех сил не хватит даже сейчас, когда она здесь одна. Ты думаешь, мы не пытались? Не пробовали остановить ее? В результате нашей попытки выступить против нее открыто, четверо оказались обращены тьмой, трое убиты, как выяснилось, мы с Талоном победили в битве, но сделали вид, словно поддались. До сих пор не представляю, почему никто не стал проверять этот факт. Нам пришлось мастерски играть свои роли, иначе нас тоже постигла бы смерть. Этим я сейчас и занимаюсь. Я одна не поборю это зло даже с армией людей. Сия и вы здесь, теперь у нас есть шанс, – пока она это говорила, поспешно и прерываясь тогда, когда мимо проходили люди, мне представлялась картина битвы, которую никогда не видела. Как девять Ланкастов встали плечом к плечу против своего бывшего лидера, нарушившего все правила и переставшего быть одним из них. Они сражались из последних сил, но не смогли победить. Меня передернуло от этой мысли.

– Но ведь обращенных во тьму Ланкастов не так трудно победить, насколько я знаю, простой человек у меня на планете убил одного такого, – вспомнив слова Насти про то, что некую Галлу вероятно убил Каллен, я все равно не понимала, почему так трудно справиться с одной женщиной.

– Обращенные во тьму Ланкасты остаются в душе Ланкастами. У них остается их сила и энергия, различие лишь в том, что они не могут ослушаться того, кто их обратил и зацикливаются на какой-то своей навязчивой идее. Ты же была обращена, должна знать об этом, – напомнила она мне то, чего не хотелось помнить. Положительно кивнув в знак того, что это действительно так, я заметила, что мы уже какое-то время стоим возле дверей в зал с ранеными, они открывались и закрывались, пропуская людей в обе стороны прямо у нее за спиной, тем самым мы не мешали потоку входить и выходить, – Ланкаст же, нарушивший правила – это не тоже самое, что обращенный Ланкаст. Это пустота, вакуум, втянувший в себя его энергию и заменивший ее своей. Это нечто более опасное и не контролируемое, и мы не смогли так просто это нечто победить, – в моей голове после пробуждения знаний о Ланкастах что-то такое крутилось, но в общей свалке мыслей выудить нужные весьма трудно, особенно если учесть, что они появляются там, словно так и надо. Кивнув себе за спину, комета похлопала меня по плечу, развернулась и пошла обратно. Ей еще предстояло исполосовать спину принца кнутом. Вот от каких мыслей и вправду бросало в дрожь. Подавив зевок и протерев кулаками глаза, я вошла в зал и взялась за дело.

Если вчера у меня не было желания помогать этим людям, сражающимся на стороне моего врага, как я считала, то теперь оно разгорелось с большей силой, нежели когда-либо. Ведь все они не виноваты в том, что происходит, их жестоко обманывают, говоря, будто воюют они со злом, что само по себе не правда. Жаль только, что мне нельзя применять свои силы для помощи им, слишком большая вероятность выдать себя, а Комета велела этого не делать. Наполнив сумку необходимым и перекинув ее через плечо, я ходила от солдата к солдату, делая все возможное, ради спасения каждой жизни. Не знаю, как долго все это продолжалось, но в один прекрасный момент, зал неожиданно замер. Взоры устремились на дверь, и я не смогла побороть любопытство и тоже посмотрела туда, встав на мыски и вытянув шею. Из-за относительно небольшого роста была плохо видна причина массовой окаменелости, и оттого резкое падение всех, кто мог это сделать, на одно колено, вызвало еще больший шок. Последовав примеру и упав на пол, я склонила голову, наподобие остальным, но глазами старалась сновать по толпе. Вот тогда-то я и увидела их. Женщины в дверях зала, через которые сюда попала и я. На них были пышные серебряные платья с открытыми плечами, волосы той, что выглядела старше и стояла чуть впереди, оказались короткими, второй же падали примерно до груди и в них отражался свет от ламп на потолке.

Настю я узнала сразу, даже без обычной для Земли прически и окрашенных волос. Ее лицо, осанка и взгляд выдавали в ней ту самую девушку, что жила у меня последнее время, ошибки быть просто не могло. Обе о чем-то переговаривались друг с другом, пока та, что постарше не развернулась и не ушла, оставив мою подругу в одиночестве. Сглотнув ком в горле, я почувствовала, что трясутся руки. Вот шанс, наконец, во всем разобраться и убедиться, понять наш план, в конце концов. С ней немедленно стоит поговорить.

– Возвращайтесь к работе, я постараюсь вам помочь, насколько будет возможно. Не обращайте на меня внимания, – тот самый, привычный голос, сомнения развеялись в прах, никем другим женщина быть не может. Толпа встала на ноги и вернулась к своим делам, скрыв ее от моего взгляда. Последовав их примеру, я поспешила перехватить Настю где угодно, но лишь бы не упустить этот момент. Может Комета для того и забрала меня из камеры раньше обычного, чтобы подстроить встречу? Если она, правда хочет нам помочь, то скорее всего так и есть. Пробираясь мимо занятых людей, толкаясь и извиняясь на ходу, я вытягивала шею, как только могла, чтобы увидеть серебряные волосы где-нибудь впереди. Но общий план белой одежды сливался воедино и скрывал от меня девушку, даже в ее пышном, отличающемся, от всех остальных, платье.

