Когда уйдешь

Сырые кроссовки за эти дни успели здорово натереть ей сухожилия. Поначалу она терпела эту боль, но когда раны начали подгнивать Леля все же решилась раскошелиться на перекись и лейкопластырь. К счастью мама недавно получила зарплату и обстоятельства располагали ей вытащить у нее из кармана тысячу рублей, пока она лежала пьяная. На утро она все ровно бы не вспомнила сколько они пропили вечером, а просить у нее было бесполезно. Равно как и напоминать о задолженности, которая накопилась за квартиру. Леля погасила долг на балансе своего телефона и оплатила интернет за следующий месяц. Без него сейчас никак нельзя в конце года, когда задают так много рефератов, да и вообще домашнее задание без выхода в сеть было невозможно сделать полноценно. А вчера, например, из чата группы она узнала, что первую пару убрали и теперь вместо нее стояло окно. У Лели был лишний час чтобы отоспаться и сегодня она чувствовала себя более выспавшейся, но как всегда голодной.

В дверях продолжали оставлять квитанции об неоплате, угрозы отключить электричество, воду и газ. Поначалу Леля не обращала на них внимание, так как первые уведомления начали приходить больше года назад, когда она еще училась в школе и не особо переживала о том, чем должны заниматься взрослые. Просто приносила квитанции и оставляла их на столе. Каждый месяц сумма росла, теперь на нее и вовсе стало страшно смотреть. Леля начала бояться, что однажды она придет с учебы, а дома не будет электричества. Сразу встает вопрос –как заряжать телефон? Как мытья, где стирать и что пить? Это стало беспокоить ее больше, чем ночные кошмары, больше, чем ее сомнительное будущее. Однако в жизни часто случается так, что когда тебе кажется, что хуже просто некуда жизнь просто берет и показывает тебе, что ты ошибался. И тогда ты понимаешь, что прежде было не так уж и плохо. Но вернуть уже ничего нельзя.

С непривычки странно было смотреть на залитый солнцем город. Миру снова вернули краску. Все, что могло и собиралось цвести –цвело. Люди радовались смене погоды, на их лицах читалось удовольствие и благодарность за долгожданное тепло и свет. Одна Леля ехала в колледж с грустными-прегрустными глазами. На этот раз за ними действительно скрывалась удрученность своими мыслями. Она не понимала, как так быстро мог набежать такой огромный долг. Где взять денег на его погашение и как заставить маму начать хоть немного его выплачивать? Ей же на все плевать. Она даже не хочет вызывать человека, который посмотрел бы их плиту. Вполне возможно, что у них уже давно утечка газа иначе почему, когда ее включают в квартире всегда стоит запах кислятины?

Однажды она поругалась с соседкой по этому поводу. Как всегда, стояла в дверях и в любой момент могла хлопнуть дверью и спрятаться в квартире. Мама была немногим выше Лели, с такой же тонкой костью только обрусевшая и порядком постаревшая к своим сорока годам. Орала будет не подходящим словом –гавкала, как маленькая разъяренная собачонка. В тот день был плановый осмотр дома на утечку газа, и соседка требовала, чтобы в этот раз они обязательно впустили ремонтника. Дверь ему в тот день не открыли и Леля догадывалась почему. Скорее всего мама, как и она сама, стыдилась своего «дырявого сундука» и не хотела позориться перед посторонними людьми.

Когда она приехала еще не прозвенел звонок с первой пары. У фасада здания было чисто, на ступеньках лежали опавшие с елей зеленые иголки. Буфет закрыт. Леля схватилась за давший голос желудок и встала у окна напротив раздевалки для девушек, чтобы подождать, когда вернется буфетчица. Ей хотелось перекусить в тишине и спокойствии пока не началась перемена. Но до звонка оставалось всего пять минут, а первым занятием у них стояла физкультура, на которую нужно было еще успеть переодеться.

«Где ее все время черти носят?»

Леля осуществила задуманное и теперь брала с собой пластиковую бутылку с чаем. Заварка дома была, вода тоже. Сахара правда наскреблось всего пол ложечки. Она сделала два глотка, чтобы унять ворчливый желудок и словно все осознав он замолчал. Одуванчики за окном впервые за долгое время раскрылись как следует, приглашая угоститься своей пыльцой трудолюбивых жужжащих пчел. Ангелину она увидела из далека. Рыжеволосая, немного полненькая. У нее тоже была большая грудь, о которой Леля могла только мечтать. К своим почти семнадцати годам ей хотелось быть более похожей на девушку. Чтобы на нее хоть иногда смотрели так как смотрят на Соню или Виолетту…

«Это все потому, что я недоедаю. Недоедаю и поэтому не расту. Одежде, в которой я хожу на физкультуру уже три года, а она по-прежнему мне как раз. Хотя, когда ее покупали она все же была немного великовата. Немного…»

– Леля! – окликнула ее Ангелина и сразу же прозвенел звонок, – А чего ты не пришла переодетая?

