Данлинские легенды

Мост содрогнулся, резко накренившись; люди заскользили прямо к краю, пытаясь уцепиться за гладкий металл. Опытные рабочие и солдаты реагировали мгновенно: прижимали к мосту широкие браслеты, закрепляясь на месте магнитными чарами. Успевшие первыми ловили других, удерживая их на нужные секунды.

Ремилис сорвался с места, не думая о браслете – он видел, как дядя не сумел удержать сумку, и сейчас скользит за ней, выбросив вперед руку. Юноша бросил крюк, зацепив ремень сумки; та на несколько секунд остановилась, натянув верёвку, и Тэллий ее догнал.

Ремилис, не успев затормозить, едва не сорвался в пропасть сам, однако у самого края крепкие пальцы стиснули его запястье. Массивный светловолосый рабочий с легкостью выдернул Ремилиса наверх, удержал на месте.

– Спасибо! – выдохнул юноша, дотягиваясь магнитным браслетом до металла. Лишь после звонкого щелчка он позволил себе перевести дух и оглядеться.

Вроде все живы. Дядя тоже не пострадал, прижимает к груди всё ту же сумку. Да что там такое-то?

– Спасибо, – повторил Ремилис, глядя на нежданного спасителя. – Амидии в долгу.

– Я Эрфад, – лаконично назвался рабочий. Необычное имя, да и человек необычный: выше Ремилиса почти на голову и гораздо шире в плечах. – Что теперь?

– Ждем, – пожал плечами Ремилис. – Вскоре мост выпрямится, после всплесков все всегда возвращается.

Эрфад кивнул. Ремилис про себя вздохнул: вот потому люди и не селились в мёртвых районах. В обычном Орстате изменения подчинялись строгому, давно рассчитанному циклу; здесь же они случались резко и непредсказуемо – всплесками. Хорошо ещё, что древние машины неизменно возвращали все в прежнее состояние… но это слабо утешало семьи погибших.

Население Орстата росло, и проблема места вставала все острее и острее. Но даже это не могло заставить людей перебраться в царство всплесков.

– Глядя на город, – тихо сказал Эрфад, – я думаю, что он не для людей.

– В какой-то степени так и есть, – пожал плечами Ремилис. – Ты знаком с историей Орстата, Эрфад?

Тот молча покачал головой. Юноша не удивился: среди рабочих редко встречались люди с образованием, многие знали прошлое разве что в пределах пары десятков лет до своего рождения. Ремилис же старался просвещать других, сам всегда любил поговорить о городе. А сейчас это бы отвлекло от мыслей о бездне в паре шагов и боли в стиснутой браслетом руке. Да и показало бы другим, что племяннику командира плевать на боль. Надо служить примером стойкости.

– Люди сюда пришли всего несколько веков назад, – пояснил Ремилис, – а сам Орстат значительно древнее. Его построили великаны – тогда, когда не было ни Скарделла, ни Самоцветной Империи… да никаких человеческих государств вообще не было.

Эрфад слушал, глядя в лицо Ремилису, будто сосредоточив на нем абсолютно все внимание. Юноше на мгновение стало неуютно; взгляд казался пронизывающим, словно кожи касался ледяной ветер.

– Ученые считают, – продолжил он, – что Орстат тогда городом не был, что его строили как фабрику, или генератор, или… Один Инженер ведает, Эрфад. Ну, может, ещё Северные Кланы, они на том же наследии живут, пусть нынешние великаны и сами ничего не понимают в своем прошлом. Но в любом случае, люди превратили Орстат в город и привыкли к его ритму.

Ремилис всегда гордился этим. Человек мог приспособиться к чему угодно, подчинить себе что угодно – и Часовой Город стал вечным памятником этой идее.

– Но ведь можно было построить и свой город, – сказал Эрфад. – Рядом.

– А зачем? – пожал плечами Ремилис. – Есть основа, куда проще создать все на ней – нам, можно сказать, приготовили площадку.

– Да, – согласился Эрфад. – Куда проще.

Где-то внизу заскрежетал механизм; мост постепенно выправился, снова установился горизонтально. Рабочие и солдаты принялись подниматься на ноги, переругиваясь.

На привал они остановились в огромном металлическом зале. Здесь можно было не бояться всплесков: такие территории оставались стабильными, меняться было особо нечему. Конечно, стены могли просто сойтись и раздавить… но нет, это вроде был все же зал, а не исполинский пресс.