– Вы мне не поможете? Подержите его пожалуйста, – кто-то осторожно взял меня за локоть и развернул к одной из коек, какого же было мое удивление, увидеть на своей руке пальцы Насти. Без лишних слов, перехватила у нее больного так, как она показывала, но не отводила от нее взгляда. Женщина занималась лечением, ее кристаллики были выпущены из подушечек пальцев и на меня она не смотрела.

– Я рада, что с вами все в порядке, – проговорил мой голос шепотом, на что девушка положительно кивнула, прижала ладонь к груди больного, и из-под нее полился свет. Меня прям распирало любопытство, но вокруг было слишком много народу, чтобы напрямую заговорить с ней. Как только лечение прекратилось, и пациент начал медленно приходить в себя, Настя отпустила его, убрав и мои руки.

– Идем, – скомандовала она, осматриваясь по сторонам и протискиваясь между узких рядов. Не имея возможности отказаться или возразить, пришлось последовать за ней, снова время от времени принося свои извинения тем, кого задела по пути. Мы долго пробирались через ряды столов-коек, пока наконец не добрались до той части этого большого зала, где я еще не была. Здесь вокруг каждого стола на невидимой проволоке висела шторка, скрывающая раненых от посторонних глаз. Заглянув в первую попавшуюся, Настя затащила меня за собой и, убедившись, что человек на столе без сознания и чуть ли не при смерти из-за обширного ожога в области груди, облегченно вздохнула и стремительно меня обняла. Не зная, как на это правильно реагировать, я сглотнула ком в горле и похлопала ее по спине. Все же в последний раз, когда мы виделись, мои ноги наносили удары по ней, ломая кости или что-то в этом духе.

– Вы живы, это просто невероятно, – проговорила она шепотом, отстранившись от меня и осматривая с ног до головы, словно все еще не веря в то, кто стоит перед ней и забыв о случившемся на корабле.

– Ты не расскажешь мне, какого черта мы здесь делаем? – скрестив руки на груди и тем самым чуть отстранив Настю от себя, я наблюдала за тем, как она прислонилась спиной к койке и уперлась в нее ладонями. Весь величественный вид остался в прошлом, если на моей планете девушка всегда ходила с прямой спиной и высоко поднятой головой, то сейчас ее плечи были опущены, а взгляд перевелся на пол.

– Ты начала светиться. Гилад объяснил это, как выплеск твоей энергии, будто ты выпустила ее, чтобы вылечить принца, и не знаешь, как это прекратить. Твое тело буквально начало парить и тогда Раян выпустила тебя с корабля. Флориндо был в бешенстве и попросил перенести его к тебе, чтобы погрузить в фантазию и прекратить все это. Стоило ему до тебя дотронуться, твоя энергия переполняла меня, и я не успела назвать номер планеты нужного нам Ланкаста. Моя сила по умолчанию, как это у вас называется, перенесла нас к десятому Ланкасту родной планеты, а не к Раян, как было нужно, – ничего нового в принципе. Лично я вообще мало помню, кроме того, как сидела рядом с телом Флора и взывала к своей силе, моля его спасти.

– Хорошо, как мы будем отсюда выбираться? – в принципе нам с принцем выход был известен, он мог хоть сегодня отправиться домой, если бы не я, а вот как бы мне так же пройти через пытки и быть отправленной куда надо, это другой вопрос. И как вытащить Настю?

– Мы, никак. А вы пройдете через пытки, и вас отправят домой. Я совершила ошибку, пусть и не специально и не осознанно, притащив вас сюда, у меня нет шанса улететь, в этот раз она меня уже не отпустит, – этого-то я и боялась. Сестра Насти следит за каждым ее шагом, оттого и пришла с ней в зал с ранеными, что бы удостовериться, что она попала куда надо, а не свернула где-нибудь на полпути сюда к кораблям. Отсюда был только один выход, и она точно была уверена, что никуда та не денется.

– Ты лучше меня знаешь, что я не смогу через них пройти. Флор тренирует меня, но даже его пощечины не сравняться с плетью. Да и мы не можем тебя здесь бросить, нам нужен другой план, – судя по лицу собеседницы, можно сделать вывод, что другого плана у нас нет и быть не может. – Что если устроить мятеж?

– Мятеж? – непонимающе переспросила Настя, и одна ее бровь приподнялась. – Чей мятеж? Этих полуживых трупов? – она невольно обвела рукой воображаемое помещение по ту сторону занавески. Отрицательно покачав головой, мои глаза уставились на нее так, словно я одна здесь зрячая, а все остальные слепые дураки.

– Твоя сестра говорит солдатам, что они воюют против Ланкастов. Что пытки Кометы – это выпытывание у них информации о той стороне, с которой они сражаются. Все эти люди важны для нас, а она посылает их на поле боя, чтобы покончить с ними там, и уже никто не смог бы остановить ее обращенную армию. Что если мы откроем им глаза на правду? Как они отреагируют на это? – попытавшись донести до нее суть своего открытия, я смотрела на собеседницу с надеждой в то время, как она очень медленно качала головой из стороны в сторону.

