Лишний

– Ай! – вскочил он, хватаясь за свой зад; в соседней с Курбаном камере кто-то гулко заржал. – Что смешного?! Выйдем, я тебе покажу! – выкрикнул он, нервы сдавали.

– Смотри, пупок не надорви! – снова прыснул со смеху мужской голос с явно выраженным заграничным акцентом. Ему вторили смешки из других камер.

– Ах, так!

В подвальном помещении становилось невыносимо жарко. Пот градом струился у него по лицу. Алексей схватился за прутья и обжег руки. Смех вновь гулким эхом отскочил от стен. Даже Курбан поднял голову и, кажется, улыбался.

– Не напрягайся, толстый! – прокричал ему мужчина с акцентом. – Силы побереги! Они будут нас жарить ни один час!

«Что происходит?», – паника нарастала, начались проблемы с дыханием.

– Зачем им это? – пропищал он.

– Потому что им нужна информация, – серьезно ответил ему незнакомец. Алексей не видел его лица, лишь размытый силуэт. – Есть что рассказать?

– Нет, – глухо ответил он, вытирая лицо краем рубахи.

– Держитесь, ребята! Наши своих не бросают! – крикнул незнакомец остальным, а после добавил. – Если выкарабкаемся, возьмем тебя с собой, толстый.

– Меня зовут Алексей…

– Дра’ган, – понизил голос мужчина. – Береги силы, Алёша…

Жара была невыносима. Голова болела, лицо раскраснелось и опухло (казалось, оно отделилось от черепа), одежда насквозь промокла.

«Не могу. Я так больше не могу. Ноги не выдержат». Алексей держался прямо. Металлическая камера окружала его со всех сторон, и так нагрелась, что касания абсолютно точно обернутся ожогами.

«Как же хочется пить. И есть. И сесть. Да, именно сесть. Просто прислониться. На одну секундочку». Он наклонился, коснулся стены и безмолвно скрючился от боли. Рубашку прожгло, на плече пульсировал ожог. Приглядевшись, Алексей заметил, что стены накалились и покраснели. «Твари! Держаться! Нужно держаться!» Полы также грелись, но меньше. Он подумывал лечь, но Драган предупредил его этого не делать. Существовала вероятность, что и они заработают, и тогда он не успеет подняться.

Он уговаривал себя не сдаваться, и это сработало. Надолго ли? Курбан упал первым. Лампочка качалась, освещая его худосочное тельце и крупную голову. Алексей гадал, дышит ли одноклассник. Он хотел закричать ему: «Встань!», но сил не хватало. Внезапно стены погасли и задымились; что-то их охлаждало.

Дверь в подвал отворилась, впуская живительный глоток воздуха. Девушка закашлялась. Узники тяжело дышали. Драган присвистывал, словно в свисток. Квадратный вновь остановился напротив его камеры, обмахивая лицо журналом с голой девицей на обложке.

– Мрыч! – обратился к нему другой полицай. – Там новенький прибыл! Командир тебе поручил!

– Я занят! Пусть ждет в кабинете! – крикнул он через плечо и повернулся к камере Драгана.

Ухмыляясь, Мрыч вытащил из-за пазухи бутылку воды. Демонстративно открутив пробку, он сделал несколько смачных глотков. Через распахнутую дверь в коридор узников проникал свет, и Алексей отлично видел полицая, а вот нового знакомого рассмотреть не мог. Отвлекшись от них, он взглянул на камеру Курбана, – одноклассник не двигался. Он схватился за голову, поскуливая. Мрыч, словно прочел его мысли, заглядывая к Курбану:

– Один не выдержал, – констатировал факт. – Кто следующий?! – выкрикнул, разворачиваясь. (Алексей дернулся и затих, опасаясь гнева этого сумасшедшего человека.) – Что ж, – потер Мрыч ладони, – продолжим.

«Сукин сын. Вода. Чистая, свежая вода. Курбан. Неужели умер?» – думал Алексей, опустившись на пол и давая отдых своим ногам.

Мрыч отворил камеру Курбана, – пинок сапога сотряс его тело, вяло перевернувшееся на бок. Затем он присел на корточки и прислонил пальцы к шее несчастного.

– Еще живой, – гаденько хмыкнул. – Ненадолго. Второго захода не выдержит.

– Может, один на один, а? – угрожающе прорычал Драган, его тонкие пальцы обвили прутья камеры. – Ссышь, мразь?! Или как там тебя? – гоготнул незнакомец, у Мрыча скривилось лицо.

Драган поступал глупо, но благородно. Именно так подумал бы Алексей, если бы не имел логический склад ума. Он сразу сообразил, что незнакомец с экзотичным акцентом отвлекает разъяренного слугу закона. На нервах у Алексея громко заурчало в животе.

– Тихо! – взревел Мрыч, ударяя дубинкой о прутья его камеры и повернулся к Драгану. – Я научу тебя уважать власть, – процедил он сквозь зубы, открывая замок.

Раздался взмах дубинки, за ним последовал глухой звук. – Взмах, звук. Взмах, звук. – Алексей зажмурился. Ему хотелось выть от испытываемого ужаса, разразиться рыданиями, удариться головой об стену, проснуться! Что угодно, лишь бы это прекратилось! Незнакомец героически выстоял нападение, не издав при этом ни звука.

Мрыч вытащил его в коридор. Драган корчился, молча снося издевательства. Алексей отводил взгляд, но будто неведомая сила заставляла его смотреть. Глубоко внутри он радовался, что бьют не его, а ближе к поверхности его сдавливал страх стать следующей жертвой. Ему не выстоять дольше этого бесстрашного парня. В какой-то момент Мрыч остановился, и незнакомец убрал от лица руки, сплевывая образовавшуюся во рту лужицу крови. Алексей тут же узнал его, и понял, что полицаям повезло изловить тех, на кого шла охота.

Мрыч достал из-за пазухи шокер. Разряд! Драган затрясся всем телом. Мрыч вновь приготовился к атаке, занося над ним руку.

– Нет! – вскрикнула в камере девушка. Мрыч поднялся, оправил форму, будто это могло стряхнуть с нее кровь, и направился дальше по коридору.

– С тобой мы еще поворкуем, – безобразно оскалился он. Алексей заткнул бы уши ладонями, но они болели из-за ожогов.

– Лейтенант! – раздался чей-то бодрый голос в дверях. – Я прибыл по указанию командира Крылова! – отчеканил мужчина.

Алексей протиснул лицо сквозь остывшую решетку и внимательно разглядывал прибывшего. Он был высок, отлично сложен, лицо у него было вытянутым, но привлекательным, нос – острым, глаза – карими, волосы – прямыми, темными, коротко стриженными на затылке; на глаза спускалась аккуратная, косая челка.

– Я же сказал, ждать у кабинета, – проворчал Мрыч. – Ослушался первого приказа? – задирал он голову, чтобы встретиться с ним взглядом. – Ну, ты и дылда! А вот и прозвище! – безумно рассмеялся он, и покосился на Драгана. – Дуй к кабинету! – Мрыч вновь занес руку, но мужчина ее перехватил, и ловко ударил его шокером в шею.

Треск прекратился. Лейтенант рухнул на колени. Удивительно, но разряд его не вырубил. Мгновенно сообразив, что происходит, он сделал новенькому подсечку. Когда тот приземлился, крупное тело прижало его к металлическому полу. Он пытался скинуть балласт.

«Давай парень! Давай же! Ты справишься!» – теплилась надежда у Алексея.

Сдавив ему горло, Мрыч беспощадно душил. Мужчине не хватало воздуха, ноги дергались (Он сдавал позиции, хрипы вырывались у него изо рта.) В дальней камере всхлипывала девушка. Тряслись, звякая, прутья другой камеры. Алексей зажмурился, и тут раздался глухой звук. Он открыл глаза. Мрыч лежал на полу без сознания. Над ним неуверенно стоял залитый с головы до ног кровью Драган, держа дубинку в руках. Новенький в форме жадно хватал воздух ртом.

Глава 3

Драган кивнул своему спасателю, который встал на четвереньки и все еще не мог отдышаться.

«Получилось! У них получилось!» – тряс Алексей прутья решетки, преисполнившись внезапной радостью.

– Ты один? – прохрипел Драган.

Мужчина кивнул, уперся рукой в колено и резко поднялся. На шее у него синел захват лейтенанта, распластавшегося теперь во весь коридор.

– Опасно было приходить в одиночку, – сгорбился Драган, держась ладонью за бок.

У них была разница в возрасте. Драган, которого разыскивал майор, хоть и выглядел по-молодежному, был недостаточно молод. Алексей дал бы ему тридцать с хвостиком. А спасатель выглядел лет на двадцать пять максимум. Столько же было и Алексею. Может поэтому он сразу проникся к возможному одногодке?

