Интервью

– Действительно… – улыбнувшись словно опомнился Яго и продолжил, обращаясь к Жюстин, – помнится, ты обещала мне танец…

Получилось безумно интимно, провокационно и многообещающе, так что Стелла почувствовала себя третьей лишней.

– Конечно, дорогой! Сегодня для тебя все что угодно… – низким волнующим голосом ответила искусительница, с явным намеком в интонациях и движениях.

Накал страстей резко усилился. Жюстин в мгновения ока преобразилась из просто привлекательной женщины в роковую соблазнительницу и вместе со спутником отправилась на танцпол, а оркестр следуя указанию Рауля уже начал вступление к виэльскому танго – зажигательному и страстному танцу. Он завораживал, приковывал внимание накалом страстей, невообразимо мощной энергетикой и эмоциональностью. Казалось, что танцоры не просто исполняют заученные движения, а проживают как маленькую жизнь, отдаваясь полностью, сгорая и возрождаясь.

– Красивая пара… – ни к кому конкретно не обращаясь проговорила негромко матушка.

Стелла, услышав неожиданное откровение вся превратилась в слух, надеясь услышать большее и в месте с тем жадно наблюдая за чувственным танцем.

– Чтобы не случилось, с кем бы судьба их не свела, как далеко бы друг от друга не разводила – эти двое всегда остаются преданными друг другу, – спустя недолгую паузу продолжила Иллария, – в этом их сила и свобода. Быть честными друг с другом и сами с собой. А с кем они делят постель в данный конкретный момент не имеет значения.

– Разве такое возможно? – вновь вырвалось у девушки, прежде чем она успела осознать. До безумия странно было слышать такие слова от миловидной старушки, являвшейся при всем при этом жрицей самой Единой.

– В мире все возможно. – усмехнулась женщина, – Теперь они могут это себе позволить. Мало найдется смельчаков, готовых осмелиться диктовать свои условия. Какая разница – что подумают остальные, если их самих абсолютно все устраивает. – Повернувшись к собеседнице, абсолютно серьезно произнесла Иллария, ничуточки не осуждая поведение подопечных.

– Как Вы можете такое говорить? Ведь именно Вы руководите воспитанием сироток в приюте при монастыре! Вы…

– Да-да-да! – лишь усмешка и скрытая горечь появилась во взгляде матушки при этих словах. – Несу вечное, доброе и незыблемое. Только всем ли оно нужно, это вечное и доброе? Все ли могут ужиться в рамках установленного обществом “Счастья”? Вам ли не знать об этом, леди Донастелла Вероника Франциска фон Штруе?

Шах и мат. За долгих почти два года матушка Иллария стала первым человеком, который смог опознать в девушке ту самую сбежавшую фон Штруе, и теперь репортерша не знала, что делать, лихорадочно ища выход из ловушки, в которую сама же себя и загнала.

Видимо вся гамма эмоций живо отразилась на ее лице, потому что старушка поспешила успокоить молоденькую репортершу:

– Не беспокойся, моя дорогая. Твоя маленькая тайна останется секретом и дольше. Здесь практически у каждого есть свой секрет и твой никто не выдаст. За ребят ручаюсь, как за саму себя. Они росли на моих глазах и смею надеяться, что выросли достойными людьми несмотря на сложившееся о них мнение и интересные “профессии”. А что до меня – так мало ли что за бред несет выжившая из ума старуха?

На “выжившую из ума старуху” пожилая женщина меньше всего походила и вообще ясности ее ума мог позавидовать любой юнец, а адекватности большинство политиков и аристократов, поэтому Стелла поспешила усомниться в последнем заявлении матушки, уже не заботясь о том, что выйдет из старательно поддерживаемого образа недалекой и взбалмошной репортерши:

– Не думаю, что найдутся люди, которые усомнятся в вашей адекватности…

– Как? – неожиданно всплеснула руками старушка в картинно недоуменном жесте, – неужели ты не слышала о том, что настоятельница монастыря сошла с ума? Об этом две недели назад писали все газеты! Шумиха не утихала целую неделю! Даже сама Истинная вмешалась в случившееся и поспешила назначить новую жрицу!

Что ж, теперь все становилось на свои места. Ажиотаж, вызванный сенсационной новостью девушка конечно помнила, но на тот момент особого интереса не проявила, полностью занятая репетициями и прохождением испытаний на место звезды праздника. Но уже тогда девушка интуитивно, что шумиха раздута не просто так, а последующее смещение матушки с поста и вмешательство самой богини очень подозрительно.

– Но никто не воспринял эту новость всерьез…

– Восприняли, и очень многие. Только все по-разному, – с горькой усмешкой отозвалась женщина, – кто-то действительно поверил, кто-то сделал нужные выводы… Но не будем о грустном, ведь у нас праздник! Слышала, что ты произвела настоящий фурор!

Матушка в очередной раз виртуозно и резко сменила тему разговора, что Стелла даже долю секунды пришла в замешательство, а в следующую поняла с чем была связана такая перемена в настроении – к столику возвращались после страстного танго Яго с Жюстин.

