Держитесь, дорогие смертные!

– Хочешь, я куплю его для тебя?

Тяжело вздохнув, уже собираюсь указать ему на немаленькую цену, но замолкаю. Ох уж это самодовольное лицо. Думаю, если скажу, что подарю ему поцелуй в обмен на возможность владеть Австралией, он пойдёт войной на все крупнейшие корпорации мира и, отвоевав десятки тронов, поедет заключать договор с тамошними властями. И всё в один день.

– Боюсь, когда твои потомки встретятся с моей реинкарнацией, оно либо превратится в кусок гнилой ткани, либо станет настолько немодным, что я буду смотреться в нём, как сейчас бы смотрелась в своём блио, – усмехнувшись, продолжаю неспешно шагать вперёд. Несносный мальчишка снова нагоняет меня одним размашистым шагом.

– Я обещаю, что ты наденешь его для меня…»

–РОШЕЛЬ!

Неистовый вопль заставляет подпрыгнуть, и я тут же чувствую, как проваливаюсь в пустоту. Сердце сжимается до размеров атома, но чьи-то сильные руки успевают сжать плечи прежде, чем тело подготавливается к падению. – Слава всем святым…ты с ума сошла? – голос Даррена, изменившийся до неузнаваемости, проникает в затуманенный разум. Дрожащий, тихий, наполненный неописуемой болью. Это шутка? – Кто засыпает на подоконнике с открытым окном? Выкинешь нечто подобное ещё раз – и я сотворю с тобой что-нибудь ужасное. Накормлю пирожными до посинения. Или заплету тринадцать косичек, пока будешь спать, чтобы наутро волосы были волнистыми.

– Не продолжай, мне уже страшно! – я неосознанно подражаю манере его голоса.

Дурацкие сны. Нестабильные человеческие характеры. По сравнению с прошлой жизнью, в которой господствовали ведьмы, маги и невероятные заклинания, моя нынешняя жизнь стала куда более странной.

******************

– Какого чёрта?! – взглянув на часы, чувствую, как волосы встают дыбом. – Почему вы не разбудили меня раньше?! – уроки начинаются в девять. Угадайте, который сейчас час? Конечно, чёртовы крендели, половина девятого!

– Мистер Даррен предупредил, что вам необходим здоровый сон. Я осмелился счесть полчаса временем, необходимым для сборов.

– То есть, я ещё должна сказать тебе спасибо?! – зыркаю на едва сдерживающего смех Бернарда и закатываю глаза. Ну ничего, дорогой братик, моя месть будет страшна.

– Ваша форма уже готова.

– Догадываюсь! – вылетаю из ванной, активно работая расчёской, на ходу дергаю дверцу шкафа…и понимаю, что простым избиением Даррен точно не отделается. – Твои хозяева учатся при монастыре?! – на одиноких плечиках красуется мрачная длинная юбка свободного кроя и такая же широченная рубашка. Отчаяние охватывает сильнее, когда из данной смоляной кучи выпадают ядовито-синие гольфы. На этот раз тёмный дворецкий округляет глаза в искреннем недоумении. – Ну держись, любимый. Этот день ты запомнишь на всю свою короткую жизнь.

Выпотрошив всё, в чём фактически и теоретически может храниться одежда, я нависаю над внушительной горой ткани с дьявольской улыбкой. Капелька фантазии, толика превосходного вкуса, пара щелчков ножницами – и первая часть плана «Уничтожить морально» готова.

Когда безудержное желание предстать перед Дарреном начинает нещадно воевать с желанием растянуть сладостное предвкушение, я оказываюсь у машины. Столь же блестящей и дорогой, как весь дом.

Аника, до сих пор нервно переступающая с ноги на ногу, моментально бледнеет. Её ноги заметно подкашиваются, голова медленно откидывается назад, будто под тяжестью пятикилограммовой гири, а большие болотные глаза приобретают размер…болота. Да. Идеальное сравнение. Заигравшись с наглым взрослым мальчиком, я совсем забыла, что могу довести до инфаркта нашу невинную маленькую девочку.

– Рошель…

– Мистер дьяволёнок уже укатил? Что ж. И нам некогда, – затолкав бедняжку в машину, я плюхаюсь на сиденье рядом. Позволяю демонической ухмылке осветить лицо, ненормальный смех, однако, силюсь держать при себе. Кто тут леди, в конце концов?

Небольшое примечание:

Юбочка вышла довольно короткой. Но я не специально!

Полы рубашки пришлось намертво перевязать под рёбрами, иначе она свисала бы ниже юбочки и прикрывала мою несравненную талию. Галстук, кстати, великолепно вписался в картину.