– Лина, они дали клятву верности лидеру Ланкастов, в тот момент, моей сестре, и против кого бы им не сказали сражаться, они будут это делать, не смотря ни на что. Если Миниора сказала им идти сражаться, они пойдут, и не важно, против кого, – об этом я как-то не подумала. Тут Настя положила свои руки мне на предплечья, пытаясь заглянуть в глаза, и я не стала ей мешать. Пытаясь сосредоточиться не на виде планеты в зрачках, а на радужной оболочке, как учил Флор, у меня на губах непроизвольно появилась улыбка от того, что хоть чему-то парню удалось меня научить. Выражение лица девушки было серьезным и заставило все внутри сжаться в один большой ком. Мы оказались в крайне сложной ситуации, выход из которой, по мнению почти всех, был лишь один, но я не могла через него пройти, в глубине души я знала, что не перенесу пыток и не отвечу на все вопросы, сколько бы принц надо мной не бился в этом плане. – Я не знаю, как долго смогу обманывать ее, скоро она все поймет, и тогда под плеть попаду уже я, только вопросы будут другими. Ты должна убираться с этой планеты, и не на Землю, а куда угодно, на любую другую планету, где полно преемников первого Ланкаста и затеряться среди них. Принцу сотрут память, он не будет помнить о том, кто ты, но на тебе этот фокус не сработает, твой мозг само вылечиться при прикосновении к атрибуту, и ты все вспомнишь, так что с этим не будет проблем. Один раз я смогла победить тьму, но не знаю, смогу ли второй. Если меня обратят, я выдам тебя со всеми потрохами, или как вы там на Земле выражаетесь, – меня такой расклад совершенно не устраивал, а в мыслях всплыл момент, когда я избивала ее на корабле.

– Прости, что так с тобой обошлась, – неожиданно проговорила, пока она замолчала, придумывая, как мне еще обезопасить себя от нее. Улыбнувшись, Настя вздохнула и крепче сжала мои плечи, словно принимая извинения. Только она собиралась что-то скачать, как я ее опередила. – Как ты победила тьму? – выражение лица девушки изменилось, она отпустила меня и снова ухватилась за край койки, наблюдая за тем, как сжались пальцы, создавалось впечатление, словно Ланкаст не хочет об этом говорить.

– Почему ты спрашиваешь? – поинтересовалась она, а в глазах Насти промелькнула тень подозрения. Неужели она меня в чем-то подозревает? Судя по тому, как пристально она вглядывалась в мои зрачки, как и Комета тогда в коридоре, то да, мысли, что я все еще обращена, пронеслись в ее голове.

– Потому что, если все пойдет не по вашему с Кометой плану и твоя сестра поймет, кто я, единственное, что сможет уберечь нас всех от тьмы, это моя победа. Проиграв однажды, я хочу хотя бы представлять, как победить, – в отличие от них всех, я не верила в то, что пройду через пытки, даже если мне будут задавать самые простые вопросы, могу засыпаться на своем собственном имени. Тогда меня ожидает либо смерть, либо придется раскрыть всем, кто перед ними, чтобы ее избежать. Вот тогда-то знания, как победить тьму мне очень сильно пригодятся.

– А как ты прогнала из себя тьму? Прежде никому этого не удавалось, если ты нам объяснишь, может, будет еще не все потеряно и мы вернем обращенных Ланкастов обратно к свету. – этот же вопрос задавала мне Комета, но разница между ними была в том, что Насте я хоть чуточку, но доверяла.

– Когда грудь Флора пронзили, она ушла сама, – честно призналась я, а девушка лишь крепче сжала пальцами край стола и непонимающе на меня уставилась, – Я поддалась тьме, потому что недостойна его, недостойна видеть его лицо, не достойна разговаривать с ним, не достойна быть похожей на него, я не достойна того, чтобы такой человек, как он рисковал всем ради моей жизни, пусть и с собственной выгодой. Я хотела обрести покой и чтобы все это прекратилось. Вот я его и получила, вместе с тьмой. Это трудно объяснить. – это на самом деле было так, я плохо помнила тот момент, мысли путались и в памяти по большей части осталось лишь приятное обволакивающее ощущение, тянувшее меня к себе. Теперь взгляд Насти стал не удивленным, а наоборот, понимающим и поддерживающим, словно она пережила тоже самое, – Насколько я могу понять, Флор стал причиной моего поражения, и в тот момент, когда я увидела его смерть, эта причина самоустранилась.

– Чтобы тьма мне не говорила, какие ужасы не представляла и не показывала, я думала о Каллене. Пусть мы знакомы не так давно, и какое-то время я сомневалась в нем или даже боялась, но сейчас, после всего, я точно уверена в том, что он всегда будет на моей стороне. Что бы ни случилось, куда бы я не влезла, он придет за мной, и я не останусь одна ни при каких обстоятельствах. Пусть он нарушил данное мне обещание, но без него все на корабле могло закончиться иначе, и вовсе не в нашу пользу. Мысли об этом помогли мне победить, а так как Миниора – моя сестра, не знает о нем, то она не могла и подумать, что я победила, – в ее глазах теперь стояла грусть, она с трудом сдерживала слезы и мне было ясно от чего, ведь здесь и сейчас она одна, без Каллена. Если ее снова попробуют обратить, таких мыслей может не хватить, тьма может заметить тот факт, что он не полетел сюда за ней и это ее сломает. Вот чего так боялась Настя, второго обращения она точно не перенесет, и что тогда? На чем будет зациклена? На Каллене? Или на мне, как и ее сестра? Ком встал посреди горла, мешая что-то сказать.

