Пари, миледи?

— Знал, — не стал отнекиваться муж.

— Тогда, может, вы в курсе того, что означает его появление?

Я отодвинула манжету и показала Стейну неподвижно застывший цветочек. Тот выглядел совершенно безжизненным и невинным. Словно это не он недавно рвался и почти тащил меня к надгробию.

— Нет, Софи. Для меня это такая же загадка, как и для вас.

Рольф с сожалением качнул головой, выехал из-за стола и взял меня за руку уже привычным жестом, а мое сердце так же привычно забилось быстрее.

— Надеюсь, однажды мы ее разгадаем, а пока, прошу вас, Софи, не ходите в старую часть замка.

— Но почему?

— Там небезопасно. Наверное, Хубер уже рассказал вам об аномалии?

— Да, я знаю, что в замке не действует магия.

— Это не совсем так, — после небольшой паузы произнес Стейн. — Иногда — очень редко, раз в сто-двести лет, в старой части Рендолла происходят неконтролируемые магические всплески. И в такие моменты может произойти все, что угодно. В прошлый раз, при моем деде, обрушилась Восточная башня. В этот — произошел взрыв, а за ним начался пожар.

— Выходит, это не было покушением?

— Вы считали это покушением?

Стейн приподнял бровь.

— Но ведь…

Я запнулась. Не говорить же мужу о твердой убежденности Олли в том, что его хозяина хотят убить?

— А как же та попытка отравить вас? На приеме.

— Поверьте, Софи, эти случаи никак не связаны.

Стейн улыбнулся и едва ощутимо провел подушечкой большого пальца по моему запястью. И эта ласка отозвалась в сердце щемящей нежностью. И захотелось… Да чего только не захотелось — и поцелуев, и объятий, и всего того, что происходит между мужчиной и женщиной в темноте спальни.

Мать-Заступница! Да что со мной такое?!

Я потянула руку на себя.

— Но лорд Каллеман сказал…

— Пусть это вас не волнует, Софи, я сам разберусь со своими недоброжелателями. Не забивайте голову всякими глупостями.

— Ничего себе, глупости, — вздохнула в ответ. — Вообще-то, я хочу быть уверена, что лечу вас не напрасно. Мало удовольствия, знаете ли, когда твои труды пропадают впустую. А так и будет, если вас…

— Убьют? — Усмехнувшись, подсказал Стейн.

Он выглядел абсолютно невозмутимым, и мне стало стыдно за свои глупые чувства. Не хватало еще, чтобы Стейн их заметил и решил, что я навязываюсь.

— Вас это веселит? — Вырывая руку, буркнула в ответ.

Невозможный человек! Сам же признает, что на него покушались, и ничего не делает для того, чтобы поймать злоумышленника.

— Ну не сердитесь, Софи, — мягко сказал Стейн и снова взял меня за руку. Похоже, ему это нравилось. — Как думаете, почему мы здесь?

— Потому что вы соскучились по своему управляющему?

Я не смогла удержаться от иронии.

— И это тоже, — кивнул Стейн. — Но, в основном, из-за того, что в Рендолле не действует магия. И ни один маг не сможет причинить нам вред. А из-за расположения замка сюда довольно трудно проникнуть незамеченным.

— Выходит, в том бокале…

— Там было очень тонкое зелье на основе каллиги, активизирующееся только при накоплении большого количества магии, так что прием оказался идеальным местом для покушения. Невозможно отследить преступника, потому что каждый из тридцати высших, присутствовавших в зале, невольно дал свою силу для активации зелья.

— Умно. Похоже, вам достался очень хитрый и изворотливый противник. Но как вы узнали, что в бокале — отрава?

— Родовой перстень. Он распознает любые яды, магические или обычные. Когда-то этот перстень принадлежал моему предку, Саймону Стейну. Тот погиб при закрытии Грани, а фамильное кольцо, закаленное огнем Разлома, впитало в себя его силу. Наверное, поэтому оно продолжает работать в Рендолле даже при полном отсутствии магии.

И не только оно. Мне все не давали покоя увиденные линии силового каркаса. Они ведь были вполне настоящими.

— А преступник? Вы знаете, кто это может быть?

— Нет, — слишком быстро ответил Стейн.

Он сжал мою ладонь и с сожалением ее отпустил, но мне показалось, что лорд не договаривает.

— Не похоже, чтобы вы действительно этого не знали.

— Неужели? — В голосе Стейна послышалось холодное предупреждение, но мне надоело ходить вокруг да около.

— Да. Уверена, вы догадываетесь, кто преступник, и покрываете его. Но тогда возникает вопрос — почему? И мне кажется, я знаю на него ответ.

— Вот как?

Стейн прищурился.

— Продолжайте, — ровно произнес он.

— Кого вы могли бы защищать от правосудия? Только кого-то из родных. Значит, это либо ваш кузен, либо леди Харлоу. Тем более, что и тот, и другая были на приеме.

Я с вызовом посмотрела на мужа, и тот невесело усмехнулся.

— Что ж, я не сомневался в вашей наблюдательности, моя дорогая София.

— Я права?

— Да, я уверен, что это Эндрю. Но доказательств нет.

— Так надо их найти! — С воодушевлением предложила я и наткнулась на непроницаемый взгляд мужа.

— Вам нужно отдохнуть, Софи, — с незнакомыми нотками в голосе сказал Стейн и улыбнулся так, словно я была неразумным ребенком. — Увидимся за ужином.

— Но…

— Отдых, Софи, — твердо повторил муж, и в его голосе прозвучал холод. — И ужин.

Мать-Заступница, когда Стейн становился таким неприступным, продолжать разговор с ним было бессмысленно.

— Что ж, я буду вовремя, — сказала в ответ и, вскинув голову, вышла из кабинета.

Глава 2

Глава 2

Рольф Стейн

Пятка чесалась так нестерпимо, что Рольф поморщился. А в следующую секунду распахнул глаза и замер. Он чувствовал левую ногу! Проклятье! Он ее чувствовал! И ведь не только ее...

Он смотрел на впечатляющий бугор ниже пояса и не мог поверить. Рес! То, что угнетало его весь последний год даже больше, чем невозможность ходить, изменилось. Он снова был мужчиной. Он снова был собой.

Взгляд метнулся к лежащей рядом девушке, и душу окатило горячей волной. Это все она. Софи Экман. Нет, София Стейн. Ему нравилось, как звучит ее новое имя. Нравилась принадлежность Софии к роду Стейнов. Он пока не хотел признавать, что сама София стала занимать слишком много места в его мыслях, но, если уж быть честным, то в последнее время Рольф больше наблюдал за ней, чем занимался делами. А такого с ним еще не случалось. Работа всегда была для него на первом месте. И что? Когда все изменилось?

Пожалуй, он знал ответ. Тогда, когда София Экман появилась в его доме.

Рольф смотрел на безмятежно спящую девушку и задавался вопросом, а действительно ли он хочет, чтобы через месяц все закончилось и она ушла из его жизни?

Стоило только подумать о том, что Софии не будет рядом, и внутри поднималось что-то жадное и собственническое, кричащее — «Не отпускай! Она твоя! Только твоя!»

Рольф нахмурился. Странное чувство. Раньше ему не доводилось испытывать ничего подобного, и это вызывало растерянность. Терять контроль над своей жизнью не хотелось. И зависеть от кого-то — тоже.

Он собирался отвернуться, но не удержался и коснулся тонких пальчиков лежащей рядом девушки.

— Милорд? Вам плохо? — Тут же подскочила София. — Что болит?

Она смотрела на него встревоженным взглядом, а он ругал себя на все лады. Ну зачем, спрашивается, разбудил?

— Все хорошо, — поправив одеяло, чтобы скрыть ненужные подробности своего утреннего самочувствия, попытался успокоить жену, но та не верила и все пристальнее вглядывалась в его лицо. — Со мной все в порядке, правда.

— Но вы что-то хотели? Подать вам воды? Или, может быть, принести завтрак?

София мигом слетела с постели и потянулась за халатом, а он поднял руку, останавливая жену и с трудом отводя взгляд от полной груди, мелькнувшей в вырезе сорочки.

— Софи, в доме есть прислуга. Не нужно никуда идти, достаточно всего лишь позвонить, и все принесут.

Рольф старался взять себя в руки, но тело недвусмысленно намекало, что увиденное ему понравилось. Даже очень.

— Да, простите, — чуть нахмурив тонкие брови, сказала Софи и, смущенно улыбнувшись, призналась: — Все время забываю, что мы не одни.