Стоит отдать дань прелестному кожаному пиджаку. Ты был восхитительным. Но пиджаком. Мой гениальный план провалился бы, не будь в нём кожаной жилетки.

Синие гольфы очень даже пригодились. А вы знали, что они прекрасно сочетаются с ядовито-синей повязкой на руку? Только давайте без лишних вопросов. Даррен может обойтись и без спортивной куртки. Нечего вешать её прямо под моим носом.

И да, самое главное, – мне идут хвостики. Особенно разноцветные.

Примечание отчаливает, пока кто-нибудь не задохнулся.

Смех или возмущение – ваши проблемы)

Выгрузившись из авто за пять минут до начала урока, я понимаю, что окончательно обречена. Аника, как истинный герой, решает отвести меня в администрацию и проводить в класс, но я поспешно гоню её на занятия. План мести, он, конечно, план мести, но невинные жертвы предусмотрены не были.

Достаю документы, переданные Дарреном, и начинаю весёлое приключение. Добраться до здания администрации оказалось нетрудным – маленький одноэтажный домик с крышей цвета охры и огромной вывеской «АДМИНИСТРАЦИЯ…» был единственным в своём роде. А вот дальше всё становится куда интереснее.

Леди в очках с толстенной оправой заявляет, что, когда мне снова приспичит подделать документы, стоит выбирать менее влиятельную фамилию. Брови ползут вверх, пока часы предательски быстро тикают за спиной.

Опускаю взгляд на списки, притаившиеся в кривых пальцах, и стараюсь остановить поток демонических мыслей, но, увы, – ведьмина сущность берёт вверх.

Вылетаю на улицу.

Карта (судя по всему, самый любезный представитель администрации) указывает кратчайший путь до нужного корпуса – через здание библиотеки. Бодро встрепенувшись, направляюсь в заданном направлении.

Библиотека поражает своим масштабом, сочетанием помпезности и домашнего уюта, поэтому мозг заранее обрисовывает две вещи: во-первых, я безоговорочно и навсегда влюбилась в неё, а во-вторых, чтобы найти выход, придётся либо пропустить первый урок, либо немедленно превратится в Лару Крофт.

Не привыкшая унывать, пускаюсь по длинным коридорам. Трёхметровые стеллажи сменяют друг друга подозрительно быстро, названия книг, напечатанные мелкими и тёмными буквами, становится сложнее читать с каждым новым шагом. Неестественно густой полумрак сгущается над головой. Свет, пробирающийся сквозь вязкую пелену, всё теплее и мягче, словно по периметру вдруг расставили десятки подсвечников.

Моя хвалёная сообразительность снова опаздывает с обеда.

Жадно глотая воздух, наклоняюсь к одному из многочисленных потрёпанных томиков, и…

– «Священная инквизиция – лапы живодёров»? – …приплыли.

Тёмный лабиринт. Простейшая ловушка для магических существ. Я всегда знала, что у меня была бы двойка по осторожности.

– Как любопытно, – впереди материализуется незнакомец. Смотрит на меня с настороженным удивлением, сжимая в длинных пальцах старинную книгу. Тёмная энергия, исходящая от него волнами, столь сильная и неприятная, что хочется врезать по лицу, заставляет с горечью признать: здесь я бессильна. Создатель Тёмного лабиринта умело контролирует территорию библиотеки. Настолько, чёрт возьми, умело, что даже сложно понять – маг передо мной, или ведьмак. – Источник огонька пожаловал.

– Вам следует сказать мне спасибо. Я ведь подожгла не вашу премилую матрёшку, а всего лишь ненужный листик, – кстати говоря, наверняка кто-нибудь из вас подумал об обратном, а? – И, да, я как раз искала тебя, – юноша, застигнутый врасплох, недоумённо изгибает брови. Ухмыльнувшись, протягиваю ему сумку. Пальцы незаметно перегруппировываются. – Это просили передать кавалеры охмурённых тобой девушек! – ни на секунду не засомневавшись в правдивости своих мыслей, я швыряю многотонную кладезь учебников в смазливую мордашку и срываюсь с места.

Главное в такой ловушке – бежать назад, сворачивая в одном и том же направлении.

Паника сдавливает горло, перекрывая доступ к кислороду. Гул в ушах превращается в нестерпимую боль. Спину обдаёт невыносимый жар.

Только не падать.

Внезапно глаза улавливают странный свет.

– Святая инквизиция! – на месте прикосновения моих стоп к полу вспыхивают древние магические печати. Нет, вы только представьте: этот наглец травит мою душу, пытаясь подчинить собственной воле. Выпотрошу при первом же удобном случае. Надо только успеть добраться до многолюдного места, иначе беда. В самом серьёзном смысле слова.

Сердце начинает отбивать чечётку, когда я вдруг осознаю, что любая попытка поразмыслить даётся с трудом. В голову лезут бессвязные образы, перед глазами разливается цветное озеро, а колени так и норовят согнуться.

И почему я с детства не дружу с физической подготовкой? Наверно, потому что вечно хочу спать. Представляете, даже в Мире Мёртвых каждый день просыпалась с мыслью, почему никто не прервал мой сладостный сон. Ха-ха, иронично. Так оно и получилось в итоге, да? Хм, слушайте. Тут давненько (со вчерашнего вечера, между прочим!) назревает серьёзный вопрос. Никому не кажется, что Фриц втрескался в Анику? Нет, мы, конечно, с ним почти не знакомы, но то, как он на неё смотрел во время посиделок…мамочки родные, это было что-то. Моя ведьмина сущность полыхала от умиления и восхищения. Кстати говоря, насчёт восхищения. А Даррен вообще-то симпатичный. М, просто милашка…но с какого перепуга так взъелся на того кокетливого блондичика? Ха-ха, неужели мистер любвеобильный принц меня приревновал? Да ладно? Интересно, а ему понравится мой наряд? Попускает слюнки? Пф, он же его ещё не видел! Непорядок, надо срочно исправлять ситуацию…

Скорее всего, за этой надобностью я и летела в данную непонятную комнату с кучей смертных, что округлили глазёнки так, будто увидели разбитый 100 iphone?

Вам со вкусом мести или поцелуя?

Аника оборачивается на грохот открывающихся дверей. Поднос выскальзывает из её дрожащих рук, и звон стекла тонет в наступившей тишине.

Поначалу, увидев девушку, Даррен расплывается в улыбке. Первые секунды юноша с наслаждением разглядывает сестрёнку. Взлохмаченные волосы цвета соломы несказанно идут её тёмно-оливковым глазам, короткая юбка подчёркивает красоту стройных ног, завязанная в узел рубашка оголяет тонкую талию, а эти яркие, дерзкие цвета лишь добавляют очарования.

Но когда Рошель ухмыляется и, вместо того чтобы снова начать сыпать колкостями, валится на колени, весь мир застывает в глазах трёх человек.

Аника вскрикивает, зажав рот ладонью, и впивается пальцами в грудную клетку. Боль Рошель и тошнота, нахлынувшие внезапно, заставляют её рухнуть на стоящую позади скамью. Фриц кидается навстречу с противоположного конца зала, но друг опережает его: подхватывает ослабевшее тело в паре сантиметров от пола, осторожно поддерживает спину и плечи, словно боясь ненароком переломить.

Пока вокруг собирается гудящая толпа, Фриц проскальзывает к побледневшей Анике. Дернувшись в судороге, девушка сжимает широкое плечо.

– Убью, – но прежде, чем друзья успевают оправиться от шока, Даррен обращается к ним одними губами. Его безжизненное лицо становится воистину ужасающим, когда в ледяные серые глаза закрадывается искра… – Я порву его на куски, – …искра, что похожа на металлический отблеск пущенной стрелы.

Ошеломлённые ученики начинают перешёптываться, поглядывая на одноклассника распахнутыми глазами. Похолодевший от ярости, он не сразу замечает, как щеки касается кроваво-красный ноготь.

Десятки голосов разом замолкают.

– Эй, хранитель, – Рошель смотрит в удивлённое лицо затуманенным взором. Уголки обесцвеченных губ медленно опускаются, пальцы, столь нежно касающиеся щеки парня, дрожат, и в сводах комнаты звенит… – Когда наша свадьба?! – …наполовину насмешливый, наполовину возмущённый голос.

Спустя час в комнатке с зашторенными окнами и скромной табличкой «Медпункт» закрываются ведьма, чёрный маг, юноша, чей взгляд страшнее любого заклинания, и его безразличный к миру друг.

– ПРЕКРАТИ! – Аника рычит на своего жениха уже в сотый раз, но результат остаётся прежним: вместо того, чтобы утихомирить хохочущего Даррена, её тонкий голосок лишь зажигает румянец на безэмоциональном лице Фрица. – Между прочим, она почти потеряла душу! – однако жестокая правда моментально делает воздух тяжёлым.

Даррен замолкает, опершись локтями на колени и низко свесив голову.

– Т-то есть…уже всё хорошо. Она немыслимо сильна духом, раз смогла так долго противостоять чужеродной энергии.

– Что это? – даже Фриц слегка вздрагивает от тона Даррена.

– Эт-то…ну… – Аника пытается перевести дыхание, мысленно коря себя за резкость и одновременно удивляясь реакции друга. – Магические печати, используемые чёрными колдунами ещё в глубокой древности. Создатель заклинания загоняет жертву внутрь и начинает поглощать её душу, тем самым подчиняя своей воле. Но вместе с потерей души начинает страдать тело: сначала повреждается мозг, за ним – все остальные органы, – Аника многозначительно переглядывается с Фрицем. Даррен остаётся неподвижным. – У неё сильный организм. А душа – словно дикий зверь. Не пройдёт двух суток, как встанет на ноги, – девушка тихо посмеивается в попытках утешить любимого братика.

– Но?

– Н-но?

– Ты же хочешь что-то добавить.

– Я…

– Не лги.

Аника сглатывает тяжёлый ком. Фриц, до сих пор изображающий бесчувственную статую, открывает глаза.

– Она хочет сказать, что такую печать мог создать только по-настоящему могущественный маг. Похоже, у нас завелись тараканы.

– Тараканы?

– Именно. Будь он одиночкой, мы бы без труда учуяли энергетический ком.

– Ты прав. Это объяснит тот факт, что мы ещё ни разу не встречали отдельных ведьм или магов. А ведь их в этом земном уголке, судя по родословной населения, должно быть в десятки раз больше, чем где-либо ещё, – парень наконец поднимается на ноги. Свет полуденного солнца, приглушённый тяжёлыми тучами, освещает его внушительную прямую фигуру. – Найдём их.

– Да.

– Разумеется.

– А пока… – он оборачивается к кровати с искажённым от отчаяния лицом. Но уже спустя пару мгновений начинается весело лыбится. – Что ты ещё мне скажешь, дорогая? – протягивает руку, не обращая внимания на вопящую Анику, и освобождает Рошель от повязанного вокруг губ шарфа.

Девушка моргает стеклянными глазами, затем игриво усмехается и заявляет мягким тягучим голосом:

– Ты такая лапочка, принц-хранитель…

– Ты льстишь мне, милая… – лепечет Даррен, с удовольствием цепляясь за кокетливый взгляд.

– Как тебе ни стыдно!

– О, Аника! А где твой любимый двухметровый гарем с янтарными глазами?

Даррен тут же заливается диким хохотом, Аника отчаянно пытается вырвать шарф из рук братика, Фриц тяжело вздыхает. Стараясь прекратить поступление крови к лицу.

– Кому-то придётся остаться с Рошель до окончательного восстановления, но я ещё больше убеждаюсь в том, что ты представляешь для неё опасность!

– Полагаю, если она останется с тобой, ты либо сгоришь от смущения, либо станешь, наконец-таки, невестой моего дорого Фрица. Верно, дружище?

– ДАРРЕН!

– Оставляем Рошель на твоё попечение, – говорит Фриц. – До той поры, пока мне не захочется свернуть тебе шею.

– Вот это другой разговор.

******************

Потянувшись на кровати, я злобно фыркаю. Отряд бешеных скрипачей, засевший в голове, не хочет сочетаться с приятным солнечным теплом и бодростью, что наливают тело.

Первый школьный день пролетел так быстро. Но…неужели я устала настолько, что даже не помню лица принца, когда тот увидел мой наряд? Надо срочно вспоминать. Срочнее некуда. Это лицо вообще нужно было сфотографировать и…

…лицо?..

Сердце замедляет темп. Воспоминания начинают сыпаться на разум мелкими осколками, повергая в ужас и ярость.

Распахнув глаза, натыкаюсь на знакомую люстру в виде лотоса. Точечный свет лампочек, столь непривычный и яркий, заставляет зажмуриться. Память, наконец, пробуждается ото сна.

Лицо Даррена. Чётче всего я помню его лицо. Точнее, подобие того лица, которое видела до этого. Серебряные глаза потускнели, стали пугающе матовыми, зрачки сузились до размеров кошачьих, а вся кожа словно заледенела. Когда я потянулась к его щеке, неся всякую чушь о нашей свадьбе, ощутила эту ужасающую твёрдость и холод.

СЕКУНДУ.

Мысли шевелятся в голове, заставляя краснеть всё больше с каждой секундой. Медленно поворачиваю голову и чувствую, как придавленную широким плечом руку сводит судорога.

– ЧТО ТЫ ЗАБЫЛ В МОЕЙ КРОВАТИ?! – отвесив невероятно привлекательному Даррену смачный подзатыльник, сажусь на постели и угрожающе выставляю руки.

Принц потирает заспанные глаза, зевает, потягивается и являет миру недопустимо идеальный торс. Спасибо, что догадался прикрыть его футболкой.