– Дай мне столько времени, сколько сможешь. Я не могу просто так покинуть эту планету, пока не помогу людям настолько, насколько это в моих силах. Я расскажу им правду, а дальше пусть сами решают, что им с ней делать. Настя, поверь, пытки скорее всего меня убьют, как бы мягко Комета не заносила кнут, – закатив глаза и отрицательно замотав головой, она выпустила из пальцев кристаллики и надавила ими на грудь человека, что лежал на столе-койке позади нее и про которого я совершенно забыла.

– Если ты хочешь быть похожа на Флориндо, то ты пройдешь через них и выживешь во что бы то ни стало, – проговорила она, и тут за мной край занавески отодвинулся в сторону открыв нам лицо незнакомой женщины.

– Ой, прошу прощения, Госпожа Сия, я не знала, что вы тут, – слишком наиграно она начала извиняться, создавая впечатление, словно на самом деле прекрасно знала, что мы именно за этой шторкой. Вот почему Настя начала лечение, может она догадывалась, что уже слишком долго мы здесь стоим, либо видела тень, подходящую к нам.

– Ничего страшного, не переживайте. Да, спасибо за помощь, вы можете идти, – свою вторую фразу она адресовала явно мне. Прикусив язык и склонив голову, развернулась и поспешила прочь, чтобы не подставлять ее. Спиной ощущая взгляд неизвестной женщины, ноги несли меня обратно к толпе медицинских работников и их слабо раненым пациентам. Пусть желание помогать им и спасать жизни ко мне вернулось, но сейчас нужно потратить все силы на то, чтобы раскрыть людям глаза и рассказать правду. Может это конечно ничего и не изменит, но у них хоть появится выбор, они задумаются, на той ли стороне сражаются.

Разговор с Сией дал мне понять лишь одну главную вещь, ведь и правда, если я хочу быть похожей на принца, подражать ему, то просто обязана пройти через пытки так же, как и он, достойно и с высоко поднятой головой. Иначе быть просто не могло, но я не такая, как он, и неизвестно, смогу ли стать такой. Мое восхищение им и собственная неуверенность уже однажды стали роковыми, пора с этим разобраться и в следующий раз лучше сражаться с тьмой, если он конечно настанет.

***

Не следовало злоупотреблять доверием Кометы и бродить по базе, когда она велела мне не покидать зала для больных и не привлекать к себе внимания. Медицинский работник в этих коридорах все же бросался в глаза, и почти половина встреченных людей с удивлением провожала меня взглядом. Не знаю с чем это связано, но стоило все же поторопиться и найти Лайсерга быстрее. Кроме парня, из солдат я никого, по сути, не знала, да и его тоже, но выбора особо не было. Лучше попытаться объяснить все тому, кто хотя бы попробовал проявить благодарность и сводить меня в столовую, чем поймать первого встречного и пудрить ему мозги подобным бредом. Да, именно бредом, защитный механизм от знаний о Ланкастах именно так все и преподнесет любому на этой базе. Меня вдруг не с того ни с сего передернуло. Несомненно, само наличие этого механизма только на руку сестре Насти. Когда знания людей постепенно вылетают из головы или начинают казаться ерундой, она внушает им что-то новое, менее бредовое. Как же меня от всего этого тошнит, жуть просто. И почему Комета не может просто посадить нас с принцем на корабль, сесть на него с нами и смотаться отсюда куда подальше, раз так нужно нас спасать? Потому что это ее дом, и она ведет здесь свою тайную войну, и не может все бросить, тем более, ей не известно, кто я на самом деле. По крайней мере, во мне все еще теплилась надежда на то, что Настя ей не разболтала этот секрет. Чем меньше умов знает о моей силе, тем безопасней для меня, какое-то время точно, а дальше посмотрим. Ведь если встанет вопрос – раскрыть себя или умереть, лучше все же первое, так хоть какой-то шанс будет. При мыслях о тьме и словах соседки о том, как она ее победила, у меня по спине пробежали мурашки.

Поймав на себе очередной удивленный взгляд какого-то солдата, я поняла, что не стоит продолжать свои бессмысленные поиски таким образом. Не знаю, как у них тут наказывают медицинских работников за прогулки по коридорам в рабочее время, если у них вообще есть разделение на утро, день, вечер, ночь и свободные часы, но подпадать под какие-то запреты все же не хотелось. Остановив первого попавшегося солдата, и напрямую спросив у него, где найти некоего Лайсерга, так как фамилии его я не знала, тот неуверенно пожал плечами и побежал дальше. Просто класс. Чертыхнувшись про себя и в очередной раз убеждаясь, что это была просто ужасная идея, мне ничего не оставалось сейчас, кроме как вернуться в зал с ранеными и дождаться там возвращения Кометы. Слишком опасно бродить здесь, и так много внимания к себе привлекла за это время, не нужно усугублять и без того сложную ситуацию.

