Летом хочется зимы

Олоф Мун

Летом хочется зимы

Вы когда-нибудь летом ловили себя на мысли, что хочется уже зимы?

На меня накатывает ностальгия по новому году примерно в середине июля. Когда самая жаркая пора изводит последние наполненные водой клетки и желание спрятаться глубоко в тени леса пересиливает все остальное.

Но зиму хочется разве что на несколько дней. Самых праздничных, новогодних. А потом опять летнее тепло и как ни в чем не бывало смотреть в открытое окно на зелёные макушки берёз, которые склоняются от тёплого ветра то вправо, то влево.

Как можно узнать что ветер тёплый? Да легко! Деревья не вырывает с корнями, листва остаётся на месте, она еще крепкая, ярко-зелёная. А когда почувствуешь на себе это приятное поглаживание воздуха, понимаешь что на дворе лето, именно оно.

Так вот о чем это я? Ах, да, пишу рассказ о холоде и зиме в середине лета…

Только представьте, уехать в Антарктиду, чтобы повидать снег летом, ощутить настоящий мороз. А там, с пингвинами накрыть стол с любимым салатом оливье на вегетарианской колбасе и бокалом розового безалкогольного вина.

Пингвины конечно предпочтут закуски из рыбы. Да, пожалуйста! Мы тоже не против отведать красной рыбы.

А что если Новый год перенести на июль? И будет праздник у всех! Разве что с искусственным снегом. Или всем действительно придётся уезжать на время к пингвинам.

Что тогда делать зимой? Ну традициям изменять нельзя! Еще один Новый год, веселье, а после рвануть на Бали в жару! Идеально? Не знаю…

Бабушка бы непременно сказала что все в этом мире прекрасно! Бог создал такой климат не спроста. И зимой земля очищается, а летом даёт плоды и нам возможность накопить витаминов. Надо радоваться всему, каждому времени года!

Но потом зимой она жалуется на плохо очищенные дороги и холод, от которого хочется сбежать.

Кажется всякому человеку в жизни положено роптать! То на погоду, то на условия, или может быть на удачу. Всегда найдётся то, что хотелось бы изменить.

Бабушка говорит роптать нельзя, нужно действовать и менять все!

Но сама который год не может переехать в края потеплее. То одно, то другое, и все как-то не вовремя. Будто останавливает от переезда.

Вы еще здесь дорогой читатель? Неужели интересно? Самое приятное найти единомышленников в своих фантазиях.

Вот помню в детстве едем в поезде на юг, и слезы текут по моим щекам. В школу хочется, по одноклассникам соскучилась мочи нет! И поездка уже не так желанна, и лето хочется чтобы прошло побыстрее.

Смахиваю слезы с лица, чтобы никто не заметил и спускаюсь с верхнего места в купе. Мама еще спросит: «Что случилось доченька?». А я стесняясь своих слез отвечу мельком, что хочу подышать.

Коридор вагона узкий. На полу расстреляны красные ковровые дорожки. Проводница ходит по вагону туда-сюда, иногда разбрызгивая на ковролин воду, чтобы прибить пыль.

Я встаю на подступ, ухватившись за перила окна, и подставляю голову к щели, туда, откуда дует ветер.

В окне мелькает лес, деревья, их сменяют открытые поля и море пока не видно.

Поезд заезжает в тоннель и я от неожиданности поддаюсь назад. Тапочки скользят и ноги неуклюже приземляются на что-то мягкое. Нет, это не ковёр. Это чьи-то ноги в сандалиях.

Мальчик лет четырнадцати на вид удивленно смотрит на меня и пытается вытащить ногу. Я, опомнившись, делаю шаг в сторону и извиняюсь.

В двенадцать легко влюбиться. Но кажется я не знаю что такое влюблённость. Просто его кудрявые, русые волосы и приятные черты лица, заставляют меня смущаться и чувствовать порхание бабочек в животе.

– В лагерь едешь? – спрашивает он.

– Нет, с мамой отдыхать.– немного помедлив от растерянности отвечаю я.

– А понятно.

Голос у него приятный, и мы так и стоим в полутьме в коридоре. Тоннель скоро заканчивается и я вижу его отчётливее. Вижу родинку на правой щеке и выразительные, с густыми ресницами, глаза зеленоватого оттенка.

Мимо идет проводница и мы прижимаемся к стенке, чтобы не мешать ей.

На мне джинсовый комбинезон с шортами поверх белой футболки и тапочки с перемычкой между пальцами. Я смущаюсь своего наряда. В поезде выбирают удобства, думать о красоте нет желания и сил. Но мне хочется выглядеть красивой рядом с ним.

Ох, первые пять минут общения даются непросто. Как сейчас помню свое волнение, и то как бесшумно я уставилась в окно.

