Мой Шерлок Холмс и доктор Ватсон

Только когда поезд отошёл от станции, Шерлок Холмс снял с себя чёрную сутану со шляпой и упрятал в саквояж принадлежности своего маскарада.

Он был уверен, что Мориарти непременно станет преследовать нас.

Так и случилось. Мы вышли в Кентербери, хотя наши билеты были куплены до конца следования, оставив в камере хранения ушедшего далее поезда наш багаж. Преследовали могут установить за ним наблюдение, ожидая нас, и ошибутся…

Тут вдали над Кентским лесом показалась едва заметная струйка дыма, а через минуту мимо нас прогрохотал экстренный поезд. На нём нёсся нам вдогонку профессор Мориарти, не подозревая о нашем неожиданном маневре. Мы заметили его, успев спрятаться за горкой каких-то тюков на перроне, не дав себя при этом заметить.

Спустя час мы уже ехали в Ньюхейвен.

Потом добрались до Брюсселя, где провели два дня, затем перебрались в Страстбург. Вечером Шерлоку Холмсу пришла телеграмма из лондонской полиции, из которой он узнал, что всю шайку арестовали, но её главе удалось бежать. Мой друг стал требовать моего возвращения в Лондон, сказав:

– Теперь я для вас слишком опасный спутник. Мориарти потерял всё. Если он вернётся в Лондон, он погиб. Насколько я понимаю его характер, он направит теперь все силы на то, чтобы отомстить мне. Профессор очень ясно высказался во время нашего короткого свидания, и я уверен, что это не пустая угроза. Право же, я советую вам вернуться в Лондон, к вашим пациентам.

Но я наотрез отказался покинуть его в такую минуту. Мы долго спорили об этом в ресторане страсбургской гостиницы, в конце концов, он сдался. В ту же ночь мы отправились в Женеву.

В своих записках, озаглавленных как "Последнее дело Холмса", я не упомянул о некоторых наших перемещениях по континентальной Европе. Мой друг тогда образно и точно сказал, что у охотника одна дорога, а у зверя – много дорог. В том смысле, что он теперь был зверем и мог выбирать пути бегства. Его преследовал невероятно умный "охотник", а потому следовало предельно затруднить ему поиск следа.

Мой друг принимал спонтанные решения, чуть ли не в последнюю минуту, а порой тут же менял их, надеясь этим предельно затруднить наш поиск для гения преступного мира. Побывали мы во многих местах, нигде не чувствуя себя в безопасности, ибо знали о неутомимо преследующем нас "охотнике", но избавлю читателей от излишних подробностей наших перемещений.

Почти целые сутки мы пробыли в Эрстфельде. Городок этот небольшой, скорее разросшееся селение, но он стал весьма заметным и значительным транспортным узлом Швейцарии после ввода в строй железнодорожного тоннеля через центральные Альпы. Тоннель именовался Сен-Готардским и словно пробудил Эрстфельд от длительной спячки, город тут же принялся расширяться и благоустраиваться.

Моему другу, да и мне тоже, хотелось посмотреть на самый длинный на планете тоннель, а потому мы взяли билеты до Бьяска и скоро оказались в купе поезда, где уже находилось четверо мужчин.

Шерлок Холмс тут же окинул цепким взором всех, несомненно, пытаясь понять: нет ли здесь подручных профессора Мориарти, не грозит ли нам от кого-то опасность? А затем погрузился в свои размышления. Его неутомимый мозг никогда не прекращал свою вулканическую деятельность, результаты которой лишь иногда прорывались наружу и становились видимыми, как при извержении вулкана.

Не скрою, я тоже уже приучился за последние дни быть настороже, стал подозревать чуть ли не каждого встречного в недобрых намерениях. Тут тоже пригляделся к своим попутчикам.

На одной скамье у окна сидел тирольский сельчанин с морщинистым лицом в своей национальной одежде, а рядом с ним представительный мужчина, одетый в безукоризненный костюм с превосходными манерами. Он мне понравился ещё и тем, что почти бегло говорил по-английски, это обнаружилось, когда я занял место около него. Мой друг сел напротив меня рядом с явно нетрезвым мужчиной с багровым носом (от пьянства?) и неряшливо завязанным галстуком, который вёл себя довольно развязно, что мне всегда претило. Далее находился невысокий худощавый мужчина с предельно серьёзным выражением лица. Его брови были насуплены, а тонкие губы плотно сжаты. На коленях он держал небольшой портфель, хотя мог положить его на верхнюю полку. Но почему-то не сделал этого.

