Жизнь после Covid-19

– Как раз думаю об этом. – ответил я – Мне надо как то спасти жену и сына. Они сейчас там в городе. Наверное.

– А у меня никого нет если честно. – сказал Егор.

С минуту мы молчали думая каждый о своем. Как кто-то в комнате начал напевать печальную мелодию со словами:

Небеса нас не примут. Для нас – огонь и зола.

К смерти трудно привыкнуть. Мама, я – партизан.

Наша кровь краснее крови; красней, чем алый закат.

Именно, я не такой, нет меня ведь. Мама, я – партизан

– Ну а все-таки, вот завтра мы проснемся. И что будем делать. – не унимался Егор. – Мне чертовски не хочется опять попасться ком то из системы и снова выполнять непонятные задания из телефона, где цена выполнения моя жизнь. Наверняка есть еще люди свободные. Такие как Доктор Сахаров. По телевизору же говорили, что вакцинировали только девяносто пять процентов населения.

– Ты сегодня не наигрался в войнушку? Даже если все эти пять процентов не вакцинированных окажутся прямо здесь. Что дальше? У системы армия, техника. Что мы можем противопоставить? – ответил еще один наш сосед Егору – Меня, кстати, Василий зовут. Я служил в регулярной армии и знаю, о чем говорю. Не понимаю, кто всем этим руководит, но такой организации мирного населения армия могла бы только позавидовать.

Кто-то продолжал тихо напевать:

Родина плачет, ей больно. Слабый ни «Против», ни «За».

Сильный умирает достойно, сказав: «Мама, я партизан».

Сырая земля меня примет. Уснёт солдат навсегда.

И мой последний крик долетит к ней: «Мама, я партизан».

– Слушайте, а давайте будем партизанами. – вдруг прорвало меня – Мы не можем открыто противостоять, значит надо вести партизанскую войну. Что нам терять? – последний вопрос я произнес в голос и все замолчали, но я продолжал:

– У многих из вас остались близкие люди по ту сторону. У меня жена и сын. И я хочу за них бороться. Я хочу бороться за нашу жизнь, но не выполняя задачи поставленные тебе системой, а самим себе определяя что делать. Именно сейчас мы же можем решать сами за себя – бороться или смириться. Да нас мало, но нам поможет Доктор Сахаров. Он в одиночку разобрался со сложным планом, который разрабатывался против всех нас. И я уверен, что он сможет сделать антивакцину для сотен, тысяч людей и быть может не все еще потеряно? Что думаете братцы?

В комнате воцарилась бурное обсуждение предложенной концепции будущего. В итоге все бывшие сослуживцы признали себя партизанами.

Мне не спалось. Когда уже все улеглись, я тихо встал и вышел, накинув лишь китель и штаны на крыльцо дома. Сел на порог и взглянул в небо. Я никогда в жизни не видел настолько ярких звезд. Я представил, что одна из самых ярких звезд это моя Олеся, а рядом с ней маленькая звездочка это мой сын. И как передо мной появились их радостные лица.

Мои размышления прервала открывшаяся дверь в лаборатории. От туда вышел Доктор Сахаров. Увидев меня, он как будто ничуть не удивился, а подошел ближе, сказав:

– Не спиться мой друг?

– Нет, Сергей Николаевич. Думаю о моих родных.

– Понимаю – задумчиво сказал он сев рядом со мной. – Когда это все началось, первое что я сделал, это собрал всех самых близких под любым предлогом и очень долго их уговаривал остаться. Помните Артем, как все начиналось?

– Да, конечно. Сначала была введена самоизоляция правительством. После этого жесткий карантин. Мы стали затворниками в своих домах и только по новостям узнавали о состоянии дел на улице.

– Позвольте, я перебью вас молодой человек – возразил Доктор Сахаров – Я не об этом спросил. Последовательность и я прекрасно помню. А вот смысл всех действий. Вы помните, как правительство решительно боролось с вирусом и принудительно остановило экономику, а я вижу в этом понижение уровня жизни населения, ведь я знал, что никакого нового вируса нет. А если человек думает только о том, что сегодня поесть, будет ли он думать о глобальных проблемах и поиском смыслов в большой игре.

