Помоги проекту - поделись книгой:
В самом ангаре я встретился с Феррехом Канниром.
Анцат стоял как раз между нами и кораблем; рука его покоилась на рукояти светового меча.
– Что ты делаешь, Лорн?
– Я собираюсь увезти их отсюда, Феррех. Прошу, не мешай мне.
– Ты увозишь их от суда!
– Ты сомневаешься в его исходе?
Я знал, что в бою мне с Феррехом не справиться. Но анцат не спешил нападать; он лишь тяжело вздохнул и отвел взгляд.
– Я буду молчать, Лорн. Но если меня спросят прямо, я расскажу все.
– Спасибо, – только и мог ответить я.
Мне удалось – никто не заподозрит джедая в спасении ситхов. Я высадил их на планете, где остался один из легких кораблей Империи; с ним они могли вернуться до…
…ытые трофеи – холокроны, записи, артефакты – сейчас хранились в одном месте. Лишь один холокрон, созданный Нагой Садоу, унес Одан-Урр. Надеюсь, что он уничтожил его…
Стражники, охранявшие склад, отказались впустить меня; троих я сумел усыпить, но на оставшихся двоих моих умений не хватило. И я снял с пояса меч.
Может, тогда я окончательно лишился права на звание джедая – обратив клинок против своих? Может быть…
Я погрузил все трофеи на свой корабль и погнал его прочь – через системы, сектора… на какой-то безлюдной планете я выгрузил собранное и уничтожил его.
Пока в огне корабельных орудий плавились трофеи, я смотрел в другую сторону. Не могу видеть, как горит знание… чье бы оно ни было.
И в тот самый момент, когда последний холокрон треснул и рассыпался, меня вновь посетило видение будущего.
Иное. Совсем иное.
Я видел могучего рыцаря, в гневе сразившего своего учителя – и возвысившегося до звания Лорда Ситхов. Видел злую надменную улыбку – и два синих лезвия, разрубающие деревянный посох. Видел сцепившихся в смертельной схватке братьев…
Видел самое страшное – мастеров, стоящих с мечами над телами учеников, которых они заподозрили в переходе на Темную сторону…
Видел высокую фигуру в плаще и маске, стоящую над поверженным бритоголовым гигантом… видел мертвеца, пьющего жизнь, человека, создавшего себя из боли и женщину, сделавшую предательство основой существования…
Видел вновь отстроенную Империю, яростную войну с Орденом – и выжигающую сознание волну, сквозь которую проступает только две фигуры.
И в дальнейшем… только две… пока худощавая черная мантия не сминается в захвате столь же черной перчатки…
Галактика ушла с пути Ненависти. Но я, Лорн Эмерик, собственными руками толкнул ее на путь Страха. Джедаев перед ситхами. Адептов Тьмы перед Орденом. Простых людей – перед всеми
Может быть, я переоцениваю свою роль… но ведь известно, что причина у великого может быть малой…
И в самом конце этого пути – надежда. Надежда есть всегда… ведь страх легче перебороть, чем ненависть.
Но что если я вновь сделаю что-то, изменяющее путь? Что если…
Нет. Я принял решение.
Мои сородичи живут долго; я могу своими глазами увидеть все, пришедшее ко мне из Силы. Но я не хочу жить в такое время.
Было бы трусостью покончить с собой; я не могу сбежать в смерть от своего пути. Но зато я способен лететь дальше и дальше, пока корабль не выйдет из строя полностью… а если в этот момент я буду поблизости от планеты, я проведу на ней оставшуюся жизнь.
Я не джедай. Я не ситх. У меня осталось только имя, меч и Сила. Все остальное я обменял на право своего пути.
Зачем я оставляю здесь холокрон? Даже не знаю. Может, просто потому, что хочу – пусть кто-то знает о том, что был такой рыцарь Лорн Эмерик, который совершал ошибки и пытался их исправить.
Могу сказать только одно…
Я сделал все, что мог. Пусть другие сделают больше.
Старая Республика. Юстиция
Обосновавшись на Явине IV, Экзар Кун ожидал отыскать там великое множество научных работ древних ситхов, руководства по созданию чудовищ и записи об экспериментах по созданию убийственных техник. А чего еще ждать от планеты, на которой в свое время работало два Темных Лорда?
Все ожидаемое Кун и нашел, но наукой открытия не ограничились. Исследуя библиотеку Наги Садоу, бывший джедай постоянно натыкался на свидетельства того, что свергнутому владыке ситхов временами бывало очень скучно. Трудно было найти иное объяснение пространному труду по садоводству и рецептам вроде пирога с серной кислотой (с пометкой «для окончательных политических банкетов»).
Но самой этнологически интересной находкой оказались древние деки с полным сводом законов Древней Империи и подробными описаниями кары за нарушение каждой из них. Экзар читал и не мог скрыть восхищения изощренной фантазией древних ситхов в области пыток и видов смертной казни. Он никогда не жаловался на воображение, но ранее даже не представлял, что цветы можно использовать <b>таким</b> образом.