Ремилис едва успел поужинать, когда подошел дядя – все с той же сумкой на боку.

– Пора объяснить, зачем мы здесь, племянник, – тихо сказал Тэллий, и Ремилис вздрогнул. – Все дело в моем путешествии.

Юноша обратился в слух.

Год назад Тэллий Амидий ушел с экспедицией на Север, на земли Кланов. Он вернулся, потеряв половину солдат, но доставил нечто, представленное совету Дома – и мигом получил самые широкие полномочия.

Суть случившегося оставалась тайной. В Орстате вообще мало знали о Северных Кланах, пусть город и стоял совсем близко к исполинской горной цепи. Ремилису было известно то же, что и всем: северяне дружили с великанами и строили города на основе древних машин, создавали чудовищных механических зверей, как-то выживали в регулярно проходившихся по Северу напоенных магией бурях, жили кланами… Пожалуй, и все.

Иногда Орстат и Кланы торговали, но зачастую общение прерывалось на десятилетия. Последний раз северяне общались с Часовым Городом больше полувека назад.

– Ты ведь знаешь, почему мы не оживили район? – спросил Тэллий, опустившись рядом.

– Нет энергии, – кивнул Ремилис. – Никакие чары и механизмы не дают ее в должном объеме, а какие дают – те не встроишь в блоки.

– Верно. И именно поэтому я отправился на Север, желая поискать решение там. Я… – Тэллий покачал головой. – Не буду рассказывать, как это было, долгая история и не та, какую хочется вспоминать. Но смотри.

Он осторожно расстегнул сумку, извлек округлый металлический контейнер. Открыл, показал племяннику содержимое.

Внутри лежала сфера – гладкий металлический шар, собранный из плотно пригнанных друг к другу маленьких фрагментов. Ремилис знал, что их ровно тридцать шесть: он раньше видел такие шары.

Именно они питали энергией все населённые районы Орстата. Именно такой сферы не хватало в мёртвом районе – потому-то он и был лишен жизни.

С ее помощью можно было подключить район к общему циклу, и начать его осваивать. С командой из сотни рабочих было легко создать поселение и закрепить права Амидиев на эти блоки; здесь хватит места для всех, кто теснится во владениях Дома.

– Дядя… – только и смог выдохнуть Ремилис.

– Да, – усмехнулся Тэллий. – Я нашел хранилище Кланов, смог его вскрыть, и… забрал оттуда энергосферу. Они все одинаковые; хвала великанам, которые так хорошо подгоняли свою технику.

– Забрал? – уцепился за легкую паузу в речи Ремилис.

– Украл, – помрачнел Тэллий. – Похитил. Как хочешь. Но я получил ее в руки, вернулся в Орстат – и добился от Дома права на экспедицию. И теперь надо спешить, у нас мало времени.

– Почему?

– Потому что Зверь выбирал жертвами моих товарищей, – ответил Тэллий.

Ремилис дернулся; почему-то лишь сейчас он сопоставил боевые машины северян и неизвестное чудовище Орстата. Обычное животное вряд ли бы смогло пробраться в Часовой Город, но созданный для скал и ущелий механизм…

– Девятеро погибших от клыков Зверя – мои солдаты. Те, кто были со мной в экспедиции; сейчас остались только я и Кальдис, – Тэллий кивнул в сторону пожилого солдата, сидевшего неподалеку.

– Ты думаешь, что это творение северян?

– Да. Потому и торопил экспедицию. Я боюсь, что Кланы послали за мной одно из своих чудовищ, – Тэллий сгорбился, глядя перед собой в темноту.

– Но разве механизм на такое способен? – удивился Ремилис. – Пройти от Севера до Орстата, найти нашу территорию, выследить…

Он замолчал, осознав, насколько это дико звучит. Орстат граничил с громадным Скарделлом, где давно научились наделять механизмы подобием жизни. Но подобная машина превосходила даже самые смелые достижения скарделльских магов-инженеров.

– Я не знаю, – мрачно ответил Тэллий. – Я не знаю, что способны изобрести или откопать Кланы, племянник. Посмотри на Орстат – сколько мы создали, изучая его всего несколько веков? А северяне тысячелетиями живут на наследии великанов.