А Рольф помимо воли залюбовался женой. Первые солнечные лучи ласкали ее лицо, оставляя поцелуи там, где он и сам был бы не прочь: на румяных со сна щеках, на приоткрытых губах, на маленьком упрямом подбородке и на вздернутом носу. А уж про грудь лучше вообще не вспоминать! Стоило только представить крупные темные горошины сосков, как тело налилось знакомой жаждой, а перед глазами замелькали сладостные картины — колеблющийся свет свечей, полутьма спальни, прекрасная девушка, раскинувшаяся перед ним в первозданной наготе, ее распущенные волосы, разметавшиеся по подушке…

— Как вы себя чувствуете? — Спросила София, и он вздрогнул, возвращаясь из приятных мечтаний в реальность.

— Вполне сносно.

Рольф решил пока не говорить о том, что какое-то время ощущал собственную ногу. Сейчас-то она снова лежала на постели колода колодой. Нет. Он подождет и проверит. Если все повторится, тогда и скажет.

— Не хотите еще немного поспать?

Он посмотрел на Софию и приглашающе похлопал по постели.

А ведь хотелось совсем другого — потянуть на себя, подмять, вдохнуть тонкий аромат лимонных кексов, погрузиться в жаркую глубину и забыться в горячем безумии обоюдной страсти.

— Время раннее, — добавил он и поморщился от того, как хрипло прозвучал собственный голос.

— Нет, — с легкой запинкой ответила жена и очень мило покраснела, а он почувствовал, как внутри все сильнее разгорается огонь. — Я пока приведу себя в порядок. А вы… Вы поспите.

— Я лучше закажу завтрак, — не согласился с ней Рольф.

Да. Так будет лучше всего. Отвлечься. Не думать о тонкой сорочке, скрывающей роскошное тело, не смотреть… Рес! Не смотреть и не мечтать о соблазнительных изгибах.

Рольф беззвучно выругался и протянул руку к звонку.

Наверное, любому другому высшему отсутствие в доме магии показалось бы невыносимым, но Рольф давно привык к аномалии семейного замка и обустроил его с помощью самых передовых достижений науки и техники. За то время, что он владел Рендоллом, в замке было проведено электричество и устроены паровое отопление, водопровод и канализация, а также лифты и холодильные камеры. Мало кто из дартов мог похвастаться подобными новинками, а уж вакарийцы такого и вовсе не видывали.

Кнопку вызова Рольф нажал так, что она жалобно затрещала.

Вызванный камердинер помог ему привести себя в порядок, причем Рольф в который раз подумал о том, а так ли уж был прав, прогнав слуг из Гровенора, и принес завтрак.

И когда через полчаса Софи сидела напротив — умытая, свежая, как белоснежный первоцвет, Рольф снова поймал себя на мысли, что ему нравится такая жизнь. И что фиктивный брак оказался на удивление удачным.

София Экман

Я вошла в Зал славы и остановилась у саркофага. За минувшие несколько дней мне ни разу не удалось ускользнуть от внимания Хубера и незаметно пройти в старую часть замка. Стоило только оказаться поблизости от коридора, ведущего в усыпальницу, как рядом тут же возникал дворецкий. Я даже заподозрила, что он за мной следит, хотя каждый раз его присутствию находилось разумное объяснение.

И вот сегодня мне, наконец, выпал шанс избавиться от внимания надоедливого соглядатая. Рольф отправил дворецкого в город с каким-то поручением, и я решила воспользоваться отсутствием бдительного огра и разобраться с загадкой саркофага. Раз уж ни Олли, ни тетушка Амброуз не захотели отвечать на мои вопросы, приходилось искать ответы самой.

Сейчас в Зале ничто не напоминало о моем прошлом визите — не было ни гула, ни таинственной мелодии, ни «разговоров» своенравного цветочка. Тот неподвижно застыл на запястье, не подавая признаков жизни, и казался обычным рисунком.

— Что-то ты сегодня на редкость скромный, — пробормотала вслух, разглядывая неподвижное «украшение».

Цветочек едва заметно дернул головкой и снова замер.

— Ладно. Раз не хочешь помогать, попробуем по-другому.

Я подошла к саркофагу и положила ладони на крышку. Несколько минут ничего не происходило. А когда я уже подумала, что недавние явления мне просто привиделись, неожиданно ощутила под руками тонкую вибрацию. И следом тут же донесся гул. Отдаленный, почти неслышный поначалу, с каждой минутой он становился все отчетливее. И вот мне уже казалось, что пол под моими ногами дрожит ему в такт, а крышка чуть подпрыгивает, потихоньку сдвигаясь в сторону. И правда. Спустя какое-то время она съехала настолько, что я смогла увидеть лежащего на каменном ложе воина в старинной кольчуге и с мечом в руках. Того самого, что изображался на каменном надгробии.