В этой мужской компании нам предстояло доехать до Бьяска. Оттуда мы планировали добраться до Лугано, а там рукой было подать до Италии. Мне нравился Милан, хотелось его поглядеть, но пока мы его не обсуждали, оставили до других времён, ибо обстоятельства могли сложиться для нас самым невероятным образом.

Состав двинулся, меня отклонило на спинку скамьи. Оказалось, что я сижу лицом по направлению движению поезда. Порадовался этому, это было более приятно, чем сидеть на противоположном сиденье. Моему другу, наверное, было всё равно, он погрузился в свои размышления.

От нечего делать я принялся просматривать купленный на вокзале буклет о местных достопримечательностях. Сразу принялся читать про тоннель…

Прокладка в горных толщах Швейцарских Альп Сен-Готардского или Готардского двухпутного тоннеля была завершена 1 марта 1880 года. При этом извлекли 840 000 кубических метров местных пород. Его длина составляла 15 километров, ширина 8 метров, высота от уровня головок рельсов до ключа свода 6 м. В наивысшем месте тоннель проходил на высоте 1 154,55 метров над уровнем моря. Сооружение тоннеля обошлось примерно в 4 000 франков за погонный метр, а весь тоннель – 17,4 тонны золота.

«Ничего себе», удивился я, представив себе такое огромное количество драгоценного металла. Весьма впечатляюще!..

Принялся читать дальше.

Сент-Готардский тоннель являлся самым длинным среди себе подобных. Автор буклета взахлёб писал о нём, как о символе покорения природы человеком.

Я узнал, что на всём пути строительства шли научные исследования, брались образцы породы и замерялась температура. По мере углубления в недра Швейцарских Альп она повышалась, пока не достигла +34 градусов. Эта цифра снова заставила меня удивиться: "Как в Африке!" Наверное, рабочим было нелегко трудиться в подобных условиях.

По официальным данным, на строительстве туннеля погибло 177 человек. Однако иные полагают, что реальное число жертв могло быть куда больше, вплоть до 500 человек. Статистика не учитывала, например, рабочих, с серьёзными ранениями вернувшихся домой и там уже умерших от них. Но даже, несмотря на это, желающих тут поработать имелось предостаточно, ибо платили немало. В среднем рабочий получал сто франков в месяц, из коих, впрочем, 15-20 франков приходилось платить за комнату на двоих в бараке…

Тут же в буклете было написано про Альпийский поход осенью 1799 года непобедимого русского полководца Александра Суворова, который провёл свои войска через считавшийся непроходимым Сен-Готардский перевал. Русские шли с боями, не только отражая превосходящих силы французов, но и громя их. Особенно напряжённым оказался бой за обладание Чёртовым мостом. На скалах возле ущелья Шолленен выбит крест в честь подвига русских солдат…

В буклете оказалась кратко изложенной легендой, почему такое название получил мост.

Некогда в здешних местах обитал чёрт, а когда сюда пришли люди и принялись строить мост, он обозлился на них и потребовал отдать ему душу того, кто первым пройдёт по новому мосту через реку. Строители согласились, а при открытии моста первым пустили через него специально пойманного для этого горного козла.

Черт оказался обманутым и вынужден был уйти без человеческой души. С тех пор на местных скалах можно разглядеть очертания козла, а при сильном холодном ветре зимой в ущелье слышен вой обманутого чёрта…

В буклете оказалось немного написано и о станциях железной дороги, по которой мы ехали. В том числе и о Бьяска, куда мы должны были скоро прибыть. Я прочитал об этом городке следующее: он славился тремя замками и церковными фресками местной церкви Петра и Павла. Вздохнул от мысли, что вряд ли нам удастся посмотреть их… Около Бьяска протекала речка Тичино…

Внезапно моё чтение прервал тихий странный возглас человека с портфелем. Он тут же спохватился, устыдился своей эмоциональности, расстегнул портфель, достал какие-то страницы, соединённые скрепкой, быстро проглядел их и вернул на прежнее место. Меня поразило, насколько бережно он это делал, словно обращался с какой-то величайшей драгоценностью.

Я вознамерился продолжить чтение буклета, как вдруг воцарилась кромешная тьма – наш поезд вошёл в подземный тоннель. Нестись по нему предстояло долгих пятнадцать километров, эту цифру я только что прочёл в буклете. Поневоле пришлось расслабиться и ждать…

Солнечный свет ворвался в окно неожиданно, ослепив нас на некоторое время. Перевал Сен-Готард остался позади.