– Меня зовут Сергей.– парень встал рядом и тоже уставился в окно.

– Мила.– отвечаю я скромно.

– Приходи к нам в купе. Моя мама вожатая в лагере, мы едем вместе с ней и с двумя бабушками. Одна постоянно спит на верхней полке, а вторая читает внизу.

Мне понравилось это описание его купе. Показалось что там безопасно среди двух бабулек и его мамы. И я тут же согласилась и пошла за ним.

Мамы его в купе не оказалось. Она была в другом вагоне, следила за детьми. Внутри было пусто и чисто. Вещей не было совсем. Даже в привычных сеточках на стенах не лежало полотенец или душевых наборов, все было убрано, удивительно.

Я поздоровалась с бабушкой, которая сидела в открытом купе у самого выхода с книгой в руках. Она часто выглядывала в коридор, а потом и вовсе села на раскладное сидение напротив двери купе.

Каждый раз, когда проходила проводница, бабуля в сиреневом костюме с бриджами убирала ноги то в одну, то в другую сторону.

На столе у окна лежала колода карт. И Сергей предложил сыграть.

Я неплохо играла в «дурака» и еще в пару игр, поэтому не стала отказываться.

Сергей даже предложил старушке сыграть с нами, но она с улыбкой отказалась и продолжила читать.

Карты, почти новые, больше были похожи на пластиковые по ощущениям, и сильно отличались от тех, в которые мы играли у дедушки дома.

Дедушкина колода была старой. Карты замасленные, у одних оторвались уголки, другие были настолько мягкими, что сами складывались вдвое стоило неаккуратно перемешать колоду.

Я услышала знакомый голос в коридоре. Это была мама, она спрашивала у проводницы не видела ли она девочку в джинсовом комбинезоне.

Та сказала что ей некогда следить за всеми девочками. А старушка, сидевшая напротив купе прокричала: «Здесь ваша девочка!», и позвала мою маму жестом.

Пока я объясняла маме что, познакомилась с мальчиком Серёжей, и мы играем в карты, в купе пришла еще одна мама.

Это была мама Сережи. И оказалось что наши мамы знакомы, и более того, мы были знакомы еще в раннем детстве.

Сергей на год старше меня и переходит в свои тринадцать в седьмой класс. А я перехожу в седьмой в свои двенадцать, из-за того что пошла в школу с шести лет.

Как они, наши мамы, обрадовались увидев друг друга. А мы сидели смущённые и только слушали их лепет так и не успев доиграть свою партию в карты.

Старушка в коридоре вскоре громко восхитилась увидев море в окне и мы побежали смотреть на долгожданную картину.

– Ты рада поездке? – спросил неожиданно Сергей когда мы расположились возле того окна, где встретились, подальше от взрослых.

– Не особо. Если честно, я хочу в школу, соскучилась по одноклассникам. А ты?

– Я такого же мнения. Только вот в этом году придётся заново ко всем привыкать. Меня в другую школу переводят.

– Страшно наверное? Я бы не смогла. – произнесла я с сочувствием, но собеседник от этого только погрустнел.

– Да не то чтобы стрём, но просто друзей оставлять не хочется. Да и учителя с первого класса все.

– А почему переводишься?

– Переезжаем в другой район. Маме там предложили работу медсестрой в школе… – он был честен с первых минут знакомства и говорил так непринужденно.

Остановка на море. Да еще и в тридцать минут длинной.

– Можно мы, пожалуйста пойдем погуляем? – спросила я наших мам с умоляющим взглядом.

Мама Серёжи как-то странно вытаращила глаза и уже хотела запротестовать, но моя мама принялась уговаривать ее отпустить нас. И это сработало!

Мы счастливые неслись от железной дороги к морскому берегу по горячему песку.

– Если бы не твоя мама, моя в жизни не разрешила бы мне вот так повеселится. – сказал Сергей, когда мы по колено стояли в воде.

– Почему? – с удивлением спросила я.

Сергей рассказал про ее повышенную тревожность, и то что мама из-за неё пошла работать вожатой. Вернее для того, чтобы работа с большим количеством детей помогла отвлечься от тревожных мыслей.

Это сейчас я вспоминаю эти слова и думаю что звучат они абсурдно. Как может работа с большим количеством детей, когда ты берёшь на себя ответственность за каждого, помочь в борьбе с тревожностью. Наоборот эти обстоятельства только усилят ее. Но тогда, в двенадцать лет, все звучало очень логично.

Мы собрали пару ракушек и камешков с пляжа, и сделав несколько забегов по мелководью морскому и прохладному побежали назад к поезду.

Кроме нас на пляже были и другие пассажиры, но почему-то ни одного ребенка, все взрослые.

– А детей из лагеря не пускают на море?– я задала вопрос когда мы возвращались.