– Ребята через квартал. Нужно поторопиться, – шарил молодой мужчина по карманам поверженного противника.

– Ключи там, – указал Алексей на связку, вылетевшую во время потасовки.

– Спасибо, Алёша, – улыбнулся ему Драган окровавленным ртом, вновь обличая свой необычный акцент. – Данила, открой ребят. Скорее, – отдал он приказ молодому, поглядывая на распахнутую дверь.

Данила выпустил из камер девушку и мужчину. Девушка была очень красива: лет двадцати, черные, длинные, густые волосы, кукольное, бледное лицо, пухлые губы, слегка зауженный разрез глаз, и аппетитные формы.

«Еда, – желудок неожиданно кольнуло. – Ненавижу ассоциации».

Освобожденный мужчина был самым старшим из них, маленького роста, худым, с козлиной бородкой и хвостиком светлых волос на затылке. Худоба бросалась в глаза, у него буквально выпирали ребра.

– Нужно оружие, – соображал Драган.

Данила отворил камеру, и Алексей выскочил из нее, как ошпаренный. Желудок по новой кольнуло, и он скрючился, крепче прижимая к нему ладонь.

– Я проходил мимо оружейной, – отозвался Данила. – Она недалеко от подвала. Заглянем туда и на выход, – он уже отдышался и выглядел бодро. Драган думал над предложением.

Алексей решил проверить одноклассника, вполуха слушая их диалог. Курбан открыл глаза.

– Все закончилось? – прошептал он.

– Я вытащу тебя отсюда. Ай! – желудок схватило сильнее.

– Поторопимся. У нашего нового друга мало времени! – озабоченно сказал Драган. – Марго, пойдешь с ним. Ваня, ты тоже, – кивнул он тощему. —Постарайтесь найти выход из здания. А мы с Данилой за оружием. – Данила расплылся в улыбке, выпятив вперед грудь.

– Я не могу бросить друга, – выдавил Алексей, борясь со спазмом. «Из-за меня он попал сюда. Я виноват. Сейчас бы хоть крошку. Это невыносимо!»

– В таком случае тебе придется его нести, – пожал Драган плечами. – В твоем состоянии… даже не знаю. Тебе решать. Идем, Данила. Время не ждет.

Они выбрались из подвала и пошли налево. Данила следовал первым. На нем была форма, и он грамотно заслонял собой беглецов. На цокольном этаже стояла мертвая тишина. Он боролся со спазмами, которые с каждым шагом становились болезненнее. Ваня помогал ему перемещать Курбана, что-то бубнившего себе под нос. Марго шла впереди, виляя соблазнительными бедрами. «Она прекрасна. Как давно я не был с женщиной? Еда. Еда. Еда. Убирайся из моей головы!» Алексей сильно ей замотал.

– Постарайся не думать, – пропыхтел Ваня. – Это тяжело, но возможно.

– Откуда тебе знать? – рыкнул он в ответ.

– Я был таким же, как ты (брови у Алексея поползли на лоб). Да! – рассмеялся вполголоса Ваня. – По мне и не скажешь!

– Тише! – цыкнула на них девушка, останавливаясь и прижимаясь к стене.

«Какая же она красивая! Такая соблазнительная! Ароматная!» Перед глазами у него поплыло, в очередной раз прострелило в желудке, – Курбан начал сползать, и он с трудом его удержал.

Дальше по коридору был пожарный выход. На двери висел замок. В прилегающей комнате кто-то приглушенно общался.

– Без шума замок не собьем, – надула губы Марго.

– Подождем Драгана, – предложил Ваня.

– Посреди коридора? – зашипела она раздраженно. Курбан выпрямился, фокусируясь на Алексее.

– Я могу идти сам, – слабо сказал он и навалился на Ваню.

– Оно и заметно…

Беглецам пришлось отступить и затаиться в одной из комнат. Время шло, они прислушивались. В коридоре раздались шаги и голоса:

– Куда подевался Мрыч? Ты давно его видел?

– Пытает. Ты же знаешь этого урода!

«Нет. Нет. Нет». Желудок снова скрутило, – да так, что острая боль не давала ему передышки. Под озабоченными взглядами ребят он согнулся, и хотел было пискнуть, но Марго прижала ладонь к его рту.

– Повезло воришкам! Он из них вытрясет даже то, чего не было! – Алексей обливался потом, Марго не сводила глаз с двери.

Судя по голосам полицаев было трое. Они остановились напротив комнаты и оживленно беседовали.

– Ты не в курсе, это погоняло у него, или как?

– Ха! Ну, ты и дурень! Фамилия! Дмитрий Сергеевич Мрыч! – Они гулко заржали. («Валите! Суки! Валите отсюда!»)

– Мрыч скоро очнется, – еле слышно прошептал Ваня. – Надо было его запереть. – Марго шикнула, и говорившие снаружи притихли.

«Простите ребята! Я больше так не могу!» – подумал Алексей и взвыл, мыча девушке в руку. За дверью мгновенно раздались щелчки.

Марго оттолкнула его в сторону как раз в тот момент, когда полицаи вломились. Он приземлился, не чувствуя, как отшиб себе бок (боль в желудке перекрывала любую другую). Марго отвела лучевой пистолет полицая в сторону, и тот выстелил. Луч прошел сквозь голову его товарища, пробивая в ней дыру размером с апельсин. Тело рухнуло на пол. Третий полицай выстрелил из-за его спины. Марго пригнулась. Луч пролетел мимо нее, с грохотом и звоном вынося оконную раму вместе с решеткой. Ваня точным ударом ребра ладони угодил ближайшему противнику в кадык, и тот отключился. Марго швырнула настольную лампу в голову третьему. Итог: один убит, двое без сознания.

Алексею было не до перепалки. «Как же больно! Гадина! Изыди!» Если бы в него выстрелили, он бы даже, наверное, не заметил. Отсутствие еды выворачивало его наизнанку, кололо, выкручивало. Лицо у него вспотело, пальцы дрожали. Ком в горле ощущался как камень, проглоченный с голодухи.

Марго ошалело смотрела на дверной проем. Повезет? Слышали ли остальные? Ответом послужил топот сапог (на них надвигался отряд, не меньше).

– Бежим! – закричала она, цепляясь за Ванину рубашку.

Ваня потянул Курбана за руки, пытаясь поднять, но тело оказалось расслабленным, рот открытым, лицо посинело.

– У бедняги сердце не выдержало, – отпустил он его, хватая Алексея под мышку.

Алексей был в ужасе. Одноклассник погиб из-за него! Если бы не его жадность… «Прости меня. Прости меня. Ай!»

Марго быстро сбила с окна острые осколки и прыгнула в проем. Ваня вытолкал его следом, ноги подвели, и Алексей уткнулся лицом в асфальт, стесав себе подбородок.

– Стоять! – взревел командир Крылов.

Ваня оцепенел на подоконнике. Луч пронзил ему грудь, брызнула кровь, лицо исказилось.

«Твою мать! Твою мать!» – бешено повторял про себя Алексей, пока Марго тащила его за руку вдоль здания.

Подбородок у него кровоточил, желудок кажется разрывался на части, но он в полусогнутом состоянии продолжал работать ногами. Обогнув здание, они припустили дворами. Раздалась протяжная сирена. Девушка тяжело дышала, шаря глазами по сторонам. Капсулы выли где-то на прилегающей улице.

«Далеко не убежать! Только не обратно! Только не туда! Ай! Поганая! Пусти зараза!» – вопил он про себя, – в реальности же ему с трудом хватало сил на то, чтобы передвигаться.

Она притормозила и потянула его к жилому дому. Они завернули в подъезд, капсула промчалась мимо. Пригнувшись, они поднялись на последний этаж. Лестница вела на чердак. Еще немного усилий, и беглецы затаились.

«Почему боль прекратилась? Странно. Я же не ел. Сирены стихли. – Удар! Удар! Удар! – И где девушка? Ну и вляпался же я! Юлька не зря называла меня неудачником. Интересно, где сейчас эта стерва? – Удар! Удар! Удар!»

Алексей распахнул глаза, боль притупилась, пульсируя. Марго тяжело дышала, утирая со лба испарину. Сирены визжали за окном, как ненормальные. Он опустился на бок, не обращая внимания на пол, покрытый голубиным пометом, и наблюдал, как воркуют птички. Самец раздувал грудь и расправлял хвост. Самочка не спешила соблазняться, заставляя его усиленней трясти перьями.

Стемнело. Голубей прибавилось. Видимо, они прилетали на чердак ночевать. Сирены стихли. Однако сапоги несколько раз наведывались в подъезд, но наверх забраться не догадались. Алексей побледнел, губы иссохли.