Все щурили глаза. У выпивохи вырвалось какое-то непристойное восклицание, что вызвало осуждающие взгляды остальных.

Мой сосед сохранял полное самообладание как истинный джентльмен. Тиролец с равнодушным выражением на лице смотрел в окно. Наверное, он не в первый раз проезжал под горой и уже привык к временной темноте.

Человек с портфелем поморгал глазами, обвёл ими всех нас. Похоже, он нервничал. Почему-то снова открыл портфель, полез в него и… неожиданно фальцетом выкрикнул:

– Документа нет! Его украли! Я погиб!

(Здесь я вынужден сделать краткое пояснение. Из нас шестерых случайных попутчиков трое – ровно половина – знали английский язык. Не буду пересказывать буквально каждые фразы, о смысле одних я догадался, что-то нам разъяснили позже, а какие-то слова, как оказалось, я выучил за те дни, которые провёл в Швейцарии. Удивительно, как за короткий срок в моей голове осело их столь много. Далее я передаю реплики в самом общем виде, по возможности точнее к тому, что тогда прозвучало.)

Мужчина объявил о краже у него документов, лицо его сделалось трагическим, глядеть на него было больно. Он растерянно переводил взгляд на каждого из нас по очереди, особенно часто останавливая его на своём нетрезвом соседе, повторяя:

– Документ украли! Только что! Когда мы ехали в темноте тоннеля! Мне конец!

Неожиданно быстро в нашем купе оказался усатый, высокого роста проводник вагона. Он спросил:

– У вас что-то украли?

– Да-да! Из моего портфеля! Только что! Очень важный документ! Я его перед тоннелем просмотрел, а затем положил обратно. Стало темно. Когда мы тоннель проехали, я открыл портфель, но документа в нём уже не оказалось.

– Может быть, вы сами его не туда положили? Не в то отделение.Так бывает. Посмотрите получше, проверьте.

Мужчина принялся копаться в своём портфеле, который был наполовину пуст, как я заметил со своего места. А затем растерянно сказал:

– Его тут нет. Хотя он был. До того, как мы въехали в тоннель.

Его тонкие губы задрожали. Он снова посмотрел на подвыпившего соседа.

Тот привлёк внимание и проводника вагона, который его сурово вопросил.

– Вы взяли документ? Признавайтесь!

Выпивоха озлился, нос его ещё больше побагровел:

– Да нужны мне ваши документы! Не брал я никаких документов!

– Вы рядом сидите, вполне могли это сделать.

– Ну и что, что рядом? Зачем мне было брать какие-то чужие документы?

– А зачем вы сели ко мне, – подал несмело голос мужчина с портфелем, – хотя могли занять другое место?

– Где мне показалось удобнее, там я и сел. Знал бы, вообще ушёл отсюда от вас подальше.

– Нужно обыскать его, – подал идею тиролец.

– Следует обыскивать не его, – внезапно ответил ему мой друг, – а вашего соседа.

Я был удивлён не меньше других. Джентльмен сохранял достоинство и только спросил:

– На каком основании вы делаете такое заявление?

– Есть основания, – заявил мой друг. – Покажите правую руку.

Джентльмен с готовностью сделал это, с ноткой насмешки сказав:

– Как видите, в ней ничего нет.

– А на ней что?

– Только часы, – показал джентльмен. – Никаких документов в рукаве нет. Смотрите! И быть не могло.

– У вас часы – швейцарские, изготовленные мастерами компании «Louis Brandt & Fills».

– Совершенно верно. Ну и что?

– А дело в том, что это новинка, последняя модель. У этих часов светящийся циферблат. В этом легко убедиться, если бы здесь сейчас снова воцарилась темнота, как в тоннеле.

– Да, это так. Я снова спрашиваю: ну и что? – высокомерно спросил джентльмен.

– А в том, что мы ехали в темноте довольно долго. Я заметил светящиеся цифры ваших часов, когда они с вашей рукой приближались к портфелю. Только не сразу понял, что это и зачем. Они были едва видны, почти неразличимы на расстоянии. Да я и не приглядывался, у меня сейчас иные думы. Только сейчас понял, что тогда произошло…

Я понимал, что мой друг был поглощен проблемой выживания, ведь нас преследовал неутомимый и безжалостный "охотник".

Теперь глаза присутствующих были сосредоточены на джентльмене, который внезапно смертельно побледнел и его лоб покрылся крупным потом, наглядно выдавая вину.