Стоило мне свернуть в другой коридор, узнать который было довольно трудно, они здесь все на одно лицо и этот отличался лишь указателями в сторону зала для раненых, о чем на стрелках и было написано, как ко мне подлетел парень, подхватил под руку и потащил в противоположном направлении. Возмущенно попытавшись вырваться из его хватки, уставилась на его лицо и поняла, что передо мной тот, кого по сути и разыскивала. Открыв рот для удивленного приветствия, наперебой с возражением, мой взгляд случайно уловил палец возле губ Лайсерга, явно просящий меня помолчать. Прикусив язык и подчинившись, я поспешно пошла рядом с ним. Наконец остановившись возле стены и нажав что-то на пульте, парень открыл дверь, и мы втиснулись в небольшую комнатку, больше похожую на кладовку. Здесь не было окон, лишь стеллажи возле трех стен, заваленные какими-то коробками и еще не пойми чем, мне так и не удалось хорошенько все рассмотреть.

– Что мы здесь делаем? – поинтересовалась я, стоило двери закрыться, однако ответа так и не получила, вместо этого парень стремительно прижал меня к стене и поцеловал. Голова закружилась, колени с трудом не подкосились, но остальные мышцы напряглись и помогли мне отпихнуть его от себя. В голове крутилась мысль, что это не правильно, а с языка тут же сорвалось возмущение. – Какого черта, Лайсерг? – демонстративно вытерев губы рукавом куртки, я отстранилась в сторону, вжавшись спиной в один из стеллажей. Меня переполняла просто буря эмоций, хотелось еще и пощечину ему влепить за такое. Сразу же вспомнился Антон и то, как недавно он умер, и что это был первый поцелуй после него. Не знаю, что конкретно меня так задело, то, что он произошел без моего согласия, да и против моей воли, что это оказался именно Лайсерг, с которым мы едва знакомы, или что напомнил про погибшего молодого человека. На сердце словно камень свалился, снова, и это ощущение мне не нравилось.

Непонимающе приподняв брови и прислонившись плечом к тому месту, где должна была быть дверь, парень смотрел на меня так, словно не ожидал такой реакции. В его взгляде читался явный вопрос, а я не могла понять, откуда он вообще у него взялся, да и с чего он мог решить, что моя реакция будет другой. Не знаю, сколько мы так стояли и смотрели друг на друга в четырех стенах кладовки, или что это за комната, но парень все же соизволил подать голос.

– А разве ты меня не для этого искала? – поинтересовался он, чем заставил еще больше недоумевать. Отрицательно покачав головой и ухватившись руками за одну из полок за спиной, я прокручивала в голове наши предыдущие встречи, пытаясь понять, чем могла дать ему намек на что-то подобное. Каким либо словом, либо действием, но ничего такого не припомнилось. Наконец, Лайсерг полез во внутренний карман своей куртки и вытащив оттуда сложенный в четыре раза лист бумаги, протянул мне. Осторожно приняв его, словно это какая-то отрава, мои пальцы, дрожа разворачивали лист, глаза чуть не вылезли из орбит при виде находившегося там изображения. На меня смотрело мое собственное лицо. Судя по прическе и длине волос, совсем свежая фотография, явно распечатанная на обычном принтере, а не специальном. Но откуда она у него? Нахмурившись и свернув лист обратно, я подняла взгляд на парня, требуя объяснений. – Это разве не ты?

– Я, но откуда у тебя это? – видимо вопросов без слов он не понимал, так что пришлось прочистить горло и заговорить. Вернув лист на его законное место, во внутреннем кармане и застегнув куртку, Лайсерг подошел на шаг ко мне, наконец, отстранившись от двери, но моя ладонь предостерегающе возникла между нами, не позволяя ему подойти слишком близко.

– Так ты еще мне в глаза не смотрела? – меня передернуло. Неужели он с самого начала знал, что я Ланкаст? Почему не выдал? Что здесь вообще происходит? Поборов желание завалить его этими вопросами, я решила просто сделать то, о чем он говорит. Вспомнив, какого это смотреть в глаза принцу, пришлось взять себя в руки, надеясь, что здесь все будет не так, как там. Стоило нашим взглядам пересечься, и я словно окунулась в них с головой. Вот только вместо планеты в космосе, здесь, из глаз солдата на меня смотрела я сама, точная копия моего изображения на листе. Пока я стояла, не шевелясь, уставившись в его глаза, парень незаметно приблизился, его руки обвили мою талию, а губы снова легли на мои. От этого-то я и очнулась, отпихнув Лайсерга снова и выпутавшись из объятий, ноги сами по себе отнесли меня к другому, противоположному двери стеллажу.