«Почему? Наверное, потому, что у меня ужасные спортивные брюки, в которых и так стыдно ходить.»

– Не подумала что-то.

– Ну ты даешь! Так же проще!

Всю пару у нее щемило желудок. От пробежки заболело в боку, поэтому, когда сразу после нее начали играть в волейбол она не могла понять почему у ее одногруппников такие здоровые, счастливые лица как будто плохо только ей одной. Виолетта в обтягивающих легенсах грациозно подпрыгивала отбивая мяч. Длинные блестящие волосы, собранные в высоких хвост подскакивали вместе с ней. Она играла в команде противника и Лели волей-неволей приходилось на нее смотреть.

«Ну как можно быть такой красивой?»

Когда приходила ее очередь подавать мяч, команда тяжело вздыхала. Он никогда не улетал дальше сетки. Тонкое запястье жгло и болело. Лели было не постижимо как им вообще удается так далеко его закидывать. Всю оставшуюся игру ее просто швыряло между другими, лезущими отбить мяч за нее так как все знали, что и этого она сделать не может. Когда Стас кричал ей: «Рослякова, подай хотя бы в этот раз» она одаривала его ненавистным взглядом и мечтала, чтобы мяч прилетел ему в голову.

Ей было немного стыдно переодеваться перед другими девочками. Не хотелось так же, чтобы они учуяли от нее какой-нибудь запах, например, от кроссовок. Поэтому она всегда прижималась в самый дальний уголок. В буфете Леля купила булочку с повидлом и съела ее встав у окна. Следующей парой стояла история. В этом году она заканчивалась и через несколько недель они должны были писать итоговый тест. Вадим Максимович повторял темы, которые будут присутствовать в вопросах, но его почти никто не слушал. Полгруппы сидело в телефонах. Все знали, что и на тесте можно будет списать. Препод никогда не замечал перед собой группу и рассказывал, как будто самому себе.

Стас наглым образом вообще сидел к нему спиной, повернувшись лицом к Соне. Она с довольной физиономией смотрела в телефон и катала во рту карамельку. Виолетта делала тоже самое. Последней парой на сегодня оставалась математика. На перемене Виолетта нарочно спросила, как у Лели дела, а к концу пары уже писала ей в мессенджер с просьбой сфотографировать тетрадь.

Отправив ей готовые примеры Леля поднялась со стула и положила тетрадь на край преподавательского стола. Ангелина сидела под другим вариантом, так что даже если бы у нее было желание давать ей списывать в этом не было бы никакого смысла.

– Рослякова, можешь идти. – сказала Татьяна Николаевна поднимая на нее глаза поверх очков-половинок. Обычно перед тем как отпустить учащегося она проверяла тетрадь, но Леля всегда получала на математике одни пятерки, поэтому уходила первой. Сумка уже была в ее руках.

Тихие пустые коридоры. Было приятно уходить, когда никто не толкается, никто не шумит. Яркий солнечный свет, проходящий через окна говорил о том, что на улице отличная погода. Она вышла на крыльцо и стала спускаться. Все было как обычно. Обычный день, один из многих, когда она возвращалась с учебы раньше остальных. Ничего не предвещало беды или опасности. Но вдруг кто-то подошел к ней со спины у самых ворот и схватил за руку. Сердце резко замерло. Она остановилась.

Андрей и сам не понял, как это произошло. Они с Кириллом стояли, припарковавшись у крыльца колледжа и ждали звонка, чтобы забрать Виолетту. Отец снова не дал ему машину, и друг попросил съездить вместе с ним. А потом вышла она, та мелкая девчонка с балкона. Та самая, которую он привез и которая убежала от него под арку своего дома. Все это время она не выходила у него из головы. Не понимая, что делает он выскочил из машины и схватил ее за руку.

Леля оглянулась. Больше мутно-зеленые глаза встретились с парой шоколадно-карих. Он почти сразу опустил взгляд и тупо уставился на ее белое запястье с тоненькими еле заметными полосками. Навряд ли он их заметил, но брови его сильно нахмурились. Казалось, он был чем-то озадачен или очень сильно обижен.

Девочка просто дернула свою руку на себя, но вырваться из хватки незнакомца не удалось. Она повторила попытку скорее давая понять, что хочет уйти, но он этого как будто не замечал.

– Так ты учишься здесь? – спросил он не поднимая на нее глаз.

– Да, учусь…

Леля привыкла к тому, что люди удивляются, когда видят ее в стенах колледжа, но чтобы кто-то хватал ее за руку это впервые.

– А я думал ты в классе седьмом…

Он улыбнулся и посмотрел на нее. Парень был высокий, немного худощавый со смуглой кожей. Волосы подстрижены под ежика. Глаза светились каким-то неописуемым добром и участием. Он не выглядел как все, что-то отличало его от остальных. А еще Леля не припоминала, чтобы видела его раньше.

– Выходит, ты с Виолеттой учишься?

– Ну да, а что?! – она не прекращала свои попытки освободить руку, но он продолжал их игнорировать.

– Удивительно. А тебе сколько лет?

– Мне шестнадцать… а обязательно держать меня за руку?!

– Да, извини. Просто ты в прошлый раз так резко убежала, что я не понял, как это произошло.

Леля непонимающе посмотрела на него снизу-вверх. Он посмеялся.

– А ты, наверно, ничего не помнишь, да?

Она молчала, но дергаться перестала. Смутные образы вспыхнули в ее памяти. Ночь, огни города, проносящиеся перед глазами, тепло. Чей-то голос спрашивает ее – «ты спишь?»

– Ты набралась как не в себя. Я привес тебя, смотри.

Он качнул головой в сторону колледжа и Леля увидела стоящую перед крыльцом белую машину. Из окна выглядывал какой-то парень и наблюдал за ними.

– Так это был ты… – просто выронила она.

– А ты кого ожидала увидеть?

На миг он стал серьезен как будто ответ на этот шуточный вопрос был для него очень важен. А потом посмотрел на нее так, словно видит впервые.

– Леля? – спросил он и она отшатнулась удивленная тому, что ему известно ее имя.

– Ч-что?..

– Да ладно, ничего-ничего… Ты куда-то спешишь? Вот. – он поднял руки и показал ей их как бы демонстрируя, что больше не собирается лишать ее свободы, – Извини, я не хотел тебя задерживать.

Она отошла от него на шаг назад, не переставая переводить взгляд со смуглого парня на белую машину. Удивленная, она выглядела грустной и это насмешило и озадачило его.

–Ну что? Что? – дружелюбно спросил он.

Она только что вспомнила, что после того, как ей не удалось покончить с собой они стояли с ним на одном балконе. Тогда она не могла рассмотреть его как следует, но запомнила его голос. Он привез ее? Почему?

Леля отвернулась и зашагала прочь. Кажется, он посмеялся. Когда она вышла на улицу, застывшее сердце начало стучать быстрее. Ей казалось, что нужно убежать как можно дальше, и она прошла свою остановку, очнувшись только у сквера, который прежде видела лишь из окна автобуса. Она свернула по аллеи и присела на лавочку в тени невысоких деревьев. Что это сейчас было? Руки коснулись лица и Леля обнаружила, что оно пылало. Ее мысли в данный момент напоминали разбросанный по полу конструктор, который она собирала по кусочкам, пытаясь сложить какую-нибудь более-менее вразумительную фигуру.

То как она в тот вечер добралась домой до сего момента оставалось для нее загадкой. И сейчас по какой-то причине ни одна из версий не казалось более безумной, чем та, что являлась действительной. Почему ее так удивляло, что этот парень привез ее домой? Стоп. Не так. Ее удивлял прежде всего сам факт, что незнакомый человек привез ее домой. Она не помнила деталей и не знала обстоятельств, но факт оставался фактом. Почему? Может он живет близко от нее и каким-то образом узнал, что им по пути? Каким? Как? Черт, она совершенно ничего не помнит. Кроме того, что он однажды ее уже напугал, когда вошел в темный балкон и так же неожиданно открыл стеклянную дверь, как сейчас схватил ее за руку. Она посмотрела на нее словно на ней остался след от его пальцев. Держал он, действительно, крепко.

Леля спроецировала в сознании его лицо. Что-то заставило ее постыдиться своих мыслей и вместо него она представила белую машину. Он привез ее на ней. Может с ними был кто-то еще? Тот парень, что следил за ними?