Проводник вагона тут же вызвал полицейского. Джентльмена обыскали. Документы – это были семь страниц с каким-то текстом и схемами – оказались у него под рубашкой. Он был столь ловок, что успел не только незаметно вытащить документы из портфеля у пассажира напротив, но и неплохо упрятать их.

Мы с Шерлоком Холмсом помимо своей воли стали свидетелями, пришлось сообщить все необходимые данные, адреса для местной полиции.

Когда все официальные процедуры завершились, мой друг посмотрел на меня и покачал головой: я его прекрасно понял, меньше всего нам нужна была такая огласка, мы давали серьёзные козыри преследующему нас Наполеону преступного мира.

Имея билеты до Бьяска, мы сошли на маленькой станции Айроло – скромной деревушке, находившейся в теснине высоких альпийских гор. Здесь чувствовалась прохлада от снежных шапок на вершинах. После происшествия в поезде, когда Шерлок Холмс вынужден был вмешаться и разоблачить похитителя документов, мы слишком "засветились", вынуждено сообщив полиции свои имена. Несомненно, сам профессор Мориарти или его подручные могли выйти на наш след…

Мы тут же взяли билеты уже на обратный путь. Некоторое время провели в Айроло, успели даже поглядеть на только что построенный форт, напоминающий старые замки. Он был покрыт внушительных размеров гранитными плитами. Строился форт на случай наступления с юга итальянцев, в крайнем случае, сооружение предполагалось взорвать. Поглядели на него издали, на его осмотр не было времени, так как мы ждали поезда. И скоро снова промчались по тоннелю в обратном направлении, дабы сбить со своих следов преследователя. Вряд ли он подобное мог предвидеть. На сей раз никаких происшествий в поезде не случилось.

Доехали до Иннерткирхен и, не задерживаясь в нём, двинулись дальше. Скоро оказались в местечко Мейринген, расположенном в ущелье реки Ааре с потрясающими видами. Его окружали практически отвесные каменные кручи, настоящие стены, настолько крутых, что на них почти не имелось растительности, только трава и мхи. Даже кустарник был редок. В селении имелась красивая церковь романского стиля, построенная в одиннадцатом веке.

Дальнейшие события описаны мной в "Последнем деле Холмса". Вынуждено повторяю их для тех, кто не читал тех моих записок…

3 мая мы с Шерлоком Холмсом остановились в мейрингенской гостинице «Англия», которую в то время содержал Петер Штайлер-старший. Он превосходно говорил по-английски, так как около трёх лет прослужил кельнером в гостинице «Гровнер» в Лондоне. У него оказалась хорошая кухня. Мы впервые отведали "меренги" – безе, которое пекли только здесь и по особому рецепту. Пирожное оказалось превкусным! Впрочем, и прочие блюда были не хуже.

А на следующий день по совету Петера Штайлера-старшего мы отправились вдвоем в горы и осмотрели Рейхенбахский водопад в живописнейшем Арском каньоне. Это – поистине страшное место. Могу это заверить, ибо хорошо его осмотрел. Бурные потоки тающих снегов за много лет сотворили в твердейших местных горных породах причудливые воронки, изгибы и колодцы. Мощь ниспадающего водопада потрясла нас, нигде мы не видели подобного.

Проложенная для туристов полукругом дорожка вокруг него завершалась обрывом, дальше пути уже не было. Приходилось возвращаться обратно.

Что мы и сделали.

В это время к нам прибежал запыхавшийся мальчишка-швейцарец с запиской в руке о больной англичанке, которой якобы крайне необходим доктор. Я не мог не откликнуться на призыв просьбы соотечественницы, умирающей на чужбине. Мы договорились с моим другом, что я возвращаюсь в мейрингенскую гостиницу, он же намеревался ещё некоторое время побыть у водопада, а затем через холмы добраться до Розенлау, куда позже должен был прийти и я.

Когда я уходил, то оглянулся: Шерлок Холмс стоял, сосредоточено глядя на стремнину несущихся внизу ущелья стремительных вод, скрестив руки на груди. Тогда я не догадывался, что больше уже никогда его не увижу…

В гостинице я узнал, что никакой больной англичанки тут не было, и хозяин никакой записки не писал. Упомянул про неизвестного высокого англичанина в чёрном костюме, на короткое время сюда зашедшего. Я сразу понял, что это был профессор Мориарти, это он разлучил нас ложным посланием.

Объятый страхом поспешил обратно, к Рейхенбахскому водопаду.

Издали увидел альпеншток Шерлока Холмса, прислонённый к скале, около которой мы с ним расстались всего два часа назад. Чуть выше на уступе находился серебряный портсигар, который он всегда носил со собой, а под ним я обнаружил три листочка, поспешно вырванных из блокнота, с адресованным мне посланием.

Оно и сейчас передо мной. Привожу его полный текст:

«Дорогой мой Ватсон! Я пишу Вам эти строки благодаря любезности мистера Мориарти, который ждёт меня для окончательного разрешения вопросов, касающихся нас обоих. Он бегло обрисовал мне способы, с помощью которых ему удалось ускользнуть от английской полиции, и узнать о нашем маршруте. Они только подтверждают моё высокое мнение о его выдающихся способностях. Мне приятно думать, что я могу избавить общество от дальнейших неудобств, связанных с его существованием, но боюсь, что это будет достигнуто ценой, которая огорчит моих друзей, и особенно Вас, дорогой Ватсон. Впрочем, я уже говорил Вам, что мой жизненный путь дошёл до своей высшей точки, и я не мог бы желать для себя лучшего конца. Между прочим, если говорить откровенно, я нимало не сомневался в том, что письмо из Мейрингена западня, и, отпуская Вас, был твёрдо убежден, что последует нечто в этом роде. Передайте инспектору Петерсону, что бумаги, необходимые для разоблачения шайки, лежат у меня в столе, в ящике под литерой «М» – синий конверт с надписью «Мориарти». Перед отъездом из Англии я сделал все необходимые распоряжения относительно моего имущества и оставил их у моего брата Майкрофта.

Прошу Вас передать мой сердечный привет миссис Уотсон.

Искренне преданный Вам Шерлок Холмс».

Какое-то время я стоял неподвижно, скованный ужасом. Потом принялся осматриваться и заметил два ряда чётких следов, которые вели по тропинке в сторону водопада. Обратных следов не было. Не доходя до каменного тупика, я увидел площадку, изрытую и утоптанную со смятой или вырванной травой. Следы подходили к самому краю…

Дальнейший ход событий мне стал известен из осмотра места происшествия мной лично и экспертами.

Именно тут, на узкой каменной тропе над стремниной водопада схлестнулись в яростном поединке профессор преступного мира Мориарти и самый выдающийся поборник справедливости и закона. Трудно судить, насколько длительной была их борьба, но всё указывало на то, что они, возможно, так и не разжав смертельных объятий, рухнули в бешено бурлящий поток, который свирепо рыча, бился о каменные зубчатые скалы, забрасывая их обильной пеной. Несомненно, он растерзал свои жертвы так, что от них ничего не осталось. Во всяком случае, сыскать тела или их останки не удалось. Ужасные воды водопада навеки погребли обоих…

Сейчас я снова с душевной мукой пережил те минуты, когда лежал на грязной земле и терновнике, свешиваясь головой в пропасть и вглядываясь сквозь водяную пыль в стремительный бурлящий поток, несущийся мимо мокрых чёрных, словно уголь ада, каменных стен. Престрашное место, походившее на кипящий котёл! Вспомнил свой тогда вырвавшийся крик, но он оказался почти неслышимым в оглушительном грохоте падающих водных масс Рейхенбахского водопада, который словно был громким ором огромного количества голосов.

Оставленные моим другом материалы помогли разоблачить всю преступную организацию, созданную Мориарти, практически всех его подручных схватили и теперь над ними готовится суд…

И вот только что полученное правительственное письмо Департамента транспорта и энергетики Швейцарии, где выражается благодарность моему другу, заставило вспомнить происшествие в поезде, похищение документа, который вернули благодаря моему другу. Он всегда всё видел, всё замечал и блестяще понимал, анализировал и делал правильные выводы.

Достал вырезку из газеты, сделанную мною года полтора назад. В перечне новостей в неё было помещено краткое сообщение о суде над крупным международным аферистом, который ухитрился похитить документы у чиновника швейцарского Департамента прямо из его портфеля. Про роль Шерлока Холмса не было сказано ни слова. Наверное, в силу краткости сообщения, поданного предельно кратко среди прочих событий. Несправедливо, но мой друг никогда и не хотел широкой огласки, избегал заслуженной славы…

Когда я уже закончил писать, то подумал, что эту маленькую историю – просто эпизод среди огромного множества прочих – стоило рассказать иначе, но так уж она сложилась, переделывать не стану, слишком тяжёлая тема, не хочу переживать вновь описанные трагические события, они и так часто возвращаются ко мне. Порой снятся, и я просыпаюсь в холодном поту…

Любовь доктора Ватсона

(Совсем не по Артуру Конан-Дойлю)