– Проблема современного общества – продолжал Доктор Сахаров – в том, что человек зависим от системы. Даже если он занимается сельским хозяйством, где-то в глубинке страны. Ему тоже нужны удобрения, семена, пестициды чтобы не потерять урожай. Да и на одном урожае пшеницы сыт не будешь. Верно?

– Да, это так. – ответил я.

– Если заниматься животноводством, то необходимо оборудование, топливо. В конце концов, нужен врач, если с животными случилось несчастье заболеть. А это тоже часть системы. Только вот система может быть полезной, а может быть паразитической. Например, политическую систему я считаю полностью паразитической. И ту систему, которая сейчас формируется. Потому что она только забирает, но ничего не производит взамен. Если бы нашелся такой человек, который не побоялся изменить сознание людей и выстроить систему ученых. Систему, где все стараются на благо общества. Где ключевые решения принимаются не на политической арене, а с помощью научного подхода. И главное во благо людей. Так вот ответ на мой вопрос «как все начиналось» заключается в следующем. Все развивалось в сценарии максимальной интеграции человека с системой, чтобы в какой-то момент изменить её или лучше сказать перевести в другое русло. И человеку после этого практически невозможно будет не пойти путем выбранной уже не им самим, а тем, что управляет им.

Я сидел и переваривал сказанное Доктором Сахаровым пару минут, после чего сказал ему:

– Мы решили стать партизанами. Поможете нам Сергей Николаевич?

– Дело хорошее вы затеяли. Сложно будет. Бороться в меньшинстве всегда очень трудно. – и немного помедлив он добавил – Так и быть. Помогу.

Миссия «антивакцинирование»

– Для начала нам нужно обезопасить наш базовый лагерь. Я уверен, что за нами придут. Поэтому мы должны проделать ту же работу, что делает система населением. Сегодня мы займемся антивакцинированием. Пойдем, по тем же домам, тем же квартирам, чтобы дать людям свободу и надежду. – говорил Доктор Сахаров.

– Я подготовил четыреста ампул. Что примерно соответствует населению поселка Ольшанское где вы были днем раньше. Вам необходимо сегодня освободить этих людей от оков системы и в ответ мы заручимся их поддержкой. Кто из вас может ставить уколы? – спросил Доктор.

Четыре человека подняли руку, в том числе и я. Моя Олеся работала медицинской сестрой, и время от времени делилась со мной знаниями. А когда сын болел, то уколы не давал делать никому, кроме неё.

Мы собрали с группой все необходимое. И двинулись в путь. Доктор Сахаров выдал нам навигатор, который вел нас кратчайшим маршрутом до поселка и который с легкостью приведет нас обратно.

Мы вышли из леса и разделились на четыре группы, чтобы в каждой группе был человек умеющий ставить уколы. В поселке было десять четырех этажных много жилых домов и 20 частных домов. У каждой группы была рация и по завершению антивакцинирования дома группа должна была выйти в радиоэфир и отчитаться. Так же если будут неожиданности, у одной из групп, необходимо было сразу дать знать другим.

Наша группа вошла в подъезд того же самого дома, где мы были вчера. Но на этот раз я не стоял на лестничной клетке, а стучал в квартиры.

– Откройте, мы от Доктора Сахарова. – говорил я и люди с радостью открывали свои двери.

Сначала на нас смотрели с недоверием, но когда мы объясняли, зачем мы пришли у людей наворачивались слезы на глазах от радости. После антивакцинирование нам говорили слова благодарности и обнимали как родных, которых давно не видели.

Операция заняла около двух часов, и мы встретились около леса. Выяснилось, что многих вчерашних вакцинированных увезли выполнять задания системы. Сбор был в тот же день вечером. Несколько человек отказались подчиняться приказам системы, и были деактивированны. Мы подсчитали вакцины. Сто двадцать три вакцины оказалось не использовано. Это значит, мы потеряли почти треть населения поселка. Но все-таки, это была маленькая победа.

Но нашу радость прервал грузовик, въехавший в поселок. Мы вошли в лес и притаились. К нашему разочарованию бойцы, выгрузившись и построившись, направились прямо к нам.

– Они пришли за Сергеем Николаевичем. – сказал Василий.

– Нам необходимо срочно вернуться в лагерь, предупредить Доктора Сахарова и придумать, что делать.

Так мы и поступили. И у нас было преимущество. Так как мы знали куда направляемся и имели фору во времени.