– И ты с первой встречи знал, кто я? – на всякий случай уточнила я, чувствуя, как угол какой-то коробки упирается мне в спину, а ладони сами по себе сжались в кулаки так, что хотелось ими стену проломить. Злость, вот что сейчас меня переполняло, не удивление, ни шок, а именно злость. Став Ланкастом, мне без лишних объяснений было понятно, что означает портрет в глазах человека. Это значит, что его судьба связана с тем, чье лицо мы видим, причем связана либо узами брака, либо от его руки этому Ланкасту суждено умереть. Радует, что хоть его не предупредили о втором пункте, тогда бы Лайсерг наверно не лез ко мне целоваться.

– Я оттого к тебе и обратился тогда в зале. Я запомнил каждый изгиб на лице с этого снимка. Когда мне сказали, что я связан с Ланкастом, то я сразу попросил распечатать мне его изображение, чтобы при встрече знать. Я думал, ты уже увидела себя в моих глазах и для этого как раз и ищешь меня, – мои глаза закрылись, а ладонь сама по себе прошлась по лицу, словно вытирая с него воду после умывания. Сейчас совершенно нет ни времени, ни желания все это решать и выяснять. Так как я точно не собиралась за него замуж, значит, с Лайсергом придется что-то делать, умирать от его рук мне не хотелось еще больше. Сейчас я напоминала себе Настю, которая смотрела на Каллена и пыталась найти в нем хоть что-то, что бы ей понравилось, успокаивая себя тем, что он не станет причиной ее смерти. Я же не собиралась даже искать привлекательные для себя качества в этом парне, меня претила сама мысль об этом. Встряхнув головой и стараясь не думать о сделанном только что открытии, глаза непроизвольно встретились с его, но в этот раз я воспользовалась советами принца и не утонула в судьбе этого человека.

– Сейчас это все не имеет значения, у меня есть более важные проблемы, в которых может понадобиться твоя помощь, – вспомнив, что с самого начала этой ситуации обращаюсь к нему лишь на ты, мне было больше не за чем словесно высказывать уважение, которого на самом деле нет. Приподняв брови, Лайсерг скрестил руки на груди, и прижался спиной к двери. И чего его тянуло именно к ней? Чтобы никто нас тут не потревожил или чтобы я не сбежала? Всем своим видом он пытался изобразить внимательного слушателя. – Скажи еще раз, с кем вы воюете? – на всякий случай стоило это уточнить. Может я не так поняла их всех в первый раз? Все же в столовой стоял гам, не верно уловила суть разговора, всякое бывает.

– С твоими товарищами, разве нет? Мне бы сдать тебя, по хорошему, и получить повышение по службе за такую услугу, но так как наши судьбы связаны, я вроде, как должен быть на твоей стороне, – закатив глаза, пробормотал парень настолько уставшим голосом, словно в голове обсуждал этот вопрос не один раз и эта тема настолько его достала, что говорить с кем-то еще было равносильно беседе с самим собой. Действительно, любой другой солдат, выявил во мне Ланкаста, тут же заявил бы об этом, Лайсерг не стал лишь из-за фотографии у себя в кармане, не будь я изображена на ней, меня бы постигла участь быть сданной сестре Насти. Чувствуя, как пот прошибает, и постепенно покрывает сперва лоб, а затем и спину, лучше от осознания этого не становилось.

– Что, если я скажу тебе, что вам нагло врут и воюете вы вовсе не с Ланкастами, и уж тем более, не против них? – вот он главный вопрос, если все будет так, как рассказала Настя и солдатам на самом деле все равно, то смысла раскрывать им глаза нет. Однако, если это что-то изменит, если у меня есть шанс им помочь, то все же следует сообщить правду.

– Такого не может быть. Если мы не воюем с Ланкастами, зачем же Комета пытает их каждый раз, стоит одному попасть к нам в руки? Где в этом смысл? – пожал плечами Лайсерг, всем своим видом показывая тот факт, что беседа на эту тему ему совершенно не интересна. Набрав в грудь воздуха, сейчас у меня не было выбора, лучше рассказать парню то, что хотела с самого начала, а там пусть сам думает, верить мне или нет.

– Ваша госпожа пытает Ланкастов для того, чтобы отсеять слабых из них, и занять все посты сильными и выносливыми. Она создает армию Ланкастов, которые не перед чем не остановятся. Вы же, особенные люди, которых нам запрещено трогать, лишь расходный материал на этой войне. Если те солдаты по ту сторону фронта поубивают вас всех, уже никто не сможет встать на пути ее армии Ланкастов на вашей планете. Это все слишком сложно, да и защитный механизм не даст тебе многого понять, – я начинала говорить, как Настя когда-то у меня в квартире, хотелось ударить себя по лбу за это, но внутренний голос подсказывал, что как бы я не описала происходящее, Лайсерг все равно ничего не поймет или просто не поверит. Так и случилось, он усмехнулся и покачал головой.

– Слушай, мне ты можешь не врать, я тебя не выдам. Я одного понять не могу, если ты Ланкаст, почему Комета не ведет тебя на пытку? Если же ты на нашей стороне, как и она с госпожой Сией, тогда почему об этом не объявлено, как полагается и перед тобой никто не склоняется в поклоне? – выражение лица парня старило, как и проседь в волосах. Не знаю, сколько лет ему на самом деле, но сейчас он выглядел на сорок с хвостиком, морщины на лбу прибавляли еще лет пять.

