Война паука

«Нужно очнуться! Я должна сопротивляться!»

Память, она сконцентрировалась на своих воспоминаниях о тех, кто стали для нее новой семьей.

О добром и заботливом господине Оре, о ворчливой, но веселой госпоже Гвен и забавном господине Бьонде.

Все они — тот свет, что вселяет в нее надежду, и она должна идти за ним.

Она открыла глаза и целую секунду ничего не происходило. Все замерло, все застыло, все остановилось. Мир перестал вращаться и снова превратился в темную пещеру, огромный жнец здесь и все вроде нормально…

А затем чувствительность к её телу вернулась…

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — дикий крик вырвался из её груди, когда она ощутила, как каждая частичка её тела наполнилась выжигающей агонией. Словно с нее заживо снимают кожу, словно варят в кипящем масле и пронзают тысячью раскаленными иглами.

Боль оказалась такой сильной, что она просто никак не могла сдержаться и надрывалась, срывая голос. Из глаз потекли кровавые слезы, все тело разрывало на куски и изничтожало изнутри.

Вся её былая уверенность и сила воли моментально исчезли, сменившись тупыми животными инстинктами, наполненными безумной агонией.

Она посмотрела на свои руки и ужаснулась тому, как иссыхает её плоть и отслаивается кожа, открывая вид на гниющее мясо, как кости крошатся и осыпаются, а конечности разваливаются. Мерли сжала зубы с такой силой, что те раскрошились в челюсти и она выплюнула обломки вместе со своим языком, и при этом она не могла перестать кричать.

Благодаря способностям госпожи Гвен, все истлевшее восстановилось… лишь для того, чтобы в следующий миг снова разрушится, принося ей новую волну мучений, а затем снова и снова.

— А-А-АА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!

Кожа горела огнем, как и все тело.

Девушка каталась по земле и неистово визжала, даже не пытаясь сдерживать голос, ведь всякие посторонние мысли уже давно покинули её сознание, которое затопила агония.

В этот момент Мерли поняла, что она еще не прошла свое испытание…

Оно только началось…

* * *

— Держись, дура! Держись! — пыталась докричаться до нее Гвен, попутно прилагая все силы, чтобы её тело не развалилось на куски.

Кожа отслаивалась, мясо сгнивало и отваливалось от костей, а сами кости крошили и осыпались, зубы сгнивали, а затем рассыпались на осколки, глаза вытекали, а волосы осыпались на землю седыми слипшимися от крови и гноя прядями.

Тень былого! Тень былого! Тень былого!

Она снова и снова применяла свою восстанавливающую способность, хоть как-то удерживая слишком хрупкое, по сравнению с привычными ей, тело в целости. И при этом ей приходилось самой сопротивляться проникающей в нее тьмой, что через тело терийки добралось и до подселенца.

Гвен еще удавалось как-то сопротивляться и игнорировать накатывающую панику и боль, но с каждой секундой её самоуверенность таяла.

Тень былого! Тень былого! Тень былого!

Тьма Жнеца была даже страшнее серебра, что разрушает призрачное тело, она отравляет, истлевает и распадается, исчезая как облака.

Она уже ощущала, как часть её призрачного тела растворяется, как исчезает и развеивается оболочка, в которую все глубже погружается истинная тьма. Будучи на достаточно высоком ранге она еще могла сопротивляться этому, но долго даже ей не продержаться.

«Бездна! Бездна! Бездна! Я не могу так умереть! Я не могу тут умереть! Я обязана выжить! Я… должна вернуться… к нему… — поток её мыслей на секунду прервался. — К нему… к кому? Я слышу… его голос…»

— М*****… - добрый голос прозвучал в голове. Такой нежный, хриплый и такой теплый, но сказанное имя не удавалось услышать полностью.

Она старательно напрягала слух, но не могла разобрать слова.

Она тут же отвергла эти мысли и отвернулась от них.

Они причиняли боль, они заставляли её сердце плакать.

«Нет! Они не нужны мне! Мне не нужно мое настоящее имя! Мне ничего не нужно…»

— Ты должна прочитать все эти книги, если хочешь называться археологом, — говорил он. — Археология — это не охота за сокровищами, это долгий и кропотливый процесс исследования и изучения. Сохранность исторических артефактов важнее ценностей, что могут скрывать руины. Ты должна в первую очередь думать о том, как сохранить историю, а не выпотрошить её. Это и отличает археолога от охотника за сокровищами. Запомни это.

— Разумеется…

Снова голоса, снова боль, снова слезы.

«Нет! Нет! Нет! Убирайся из моей головы! Прочь!»

Тень былого! Тень былого! Тень былого….

Отчаяние все сильнее захватывало её сознание и то, что можно назвать болью, начинает брать вверх.

«Я… не могу… больше…»

Она закрыла глаза и… услышала стук копыт…

Глава 6. То чего быть не может. ​

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — дикий визг разносится по пещере. Звук усиливается, отражаясь от стен, и заполняет все пространство внутри, становясь чем-то давящим.

Он смотрел на все происходящее бесстрастно и спокойно.

Не то, чтобы муки и пытки не нравились темным существам, однако Жнецы на то и высшие жрецы Тьмы, что постигли её на самом высоком уровне, а потому эмоции для них столь несущественная вещь, как и воздух.

Это не только свойственно Тьме, но Свету.

Свет — это яркие эмоции, чувства, энергия, но высшие ангелы также лишены страсти и становятся невосприимчивы к мирским желаниям.

Тьма и Свет противоположны в своих началах, но становятся одинаковыми на самой вершине.