– Нас в лагере то на море не пускают. В неглубокий бассейн с тремя спасателями по периметру и только на пол часа в день. Говорю же, чудом с тобой выбрался!

– Жестко у вас, в лагере! Лучше с родителями отдыхать!

– В моем случае одно и тоже…

Сергей говорил это с грустью в голосе. Мне хотелось пожалеть его, но я стеснялась.

Как стеснялась есть при нем. Мама предложила всем варёную кукурузу и пирожки с луком и сыром, которые она успела купить на остановке. Вернее она просто раздала нам еду и ушла вместе с мамой Серёжи к ее отряду.

Мы ели медленно, в его купе сидя напротив друг друга и смотрели в окно. Бабушка сверху спала, а вторая смотрела в окно на закат.

Закат был необычайно красивым. Розовые краски отражались от неба в воде, далеко на горизонте. Мне хотелось больше всего на свете, чтобы этот парень рядом взял меня за руку при этом романтичном зрелище.

Мальчишки редко понимают намеки. Особенно это касалось стеснительного парня тринадцати лет. Да и намеков не было. Как принято у девочек молчаливое желание. Я придумывала себе разные варианты событий в голове.

Самым интригующим был тот, где мой новый знакомый приходит за мной в купе ночью и крадет меня чтобы мы вместе пошли гулять по поезду. Мы бежим по вагонам, мимо различных купе. В одних спят старики, в других пьют мужчины, которые едут отдыхать с жёнами. А их жены пьют в соседнем купе и весело хохочут обсуждая первых.

Мое воображение разыгралось так, что я во всю уже представляла как мы сходим на первой остановке, в тайне от родителей и убегаем на пустой пляж вдвоём, ночью.

Я бы встала на высокий камень и расправила руки в стороны, а он подхватил бы меня и стал кружить. А потом мы оба замерли и он поцеловал меня украдкой в уголок губ. Мурашки по коже от такой фантазии были у меня тогда. И хорошо что на этом все мечты находили свое логическое завершение.

Сергей что-то рассказывал мне про то, как проходил его отдых с лагерем в прошлом году, но я почти не слушала.

Сколько воображение не старалось выдумать невероятных событий на ночь, с тем что произошло на самом деле ни сравнится ни один вариант.

К нам подошла моя мама и прямо в коридоре вагона возле окна начала разговор с Сергеем.

– Сереж, можно тебя попросить? Несложно со мной местами поменяться будет? Поспишь на моей полке ночью?– меня поразило то, с какой лёгкостью мама говорит эти слова.

Он не возражал, спокойно сказал что только заберёт зарядку и телефон из купе и вернётся.

Мы с мамой остались наедине.

– А ты где будешь ночевать?– спросила я наконец маму.

– Мы не виделись с мамой Серёжи лет десять. Просто хотим пообщаться, понимаешь? Ты же не против такого соседства на одну ночь?– мама мне всегда доверяла. Она знала что воспитывает не простого ребёнка, который больше погружён в мир фантазий чем в реальную жизнь и никогда не была против моего общения со сверстниками.

Конечно я не была против. Такой поворот событий лишь заставил мою бурную фантазию работать в двойную смену. Хотя кого я обманываю мне все равно было не заснуть в ту ночь.

Мы постояли в коридоре еще пол часа. Все время любуясь мелькающим в окне красками. Потом стемнело совсем и во всех купе погас свет.

Двое соседей на нижних полках уже легли спать. Мы аккуратно забрались на свои места. Моя полка правая, если стоять лицом в купе. Почему-то каждый раз именно эта полка доставалась мне.

Сергей лёг на место мамы и не смог сдержать улыбку.

– Ты чего? – спросила я с интересом.

– Просто представь себе, моя мама отпустила меня к тебе в купе, разве можно такое представить? Я с ребятами никогда не ездил, а тут с девушкой.

Ну что тут сказать. Конечно я растаяла от его слов. Ведь девушкой была я, и он не отрицал этого факта.

Хотя какая из меня на тот момент девушка, скорее ребёнок только что вступающий на порог пубертата. Грудь только начинала формироваться, я носила детский бюстгальтер который больше напоминал топ, и даже не думала о месячных. Эх, беззаботная пора.

Мысли не покидала романтика. И она только усилилась когда он передал мне один наушник разделив длинный провод и включив музыку на айподе.

Мы слушали «Линкин парк». Потом несколько треков «Эминема».

Я лежала и думала, как же мне повезло с мамой, она ведь устроила всю эту романтичную картину, которая мне даже не снилась.

Потом зарядка на айподе села. Я вернула наушник и Сергей тихо заговорил.

– Мне так осени хочется иногда, летом. И не только из-за школы. Хочется прохлады, прям холода настоящего. Чтобы уже в куртке по лесу бродить.