– Ты хоть сам понимаешь, какой бред несешь? Что за х…ерунда у вас тут творится? Где логика? – у меня голова шла кругом, а он искренне не понимал от чего, – Если у вас принято так себя вести с Ланкастами, преклоняться перед ними, восхвалять и тому подобное, то как, черт возьми, вы можете с ними воевать? Очнись. – но парень искренне не понимал, о чем я, как такое могло быть? – Чем вас тут накачали, что лишили возможности логически думать и понимать происходящее? – от бессилия ударив ладонью по полке стеллажа позади себя, я поморщилась от приступа боли.

– Ланкасты на нашей базе, такие как госпожа Миниора, Сия, Комета и другие, кто нас покинул, они не предавали своего лидера, а те, против кого мы воюем, они предатели, они нарушили правило и отказались подчиняться лидеру, – голос Лайсерга был спокойным, словно он только что сообщил мне истину, известную всему миру, но я настолько глупа, что не могу ее понять.

– Хорошо, давай посчитаем, – выставив руку вперед, начала загибать пальцы, называя каждое имя, – Сия, Комета, Талон, верно? – эти три имени были ему знакомы, и парень кивнул. Дальше оставалось импровизировать. – Галла, Шинера, Кайл, – этих я тоже знала сама, как и Лайсерг, это было видно по его скучающему взгляду и кивкам после каждого имени. У меня на руке по второму кругу пошло загибание пальцев и сейчас оставались четыре. Этих-то четверых я не знала, – Помогай мне, – намекнула я ему.

– К чему ты клонишь? – все так же устало поинтересовался Лайсерг, постукивая пальцами по стене рядом с собой и не сводя с меня глаз, словно сделай он это, и я тут же убегу из кладовки.

– К тому, что ты сам был свидетелем того, как на пытку вели явно больше Ланкастов, чем должно остаться на вашей планете. И с какой периодичностью их доставляют сюда, пытают, и кого-то даже отпускают? Скольких отпустили? Явно больше четырех, да еще и мы тут неизвестно откуда взялись. Откуда они достают этих Ланкастов? Думаешь, ловят по ту сторону фронта? Нет, твоя госпожа доставляет их с других планет, а на кой черт ей они, если она ведет войну против тех, кто ослушался вашего лидера здесь? Другие планеты и другие Ланкасты не имеют никакого отношения к лидеру на вашей планете. Тогда в чем логика пыток тех, кто не относится к вам? – выражение лица парня наконец-то изменилось, и у меня аж камень с души упал. Хоть чем-то удалось заставить его мозги работать, по крайней мере, я на это надеялась. Но защитный механизм все равно возьмет свое.

– Я подумаю над этим. Сейчас тебе лучше вернуться в лазарет. Мед персоналу нельзя в такое время бродить по коридорам в одиночестве, только при сопровождении, – вот почему на меня было обращено столько взглядом, так я и думала. Положительно кивнув, мы молча покинули кладовку и Лайсерг поспешил вернуть меня в зал с ранеными, по пути ни сказав ни слова. Каковы будут теперь его действия и решения? Этого мне не дано узнать, пока парень не сделает первый шаг. У меня в голове не укладывалась мысль, что ему предстоит стать либо моим мужем, либо тем, кто прервет мою жизнь навсегда. Хотелось бежать от него, как можно дальше, и никогда больше не видеться и не встречаться.

***

– Паршиво выглядишь, – голос принца вернул меня к реальности. Оторвавшись от рассматривания своих пальцев, перемазанных в желеобразной мази для его спины, крови и еще черт знает чем, покрытых мозолями и с поломанными ногтями, внимание было обращено на парня рядом. Он сидел всего в паре сантиметров от меня так, что наши плечи едва не касались друг друга, порой такая близость с ним пугала, но вспоминая, что здесь, кроме него доверять действительно некому, это наоборот прибавляло сил. Флориндо выглядел не лучше, не нужно видеть себя в зеркало, чтобы понять этот факт. Его бинты пропитались потом и кровью, и уже не были белоснежными, как в самом начале. Источаемый им аромат не сравниться с тем, как парень пах на Земле, сейчас это был тошнотворный запах, но представляя, как воняет от меня, делать замечание на этот счет не стоит. Из одежды на нем только штаны и сапоги, все остальное после испытаний теперь мало похоже на рубашку и плащ. В руке принца был пузырек с прозрачной жидкостью, откупорив который, он спокойно опустошил его залпом. Поморщившись при виде этого, у меня во рту появилась горечь, словно это я, а не он только что опустошила примерно двести грамм неразбавленного спирта. Выражение же лица Флора не изменилось, словно выпил он простую воду.

– Ты не лучше, – вырвалось у меня совершенно спонтанно, и я сразу прикусила язык, вспомнив, с кем разговариваю. Закатив глаза и отрицательно покачав головой, собеседник откинул пустой пузырек так, что он разбился о противоположную стену, а осколки его тут же рассыпались по полу, – Сколько ты уже их выпил? – временами я на самом деле забывала, с кем разговариваю, но стоило посмотреть на него, как смысл моих слов дошел сразу.