Были здесь и ондеронские законы, написанные Фридоном Наддом. Проглядев из любопытства и их, Кун вслух обозвал дважды покойного наставника плагиатором и вандалом – тот с небольшими изменениями скопировал законы древних ситхов, но лишил наказания всей изысканности, сведя смертную казнь к отсечению головы и летальному электрошоку (с пометкой «не при джедаях»).
Тем не менее, законы помогли Куну решить еще одну проблему, о которой он ранее не задумывался. Признав его правителем и богом, явинские массасси сделали из этого логичный вывод, посчитав ситха судьей всех своих проблем и разногласий. В прошедшие века они как-то сами справлялись со спорами, но теперь с радостью свалили эту обязанность на владыку.
Экзара это раздражало. Мало того, что жалобы подданных друг на друга отвлекали от научной работы, так вдобавок он почти ничего не понимал во взаимоотношениях дикарей. А Темный Лорд терпеть не мог ситуаций, в которых он ничего не понимал.
Кун попытался передать обязанности судьи ученику, но Улик вовремя испарился с Явина на завоевание Галактики. К кланам Мандалора Экзар и обращаться не стал – они бы в очередной раз напомнили, что старшему ситху не подчиняются. Да и проблемы наверняка же решали через дуэли…
Законы ситхов были прямо-таки даром Силы. Теперь Экзар мог лишь сверяться с ними и выяснять, под какую статью попадает нарушение, и какое следует наказание. Правильность решения подтвердилась немедленно, когда с жалобой явилась очередная пара массасси.
– Итак, – вслух объявил Кун, выслушав обоих, – Дахнас обвиняет Хобара в том, что последний похитил его оружие.
– Я не похищал, владыка! – возмутился приземистый массасси. – Я взял топор, потому что забыл свой, а Дахнас все равно спал, а отгонять ревуна надо…!
– Ты украл! – взревел истец, размахивая топором. Видимо, тем самым.
– Да ты!..
– Тихо! – повысил голос Кун и оба спорщика испуганно замерли. Ситх удовлетворенно кивнул и продолжил: – Вне зависимости от причины похищение имело место. Итак…
Он пробежал пальцами по собственной деке, куда перенес законы, нашел нужное место, и сообщил:
– Итак, «временное похищение чужого оружия карается лишением голо…»
Договорить он не успел.
Дахнас удовлетворенно взревел, замахнулся топором и обрушил его на шею ответчика. Брызнул фонтан крови – Экзар машинально выставил щит Силы, чтобы не забрызгаться, – голова покатилась по полу, подпрыгнув пару раз.
Обезглавленное тело сделало неуверенный шаг и рухнуло к ногам ситха. Кровь растеклась вокруг трупа, ручейками побежав по полу.
Повисло молчание.
– «…лишением головной, то есть выплачиваемой в начале месяца, части платы», – в мертвой тишине дочитал Экзар и перевел взгляд на Дахнаса. – Вообще-то, я предпочитаю, чтобы меня слушали полностью.
– Простите, владыка! – мигом склонился в поклоне массасси. – Я… это… поторопился, но он начал…
«Честное слово, как дети», – мысленно вздохнул Экзар.
– Казнить, владыка? – предложил Калграт, самостоятельно назначивший себя телохранителем Темного Лорда. Сама эта идея вызывала у Куна искреннее недоумение, но он не спорил.
– Не стоит, – вздохнул ситх, посмотрев на согнувшегося Дахнаса. – Пусть сам и уберет то, что натворил. А потом я подумаю.
– Милостив владыка! – провозгласил Дахнас; Кун поморщился и двинулся прочь.
Кажется, идея принять старые законы для Империи, которую он собрался строить, была не лучшей. Придется переработать, с более ясными формулировками. А то ведь уже можно представить четвертование затупленными клинками вместо лишения четверти состояния. Нет, кое с кем это надо было бы сделать, без сомнения… даже полезно.
Но если хочешь что-то сделать хорошо – сделай сам.
Так учили у джедаев, и с этим принципом не могли поспорить даже ситхи.
Старая Республика. Вопросы верности
– Опыт сорок девятый, – негромко диктует Экзар Кун. – Особь – взрослый массасси, психическая подготовка проведена. Объект зафиксирован, анестезия не применялась.
Тонкий скальпель погружается в багровую плоть. Массасси дергается, но ремни слишком прочны; маска системы жизнеобеспечения гасит крики. Экзар поводит рукой, и скальпель поворачивается, затем начинает двигаться вдоль кости, отделяя от нее плоть. Брызжет кровь, но ситх стоит слишком далеко, и алые капли не попадают на одежду.
Телекинезом он сжимает скальпель даже крепче, чем руками; отточенное лезвие медленно вспарывает тело, покидает его – и кусок мяса соскальзывает вниз, шлепаясь на каменные плиты.
