Покупая Эгеон

Грант с минуту сидел не двигаясь и не зная, о чем думать. Из ступора его вывел новый вызов.

Финч выглядел ошарашенно.

– Слушай. Тут такое дело…

– Да, шеф. Хорошо, что позвонили. Надо срочно поговорить. Мне только что…

– Да-да, – закивал Финч болванчиком, – обязательно поговорим. Но потом. А сейчас ты быстренько соберешься и рванешь снова в Альянс. Как можно скорее.

– Зачем? – нахмурился Грант.

– Они хотят встретиться. Именно с тобой. И уже прислали ордер на твое имя.

Рядом с физиономией начальника возник черный прямоугольник с ярко-красной единицей посередине.

– Ты когда-нибудь видел ордер первой категории? – спросил Финч. – Вот и я тоже.

Грант машинально похлопал себя по нагрудному карману. Нестерпимо захотелось курить. Сигарет эдак пять.

– Тебя вызывает Верховная Консистория Альянса, – сказал Финч. – И вызывает срочно.

***

В этот раз все было по-другому.

Импозантная барышня в облегающем деловом костюме встретила его у парадного входа.

– Господин Грант, – сказала она голосом таким же глубоким, как ее декольте. – Сюда, пожалуйста.

Он послушно двинулся вглубь холла следом за ее покачивающейся задницей.

Его усадили в одну из тех коридорных капсул, что попадались ему в прошлый раз. Он утонул в мягком кресле, кабина плавно закрылась, и откуда-то полилась неназойливая музыка.

Капсула быстро набрала скорость. За стеклом мелькали бесконечные коридоры, залы и перекрытия, сновали люди и роботы, сияли энергетические установки и сверкали белизной лаборатории. Альянсу нельзя верить, вспомнил он. А кому тогда можно? Убийце диспетчера? Элеоноре Сикстен, которой плевать на все, кроме своего бизнеса? Или правительственным чинушам, которым плевать даже на бизнес?

Капсула юркнула в прозрачную трубу, свернула к стене и вдруг вылетела за пределы здания.

Солнце стояло в зените, исполинами росли вокруг небоскребы Альянса. Земля была далеко внизу, и люди на площадях казались даже не букашками, а микробами.

Капсула взмыла вверх по трубе, глотая этажи десятками за секунду. Наконец, сбавила скорость, влетела обратно в здание и остановилась.

Вокруг был погруженный в полутьму круглый купольный зал. Свет едва пробивался сквозь узкие стрельчатые окна. На возвышении кольцом шла длинная трибуна красного дерева. Восседающие за трибуной люди были плохо различимы в темноте, но Грант понял, кто перед ним.

Некоторое время двенадцать стариков из Верховной Консистории разглядывали его молча.

– Это вы инспектор МБР Максимус Грант? – скрипуче протянул, наконец, один из них. Эхо в зале разнесло его слова по всем закоулкам.

– Да, ваша честь, – ответил Грант, обращаясь будто к суду.

– Вы понимаете зачем вы здесь? – спросил другой, толстый и одышливый.

– Полагаю, из-за исчезновения яхты Ангуса Сикстена, которое я расследую.

– Нечего здесь расследовать, – сварливо прохрипел третий. – Тоже мне, исчезновение.

– До нас дошли сведения, – продолжил первый, – что вам в руки попала некая запись.

– Эту запись я передал начальству, – быстро сказал Грант.

– Мы в курсе. Ваше начальство передало ее своему начальству, а оно своему. Из-за чего сегодня ночью собирается пленум Президиума. Нам очень не нравится эта ситуация, молодой человек. Эта запись может заставить Президиум, скажем так, сделать ложные выводы.

– На мой взгляд, – осторожно начал Грант, – вывод там может быть только один. В непосредственной близости к Земле замечен инопланетный корабль. Который совершил акт агрессии по отношению к гражданину нашей планеты.

По трибуне пробежало негодующее бормотание.

– Вы делаете такой вывод на основании лишь одной записи? – терпеливо спросил первый. – Ведь это может быть что угодно. Подделка. Фальсификация. Чья-то глупая шутка. А может, напротив, это прототип корабля нового типа, разработанный нашими учеными. Вам такое в голову не приходило?

– Приходило, – согласился Грант. – Но пропал человек. А в таких случаях обычно в первую очередь рассматривают варианты с доказательствами. Запись – это доказательство. Докажите, что это ваш прототип. Или фальсификация.

– Ишь ты, – заперхал еще один старикан. – Всё-то ему докажи да покажи.

– Мы не можем ничего показать, – сказал первый. – Это будет раскрытие коммерческой тайны.

– Ты даже не представляешь, парень, какие это будут убытки, – сказал толстяк. – Триллионы! Ты таких денег никогда в жизни даже не понюхаешь.

– Мы конечно предъявим Президиуму доказательства, если другого выхода не будет, – снова первый, – Но ущерб будет непоправимым. Иными словами, ваше расследование входит в противоречие с нашими деловыми интересами. Вы понимаете, что означает для планеты деловые интересы Торгового Альянса?

– Я не понимаю одного, что вы от меня-то хотите?

– Вы, как человек ведущий это расследование, можете сильно нам помочь. Предоставив Президиуму нужные сведения и сделав нужный вывод. Всем необходимым мы вас снабдим.

– Как я понимаю, эти нужные сведения не будут иметь ничего общего с действительностью?

– Скажем так, – помялся первый, – там будет некий процент умолчания.

– Все равно не понимаю, зачем я вам нужен. Я мелкая сошка. Простой инспектор, даже не старший. Обратитесь к моему начальству, оно с радостью согласится, даже если ваши нужные сведения будут шиты белыми светящимися нитками.

– И что вы тогда будете делать? – усмехнулся первый. – Представьте, что мы обратились к вашему начальнику, и он запретил вам заниматься этим делом. Ваши действия.

Грант подумал, разглядывая едва различимые в темноте лица.

– Извините, – сказал он наконец, – но это преступление потенциально опасно для всей планеты. Есть мнение, что вы, уважаемые господа из Консистории, находитесь в сговоре с инопланетной цивилизацией. И наш с вами разговор меня в этом мнении только убеждает. Поэтому, если мой непосредственный начальник запретит мне заниматься этим делом, я пойду к другому начальнику, повыше. А если и тот запретит, то к третьему. К четвертому. И возможно какой-то из них согласится с моими опасениями.

На трибуне наступило гробовое молчание.

– Даже так, – проскрипел первый. – В сговоре.

– Боже, какой идиотизм, – бормотнул кто-то из стариков. – Какая еще инопланетная цивилизация…

– Неважно, – мотнул головой первый. – Вы сами видите, инспектор, что нам нет смысла разговаривать с вашими начальниками. Их слишком много.

– Хочешь добиться результата – говори с непосредственным исполнителем, – изрек третий.

– Да, – согласился первый. – Поэтому вы здесь. Что скажете насчет должности главы Службы Безопасности Альянса?

До Гранта не сразу дошел смысл сказанного.

– Вы что, хотите меня подкупить?

– Мы хотим предложить вам хорошую работу. Человек с вашими навыками и убеждениями нам точно пригодится.

В голове Гранта промелькнули студенческие мечты о большом доме и большой карьере, но они тут же исчезли, когда он подумал, что уже завтра будет им совсем не нужен. Стариканы явно держали его за дурака.

– Вряд ли с моими убеждениями, – осторожно сказал он, – я смогу соответствовать вашим нужным сведениям.

Первый вздохнул.

– Очень жаль. Но каждый сам выбирает свою судьбу.

Грант успел увидеть, как сбоку к нему метнулись черные тени, вскинул руку, но было уже поздно.

Полумрак сменился в его голове полной темнотой.

***

Темнота длилась долго, и в этой темноте что-то двигалось, шуршало и булькало.

– Где я? – спросил Грант. Слова прозвучали гулко, будто его засунули в банку.

Шуршание прекратилось.

– Ты на орбите, – сказал над его головой чей-то мужской голос. – Космодромный комплекс Альянса.

Грант попытался пошевелиться, но понял, что не может дернуть даже пальцем.

– Э! Даже не пытайся! Фиксаторы пока не застыли. Будешь ворочаться, все заново придется начинать.

– Какие еще фиксаторы?! Что со мной? И почему я ничего не вижу?!

– Потому что у тебя на голове пилотский шлем, бестолочь. Но он еще не подключен. Когда тебя в космос выкинет, тогда все увидишь. Обожди чуток.

Шуршание возобновилось, и снова что-то забулькало.

Грант почувствовал надвигающуюся откуда-то из глубины панику.

– Послушайте… Кто вы? Как вас зовут?

– Ага, так я тебе и сказал, – хмыкнул мужик.

– Послушайте. Ваши хозяева – преступники. Их скоро разоблачат.

Тот хрипло рассмеялся.

– Да хоть маньяки. Мне-то что? Я простой работяга. Мне на все наплевать.

– Вы пойдете под суд вместе с ними!

– Это вряд ли. Я просто свою работу выполняю.

– Поможете освободиться – не пожалеете.

Судя по звуку мужик поскреб бороду.

– Да я и так не пожалею. За твое освобождение мне точно не платили. Только за модификацию.

– Какую еще модификацию?

Бульканье превратилось в шум льющегося потока, и Грант только сейчас почувствовал, что к его спине и ногам прикоснулась и быстро стала подниматься холодная жижа.

– Выключите! – заорал он.

– Ага. Сейчас. Расслабься, парень. А то захлебнешься. Бывай. Удачи.

Хлопок. Шипение закрывающегося люка.

Контактный гель быстро залил уши, поднялся по щекам ко рту, забрался в нос, и в этот момент все вокруг тряхнуло, заревело, точно Грант оказался в эпицентре то ли взрыва, то ли землетрясения.

Три раза за свою жизнь он летал на звездолете, и каждый раз момент отсоединения корабля от космодрома вызывал у него тошноту.

Вращение постепенно замедлилось. Гель отхлынул от лица, и вокруг зажглись звезды.

Бело-голубое варево Земли простиралось у него под ногами, а по бокам уплывали за спину решетчатые фермы космодрома. Какой-то туристический лайнер лениво заходил на стыковку, перемигиваясь огоньками с причалом.

– Черт, – бессильно выругался Грант.

Он лежал в пилотной капсуле одноместной яхты, почти такой же, в какой исчез Ангус Сикстен. Экран обеспечивал круговой обзор, и создавалось впечатление, что Грант летит в открытом космосе в своей капсуле, как в продвинутой больничной койке.

На краю обзора требовательно замигал сигнал вызова, окно коммуникатора развернулось, показав темноту с еле различимым силуэтом.

– Господин Грант? – спросила темнота знакомым голосом жестяного робота.