– Много. Но тот факт, что я вероятно немного пьян, не дает тебе права так со мной разговаривать, – в его голосе слышалось явное недовольство, даже больше, это была злость на меня за подобное обращение. Честно говоря, саму начинала злить зацикленность парня на подобных мелочах в столь ответственный момент. Каким он будет, если поддастся тьме? Будет кромсать всех направо, и налево за то, что подняли на него взгляд случайно?

– Да почему ты так на этом зациклен? Да, ты принц, но это не означает, что все должны с уважением к тебе относиться, – настроение было и так ниже плинтуса, не хотелось еще и обид с его стороны из-за неподобающего поведения. Покосившись на меня, принц хмыкнул и согнул одну ногу в колене, положив на него руку.

– Эй, я тут между прочим твою жизнь спасать пытаюсь, подставляя свою, хоть каплю уважения я этим заработал? – повернув голову, я рассматривала лицо собеседника, даже не смотревшего в мою сторону, казалось, словно его больше интересует стенка напротив, чем я.

– А я твою спасла, если не помнишь, может этим я заслужила какие-то привилегии, например перестать следить за тем, как к тебе…вам обращаться, – поздно было поправляться, но может так я хоть чего-то добьюсь.

– Еще чего, зазнаешься мне тут. И вообще, мы разве ведем счет? – прищурившись, он закрыл глаза и откинулся спиной на стену. Признаки боли отразились на лице принца, но тот не издал ни звука. Раны на его спине давали о себе знать, вот только Флор ни за что в этом не признается, даже если будет умирать от них. Обхватив себя за плечи, я съежилась, надеясь хоть так стать маленькой и незаметной. Может тогда все обойдется и судьба Лайсерга не будет исполнена, а значит, мне не придется бояться быть убитой им.

– Что с тобой? – внезапно спросил зеленоглазый, посмотрев на меня сверху вниз. В этом взгляде читалось волнение вперемешку с легкой степенью опьянения, хорошо мне знакомой. Вероятно, вообще весь этот разговор был лишь из-за того, что парень спиртом пытался заглушить боль. Больше нечем.

– Скажем так, теперь я понимаю, каково было Насте, когда она впервые заглянула в глаза Каллена, – меня передернуло, стоило вспомнить о собственном изображении во взгляде Лайсерга. Как же хотелось забыть об этом раз и навсегда и больше никогда не думать, но судя по всему, раз наши судьбы правда переплетены, такого не будет. Наблюдая за тем, как Флор хмыкнул и покачал головой, мои глаза расширились сами собой и я кое-что поняла, – Вы знали о нем? – этот вопрос не следовало задавать, так как ответ на него и без того был понятен. Конечно, он знал, ведь это он вывихнул Лайсергу плечо, – И ничего мне не сказали?

– А что я должен был тебе сказать? Я тут встретил парня, за которого ты выйдешь или который тебя убьет и решил оставить его в живых и посмотреть, что будет дальше? Если вам суждено что-то, то вы и без меня встретитесь. Скажи спасибо, что не убил его, – пожал он плечами, словно все в порядке вещей. Вздохнув и покачав головой, мне хотелось его ударить.

– Лучше бы вы его убили, – пробубнила про себя, но он и так все услышал. Брови принца приподнялись, и он покосился на меня одним глазом.

– Да ладно тебе, отличная партия, а тебе сейчас особенно важно найти себе пару и начать строгать преемников, от этого многое зависит, – вот тут я уже не удержалась и ударила его ладонью по предплечью, заставив взгляд принца перевестись на меня полностью.

– Да пошел ты, – вырвалось на автомате ругательство, смысл которого парень так и не понял.

– Мне здесь не куда идти, так что придется тебе терпеть мою компанию. Что я говорил про уважение? – в его голосе чувствовалось недовольство, снова, но я старалась не замечать этого. Прикусив язык и набрав в грудь воздуха, мне нечего было ему ответить. Закрыв глаза, сон постепенно подкрадывался ко мне, но из-за неудобства не получится полноценно отдохнуть.

– Можете мне кое-что пообещать? – не с того ни с сего поинтересовалась я, склонив голову на бок и посмотрев на собеседника, так и не открывавшего от меня глаз. Его брови поднялись, само собой он не ожидал никаких просьб, особенно сейчас, – Если мы отсюда выберемся, и Лайсерг каким-то образом выберется вместе с нами, а я в него так и не влюблюсь, вы его убьете прежде, чем он меня, – вот что меня беспокоило последнее время больше всего. Я не могла поверить в то, что хоть когда-нибудь смогу что-то чувствовать к нему, а это могло означать лишь одно.

– А у самой кишка тонка? – усмехнулся он, поерзал спиной по стене и поморщившись от приступа боли из-за этих движений. Снова закрыв глаза и отрицательно покачав головой, я вытянула ноги и откинула голову на стену, как же хотелось почувствовать под ней что-нибудь мягкое или заменитель подушки.

– Хотя какое это все имеет значение. Вы все прекрасно понимаете, что я не пройду через пытки, и оттого Комета тянет время. Вы рассказали ей о том, кто я? – ответа не было, и открыв глаза я увидела, как принц отрицательно качает головой, – Тогда я не понимаю, чего она ждет.