Странно немного, но такова воля Изначальных.

А потому жнец просто смотрел на муки очередного глупого дитя, что пришел попытаться получить силу раньше времени.

Есть те, кто желал обрести могущество, но не желал ждать и трудится, а потому готов был рисковать ради этого. Они все были готовы, как они думали, но в самый ответственный момент все их надежды рушились, а сами они ломались, обращаясь лишь бесполезными костями или кучкой эктоплазмы.

«А они неплохо держатся…»

Остальные умирали в первую минуту, не выдерживая сначала психологической ломки, а потом физической. Эти же сумели перебороть ментальное воздействие, а сейчас держатся против физического, уже целых две минуты.

Хороший результат, жаль только, что это бесполезно.

Но их подготовке нужно отдать должное.

Девчонка-вампир запаслась редкой и сильной кровью, добралась до эволюции и активировала её в момент принятия Тьмы, а затем еще и подселила в себя призрачную подругу, которая подлечивала её изнутри и не давала умереть.

Да, тут без иронии и сарказма.

Обычно к нему приходили наивные глупцы, уверенные, что они вот так сами справятся.

Преисполненные гордыней, самоуверенностью и самомнением, они пришли брать, но не были готовы получить, а потому пополняли коллекцию праха и костей в пещере. А те, кто сопровождают их либо по глупости своей обвиняют жнеца в убийстве и нападают, либо в страхе убегают, крича во все горло.

Если нападут, то он не преминет показать ничтожеством разницу в силе, но в обычных ситуациях всегда отпускал. Нет, не по доброте душевной, а просто ему было все равно.

Никаких страстей, никаких переживаний, лишь служение Извечной Тьмы.

Во Тьме нет места ненависти, злобе, любви или состраданию, там ничего нет, сплошная пустота и умиротворение. Ничего и все. И к тому, чтобы весь мир был погружен в это чувство все жнецы и стремятся, а потому всегда рады поделиться крупицей своей силы с любым, кто отважится её принять.

Жаль только, что переживших подобные процедуры в мире лишь единицы.

Сильным мира сего подобное нет смысла брать, ведь многие и так горды тем, чего достигли сами, да и на поздних этапах такой дар почти ничего не даст. Лишь на ранних ступенях можно обрести истинную силу, но низшие редко переживают подобную процедуру.

— Все кончено, — сказал Жнец, подходя к телу умирающей терийки.

Она храбро держалась и заслуживает крупицу уважения, но уже не переживет дальнейшую процедуру, она лишь продлит ей агонию. И в знак его почтения он легко и безболезненно прервет муки этих несчастных детей.

Он занес свою косу над головой:

— Прощай…

Взмах…

Острие устремилось к маленькому тельцу девочки!

Дзынь!

Лязг сталкивающегося оружия о металл разнесся по пещере и заполнил собой все пространство, на мгновение перекрыв крики и страдания несчастной.

— Что?! — слегка удивился Жнец, когда увидел перед собой… треугольный металлический щит. Точнее то, что от него осталось после встречи с его оружием.

— Не позволю! — прозвучал гневный голос и перед Жнецом предстал Рыцарь Смерти. — Ты не тронешь их!

Юный рыцарь, совсем молодой и такой темпераментный.

Ворвался сюда верхом на своем костяно скакуне и тут же бросился спасать. Видать их друг.

— Нет… смысла… — прошептал Жнец. — Они уже мертвы… Дай им покой…

— Мерли, Гвен! — парень бросился к своим подругам и взял терийку на руки. — Держитесь! Мы вытащим вас!

— Будет сложно, — мрачно произнес скакун. — Тело Мерли едва держится, а что там происходит внутри с духовной оболочкой Гвен я и представить не могу. Я не знаю, как такое остановить.

— Не получится, — лишь покачал головой Высший. — Они сделали свой выбор и не справились.

— Останови это!

— Невозможно. Не в моих силах прекратить то, чего они сами захотели. Ты либо подчиняешь Тьму, либо растворяешься в ней… Никак иначе…

Он сбросил свой шлем и потряс разваливающуюся девчонку.

— Мерли! Очнись! Держись!

— Бессмы…

— Гос…по…дин… Ор…

К удивлению жнеца, терийка ответила.

Она тряслась, дрожала, едва не рассыпаясь прахом, но сумела заставить себя посмотреть на своего товарища, пока её глаза еще были целы.

— Про…с…ти…т…

— Не говори ничего. Трать силы на выживание!

Она замолчала и уткнулась лбом в его грудь. Последние крупицы жизни в её теле.

— Уже все… прими реальность… — произнес Жнец. — Ты ничего не сможешь сделать.

Рыцарь поднял голову и посмотрел на него взглядом полным странной решимости.

— Нет! — сказал умертвие и голос его был наполнен силой. — Тогда я изменю реальность!

С этими словами его глаза налились золотым сиянием, а левая рука заискрилась таким же светом.

Он положил свою ладонь на грудь девочки и начал вливать в нее дневной солнечный свет, что стал воевать с растекающейся из источника тьмой.

Жнец замер, не решаясь двинуться, не отрываясь, смотря на то… как существо Тьмы на его глазах уничтожает законы вселенной. Неизвестно откуда взявшийся Свет вступил в борьбу с Тьмой, и началось что-то непонятное. Подобного ему еще не приходилось видеть, а потому Высший остался неподвижен и продолжил наблюдать.

А меж тем золотые молнии начали исходить из его руки даже ранить его самого, но он все равно продолжал наполнять своих друзей этой силой.

— Бьонд, помогай! — крикнул он своему скакуну.

— Что делать?