Что он ей сказал тогда? Леля уже выходила, когда он ответил, что видит Виолетту впервые и приехал сюда с другом. Выходит, что тот блондин и есть парень Виолетты, а тот, что держал ее за руку его друг. Но зачем, почему он привез ее домой? Виолетта попросила?

Эти мысли не давали ей покоя пока она ехала домой на автобусе, и чтобы как-то отвлечься она стала искать в интернете машины, похожие на ту, что видела перед колледжем. Просмотрев множество картинок Леля пришла к выводу, что это тойота марк два.

После этого она стала читать разные статьи, прежде ее не интересовавшие. Она не хотела думать о случившемся, думать о нем, но глаза этого парня никак не хотели выходить из ее головы. Слишком добрые, слишком теплые. Как горячий шоколад. Она прочитала фейковые сплетни про звезд, рецепт домашнего мороженного, от которого на удивление, у нее не потекли слюнки. Сейчас это был просто текст, набор букв, которыми она забивала свою голову, чтобы вытеснить из нее другое. А вот последняя статья ее заинтересовала. В ней говорилось, что тараканы терпеть не могут молотую корицу и если посыпать ее в своей квартире, они в скором времени вымрут или мигрируют к соседям.

Выйдя на своей остановки она зашла в большой супермаркет на месте старого кинотеатра. Через дорогу возле ЖД вокзала как всегда стояли поезда. Корица оказалась не такой уж и дорогой и Леля взяла сразу пять пачек, чтобы наверняка. Придя домой она зачем-то крикнула маме, что вернулась. Несмотря на то, что уже несколько лет этого не делала. Та ответила ей невразумительным кашлем и шипением, из чего девочка сделала вывод, что мама произнесла ее имя.

Она разулась в прихожей и сразу поставила кроссовки на форточку в кухне. Теперь погода позволяла их просушить. В окно смотрели сказочные белые деревья, даже в квартире пахло цветущей черемухой и сиренью. Куст под аркой зацвел еще пару дней назад вопреки немилостивой погоде. На столе стояла кружка с остатками засохшего растворимого картофельного пюре –обычной пищи, которой питалась ее мама. Когда Леля вошла в их комнату она закурила сигарету и переодеваясь в домашнее девочке приходилось закрывать нос ладонью.

– Какого хрена ты делаешь? – спросила ее мама, когда она начала сыпать корицу за батарею.

– Какого надо, мама!

– Че это ты там сыпешь, а?

– Корицу, чтобы эти твари все подсыхали!

– Соседи что ли? Кхе-кхе-кхе.

– Тараканы, мама!

Высыпав целую пачку за батарею, еще пачку она высыпала за холодильник, где их водилось больше всего. А остальные три рассыпала вдоль каждой стены. Из-за запаха, поднявшегося в квартире они с мамой долго ругались словами, не выдерживающими литературного лексикона. Лели и самой он был не по душе, но мерзкие таракашки ее в край достали. Последнее время их развелось больше, чем обычно и к тому же не брала никакая отрава. Каждое утро ей приходилось смывать в ванную несколько десятков, ползающих по ней букашек. А история, когда на кассе она встряхнула пакет, принесенный из дома вообще заставляла морщиться ее каждый раз, когда она о ней в вспоминала. В нем оставалось что-то липкое и они набежали во внутрь. Это была зима. Леля спешила сходить за продуктами и просто засунула первый попавшийся пакет в карман, а встряхнула его, когда стояла в очереди у ленты. Первым она заметила их на волосах женщины, стоявшей впереди, потом под ногами, на своей одежде, выползающих из кармана и на пакете. Она убежала, оставив свои покупки и еще долго боялась туда ходить.

Пока грелся чайник Леля вышла в подъезд. Каким бы резким не был запах корицы он не шел ни в какое сравнение с запахом от их плиты. А от копоти, образовывавшейся на ее поверхности на кухне по всюду лежали черные пятна. Она запарила чай, стараясь не замараться об дно чайника и пока тот стыл смотрела в окно. Если он привез ее домой видел ли он эти битые окна на деревянной раме? Откуда он узнал где она живет, она ему что ли сказала? Больше некому. Никто не знал ее адреса, даже Ангелина, но и той к тому моменту там уже не было.

Дома был хлеб. Леля съела два куска, запивая их чаем. Мама весь день пролежала на диване уставившись в телевизор, включив канал, по которому показывали ее любимую передачу. Тем временем Леля на руках стирала одежду и постельное белье в ванной, а потом с тазиком выносила для сушки во двор. Какое-то время она просидела на скрипучей качели, наслаждаясь красотой и благоуханием воздуха. С другой стороны, не хотелось возвращаться домой и слушать эти дурацкие истории про алкашей. Мама всегда так громко смотрела телевизор. Потом она делала домашнее задание, писала эссе по обществознанию. В этом году заканчивалось большинство школьных предметов, оставляя место профильным. Первое полугодие Леля закончила ударницей и второе нужно было закончить точно так же если она планировала получать стипендию.

«А вот почему Виолетта беспокоится о своих оценках – вопрос. Такой же вопрос как и почему он привез меня домой…»

К концу дня Леля уже не скрывала от самой себя, что не может перестать думать о нем. Его глаза хотелось представлять снова и снова. В них есть некая аномалия. Они темные, но при этом кажутся светлыми. Как такое возможно?

Тихая ночь опустилась на город, на двор, в котором они жили. Леля вздыхая продолжала смотреть в окно. Ей хотелось быть где-нибудь в другом месте и думала она, как бы стыдно ей не было от этих мыслей, о площадке возле колледжа, где смуглый парень держал ее за руку. Сейчас она жалела о том, что так быстро убежала, что не насмотрелась на него как следует. Ведь он красив. Да, очень красив. Конечно, она для него просто жалкая серая мышь, которая не может быть симпатична такому как он. Но это не запрещает ей на него смотреть. И дело было не в том, что она питала к нему интерес из-за существующих в ее голове вопросов –почему, как он ее привез, кто его об этом попросил и так далее. Нет. Было что-то другое. Что-то из-за чего она не переставала думать о нем.

Дремота начала слипать ее глаза. Но спать не хотелось. Хотелось жить. Впервые за долгое время ей по-настоящему хотелось жить. Вот если бы она была нормальным подростком, с нормальной семьей, нормальной жизнью, гуляла бы сейчас по городу, радовалась беспечной юности. Вместо этого придется возвращаться на свой матрац и засыпать, надеясь, что ночью ее не будут преследовать кошмары. Она встала со стула и потянулась как будто хотела достать кончиками пальцев до свисающей люстры. Потом вошла в комнату и выключила телевизор. Мама громко храпела, просматривая, наверное, уже не первый сон. Перед тем, как почистить зубы Леля съела еще один кусочек хлеба, намазав его не очень острой аджикой, скорее похожей на лечо. Совсем не хотелось проснуться ночью от щемящий боли в желудке и хотя она не очень хотела есть ей пришлось заставить себя проглотить это блюдо.

Она надела свою спальную футболку, доходившую ей почти до колен, залезла под одеяло и уткнулась лицом в стенку. Мамин храп долго не давал уснуть. Леля переворачивалась с бока на бог. Несколько раз приходилось скидывать с себя таракашек. И вот, когда нога дернулась от первой судороги, предвещавшей начала сна ее телефон запиликал. Леля разблокировала экран и долго не могла понять кто и что ей написал.

Привыкшие к темноте глаза слезились от яркого света экрана. Это было короткое сообщение с незнакомого номера. На профиле не стояло никакой фотографии, а текст включал в себя одно простое слово «привет». Леля прочитала его и тупо смотрела в экран. Ей в принципе почти никто не писал, а чатов в ее мессенджере можно было посчитать на пальцах одной руки. Но ей было все ровно какой придурок пишет ей так поздно, да еще и скорее всего ошибся номером. Она хотела уже отложить телефон, выключив при этом интернет, как следующее сообщение заставило ее глаза округлиться, как два мячика для гольфа. Она привстала на своей постели, скинув с себя одеяло.

«Ты спишь?» – гласило то самое сообщение.

Не понимая, что делает она быстро ответила «да»

«Аха. Я так и думал»

Леля глубоко вдохнула. Левая рука невольно коснулась лица, правая, в которую был вложен телефон дрожала. Она ничего не отвечала, уставившись в текст последнего сообщения. Вскоре ей пришло еще одно.

«Ты выйдешь на пять минут если я подъеду?»

Секунду назад она еще сомневалась в своих догадках или скорее желаниях. Ей хотелось, чтобы это был он, но она не могла в это поверить. Зачем ему ей писать? Теперь же несмотря на не отвеченный самой себе вопрос, у нее не оставалось ни малейшего сомнения, что это он. Она начала глубоко и часто дышать. Ей не приходило в голову, что на это ответить.

«Я понимаю, что поздно. Просто хочу тебя еще раз увидеть. Надо тебе кое что сказать. Может ты выскользнешь от родителей ну хотя бы на пять минут? Скажи воздухом подышать или если есть собака, выйди с ней»

Она не верила своим глазам. Мыслей не было, сплошные эмоции. Как бы для того, чтобы точно убедиться, что это тот о ком она думает Леля спросила:

«У тебя марк два?»

«Аха. Так ты выйдешь?

«На пять минут?»

«Да, только на пять минут»

«Хорошо» -отвечает она и дрожащие руки не выдерживают телефон. Он падает в складки одеяла.

«Через пятнадцать минут буду»

Что?! Какие пятнадцать минут?! Мгновение она глядит в темноту словно осознавая, что только что наторила после чего подрывается с матраса и босиком бежит на кухню. Таракашки шуршат в мусорном пакете за газовой плитой. В форточку дует легкий ненавязчивый ветерок. Она пускает тонкие пальцы в волосы, заплетенные в два колоска, потом спускается к косичкам и тянет их вниз, как будто это поможет ей лучше мыслить.

Он приедет через пятнадцать минут! Вдруг ей показалось, что она произнесла это в слух и от ее голоса могла проснуться мама. Но та все так же крепко спала, порождая своей грудью тяжелый протяженный храп. Так.. так.. Что делать?!

Она начала очень быстро расплетать косички. Потом побежала в ванную, смыла в трубу ползающих по ней тараканов, стянула с себя футболку и подвинувшись к крану стала мыться холодной водой. Нужно было стереть с себя все запахи, которые могли к ней прицепиться. Леля налила на ладони свой пахучий малиновый шампунь и втерла в волосы. Пены было слишком много, кажется, она переборщила с ним. Холодная вода обжигала кожу и бодрило тело. Навеянный сон сняло как рукой, хотя его сняло уже то сообщение, в котором ее спрашивали спит ли она. Смыв с себя всю пену, она напенилась еще раз и продолжила сидеть под струей воды. Выбравшись из ванный она стала вытираться полотенцем, в которое из-за его небольших размеров нельзя было завернуться целиком. Отерла лицо, руки, все остальное тело. Выжав волосы над ванной, стала протирать их, а потом голышом прошагала в комнату.

Леля заглянула в телефон, чтобы убедиться, что у нее еще осталось время, вместо этого увидела сообщение, оставленное им минуту назад.

«Встал у арки»

У нее затряслись коленки. Надев нижнее белье Леля стала дрожащей рукой светить в шкаф. Проклятая мама, зачем она выкинула всю ее одежду!? Впрочем, там не было ничего, что было ей как раз. Ничего, что можно было бы сейчас надеть…

Нужно было уже выходить. Она это понимала. В руки ей попался тот синий сарафан, который однажды она уже выбирала. И не долго думая Леля надела его на себя, сняла с форточки подсушенные кроссовки и обувшись выскочила в подъезд. Она спускалась по темным ступенькам под биение своего сердца, которое трепетало в ее груди словно маленькая, запыхавшаяся в долгом перелете птичка. Бархатная ночь встретила ее теплым ароматным воздухом. В небе весела полная оранжевая Луна.

Леля врезалась в сиреневый куст, немного промахнувшись мимо арки. А потом застыла. Он стоял припарковавшись прямо под единственным во всем районе фонарем. На нем была свободная клетчатая рубашка, заправленная из-за черных брюк. Парень прислонился к капоту своего автомобиля и смотрел себе под ноги. Но даже если бы он поднял глаза, он не увидел бы ее в этой темноте. Зато она могла разглядывать его сколько угодно.

Кажется, он выглядел грустным или задумчивым. Трудно было сказать. Леля сделала первый шаг под арку и здравый смысл впервые подал ей голос, приказав вернуться, но она не послушала его. Что-то другое внутри нее или извне, гораздо более сильное, чем какой-то там смысл тянуло ее навстречу этому парню. Когда она вышла с обратной стороны улицы, он поднял голову и посмотрел на нее. Из его груди вышел тяжелый вздох.

– Я думал ты не придешь. – сказал он.

Леля молчала, уставившись на него. Между ними оставалось шагов десять.

– Подойди ближе? – голос его звучал неуверенно, как будто немного охрипши.

Леля сделала навстречу еще пять шагов, и он снова вздохнул.

– Что ты сказала родителям? – дружелюбно спросил он.

– Я… сказала, что пойду смотреть на Луну.

– А она сегодня красивая, не так ли? – он внимательно на нее посмотрел и Леля почувствовала себя неловко.