Вернувшись в лагерь, я первым делом нашел Доктора Сахарова.

– За вами прислали отряд. – сказал я ему.

– Я знаю Егор. У меня по всему периметру леса стоят камеры слежения и срабатывают по тревоге. Работают они полностью автономно от солнечных батарей. Больше того, я могу сказать, что этот отряд не лучше вашего. Набран он из случайных людей. Даже действуют они по такому же плану прочесывания леса. Так что волноваться не за что. Через час примерно они будут недалеко от нас, и я их обезврежу.

– Мы поможем вам – сказал я утвердительно.

Западня

Наш отряд шел по лесу возглавляемый Доктором Сахаровым. В продвижении по лесу он не был похож на старика и уверенно и ловко проходил лесную чащу. Мы шли тонкой струйкой друг за другом почти след в след. Очень скоро Сергей Николаевич свернул на девяносто градусов и показал нам знак, чтобы шли как можно тише. Через двести метров мы увидели первого солдата, и подождали пока он пройдет мимо нас на достаточное расстояние. Окружение началось. Нашей задачей было обойти отряд врага и зайти им в спину и по одному захватить или ликвидировать солдат.

И вот мы уже разделяемся на четыре группы и начинаем преследовать недавних охотников. Возглавили отряды я, Доктор Сахаров, Егор и Василий.

Мой отряд вышел на первого бойца. Он шел непринужденно, и как будто цель у него была только одна – пройти по лесу не сломав себе ничего. Продираясь сквозь колючий кустарник, он изрядно чертыхался. А мы уже были рядом, идя на цыпочках.

Когда оставалось метров пять, мы ускорили шаг. Через секунду навалились на него, сбив ему дыхание, тем самым не позволив крикнуть. Я сказал ему прямо в лицо:

– Мы не враги, хотели бы убить – уже сделали это. Сейчас тихо вставай и снимай китель. Мы сделаем укол, и ты не будешь зависеть от системы. Все понял?

Боец судорожно закивал. Я отпустил руку. Он оголил плечо, и я быстро ввел ему антивакцину.

– Поздравляю, – сказал я – сегодня ты снова стал свободным. Поможем твоим друзьям. Но пока что, ты останешься под присмотром, чтобы не наделать глупостей.

Он снова закивал, и мы двинулись дальше. Наш освобожденный друг шел чуть поодаль под наблюдением нашего партизана.

Мы повторили такую же операцию еще дважды. И в теории операция подходила к концу, учитывая, что у нас было четыре отряда. Но тут раздался выстрел. За ним последовали три автоматные очереди. Завязалась перестрелка недалеко впереди нас. Рация заголосила:

– Мы обнаружены. Солдаты в количестве четырех человек ведут перестрелку. – говорил Василий в рацию.

Придется немного повоевать. Я сказал своим трем бойцам, рас сосредоточится и по одному перебежками продвигаться вперед до обнаружения группы. После чего занимать огневые позиции и стрелять на поражение. Бойца с пленными антивакцинированными я отправил в лагерь.

Перестрелка оказалась недалеко и уже через пару минут мы увидели залегших за поваленным бревном солдат системы. На минуту мы остановились и смотрели на их огневые позиции, чтобы максимально оценить обстановку. Я присматривался в солдат, и у меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди. В одном из бойцов системы я четко узнал того самого громилу, который пришел ко мне домой в тот день и забирал моего сына. Пелена покрыла мне глаза. Хотелось сорваться с места и убить суку. Но здравый смысл оказался сильнее. Это мой шанс узнать, куда он забирал детей и отвозил. Это мой шанс выяснить, где может находиться Сашка.

Я сказал своим бойцам занять позиции и не стрелять пока не обойду их сзади. Ну а дальше по ситуации. Ползком я пробирался среди деревьев пригибая голову. Надо было укрываться и от своих, когда открывали огонь и от чужих, которые в момент передышки или перезарядки смотрели как раз в мою сторону. Довольно скоро я был в тылу у бойцов системы и с каждым движением был все ближе. Когда оставалось около 20 метров, я посмотрел в сторону прикрывавших меня партизан из моего отряда. Они были на чеку.

Я принял позицию за стволом дерева и крикнул что было сил:

– Оружие на землю! Вы окружены!

Наверное, это было не очень убедительно. Или надо было утвердить свои слова предупредительным выстрелом, но все бойцы разом повернулись и открыли огонь по мне. Я прислонился спиной к стволу дерева и только щепки полетели мимо меня. Но на их выстрели, среагировали мои партизаны. Как только они поняли, что ситуация вышла из-под контроля они начали огонь на поражение. В какой-то момент стало тихо. И лишь где то вдали я услышал кукушку.

– Сопротивление подавлено. Отставить огонь. – услышал я по рации и выглянул из своего укрытия.

«Я упустил свой шанс. Ведь это было так просто. Бросить оружие и сдаться.» – крутилось у меня в голове.

Я подбежал к убитым бойцам и кинулся к моему обидчику чуть ли не со слезами на глазах. О чудо. Он еще дышал.

– Ты помнишь меня? Где мой сын? Куда ты его отвез? – кричал я ему, а он лишь смотрел на меня испуганными глазами.

Вокруг собрались почти все партизаны. Я продолжал спрашивать про местонахождение сына, солдата системы держа его за грудки. В какой-то момент он улыбнулся, как в тот раз, когда забирал моего сына. Он узнал меня. Определенно узнал. Глаза наполнились смыслом. И он сказал:

– Ты никогда не увидишь его. – и сразу после этого он закрыл глаза и спазм пронзил его тело.

Меня подхватили за руки Василий и Егор.

– Возвращаемся в лагерь. – Скомандовал Доктор Сахаров.

Наш отряд шел дорогой обратно. Но я был еще там.

«Почему он не сказал мне. Он же узнал меня.» – крутилось в моей голове.

Снова и снова я слышал как в первый раз его слова – «Ты никогда не увидишь его».

Вернувшись в лагерь партизаны собрали всех. Кого удалось вырвать из лап системы. Объяснили кто мы. Какая наша задача. Я же сел за домом и пытался понять случившееся.

«Может быть, сопротивляться системе бессмысленно и просто стоит подчиниться? Наверное, вряд ли я узнаю, где мой сын. И тем более не смогу забрать. Вообще наше партизанское движение разве имеет смысл? Кажется, уже все потеряно.» – говорил я сам себе.

– Еще не все потеряно, друг мой. – сказал стоящий рядом Доктор Сахаров. – Я расшифровал данные с телефона, который был при верзиле. И знаю его маршрут, за последние десять дней.

Это было лучшее, что я мог сейчас услышать. Мы направились в его лабораторию и прильнули к экрану монитора. События находились во временной последовательности. Я отмотал ленту на день, когда он забрал Сашку и увидел. Маршрут его был примерно одинаковым почти весь день. От одного жилого дома до адреса, который я знал с детства. Этот адрес был не что иное, как школа, в которой я учился.

Я повернулся к Сергею Николаевичу и очень широко улыбнулся.

Спасибо Сергей Николаевич. – искренне сказал я.

Новые горизонты

Наш лагерь расширялся. Партизан уже было 28 человек. Никто из вновь прибывших, узнав о наших целях и намерениях, не захотел покинуть нас. Больше того, каждый вечер за костром (который стал нашей партизанской традицией), мы обсуждали дальнейшие планы. Каждый выдвигал идеи, которые тщательно записывал Егор. Он оказался отличным организатором. Хоть при первой нашей встрече он показался мне трусливым. У него была отличная смекалка. Любую идею он мог логически довести до ума, понять, что нужно для её реализации из ресурсов и действий. Василий был неформальным лидером и нашим генералом, если можно было так выразиться. Он отвечал за все, что было связано с военными действиями и обороной. Он организовал систему патрулей и дозоров, чтобы нас не застигли врасплох.

Буквально за неделю, мы поставили два домика на скорую руку, работая в несколько смен. Доктор Сахаров с несколькими партизанами ходили в лес на охоту и принесли несколько зайцев и лося. Среди нас оказался шеф повар из одного известного ресторана, поэтому меню у нас было каждый день разнообразным.

Наш партизанский отряд наладил связь с местным поселком Ольшанское. Они выбрали главу поселения Дмитрия Яковлевич, который организовал жизнедеятельность в поселке. Мы постоянно держали радиосвязь с поселком. Они нам поставляли все необходимое – соль, спички и даже кто-то однажды принес засолку собственного приготовления.