– У нашей маленькой репортерши настолько удивленный вид, что мне страшно подумать, что же такое удивительное рассказала ей матушка. Неужели разболтала все наши секреты или ненавязчиво заставила исповедаться, как она это умеет? – явно притворно ужаснулась Жюстин.

– Конечно! Рассказала ей пару историй о том, как Вы воровали яблоки в саду мера, Яго дрался со всеми парнями, которые смели, по его мнению, плотоядно посмотреть или обидеть прекрасную Тину, а та в свою очередь делала пакости всем тем, кто просто косо смотрел в сторону Яго…

– Не было такого! – поспешно поспешила откреститься женщина. Наверное, слишком поспешно и собственно не скрывая озорных чертиков в глазах, чтобы уже в следующее мгновение

Выслушав эту маленькую импровизацию, мадам лишь обворожительно рассмеялась и в свою очередь припомнила пару самых ярких каверз и приключений детства. В каждой из историй непременно прямо или косвенно участвовал мафиози, который как оказалось был ее постоянным спутником в юности.

Только не это ошеломило больше всего, а заданный словно невзначай вопрос Жюстин:

– Теперь-то уж признайся, что не получилось бы из тебя благочестивой монашки. Права была Единая, когда не приняла твою душу во служение?

– Жюстин хотела стать монахиней? – изумленно воскликнула репортерша в очередной раз, казалось, что ее уже ничего не сможет удивить, но сегодняшний вечер стал настоящим кладезем сенсационных открытий.

Только чего будет стоить девушке такая излишняя осведомленность? Мысль возникает и тут же испаряется. Не чувствует Стелла опасности в этих людях, скорее что-то родное, единое…

– Что в этом такого? – лишь хмыкнула молодая женщина и как само собой разумеющееся продолжила:

– По-моему логичный выбор для девочки, которая не знает другой жизни кроме монастырской и которой раз за разом рассказывают истории о том, как жесток, страшен и опасен мир за пределами обители…

– Я думала, что все это сказки для крестьян и обывателей… – оправдывается девушка.

– Милая, конечно не всему, что слышишь нужно верить, но при этом даже самая странная, безумная и сказочная история имеет долю правды (а иногда является неприкрытой, невероятной, но при этом самой настоящей истиной, в которую невозможно поверить), полную допущений, аллегорий и упрощений, для того, чтобы более доступно донести истину…

– Это невероятно! Это… это… – эмоционально пытается выразить свои чувства Стелла.

– Сенсация? – усмехнувшись приходит на помощь пораженной репортерше Яго.

– Не просто сенсация! Это бомба! – находится девушка, мысленно уже видя заголовки, которые взорвут тихую, устоявшуюся, даже в некоторой степени сонную жизнь Лас-Вивас. Девушка уже знала, что напишет в каждой из статей. Подумала немного и продолжила:

– Любую историю можно подать по-разному, а если мастерски добавить красок и правильно подать историю, то можно рассказать историю о святой блуднице, честном и благочестивом бандите, принцессе, которая нашла свое счастье и старушке, которая рассказывала истории… – улыбнулась девушка.

– А как же злодей! Обязательно нужен злодей! Иначе получается слишком идеалистическая картина, в которой даже бандит оказывается добрым… – капризно протянула мадам Жюстин, весело косясь Яго и подначивая его.

– Добавим злую ведьму, которая вознамерилась захватить мир? – предложил Перевертыш.

– Только без имен! – внесла весомое предложение матушка, – А то отрицательные персонажи знаете ли очень мстительные и с отвратительным чувством юмора!

– Конечно-конечно, – увлеченно поддержала предложение репортерша, – получится замечательная история из нескольких интервью! Но кто же победит наше зло? – словно шутя уточнила девушка.

– Хрупкая, голубоглазая девушка с чистой душой! – авторитетно заявила Иллария. Уж кому как не ей знать все тонкости и каноны священных писаний.

– Где же мы ее найдем? Где она? – обведя собравшихся хмурым взглядом спросил Яго. Он был тем человеком, который при желании мог найти любого и намного оперативнее и тише, чем официальные власти.

– Когда придет время, она сама найдется, – произнесла старушка, уверенная в своих словах и вселяя такую же уверенность в сердца собравшихся, – девочка уже в пути.

Неожиданно, сам собой вечер превратился в уютные домашние посиделки, странной и разношерстной компании, у членов которой оказалось так много общего. Здесь и сейчас Стелла чувствовала себя членом этой маленькой… семьи, узнавала каждого из присутствующих с новой, неожиданной стороны. Казалось, что девушку приняли в свой круг с молчаливого согласия и благословления матушки Илларии.

Праздник стал лишь фоном, декорацией.

Здесь и сейчас Стелле было неожиданно уютно, так словно она нашла любимых и добрых родственников.

История сменяла, историю, а спустя три дня на главной полосе всех газет красовалось фото главного мафиози Лас-Вивас с сенсационным интервью, в котором мужчина оказался идеалом мужественности и честности, а все рассказы о его криминальных делах выдавались за козни недоброжелателей и конкурентов.

Следом готовился к печати следующий номер о святой грешнице.