Кун прислушивается к эмоциональному фону и удовлетворенно кивает: только боль и страх. Ненависти нет.
– Первая стадия закончена, – задумчиво произносит он, и записывающее устройство у стены мигает в такт его словам, – результат положительный.
Он протягивает ладонь к ране, смотрит на показания приборов. Отлично, полное соответствие оценке через Силу.
С пальцев Экзара срываются молнии, вонзающиеся в рану и разбегающиеся от нее по всему телу. Массасси выгибается дугой, бьется в судорогах так, что содрогается стол, к которому он пристегнут. Кун слегка усиливает мощность молний, внимательно следит за тем, как обугливается мясо рядом с раной и как рвется плоть вокруг обнаженной кости.
Эмоции прежние – ненависти нет. Очень хорошо.
– Вторая стадия закончена, результат положительный, – Экзар взмахивает ладонью, разрывая сияющую сеть молний. Приказывает системе ввести обезболивающее и слегка успокоить.
Ожидая сигнала готовности, он оглядывает свою подземную лабораторию. Улыбается, глядя на высокие колбы, в которых покоятся иные массасси… те, кто ими были. Да, вот этот образец получился особенно удачно – сотворенные при помощи алхимии ситхов семена прижились под кожей и проросли десятками острейших шипов, покрывших всю спину. Жаль, в другую сторону они тоже проросли, и корни пронизали все тело, разорвав внутренние органы. Ну что ж, в следующий раз он примет меры; не зря же в течение шести часов внимательно наблюдал за умирающим.
Звучит сигнал, и ситх снова поворачивается к массасси. Теперь боль улеглась и его сознание не замутнено.
Экзар поднимает руку, медленно сжимая пальцы в воздухе. Послушная ему Сила смыкается на горле объекта, понемногу сдавливая его, перекрывая путь кислороду. Пасть массасси широко открывается, он ловит воздух; Кун мысленно отмечает, что упустил из виду зубы. В следующий эксперимент надо будет включить новую стадию – медленное извлечение зубов из десны. Возможно, с поворачиванием их вокруг своей оси.
Массасси хрипит; Сила ситха понемногу крушит его голосовые связки, сминает трахею. Кун внимательно следит за выражением лица и отражением чувств в Силе. Все те же эмоции. Прекрасно.
Еще десяток секунд – и Экзар сжимает пальцы. С громким хрустом ломаются позвонки, голова массасси безвольно падает на стол. Ситх подается вперед, прислушиваясь к отзвукам Силы в момент смерти… да, все то же!
– Третья стадия закончена, результат положительный, – улыбаясь, произносит он. – Конец записи.
Превосходно. Ментальная обработка, внушавшая массасси полную верность, продержалась до самого конца, что бы Экзар ни делал с подопытным. Конечно, разум массасси прост, и впечатать в него свою волю нетрудно… но теперь, опираясь на удачную серию опытов, можно продолжить с более сложными существами.
Когда он начнет создавать собственную агентурную сеть и секретную службу, эти разработки очень пригодятся.
– Экзар Кун! – гремит слегка искаженный вокодером голос и ситх поворачивается навстречу вошедшему – воину, закованному в доспех и сжимающему тяжелый боевой посох. Черный визор его маски уже прославился по всей Галактике; даже Кун не может не признать, что его союзник выглядит впечатляюще.
Мандалор Неукротимый обводит взглядом лабораторию; на мгновение он напрягается, видя колбы с измененными образцами, останавливает взгляд на только что умершем массасси.
Воин наклоняет голову, недовольно сжимает пальцы на древке.
– Ты поступаешь так с теми, кто присягнул тебе?
– Они назвали меня богом, – отзывается Кун. – Тем самым – согласились на все.
Мандалор мрачно качает головой. От него исходят волны неприязни, пусть даже лицо скрыто шлемом, а закованная в доспехи фигура совершенно неподвижна.
– В мандо’а нет слова для тебя, – констатирует он. Ситх усмехается в ответ – лингвистические вопросы его пока что нисколько не занимают. Но ему нравится прямота лидера кланов; впрочем, его народ всегда говорит то, что думает.
– Так что случилось? – спрашивает он.
– Лорда Улика предали, – лаконично отвечает Мандалор. – Он попал в плен, и его намереваются судить и казнить. Я планирую операцию.
– Я же ему говорил… – качает головой Экзар, отмечая очередное «лорд Улик» и отсутствие уважения к себе. Ну конечно. Принцип вассалитета.
Кланы являют собой еще один занятный образец верности – их сковывает слово и принципы, даже если им не нравится происходящее. Но верны они лишь Кел-Дроме, никак не его наставнику. Ситуация, интересная юридически.
– Нам потребуется помощь, – продолжает Мандалор, – и я ее прошу. Ты придешь на выручку нашему лорду, Экзар Кун?
Поделиться книгой: