Благими намерениями

Теодоро Куарента

Благими намерениями

Рон смахнул с лица давно немытую слипшуюся прядь волос и, грузно откинувшись на спинку стула, уставился невидящим взглядом на грязную стену, по которой ползла жирная муха: быстро перебирая лапками, она явно намеревалась завладеть валяющимися на полу остатками давно засохшей, почерневшей и затвердевшей, словно камень, колбасы.

В голове звенело, будто там поселился крошечный духовой оркестр и без передышки неустанно оттачивал свой назойливый репертуар. Этот звон, рождаясь в глубине, отдавался в его висках и затылке тяжёлой тупой пульсирующей болью.

Опёршись рукой о стол, Рон попытался было подняться, но ладонь, попав на что-то жирное, разлитое по поверхности, скользнула в сторону и, потеряв равновесие, он тут же смачно припечатался носом к столешнице, навалившись на неё всей своей тушей.

Сдавленно ругаясь и размазывая рукавом засаленной рубашки кровь, сочащуюся из разбитого носа, мужчина среднего роста и около тридцати пяти лет отроду, давно небритый и явно обременённый лишним весом, спотыкаясь и хватаясь за стены свободной рукой, поплёлся в ванную. Добравшись туда, он открыл кран с холодной водой на полную мощность и подставил голову под упругую струю, с удовлетворением отмечая, как боль постепенно затухает, переходя в разряд привычно терпимой.

Закрыв кран, он дотянулся до полотенца, стёр стекающую воду и посмотрел на себя в зеркало. Зрелище впечатляло: на него смотрело обрюзгшее, опухшее, одутловатое лицо, обрамлённое мятыми всклокоченными патлами. Да и весь образ в целом убедил бы любого, даже искушенного зрителя, что перед ним либо бродяга, либо запойный пьянчужка с большим стажем.

С трудом прошаркав на кухню, мужчина стащил с полки аптечку и вытряхнул её содержимое прямо на пол. Тюбики, баночки и всякая мелочёвка, весело позвякивая, посыпались в разные стороны. И всё же ему удалось отыскать аспирин. Он выкатил на ладонь две таблетки и кинул их в кружку с водопроводной водой, наблюдая как та «закипает», издавая лёгкий шипящий звук. Сделав изрядный глоток и поперхнувшись, Рон тяжело закашлялся, сотрясаясь всем телом, хекая и захлёбываясь.

Прокашлявшись, он доковылял до холодильника, открыл его и уставился унылым взглядом на пустые полки с обрывками упаковок из-под еды быстрого приготовления. Пошарив в них, без особой, впрочем, надежды, он всё же обнаружил завалявшийся, сдавленный со всех сторон шоколадный батончик. Разорвав зубами его этикетку, он отхватил приличный кусок и, прихлёбывая уже растворившимся аспирином, поплёлся в комнату, где тяжело плюхнулся на плюшевый диван, пытаясь собраться с мыслями и понемногу восстанавливая ход событий последних трёх месяцев, который так кардинально изменил всю его жизнь. Точнее даже будет сказать, что события, на которые Рон возлагал огромные надежды, ворвались в его неторопливые и размеренные будни, словно тропический ураган на восточный базар в разгар торгового дня, враз смяв и разорвав в клочья привычный и стройный порядок вещей.

Итак, доктор Рон Пол Смитт, тридцать четыре года от роду, женат на белокуром очаровательном создании: девушке по имени Рэйчил с ирландскими корнями, своей бывшей аспирантке. В браке у них родились дочь Сьюзи и сын Ник, которым исполнилось семь и четыре года соответственно.

Блестяще окончив колледж, Рон поступил в Массачусетский Технологический Институт, по окончании которого через два года он получил свою первую докторскую степень по физике. Три года работы над исследованиями иммунной системы человека и – получение уже второй докторской степени по медицине. Активно привлекался военным министерством в качестве эксперта по иммунологии, консультирует правительство. В тридцать один год возглавляет лабораторию исследований регенерации тканей и получает крупный грант. В тридцать три – получает третью докторскую степень по биологии и всерьёз переключается на исследование клеточных мутаций…

– До вечера, милая.

Рон нежно поцеловал жену, допивая на ходу свою традиционную утреннюю чашку бразильского кофе с молоком, который та так превосходно варила. Сунув под мышку коричневый кожаный портфель, он снял с вешалки модный плащ и, взяв с журнального столика ключи от машины, торопливо вышел на улицу и направился к гаражу. Рон не любил опаздывать, а сегодня на девять тридцать у него был назначен важный эксперимент: лабораторную обезьянку по имени Дори, которая была больна раком в последней стадии с ярко выраженными метастазами в печени, должны были прооперировать с применением нового препарата, бывшего результатом полугодовых исследований целого коллектива, в основе которых лежала особая реакция организма некоторых грызунов, случайно обнаруженная при облучении радиацией.

Клетки этих грызунов не разрушались, как ожидалось, а, меняя свою структуру, словно преображались, начиная активно делиться и вытеснять из организма больные клетки, словно «поедая» их. Наблюдалось такое явление у животных, привезённых из определённого горного места. На это обратили внимание, и Рон лично возглавил экспедицию для исследования причин этого явления.

Впрочем, особых надежд никто не питал, подозревая случайное совпадение. И вдруг – успех! Не вдаваясь в сугубо научные подробности, суть заключалось в том, что грызуны пили воду из небольшого озера, расположенного там же в низине. А в этой воде были растворены различные химические элементы, залежи которых находились в почве. Эти-то элементы и оказывали такое «чудесное» воздействие на животных. А конкретно – активизировали иммунную силу самих клеток.

С этой водой провели ряд исследований, но оказалось, что она не оказывает никакого действия ни на мышей, ни на хомячков, ни на собак, ни на каких либо других лабораторных животных. Потянулись месяцы исследований и опытов, в течение которых Рону не раз хотелось бросить это дело, списав действие озёрной воды на случайные спонтанные мутации в организмах самих грызунов, но всё же желание докопаться до истины и привычка доводить начатое дело до конца не позволили ему бросить всё на полпути.

Его настойчивость, в конце концов, была вознаграждена! Оказалось, что действие минералов зависит от структуры клеток конкретного организма, то есть для разных клеток нужны были разные комбинации минералов и их различная концентрация. И, что важнее всего, оказалось, что критическое значение имеет то, в какой последовательности эти минералы соединяются!

Рон дневал и ночевал в лаборатории, просчитывая зависимость структуры препарата от строения клеток живого организма. Труд этот был титанический. И только выдающийся ум и поразительная настойчивость позволили ему всё же добиться успеха. Итоговую формулу алгоритма он оптимистично назвал «коктейлем жизни». И вот именно Дори сегодня первая и опробует на себе действие этого «коктейля».

Рон аккуратно вёл машину по улице. Транспорта сегодня было мало: он попал в «зелёную волну». Ехать было недалеко, потому что лаборатория находилась рядом с домом. Но, не привыкнув терять времени даром, вот и сейчас он методично просчитывал план предстоящей операции. От её результатов зависело многое: в случае неудачи потерян год напряженного труда и порядка двух миллионов спонсорских денег. Но зато – в случае успеха – результат может превзойти все ожидания!

Рон зарулил на парковку, закрыл машину и, зажав под мышкой портфель, поспешил к себе в кабинет. Аккуратно повесив плащ в шкаф, он надел белоснежный халат и, оглядев себя во весь рост в зеркало, висевшее на стене, аккуратно поправил галстук. Усевшись в огромное и очень удобное кожаное кресло, Рон углубился в чтение текущих документов.

Не прошло и полчаса, как в дверь кабинета постучали. В комнату вошёл худощавый мужчина лет сорока пяти, среднего роста, с аккуратно подстриженной бородкой, за которой он явно ухаживал, и в тайне даже гордился, считая, что она делает его похожим на одного известного актёра.

Рон знал этого человека довольно давно: в своё время он здорово его выручил, выдернув из мелкого городка, где тот заведовал пробирками в местном заштатном университете. Возраст уже не позволял надеяться на что-то большее, но тут вмешалась судьба в виде приехавшего по каким-то незначительным делам Рона, который разглядел в этом ничем не примечательном человечке аккуратного и исполнительного сотрудника и сделал предложение, о котором тот уже и не мечтал. Рон забрал его к себе в лабораторию и сделал правой рукой и главным лаборантом, о чём в последствие, кстати, ни разу не пожалел. Звали мужчину Кел Посли.

– Доброе утро, – Кел подошёл к столу, пожал Рону руку и присел на указанный стул.

– Доброе утро, Кел, – Рон оторвался от бумаг и улыбнулся. – Как поживает Мелин, как дети?

Рон помнил всех членов семей своих сотрудников по именам, всегда был в курсе их дел, и часто своевременно приходил на помощь в трудных ситуациях, когда этой помощи от него никто не ждал, поражая всех своей осведомлённостью. Мелин – жена Кела – души не чаяла в Роне: она была ему очень благодарна за то, что тот сделал для их семьи.

– Спасибо, всё хорошо! Мел передавала вам с Рэйчил привет. На выходных она устраивает обед, будет итальянская кухня, и вы – в списке приглашённых! – он широко улыбнулся.

– Спасибо! Передавай ей благодарность за приглашение. Мы обязательно будем, – улыбнулся в ответ Рон и откинулся на спинку кресла, словно в предвкушении потирая рукой подбородок. Длилось это всего несколько мгновений, после чего лицо его посерьёзнело, и он переключился на текущие дела.

По словам Кела, к операции всё было готово, и вскоре должен был приехать приглашенный Роном хирург: доктор Жарвис. Обсудив ещё некоторые текущие вопросы, Кел вышел из кабинета, а Рон, сидя в кресле, снова и снова прокручивал в голове детали предстоящей операции.

В два часа пополудни Рон вышел из дверей операционной в сопровождении доктора Пола Жарвиса. Сразу было заметно, что оба они находятся в прекрасном расположении духа; победная улыбка играла у обоих на губах. К ним тут же направился Кел, ожидавший у входа:

– Как всё прошло?

– Прекрасно, Кел! Всё просто прекрасно! – и Рон хлопнул его по плечу от избытка чувств. – Собери всех в конференц-зале через час, а нам ещё кое-что нужно обсудить с доктором, – и он увлёк Пола в сторону своего кабинета, о чём-то оживлённо с ним разговаривая.

Из операционной продолжали выходить люди, принимавшие участие в операции. Все живо переговаривались, и на их лицах отчётливо виднелась радость и удовлетворение от хорошо выполненной работы.

Через час, когда все собрались в конференц-зале, на трибуну поднялся Рон и обратился к присутствующим со следующей речью: «Уважаемые коллеги! Друзья! Сегодня знаменательный день! Мы провели успешные испытания препарата, который я назвал «коктейль жизни». Мы все потратили немало сил и времени на его разработку. Не обошлось и без банального везения, должен признать. Порой мне даже казалось, что усилия наши тщетны. Но, тем не менее, всё это уже позади, и я заявляю, что мы успешно справились с этим вызовом. Результаты просто блестящие! Сама природа, можно сказать, подтолкнула нас к этому открытию. Тем не менее, итоговая формула работает, и Дори тому – живое подтверждение.

Совсем немного, и мы будем в состоянии подобрать ключик к иммунной системе практически любого живого организма на Земле! Вы понимаете, что это значит?! Мы сможем избавить мир практически от всех болезней, точнее от их разрушительных последствий. Десятки миллионов людей по всему земному шару, которые ещё вчера не имели никаких шансов на жизнь, теперь уже завтра будут здоровы. И доступно это будет абсолютно всем, так как производство «коктейля» дешевле сахара.

Запомните этот день, друзья! Такое открытие выпадает на долю учёного крайне редко. Это фурор, господа! Мы впишем свои имена в историю человечества!»

Гром аплодисментов и крики: «Браво», – заглушили его последние слова. Следом выступил доктор Жарвис с не менее пылкой речью. Заседание продолжалось ещё около часа, а на вечер был назначен фуршет.

Выйдя из конференц-зала, Рон отвёл Пола в свой кабинет. Там они долго пили кофе с коньяком, продолжая обсуждение интересующих их деталей.

– Что собираетесь делать дальше? – спросил Пол.

– Необходимо провести серию хотя бы из трёх–пяти операций на людях. Причём выбрать добровольцев, находящихся в тяжёлой стадии, у которых практически нет шансов на жизнь!

– Вы доверите мне оперировать?

– Безусловно, Пол! Я как раз хотел Вас просить об этом. И ещё: не могли бы Вы лично и безотлагательно заняться поиском пациентов и подобрать подходящие кандидатуры у себя в клинике?

– Я прямо сегодня и займусь этим вопросом. Надеюсь, уже к вечеру будут первые результаты.

– Тогда до вечера.

Проводив доктора к выходу, Рон вернулся в своё кресло и принялся обдумывать свои дальнейшие дела на сегодня. Необходимо было съездить пообщаться с представителем спонсоров и ещё одним человеком из «Наднациональной Медицинской Корпорации», с которым он уже не раз имел дело.

Через час Рон вошёл в приёмную представителя спонсоров:

– Привет, Эльза, – он приветливо махнул рукой секретарю. – Узнай, пожалуйста, сможет ли босс сейчас принять меня по очень важному делу? – и положил на стол плитку молочного шоколада.

Эльза заулыбалась и щёлкнула кнопками селектора:

– Мистер Девис, к Вам доктор Смитт по важному делу. Сможете ли Вы его принять?

– Пусть войдёт, Эльза, – донёсся голос из селектора.

– Проходите, доктор Смитт, – прощебетала Эльза и открыла перед ним дверь в кабинет.

Рон вошёл внутрь. Его встретил невысокого роста толстяк средних лет с приторной улыбкой на губах. Всем своим обликом тот очень походил на довольного жизнью упитанного кота:

– Проходите, доктор Смитт , присаживайтесь, очень рад Вас видеть, – скороговоркой заговорил хозяин кабинета, пожимая Рону руку. – Какое дело привело Вас ко мне?

Рон ответил на рукопожатие и произнёс, устраиваясь в кресле, предложенном ему мистером Девисом:

– Спасибо, что согласились уделить мне время. Дело действительно не терпит отлагательств. Как Вы знаете, последний год лаборатория, которую я возглавляю, занималась разработкой препарата, стимулирующего работу иммунной системы.

– Да, я читал доклады. Кстати, как продвигаются Ваши исследования? Я так понимаю, что есть новости?

– И очень хорошие! Сегодня мы прооперировали лабораторную обезьянку Дори. У неё были метастазы в печени. Шансов на жизнь у неё практически не было! – на последней фразе Рон сделал ударение.

– Как всё прошло?!

– Просто прекрасно! Ей намного лучше: очаги затухают на глазах. Нет никаких сомнений в том, что она будет жить. Более того, мы ожидаем полного выздоровления! А может даже она будет ещё здоровее, чем до болезни!

– Что Вы имеете в виду? – удивлённо вскинул брови мистер Девис.

– Этот препарат «перенастраивает» весь организм!

– Если я Вас правильно понял, то… – мистер Девис запнулся, подыскивая нужные слова.

– Если объяснить наглядно, то человеческий организм – это как рояль, который со временем понемногу расстраивается и начинает то тут, то там понемногу фальшивить. Наш препарат – как профессиональный настройщик, после посещения которого, инструмент начинает звучать идеально, в каком бы плохом состоянии до этого он не находился.

– Прекрасно! – мистер Девис вздёрнул ладони в восхищении. – Вы – талантливый учёный, но на этот раз Вы превзошли даже себя самого! – он вскочил с кресла и заходил по кабинету, заложив руки за спину. – Я так понимаю, Вам нужна моя помощь. Что я могу для Вас сделать?

– Мне нужно как можно быстрее получить разрешение министерства для проведения испытаний препарата на людях–добровольцах, поскольку официальный запрос займёт не менее месяца. А Вы со своими связями могли бы это дело уладить намного быстрее! – Рон вопросительно взглянул на него.

Тот развернулся к нему, опёрся ладонями на столешницу из красного дерева и спросил, глядя прямо в глаза:

– Насколько Вы уверены в своём препарате?

– На сто процентов! – Рон уверенно выдержал взгляд.

– Вы понимаете, что это значит?

– Это переворот в медицине! Мы заработаем миллионы!

Мистер Девис вернулся в своё кресло. Его лицо было взволновано, руки возбуждённо похлопывали по столу:

– Я сделаю всё, что смогу. Я сам Вам позвоню в течение двух-трёх дней.

Рон поднялся и протянул руку:

– Спасибо, мистер Девис. Я рассчитываю на Вас!

– Непременно! И держите меня в курсе дела.

Попрощавшись, Рон вышел на улицу. Второго человека, с кем он ещё собирался сегодня встретиться, звали Питер Клопи. Они были достаточно давно знакомы друг с другом. Это был проворный делец от мира фармацевтики, и Рон не раз прибегал к его услугам, когда нужно было выгодно продать патент на тот или иной препарат. Делалось это, само собой, к их обоюдной выгоде.

Выслушав его, Питер произнёс:

– Готовь бумаги, прикладывай к ним результаты операций на добровольцах. Если всё пройдёт успешно, я гарантирую тебе сногсшибательный контракт!

На этом они и расстались. Остаток дня Рон провёл, запершись у себя в кабинете, и вышел только к фуршету. Пол уже ждал его там. В одной руке у него был бутерброд, в другой – шампанское. Он сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и широкая улыбка блуждала по его довольному лицу. Бокал, который Пол держал в руке, был явно не первый – язык его уже немного заплетался – но общий настрой явно давал понять, что у него хорошие новости.

Увидев Рона, он отложил недоеденный сэндвич, подхватился из кресла и бросился на встречу:

– У меня хорошие известия! – он заговорщицки подмигнул. – Семь человек готовы подписать контракт. Критическое состояние. Это то, что мы искали!

– Прекрасно! Всё идёт как надо. Завтра утром я жду Вас у себя, а сегодня давайте веселиться, – сказал Рон, взяв с подноса бокал вина, и, чокнувшись с Полом, разом осушил его до дна.

Следующие несколько дней пролетели незаметно. Рон с головой был занят текущими делами: он писал инструкции, составлял отчёты, улаживал формальности. Подготовка к операциям шла полным ходом. Мистер Девис выполнил своё обещание: разрешение было получено. Наконец, наступил долгожданный день, когда были прооперированы все семь пациентов. Всё прошло без сучка и задоринки. Просто блестяще!

Люди показывали динамику не хуже лабораторной обезьянки Дори. Они шли на поправку полным ходом, что даже Рону казалось немыслимым, потому как, несмотря на всю свою показную уверенность, в глубине души его всё же точил некий червь сомнений.

В телефонном разговоре с ним Питер подтвердил заинтересованность своих боссов его препаратом: «Готовь контракт, парень, ты поймал удачу за хвост!» – таков был смысл его тирады.

Рон купался в лучах славы: все окружающие выражали ему своё восхищение, а благодарность родственников прооперированных пациентов вообще нельзя было выразить в словах. Они буквально готовы были носить его на руках. Он подготовил контракт и сопровождающую документацию, заканчивал оформление патента. Будущее, казалось, было совершенно безоблачно.

Первое зерно сомнения в его душу заронил Пол во время их очередной, ставшей уже традиционной, беседы. Он спросил о его планах относительно патента на «коктейль жизни». Рон сказал, что намерен продать его «Наднациональной Медицинской Корпорации». В ответ на эти слова Пол задумчиво побарабанил пальцами по столу и, взглянув Рону прямо в глаза, задумчиво спросил:

– Что касаемо денег, то тут всё ясно. Но, Рон, скажите откровенно, для Вас важна судьба «коктейля жизни»? Или же Вас интересуют только деньги?

– Что за вопрос, Пол?! – Рон удивлённо воззрился на него. – Безусловно, для меня важно, чтобы «коктейль» работал на благо общества. Но ведь так оно и будет! НМК займётся производством препарата и его распространением. Это очень выгодно. Или Вы думаете, они откажутся от такой баснословной прибыли?! Это же всем выгодно! Или Вы не согласны? – Рон непонимающе смотрел на коллегу.

– Это смотря с какой стороны посмотреть, – задумчиво протянул Пол и, поднявшись из кресла, подошёл к окну. – А ты не думал о том, – сказал он, обернувшись к Рону лицом, – что те, кто владеет НМК, так же являются владельцами ещё и других фирм и компаний по производству медикаментов и оказанию медицинских и около медицинских услуг? Это фармацевтические заводы, производство и продажа различных препаратов, а так же разветвлённые сети реабилитационных центров, клиник, санаториев. Да мало ли ещё что! Рон, это серьёзный пласт современной экономики. Если вдуматься, они могут потерять огромную постоянную прибыль! Это уже не говоря о том, что многие люди лишатся работы: персонал предприятий, перечисленных выше. Они станут не нужны, если люди перестанут болеть. А это уже политика!

– Я не смотрел на дело с такой стороны, – Рон взмахнул руками. – Но, что же тогда?.. Да нет, не может такого быть, Пол! Это уже смахивает на паранойу, – он нервно рассмеялся, откинувшись в кресле. Да, ты ведь несерьёзно?! – Рон уже без улыбки смотрел на Пола, который стоял к нему спиной, глядя в окно.

Тот медленно повернулся и взглянул прямо в глаза:

– Не передавай им исключительные права на «коктейль»!

Несколько дней Рон ходил под впечатлением от этого разговора. События последнего месяца сильно сблизили их с Полом. Оба молодые, амбициозные, с хорошо развитым интеллектом, они чувствовали друг в друге родственную душу.

Тщательно обдумав приведённый выше разговор, Рон твёрдо решил прибегнуть к совету друга и не передавать исключительных прав на «коктейль», продав лишь право на производство, рекламу и продажу без возможности вносить какие-либо изменении, не согласовав с автором. Это он и озвучил в своём телефонном разговоре с Питером Клопи, приведя того в полное замешательство.

– Рон, к чему такие сложности?! Зачем придумывать трудности на ровном месте? Не думаю, что моим боссам понравится эта идея! – в голосе Питера слышалось явное раздражение.

– Считай это моей прихотью. Иначе сделки не будет!

На этом они окончили разговор.

Последние несколько недель были настолько насыщенны различными событиями, что по их прошествии Рон почувствовал накопившуюся усталость. Сказалось всё: напряжённая работа, короткие часы на сон, сомнения в глубине души в конечном результате и, несомненно, огромная ответственность, как за сотрудников, так и за пациентов. И даже глубокое удовлетворение результатами проделанной работы не могло полностью компенсировать колоссального нервного напряжения.

Рон чувствовал, что устал, очень устал! Он подумал о том, что последние годы был слишком занят работой и мало времени уделял жене и детям. Посчитав момент весьма удачным, он решил взять отпуск, чтобы съездить с ними на острова, о чём Рэйчил, кстати, его давно просила. От этих приятных мыслей его отвлёк звонок Питера, который вкратце обрисовал сложившуюся ситуацию:

– Рон, меня вызывал сегодня сам глава правления НМК. Они хотят твой препарат. Очень хотят! Условия предлагают неслыханные, – тут он озвучил Рону цифру с потрясающим количеством нулей. – И это только лично тебе! С твоими спонсорами вопрос уже решён. Они хотят контракт целиком: исключительные права! Мы знакомы не первый год, Рон, и я очень хорошо к тебе отношусь, ты же знаешь. Послушай мой искренний совет: соглашайся! Такой шанс выпадает раз в жизни! Бери деньги, радуйся жизни и радуй свою семью! И ещё, я уже получил комиссионные, и меня переводят с повышением отсюда в другое представительство. Это дело у меня забрали и передали в особый отдел МНК. Это очень странно! Я первый раз с таким сталкиваюсь за семь лет работы здесь. И, – здесь Питер запнулся, как будто сомневаясь, стоит ли продолжать дальше, но всё же сказал после паузы, – я сильно подозреваю, что в случае твоего отказа, к тебе могут применить, как бы это сказать помягче, не совсем законные методы, гм… воздействия, – здесь Питер замолчал и выдохнул в трубку. – Удачи тебе, Рон! Прощай! – и отключился.

Рон положил трубку и задумался над этим странным разговором. Странным потому, что он давно знал Питера, и сегодня его поведение было очень нетипично для этого человека, который обычно не любил лишних слов и был мастером деловой интриги. А сейчас он недвусмысленно и без обиняков предупреждал его об опасности, которая, по его мнению, подстерегала Рона в случае отказа. Он оценил этот жест по достоинству, понимая, что такое предупреждение может выйти боком и самому Питеру. И всё же ему казалось, что тот переоценивает ситуацию и излишне перестраховывается. Ну что ж, решил Рон, поживём – увидим.