– Если это механизм, – сказал Ремилис, – то с ним не договоришься. Но если им кто-то управляет, то…

– Они хотят вернуть сферу, – жестко ответил Тэллий. – Поэтому Зверь и пугает меня, убивает солдат – северяне думают, что я устрашусь и верну. Не дождутся.

– Но…

– Плевать, – Тэллий резко поднялся. – Я пошел на Север, я забрал у него лучащееся силой сердце – и не стану за это платить. Наши северные соседи никогда даже и не думали помогать Орстату, так что поможем себе сами.

Он отошел к Кальдису; впервые за время экспедиции Ремилис заметил, что оба они постоянно держат руки на рейлверах.

Своей цели экспедиция достигла сутки спустя, углубившись ещё дальше в мёртвый район. Теперь, зная причину, Ремилис понимал и выбор маршрута: общая планировка у районов Орстата совпадала, и путь к энергозалу было несложно распознать.

Тэллий запретил говорить остальным о сфере; Ремилису казалось, что дядя слишком уж боится, но с другой стороны… Любой Дом, граничивший с мёртвым районом, заплатил бы за энергосферу колоссальную сумму. Не стоило подвергать спутников искушению.

Однако люди все больше и больше нервничали из-за молчания лидера. Тэллий не отличался умением успокаивать других, так что общаться пришлось племяннику. Несколько раз он с мрачной иронией думал, что такие разговоры – отличная тренировка для заседаний в совете Дома.

Неожиданную помощь оказал Эрфад: ему стоило лишь смерить негодующего человека холодным взглядом, чтобы тот умолк. Более того, у него обнаружилось отличное чутьё на безопасные проходы; несколько раз рабочий указывал на тоннели и мосты, которые либо только что пережили всплеск, либо ещё к нему не подошли. Ремилис отметил про себя, что по завершении похода стоит рекомендовать Эрфада в бригадиры, справляется отлично.

Но, пусть даже Ремилис знал дорогу, окончание пути застало его врасплох: за прошедшие часы ему уже начало казаться, что тишина мёртвого района будет царить вечно. И все же они прошли сквозь тоннель, взобрались по широкому стальному склону, и оказались прямо перед зданием в форме полусферы.

Над входом был отчеканен знак: шесть лучей, расходящихся из диска в центре. Древние великаны почему-то питали пристрастие к этой цифре. Ремилис не знал причины, но она его не особенно и волновала. Какая, в самом деле, разница?

Двери, к удивлению Амидиев, оказались приоткрыты. Похоже, всплески в кои-то веки сработали в пользу людей. Нет, металлические плиты можно было бы взрезать, инструменты имелись. Но сама эта мысль показалась Ремилису дурным знамением.

Прямой коридор вел в глубину здания: там и находился энергозал, важнейшая часть района, самое его сердце. Внутрь ступили только трое: Тэллий, Кальдис и Ремилис. Два оставшихся участника экспедиции на Север и родич одного из них – так было правильно. За спиной остались ликующие рабочие и солдаты: сейчас они понимали, почему экспедиция явилась сюда, и радовались тому.

Ремилису доводилось бывать в таких залах: выступающие из стен колонны, сплошное возвышение в центре, ниша у дальней стены, где шесть изогнутых шипов окружают круглое гнездо. Только здесь царили полумрак и полная тишина – ни света ламп, ни гула механизмов.

Никто не произнес ни слова. Тишину нарушил только лязг замка – Кальдис закрыл за собой тяжелую дверь. Затем раздался шелест ткани сумки, потом – щелчок открывшегося контейнера.

Тэллий осторожно подошел к нише, бережно поднял сферу, протянул ее вперед. Племянник и солдат затаили дыхание, когда полированный шар погрузился в гнездо; Тэллий слегка надавил, и в тишине зала прозвучал громкий щелчок.

Когти-крепления сомкнулись вокруг шара.

Тот засветился, плавно разгораясь все сильнее; точно так же разгорелась лампа под потолком. И в такт сиянию взвился и гул – знакомый, удивительно приятный гул работающих древних механизмов. Металл под ногами едва заметно задрожал; слабая вибрация лучше любых слов доказала – район оживает. Энергия струится в нём, и очень скоро район перестанет быть опасным, включится в общий цикл Орстата.

Ремилис не отрывал взгляда от сферы, чувствуя, как душу наполняет радость. Он знал, что этот день навсегда останется в памяти – и не только потому, что Амидии получили новые владения, а люди – новый дом.

Просто… как не запомнить удивительное зрелище пробуждающегося города? Пронизывающее ощущение, когда он уверенно возвращается к жизни?

– Да! – выдохнул Тэллий, поворачиваясь. Глаза его горели радостным, почти безумным огнём, на лице играла улыбка…

Она тут же погасла, когда Тэллий посмотрел мимо Ремилиса. Тот машинально обернулся.

У дверей – по-прежнему закрытых – неподвижно стоял Эрфад.

– Ты как сюда попал? – резко бросил Тэллис. – Как посмел…

– Вор, – спокойно сказал Эрфад, и это слово перекрыло ровный гул механизмов. – Я пришел по закону Кланов.

Тишина. Краткие мгновения тишины; лица Тэллия и Кальдиса исказились, руки потянулись к рейлверам.

«Конечно», – отстранённо подумал Ремилис. Необычное для Орстата имя, холод горного снега в глазах, короткие чёткие фразы – кем ещё мог оказаться Эрфад?

Странно, что он сам раньше не понял. Слишком привык к тому, что Кланы где-то далеко? Что они не переходят горную границу?

Северянин неторопливо двинулся вперед.

– Ты проник в наше хранилище и украл солнечное сердце, – размеренно произнес он. – Ты принес его к своему клану, потеряв людей в дикой погоде. Я пришел по твоему следу, Тэллий Амидий.

Эрфад поглядел на сферу, перевел холодный взгляд на людей.

– Ты ее не заберёшь! – Тэллий поднял рейлвер и шагнул навстречу северянину. – Только сделай шаг – и я тебя твоему же зверю брошу, пусть сожрёт!

– Не сожрёт, – равнодушно ответил Эрфад. – Зверь – это я.

И в это мгновение Ремилис осознал, что его знания о северянах оказались ошибочны.

Люди Кланов не творили механических зверей.

Люди Кланов в них превращались.

Он не успел понять, как сменился облик Эрфада – но на его месте возник волк размером с быка. Шкуру из стальных пластин покрывала проволочная шерсть; на лапах виднелись поршни и шарниры, глаза горели ровным электрическим светом. Каждый дюйм стального волка словно был сотворен мастером-механиком – но двигался зверь со скоростью и лёгкостью, доступной лишь живым существам.

Воздух зала вспороли синие сполохи рейлверов; один выстрел ударил в стену, второй же лишь скользнул по стальной шкуре: волк оказался ураганно быстр. Вскрикнул и мгновенно умолк Кальдис – одновременно с хрустом костей.

Ремилис рванулся вперед, не размышляя, только желая помочь своим – и северянин отшвырнул его одним движением плеча. Юноша прокатился по полу, врезался в опору, услышал вопль дяди – и наступила тишина.

Он приподнялся, охнул от боли в спине; понял, что опоздал.

Кальдис лежал навзничь, уставившись невидящими глазами в потолок; грудь его раздавила тяжелая стальная лапа. Тэллий распростёрся чуть дальше, в луже собственной крови, и Ремилису даже не хотелось приглядываться к ранам.

Волк… Эрфад стоял шагах в двадцати от ниши со сферой, не отрывая от нее взгляда. Сейчас он казался стальным изваянием, отключённым механизмом.

Ремилис попытался встать; рука скользнула по гладкому полу, нащупала приклад отлетевшего ружья Кальдиса, и оружие придало юноше сил.

Он с трудом поднялся, шагнув между стальным волком и сферой. Вскинул ружьё, ощущая, как дрожат руки.

– Ты ее не заберёшь! – выкрикнул он, чувствуя себя совершенно беспомощным. У погибших от клыков северянина солдат оружие было не хуже. – Без сферы район останется мёртвым! Ты не…

Голос Ремилиса сорвался. Он сглотнул, нащупывая спусковой крючок.

Несколько мгновений царила тишина. Ремилис заставил себя не отводить взгляд, смотреть в холодные и бесстрастные глаза волка, похожие на древние лампы. Желтый ровный свет – против отчаяния и решимости в сером взгляде человека.

Потом Эрфад снова сменил облик.

Ремилис опять не успел осознать переход: вот только что стоял громадный механический волк, а вот – прежний, знакомый человек. Вроде бы уязвимый. Но юноша не обманывался внешней слабостью; он лишь крепче стиснул ружьё.

И Эрфад сказал: