Как узнать волю Божию?

О БОЖЕСТВЕННОЙ ЛЮБВИ

Любовь Бога и ее дары

Очень часто христиане теряют цель, к которой нужно стремиться, теряют духовную перспективу, их духовный рост замирает. Преподобный Иоанн Лествичник замечает, что всегда нужно проверять, на какой ступени духовного роста мы находимся. Цель, к которой мы должны стремиться, поставлена Самим Господом Иисусом Христом, который говорил, что весь закон и все пророки сводятся к двум заповедям: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22, 37-40).

Заповедь любви является той целью, к которой должны вести все остальные заповеди. Господь говорит: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, [так] и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13, 34-35), и, как говорит апостол Павел: «Ибо весь закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя» (Гал. 5, 14). Любовь к Богу и ближнему несовместима ни с какими грехами. Любовь является сердцевиной совершенства.

Что такое любовь? Апостол Иоанн Богослов, давая определение любви, сказал, что «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин. 4, 16)– Преподобный Иоанн Лествичник, повествуя о 30-й степени совершенства – о той ступени, которая уводит человека в Небо, – о Божественной любви, говорил, что «любовь по качеству своему есть уподобление Богу, по действию любовь есть Бог, и кто хочет определить словом, что есть Бог, тот, слепотствуя умом, покушается измерить песок в бездне морской». Любовь – это Господь Бог в Троице. Любовь по качеству своему есть уподобление Богу, насколько того люди могут достигнуть. Многие думают, что любовь – это чувство, но это не так, любовь – это состояние воли. Если бы любовь являлась чувством, то она не была бы заповедью. Конечно, любовь сопровождается определенными чувствами, но по сути своей это состояние воли. По действию же она есть упоение души. А по свойству – источник веры, бездна долготерпения, море смирения. Душа человека ищет тот источник, в котором она свою жажду может утолить, и когда она найдет его, то блаженствует. Если же не может утолить жажду, то любви такая душа еще не достигла. Любовь удовлетворяет тягу человеческой души к совершенству.

Любовь изначально является источником доверия Богу: тот человек, который не доверяет Господу, Его никогда по-настоящему не любил. Любовь абсолютно зряча, она видит, где правда в человеке, и отделяет грех от грешника. Любовь – бездна долготерпения. Действительно, любящий человек никогда не срывается, потому что причастен Божественной любви. Как во время влюбленности человек не думает о себе, а думает о любимом, так и в Небесной любви человек думает не о себе, а о Господе. Определение любви апостола Павла показывает ее границы, чтобы люди не ошиблись, ища ее. Начиная гимн любви, он описывает источник этого дара: «Дары различны, но Дух один и тот же, и служения различны, а Господь один и тот же, и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех» (1 Кор. 12, 4-6). Источником всех даров является Дух Святой, Господь Иисус Христос и Бог Отец. «Но каждому дается проявление Духа на пользу. Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков. Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно. Ибо, как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело, – так и Христос. Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело, Иудеи или Еллины, рабы или свободные, и все напоены одним Духом» (1 Кор. 12, 7-13).

Далее апостол перечисляет различные дары: «Все ли Апостолы? Все ли пророки? Все ли учители? Все ли чудотворцы? Все ли имеют дары исцелений? Все ли говорят языками? Все ли истолкователи? Ревнуйте о дарах больших, и я покажу вам путь еще превосходнейший» (1 Кор. 12, 29-31). Есть разные дары: дар пророчества, говорения на иностранных языках, дар утешения и др. Но величайшим из даров Святого Духа является дар любви. Любовь – это величайший дар, который получает человек, когда участвует в Божественной жизни, которая от Отца, через Сына в Святом Духе изливается на всех нас. Господь говорит, что «если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец Небесный даст Духа Святаго просящим у Него» (Лк. 11, 13), поэтому даров Духа Святого просить можно и должно. Апостол Павел описывает, что есть любовь: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею [дар] пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что [могу] и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине, все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем, когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится» (1 Кор. 13, 1-10). Вот краткое определение любви, которое дал апостол: любовь – это соединение всех добродетелей.

Путь к Божественной любви

Цель, поставленная Богом людям, – Богоподобие. Как достичь его? В Священном Писании есть ряд текстов, которые описывают Божественную лестницу. Самый краткий текст находится у апостола Иакова, а самые подробные – у апостолов Павла и Петра. Итак, апостол Петр пишет: «Как от Божественной силы Его даровано нам все потребное для жизни и благочестия, через познание Призвавшего нас славою и благостию, которыми дарованы нам великие и драгоценные обетования, дабы вы через них соделались причастниками Божеского естества, удалившись от господствующего в мире растления похотью: то вы, прилагая к сему все старание, покажите в вере вашей добродетель, в добродетели рассудительность, в рассудительности воздержание, в воздержании терпение, в терпении благочестие, в благочестии братолюбие, в братолюбии любовь. Если это в вас есть и умножается, то вы не останетесь без успеха и плода в познании Господа нашего Иисуса Христа» (2 Петр. 1, 3-8).

Апостол Петр говорит, что нам уже даны все дары, необходимые для спасения. Они даются в момент таинств Крещения и Миропомазания. Эти дары достигаемы через познание Бога. Но Господь дает не только дары, но и обещания, что мы будем причастниками Божественной природы, что мы через Божественную благодать станем участниками в природе Самого Творца.

Первое условие – удаление от господствующего в мире растления и похоти. Для этого нужно приложить все наше старание. В вере должна быть добродетель, которая проявляется через рассудительность: надо знать, как и когда сделать, сделать красиво, уместно, изящно, вовремя и так, чтобы в этом исполнилась воля Божья. Рассудительность должна быть ограничена воздержанием, а в воздержании должно быть терпение, потому что без терпения нет спасения. В терпении нужно, чтобы было благочестие, надо научиться почитать Господа Бога. В благочестии должно быть братолюбие: необходимо, чтобы любовь к молитве сопровождалась любовью к ближним. Кто не пытается переходить со ступеньки на ступеньку, тот слеп и забыл об очищении своих грехов. Такую лестницу нарисовал апостол Петр, апостол Павел описывает похожую.

«Итак, оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа, через Которого верою и получили мы доступ к той благодати, в которой стоим и хвалимся надеждою славы Божьей» (Рим. 5, 1-2).

Первое, с чего начинает апостол, это то, что мы получили оправдание через веру: примирились с Богом Отцом и получили доступ к святой благодати, в которой уже стоим. Для христиан стяжание Духа Святого не означает получение чего-то чужого – для них это раскрытие вложенного в наше сердце в день Крещения. Сатана старается нам вложить мысль, что исполнение заповедей Божиих невозможно. На самом деле это не так, и христиане должны хвалиться перед другими людьми надеждой Божией. Мы оправданы кровью Иисуса Христа, мы получили возможность спасения – в надежде, что мы ее реализуем. Христианам обещано Царство Небесное.

Далее апостол продолжает: «И не сим только, но хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам. Ибо Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых. Ибо едва ли кто умрет за праведника; разве за благодетеля, может быть, кто и решится умереть. Но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками. Посему тем более ныне, будучи оправданы Кровию Его, спасемся Им от гнева. Ибо если, будучи врагами, мы примирились с Богом смертью Сына Его, то тем более, примирившись, спасемся жизнью Его. И не довольно сего, но и хвалимся Богом чрез Господа нашего Иисуса Христа, посредством Которого мы получили ныне примирение» (Рим. 5, 3-11).

Апостол говорит, что мы хвалимся и скорбями. Но как можно хвалиться скорбями? Логика очень простая: раз мы дети Божии, Бог нас учит, Он о нас не забыл. От скорби происходит терпение, которое возникает ради Бога. От терпения рождается опытность – что Бог не оставляет. От опытности рождается надежда: человек понимает, раз Бог ему сейчас помогает, то и в Царствие Небесное он сможет войти. Когда человек утверждается в надежде, вмешивается Бог – надежда не обманывает, и человек уже на земле попадает в Царствие Небесное, потому что в сердце его изливается Дух Божий, который уже дан. Это и есть лестница, ведущая к любви. Поэтому любая скорбь, которую мы испытываем, должна быть использована для подъема по этой лестнице. Преподобный Иоанн Лествичник описал 30 ступеней лествицы, в конце своей книги он рассказывает о том, Кто его этому научил. Он очень долго молил Бога открыть, как получить любовь во всей полноте и каким образом подняться по той лестнице, которую видел праведный Иаков. Бог явился ему и сказал, чтобы он описал такое число ступеней лестницы, ведущей на Небо, чтобы оно было равно числу лет, которые Христос прожил на Земле до Своего выхода на проповедь.

Понятие Божественной любви

Для того чтобы понять, что такое Божественная любовь, необходимо осознать, что значит «бесстрастие». Давайте рассмотрим 29-ю и 30-ю главы «Лествицы» преподобного Иоанна Лествичника. 29-я ступень называется «О земном Небе, или О Богоподражательном бесстрастии и совершенстве, и воскресении души прежде всеобщего воскресения». В Апокалипсисе говорится о первом и втором Воскресении. Воскресение и жизнь – это виденье Бога. Иоанн Лествичник пишет: «Вот уже и мы, лежащие в глубочайшем рве неведения и во тьме страстей, и в смертной сени тела сего по дерзости своей начинаем любомудрствовать о земном Небе. Великолепие тверди суть звезды, а украшение бесстрастия – добродетели; ибо бесстрастие, как я думаю, не иное что есть, как сердечное Небо ума, которое все коварства бесов считает за детские игрушки». Появляется земное Небо ума, т.е. человек доходит до вершины космоса внутри себя. Для отцов Церкви различим образ макрокосмоса и микрокосмоса. Например, святитель Григорий Богослов говорит, что человек – это большой мир в маленьком. Макрокосмос – это материальная Вселенная, а малый космос – это люди, которые имеют предел. И Иоанн Лествичник пишет, что в человеке существует предел – «земное Небо ума», это бесстрастие, на котором как звезды светятся добродетели. Поэтому для человека, поднявшегося к этому Небу, обладающего бесстрастием, все бесы подобны детским игрушкам.

«Итак, истинно бесстрастным называется и есть тот, кто тело свое сделал нетленным, ум возвысил превыше всякой твари, все же чувства покорил уму, а душу свою представил лицу Господню, всегда простираясь к Нему, даже и выше сил своих». Тело и чувства полностью покорны уму, который помышляет только о Божественном, касается только Божественного.

«Некоторые говорят еще, что бесстрастие есть воскресение души прежде воскрешения тела, а другие – что оно есть совершенное познание Бога, какое мы можем иметь после Ангелов. Итак, сие совершенное совершенных несовершаемое совершенство, как сказал мне некто, вкусивший оного, так освящает ум и исхищает его от вещественного, что часто, впрочем, по достижении сего Небесного пристанища от жизни в теле восхищением на Небо возносит к видению. О сем говорит псалмопевец, который, может быть, собственным опытом познал это, „яко Божии державнии земли зело вознесошася“ (Пс. 46, 10). Таков был и тот египтянин, который при молитве с другими не мог оставлять надолго простертыми руки свои к небу». Слова «совершенное совершенных несовершаемое совершенство» значат, что человек прикасается к предельному совершенству Бога и чувствует, что оно беспредельно, его более нельзя усовершенствовать. Совершенство для человека заключается не в том, чтобы на земле только и развивать свои естественные силы, а в том, когда он касается невидимого совершенства Творца. Тогда человек останавливается перед этим великим совершенством – бездной Божественной жизни. Как говорит святитель Григорий Богослов, «внимательно посмотрите на Бога – это огромная сияющая бездна, которая не имеет начала, поэтому Он и называется безначальным. Бытие Бога простирается дальше всякого конца, поэтому Он бесконечный и бессмертный, а когда все сведете воедино, Бог предстанет вечным». Избранники Божии уже на земле превознесены в том смысле, что видят небесные реальности.

«Между бесстрастными, – продолжает преподобный Иоанн Лествичник, – один бывает бесстрастнее другого. Ибо иной сильно ненавидит зло, а другой ненасытно обогащается добродетелями. И чистоту называют бесстрастием, да и справедливо, ибо чистота есть начало общего воскресения и нетления тленных. Бесстрастие показал апостол Павел, написавший: „Ум Господень имамы“ (1 Кор. 2, 16). Бесстрастие показал Антоний Великий, сказавший: „Я уже не боюсь Господа, но люблю Его“. Бесстрастие показал преподобный Иоанн Колов, который молился, чтобы опять обратились на него страсти. Кто прежде будущей райской светлости удостоился такого бесстрастия, как Ефрем Сирин? Ибо Давид, столь славный между пророками, говорит ко Господу: „Ослаби ми да почию“ (Пс. 38, 14), а сей подвижник Божий взывал: „Ослаби ми волны благодати Твоея“. Та душа имеет бесстрастие, которая приобрела такой же навык в добродетелях, какой страстные имеют в сластях (страстях)». Как у алкоголика есть опыт упивания, так у бесстрастного есть опыт в добродетелях.

«Если верх объедения состоит в том, что человек принуждает себя на принятие пищи, когда и не хочет есть, то верх воздержания – в том, чтобы и при алкании неповинную плоть свою удручать воздержанием. Если предел блуда есть то, когда кто похотствует при виде животных и даже бездушных созданий, то предел чистоты состоит в том, чтобы ко всем иметь такое же чувство, как к предметам неодушевленным. Если крайняя степень сребролюбия есть то, когда человек не может перестать собирать богатство или не насыщается им, то высота нестяжания состоит в том, чтобы не щадить и тела своего. Если крайним пределом уныния считается, когда кто и в покое во всем не имеет терпения, то верхом терпения справедливо называется то, если человек, находясь в утеснении, считает себя имеющим отраду», потому что человек чувствует неземную радость и от Бога черпает новые и новые силы.

«Если пучину гнева означает то, когда человек и наедине гневается, то глубина долготерпения показывается в человеке, когда он пребывает в равном спокойствии и в присутствии, и в отсутствие злословящих. Если крайнее тщеславие есть, когда человек, не видя при себе никого, кто бы его хвалил, обнаруживает тщеславные поступки, то признак совершенного нетщеславия есть, чтобы и при посещениях других никогда не окрадываться тщеславною мыслию. Если знак погибели, т. е. гордости, есть, когда кто возносится и малыми и незначительными делами, то спасительный признак смирения есть смиренно думать о себе и при великих начинаниях и совершенствах. И если знак совершенного порабощения страстями состоит в том, что человек скоро повинуется почти всему, тайно всеваемому от бесов, то почитаю за признак святого бесстрастия, когда кто может неложно сказать с Давидом: „уклоняющегося от мене лукаваго не познах“ (Пс. 100, 4), и не знаю, как он пришел и зачем приходил, и как ушел; я ко всему такому стал нечувствителен, будучи весь соединен и уповая всегда быть с Богом.

Кто сподобился быть в сем устроении, тот еще во плоти имеет живущего в себе Самого Бога, Который руководит им во всех словах, делах и помышлениях. Посему таковой через внутреннее просвещение познает волю Господню, как бы слыша некоторый глас, и, будучи выше всякого человеческого учения, говорит: „когда прииду и явлюся лицу Божию?“ (Пс. 41, 3). Ибо не могу более сносить действие сего вожделения, но ищу той бессмертной красоты, которую Ты даровал мне прежде сего брения». Человека охватывает небесное тяготение, и он стремится попасть выше Небес. «Но что много говорить? „И уже не я живу, но живет во мне Христос“ (Гал. 2, 20), как сказал апостол: „подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил“ (2 Тим. 4, 7). Из одного камня не составляется царский венец, так и бесстрастие не совершится, если вознерадим хотя об одной какой-либо добродетели.

Представляй себе, что бесстрастие есть небесная палата Небесного Царя. Многие обители суть селения внутри сего града, а стена горнего оного Иерусалима есть прощение согрешений. Поспешим, братия, поспешим, чтобы получить вход в чертоги оной палаты. Если же, о бедствие, удерживает нас бремя греховных навыков или самое время, то постараемся, по крайней мере, не лишиться одной из обителей близ сего чертога. Если же еще хромлем или немоществуем, то всячески потщимся хотя внутрь стены оной войти. Ибо кто прежде кончины не успеет войти туда или, лучше сказать, кто не перейдет этой стены, тот водворится в пустыне бесов и страстей. По сей причине царь Давид в молитве своей говорил: „Богом моим прейду стену“ (Пс. 17, 30); и другой пророк говорит от лица Божия: „Не греси ли ваши разлучают между вами и Мною“ (Ис. 59, 2). Итак, разрушим, други, сию стену ограды, которую мы по безумию нашему преслушанием соорудили. Потщимся еще здесь избавиться от греховного долга, ибо во аде нет могущего исцелить. Блаженное бесстрастие „из брения возвышает нищего“ (1 Цар. 2, 8); всехвальная же любовь сажает его „с князьями, с князьями народа его“ (Пс. 112, 8)». Бесстрастие подводит к Небу, а любовь – это уже и есть Небо, вершина всех вершин, выше которой нет ничего. Это тот самый предел, к которому мы идем.

30-я ступень в «Лествице» преподобного Иоанна, называется «О союзе трех добродетелей, то есть о вере, надежде и любви».

«Ныне же, после всего сказанного, пребывают три сия, все связующие и содержащие: вера, надежда и любы, большая же всех любы, ибо ею называется Бог (1 Кор. 13, 13). По моему разумению, вера подобна лучу, надежда – свету, а любовь – кругу солнца. Все же они составляют одно сияние и одну светлость. Первая все может творить и созидать; вторую милость Божия ограждает и делает непостыдною; а третья никогда не падает, не перестает от течения и не дает опочить уязвленному ее блаженным упованием. Кто хочет говорить о любви Божьей, тот покушается говорить о Самом Боге; простирать же слово о Боге погрешительно и опасно для невнимательных». Нужно быть осторожным, так как очень часто диавол под видом любви предлагает все что угодно, только не любовь.

«Слово о любви известно Ангелам, но и тем по мере их просвещения». По-настоящему любовь знают только Трое: Отец, Сын и Святой Дух, потому что Они в вечной любви пребывали до начала времен, и в нее Они включают все творения.

«Любовь, собственно, есть отложение всякого противного помышления, ибо „любы не мыслит зла“ (1 Кор. 13, 4-5). Любовь, бесстрастие и сыноположение различаются между собою одними только названиями. Как свет, огонь и пламень соединяются в одном действии, так должно рассуждать и о сих совершенствах. По мере оскудения любви бывает в нас страх, ибо в ком нет страха, тот или исполнен любви, или умер душою. Нисколько не будет противно, как я думаю, заимствовать сравнения для вожделения, страха, тщательности, ревности, служения и любви к Богу от человеческих действий. Итак, блажен, кто имеет такую любовь к Богу, какую страстный любитель имеет к своей возлюбленной. Блажен, кто столько же боится Господа, сколько осужденные преступники боятся судии. Блажен, кто так усерден и прилежен в благочестии, как благоразумные рабы усердны в служении господину своему. Блажен, кто столько ревностен к добродетелям, сколько ревнивы мужья, лишающие себя сна от ревности к своим супругам. Блажен, кто так предстоит Господу в молитве, как слуги предстоят царю. Блажен, кто подвизается непрестанно угождать Господу, как некоторые стараются угождать человекам.

Мать не так бывает привязана к младенцу, которого кормит грудью, как сын любви всегда прилепляется к Господу. Истинно любящий всегда воображает лицо любимого и с услаждением объемлет образ его в душе своей. Вожделение это не дает ему покоя даже и во сне, но и тогда сердце его беседует с возлюбленным. Так бывает обыкновенно в телесной любви, так и в духовной. Некто, уязвлен будучи такой любовию, сказал о самом себе то (чему я удивляюсь): „аз сплю, по нужде естества, а сердце мое бдит“ (Песн. 5, 2) по великой любви моей. Заметь, о премудрый брат, что, когда олень душевный истребит ядовитых змей, тогда душа желает и умирает от любви ко Господу, будучи жегома огнем ее, как некиим ядом». Есть известный образ: олень пожирает змей, и, когда съедает ядовитую змею, то в желудке начинается жжение; чтобы погасить его, олень бежит к роднику. Так же и человек должен стремиться к Богу по любви к Нему.

«Действие голода бывает как-то неопределенно и неясно, а действие жажды ясно и ощутительно; ее узнают по внутреннему жару. Посему любящий Бога и говорит: „возжада душа моя к Богу крепкому, живому“ (Пс. 41, 3). Если присутствие любимого человека явственно всех нас изменяет и делает веселыми, радостными и беспечальными, то какого изменения не сделает присутствие Небесного Владыки, невидимо в чистую душу приходящего». Именно поэтому лики святых прекрасны – они светятся от счастья, потому что к ним пришел их Возлюбленный. В этом и есть суть христианства, которое построено на личной любви Бога и человека. «Страх Божий, когда он бывает в чувстве души, обыкновенно очищает и истребляет нечистоту ее. „Пригвозди, – говорит Пророк, – страху Твоему плоти моя“ (Пс. 118, 120). Святая же любовь в действии своем иных снедает, по оным словам Песни песней:„сердце наше привлекла еси“ (Песн. 4, 9). А некоторых она просвещает и радует действием своим, по сказанному: „на Него упова сердце мое, и поможе ми, и процвете плоть моя“ (Пс. 27, 7) и „сердцу веселящуся, лице цветет“ (Притч. 15, 13). И когда человек весь бывает внутренне соединен и сорастворен с любовию Божиею, тогда и по наружному своему виду, на теле своем, как в зеркале, изъявляет светлость души своей. Так прославился Моисей Боговидец». После того как Моисей говорил с Богом, на него было невозможно смотреть, потому что лицо пророка светилось. Подобное происходило с преподобным Серафимом Саровским и другими святыми.

«Достигшие сей равноангельской степени часто забывают телесную пищу; думаю же, что они очень часто и не желают оной. И это неудивительно, потому что нередко и противным сему желанием томимые отвергают пищу». Пост – это техническое средство, которое помогает очистить разум, покорить волю уму. Но святые постились по другой причине: им было как бы «лень» есть, они забывали о еде, потому что они имели куда более интересные занятия.

«Еще думаю, что и тела сих нетленных не подвергаются болезни по обыкновенным причинам, ибо они уже очистились и некоторым образом сделались нетленными от пламени чистоты, которая пресекла в них пламень страстей. Думаю также, что и саму пищу они принимают без всякого услаждения, ибо как подземная вода питает корни растений, так и сии души питает огонь Небесный». Святые, бывает, не замечают пищу и не едят, потому что наполнены Божественной силой, которая питает и кормит их без посредства пищи. Например, Макарий Египетский постился, съедая по сухому капустному листу в субботу и воскресенье, – но ел только потому, чтобы не нарушить церковных правил, которые запрещают пост в субботу и воскресенье.

«Умножение страха Божия есть начало любви, а совершенство чистоты есть начало богословия». Сначала человек наполняется страхом Божиим, от этого произрастает любовь, затем страх исчезает. Когда человек увидит Бога лицом к лицу, то от потрясающей любви к Нему забывает о страхе. «Совершенная любовь изгоняет страх» (1 Ин. 4, 18). В святоотеческом понимании богословие – это не то, что сейчас под ним понимается (наука о Боге – анализ текстов, их сопоставление и др.). Для отцов Церкви богословием является то, что выразил когда-то святитель Григорий Богослов: если он видит Святую Троицу, то о Ней и говорит; видит Царствие Небесное – о нем и рассказывает. Это и есть настоящее классическое богословие, которое доступно только боговидцам, тем, кто любит Бога.

«Совершенно соединивший чувства свои с Богом тайно научается от Него словесам Его. Но когда это соединение с Богом еще не совершилось, тогда и беседовать о Боге трудно. Слово, соприсносущное Отцу, творит чистоту совершенною, пришествием Своим умертвив смерть, а когда она умерщвлена, ученик богословия получает просвещение». Вечное Слово Бога Отца – это Иисус Христос, Он делает чистоту совершенной. Сам человек до конца очиститься не способен. В чем отличие йога от православного христианина? Йог пытается очиститься для разрушения своей личности, и он опирается на свои силы, а христианин знает, что своими силами ему очиститься не удастся, и только Христос может полностью его очистить.

Когда смерть умерщвляется, ученик богословия получает просвещение.

«Слово Господне, дарованное от Господа, чисто и пребывает в век века; не познавший же Бога разглагольствует о Нем по догадке. Чистота соделала ученика своего богословом, который сам собою утвердил догматы о Пресвятой Троице». Когда человек очистился, то он просто видит Пресвятую Троицу.

«Любящий Господа прежде возлюбил своего брата, ибо второе служит доказательством первого». Об этом же и Христос говорил: «Кто говорит: „я люблю Бога“, а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» (1 Ин. 4, 14).

«Любящий ближнего никогда не может терпеть клеветников, но убегает от них, как от огня. Кто говорит, что любит Господа, а на брата своего гневается, тот подобен человеку, которому во сне представляется, что он бежит. Сила любви в надежде, ибо надеждою ожидаем воздаяния любви». Кто потерял надежду, тот никогда не получит любви.

«Надежда есть обогащение невидимым богатством; надежда есть несомненное владение сокровищами еще прежде получения сокровища. Надежда есть упокоение в трудах, она – дверь любви, она убивает отчаяние, она – залог будущих благ. Оскудение надежды есть истребление любви, с надеждою связаны наши труды, на ней зиждутся подвиги, ее милость Божия окружает». Все разговоры и мысли о безнадежности приводят к тому, что милость Божия от нас отходит.

«Монах с благою надеждою закалает уныние, мечом первой умерщвляя второе. Вкушение даров Господних рождает надежду, ибо не вкусивший оных не может не иметь сомнений. Надежду разрушает гневливость, ибо упование не посрамит».

У гневливых надежда пропадает.

«Любовь есть подательница пророчества; любовь – виновница чудотворений; любовь – бездна осияния; любовь – источник огня в сердце, который чем более истекает, тем более распаляет жаждущего. Любовь – утверждение ангелов, вечное преуспеяние».

Человек, видевший Бога, видит и будущее. «Любовь – виновница чудотворений», – это значит, человеку жалко, например, умершего отрока, он помолился – и тот воскрес; таким образом, любовь явила чудо через сострадание.

Любовь – это то дело, которым мы будем заниматься в вечности.

«Возвести нам, о Ты, прекраснейшая из добродетелей, где Ты пасеши овцы твоя? Где почиваеши в полудне?» (Песн. 1, 6). Просвети нас, напой нас, наставь нас, руководи нас, ибо мы жаждем прийти к Тебе. Ты владычествуешь над всеми. Ты уязвила душу мою, и не может стерпеть сердце мое пламени Твоего. Итак, воспев Тебя, иду. «Ты владычествуеши, возмущение же волн его ты укрощаеши и умерщвляеши. Ты смиряеши, яко язвена, гордый помысл; и мышцею силы Твоея расточив враги Твоя» (Пс. 88, 10-11), делаешь любителей Твоих непобедимыми от всякой брани.

Но желаю я узнать, как видел Тебя Иаков утвержденною на верху лествицы? Скажи мне, какой был вид оного восхождения? Что означает самый образ лествицы и расположение степеней ее, тех восхождений, которые полагал в сердце своем некий любитель красоты Твоей (Пс. 83, 6)? И сколько их числом, жажду узнать? И сколько времени требуется на восхождение оной? Тот, который Тебя видел и боролся с Тобою, возвестил нам об одних только по оной лествице руководителях (Ангелах); но ничего более не восхотел или, лучше сказать, не возмог открыть. Тогда Она, Сия Царица, как бы с Неба явившись мне и как бы на ухо души моей беседуя, говорила: «Доколе ты, любитель Мой, не разрешишься от сей дебелой плоти, не можешь познать красоты Моей, какова она. Лествица же, виденная Иаковом, пусть научит тебя составлять духовную лествицу добродетелей, на верху которой Я утверждаюсь, как и великий таинник Мой говорит: „ныне же пребывают три сия: вера, надежда, любы; больше всех любы“ (1 Кор. 13, 13)».

«Восходите, братия, восходите усердно, полагая восхождения в сердце своем и внимая пророку, который говорит: „придите, взыдем на гору Господню, в дом Бога нашего“ (Ис. 2, 3), „совершающего нозе наши яко елени, и на высоких доставляющего“ (Пс. 17, 34) чтобы нам соделаться победителями на пути Его. Теките, умоляю вас, с апостолом, сказавшим: „потщимся, дóндеже достигнем вси в соединение веры и познания Божия, в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова“ (Еф. 4, 13). Христос же, крестившись в тридесятое лето видимого возраста, получил тридесятую степень в духовной сей лествице, ибо любовь есть Бог. Ему хвала, Ему держава и Ему сила, в Нем начало всех благ и есть, и было, и будет в бесконечные веки. Аминь».

БОЖЕСТВЕННЫЕ ИМЕНА

Значение и смысл имен

Каждый раз на богослужении мы слышим разные имена Бога: Саваоф, Адонай (Святой), когда говорим: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас». Таким образом, мы знаем, особенно из Священного Писания, Божественные имена, которые дал людям Сам Господь, открывая собственную природу, но этим богатством мы не умеем правильно пользоваться. Для того чтобы говорить об именах Бога, для начала важно сказать, что есть имя. Чем оно отличается от других слов и откуда имена берутся? Обычно имена даются власть имеющими. Например, родители дают имена детям, проявляя свою власть над ними. Настоятель монастыря, постригая в монашество, дает монаху новое имя в знак того, что прежний человек, живший по обычаям мира, умер, родился же другой человек, для иной жизни, с новым именем. Таким образом, имя означает, с одной стороны, личный контакт, а с другой – положение подчинения. И поэтому, строго говоря, Бог наш есть Бог безымянный. Если мы спросим, какое единственное абсолютное имя Бога, ответом будет: никакое! Потому, что нет никого, кто был бы выше Его. Нет никого, кто был бы более властным, чем Он Сам, кто мог бы назначить Ему имя по праву власти. Именно поэтому один из величайших святых Православной Церкви святой Дионисий Ареопагит говорит, что Бог называется Сверхименуемым Безымянным. У Него множество имен, но нет ни одного имени, которое бы Его ограничило.

Еретические и нецерковные представления об именах

Были различные ереси, лжеучения, которые извращенно толковали понятие имени. Связано это с тем, что в разных учениях, в магии, чародействе, различных языческих религиях имя имеет значение некоей сердцевины личности. В некоторых племенах считается, что нельзя свое имя никому открывать, чтобы на тебя не навели порчу и сглаз, потому что если знаешь настоящее имя человека, то ты якобы обладаешь его сущностью. Также считалось, что если узнать имя какой-то вещи, то ею можно управлять. Но Святая Церковь отвергла эти заблуждения. Церковь не считает, что имя является некоей энергией, самостоятельно функционирующей.

Библейское значение имен

Имя – это крайне важный знак, без которого мы не смогли бы общаться ни с кем. Представьте себе, что у меня человек решил спросить, как ему добраться до храма Апостола Фомы на Кантемировской. А я ему говорю: «Ты иди туда, поворачивай потом так, пройдешь мимо того и повернешь сюда». Он много поймет? Ничего не поймет. Мне нужно сказать, что выйдешь на такой-то станции метро, перейдешь через такую-то улицу, пройдешь над такой-то речкой, повернешь на таком-то проезде и найдешь такой-то храм. То есть имена дают нам возможность ориентироваться в мире. И эту способность заложил в нас Бог. Он дал нашему уму способность познавать мир и наделять его и его части значками, которые, с одной стороны, являются для нас связкой с предметом, а с другой – показывают нашу власть над этим миром. Мы же с вами помним, что, когда Господь сотворил первых людей, Он сказал: «Да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле» (Быт. 1, 26). И вот эта власть, которую Бог дал человеку над землей и над живущими на ней существами, и проявляется в именовании.

В Библейских рассказах о творении мы видим, что сам Бог присваивает имена небу и земле, морю. Это не значит, что Бог дает какие-то знаки. Как писал один из великих отцов Церкви Григорий Нисский: «Бог не творит слов, Он творит дела». Когда Бог что-то делает, то получается не слово, а дело. Это людям свойственно – много говорить и мало делать. У Бога слово сразу же становится делом, но, когда Бог говорит, что Он называет небо и землю, это означает, что именно Он властвует над планетой Земля, именно Он властвует над небесами. Но, например, растения и животных Бог не называл, их назвал Адам по праву власти, которую дал ему Господь Бог. Именно поэтому, когда человек приходит в некую новую землю, он первым делом называет все вокруг. Он называет реки, поля, деревни. С именования начинается вступление во власть над этой территорией. Тогда мир становится опознаваемым.

Как человек может познать имена Бога?

Возникает вопрос: как же человек может давать имена Богу? Или как Бог может открывать себя человеку? Действительно, когда человек общается с другим человеком, он называет его по имени. Писание говорит, что Бог своих овец называет по имени: «Входящий дверью есть пастырь овцам. Ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их. И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его. За чужим же не идут, но бегут от него, потому что не знают чужого голоса» (Ин. 10, 2-5).

Но как человек может общаться с Богом? Бог является Личностью, обладает самосознанием. И вот, когда наш разум встречается с разумом Бога, наш разум начинает опознавать Бога как некую отличную от себя Жизнь, Силу, Реальность. И в зависимости от того, как Себя Бог проявляет, рождается Имя. Можно сказать, что имена Божии – это иконы, которые созидает наш разум при встрече с Богом. Поэтому можно и нужно сказать, что имена Божии открыты нам Творцом, потому что Божественная реальность открывает нам себя. Но само звучание и смысл имени – это порождение нашего разума. Итак, Имя Божие – это икона, отражение Бога, которое возникает в нашем разуме при встрече с Богом. Бог сам заботится о том, чтобы человек имел адекватное и точное о Нем знание. Обладать таким знанием возможно потому, что человеческий разум создан по образу Божию и, имея некое сродство с Богом, может Его познавать. Как говорит апостол Петр, мы род Божий, мы похожи на Господа Бога по нашей природе. Именно в силу этого люди и могут познавать Бога. Человеческая природа – то, что свойственно всем людям, и она похожа на Божественную. У нас бессмертная душа, которая создана по образу бессмертного Бога. Бог обладает свободой, людям тоже доступна некая степень свободы. Бог является Творцом, и мы, будучи душевно-телесными существами, можем творить нечто новое. Это и есть проявление нашего сродства с Богом, то есть подобия, похожести нашей природы на Божественную.

Но все ли человеку возможно познать? Об этом говорит Священное Писание: откроем 17-й псалом, который читается часто на воскресном всенощном бдении в субботу вечером: «Возлюблю Тебя, Господи, Крепость моя! Господь – Твердыня моя и Прибежище мое, Избавитель мой, Бог мой, – Скала моя; на Него я уповаю, Щит мой, Рог спасения моего и Убежище мое» (Пс. 17, 2-3). Кстати, заметьте, сколько имен Бога уже назвал Давид! Он, любя Бога, любит Его имена, Давид собирал их, они в его устах. Но как он познавал Бога? «Объяли меня муки смертные, и потоки беззакония устрашили меня; цепи ада облегли меня, и сети смерти опутали меня. В тесноте моей я призвал Господа, и к Богу моему воззвал. И Он услышал от чертога Своего голос мой, и вопль мой дошел до слуха Его. Потряслась и всколебалась земля, дрогнули и подвиглись основания гор; ибо разгневался [Бог]; поднялся дым от гнева Его и из уст Его огонь поядающий; горячие угли [сыпались] от Него. Наклонил Он небеса и сошел, – и мрак под ногами Его. И воссел на Херувимов и полетел, и понесся на крыльях ветра. И мрак сделал покровом Своим, сенью вокруг Себя мрак вод, облаков воздушных. От блистания пред Ним бежали облака Его, град и угли огненные. Возгремел на небесах Господь, и Всевышний дал глас Свой, град и угли огненные» (Пс. 17, 5-14).

Итак, мы видим, что когда Бог снисходит, то вокруг Него начинает полыхать страшный огонь, сыплются огненные раскаленные камни. Бога окружает мрак. В одном из самых таинственных мест Священного Писания, в Книге Исход, рассказывается о том, как Моисей взошел на гору Синай к Богу: «Весь народ видел громы и пламя, и звук трубный, и гору дымящуюся; и, увидев [то], народ отступил и стал вдали. И сказали Моисею: говори ты с нами, и мы будем слушать, но чтобы не говорил с нами Бог, чтобы нам не умереть. И сказал Моисей народу: не бойтесь; Бог пришел, чтобы испытать вас и чтобы страх Его был перед лицем вашим, дабы вы не грешили. И стоял народ вдали, а Моисей вступил во мрак, где Бог» (Исх. 20, 18-21). В обоих случаях Бог называется живущим во мраке.

А у апостола Павла Он называется Живущим в неприступном свете: «Единый имеющий бессмертие, Который обитает в неприступном свете, Которого никто из человеков не видел и видеть не может» (1 Тим. 6, 16).

Это противоречие? Нет, это одно и то же. Когда свет становится все сильнее и сильнее, наступает момент, когда он ослепляет, и человеческий разум, соприкасаясь с верховной тайной Бога, с Его Собственным сиянием, немыслимой славой, лучащейся из Его сущности, слепнет. Хорошо об этом написал святой Максим Исповедник: «И блестящий ум ты оставил, и знание сущих. Ночи ради бессмертной, которой нельзя называть…» То есть разум прекратил работать, потому что соприкоснулся с таким знанием, которое нельзя уже вместить. Он соприкоснулся с такой мудростью, которая не охватываема разумом, он соприкоснулся с такой мощью, которую нельзя уже просто увидеть. Есть такой парадокс, ученые-физики называют Солнце абсолютно черным телом, потому что оно ничего не отражает, а только светит собственным сиянием. Это то же, что чрезмерное сияние Бога, останавливающее процесс познания Его. Значит, есть граница, за которой имена заканчиваются, человек уже встречается с невидимой бессмертной природой Бога, он встречается с самим Богом. И сначала он именует Бога, он верит, что Бог дает ему все блага. Христианин попросит, чтобы Господь исцелил болезни, и Он исцеляет. Тогда человек называет Его Врачом душ и тел. Или попросит, чтобы Господь помог в тупиковой финансовой ситуации, и Бог ему помогает. Человек называет Его Богатым, Щедрым, Дарителем. Бог дает ум человеку, поэтому Он называется Мудрецом, Премудрым, Сверхмудрым. Общаясь далее с Богом, человек начинает узнавать Его все больше и больше. Он познает Его, как Источник жизни, Бессмертного, Непостижимого, Вечного, Запредельного, Святого, Чистейшего, Сверхсильного, Всемогущего, Вездесущего Творца Вселенной.

Но этого еще недостаточно, бывает такое, что человек соприкасается с реальными проявлениями Бога. С тем, что называется в Священном Писании силами Бога или энергиями Бога, – фаворским светом. Но дальше человек, продолжая общаться с Богом, доходит до предела, Бог открывает ему тайну Святой Троицы: Отца, Сына и Святого Духа. Человек видит вечную любовь всех Трех Лиц, всех Трех «Я», которые Бог имел до начала времен и будет иметь вечно. Человеку открыто верховное имя Бога, и он понимает, что сущность Бога ни с чем не сравнима. Процесс познания имен заканчивается, человек вообще ничего не может сказать, потому что его разум созерцает уже некую сверхреальность, которую нельзя в принципе наименовать. Разум как бы ослепляется этим сверхмогуществом, для которого нет ничего, с чем можно его сравнить, которое просто невозможно ничему уподобить. Вот это – вершина пути, до нее не может дойти ни одно сотворенное существо. Неважно, человек это или Ангел. И Ангелы не могут подняться выше, потому что и Ангелы слепнут, когда соприкасаются с Божественной сущностью.

Бог познаваем по благодати

Церковь учит, что Бог познаваем по благодати. А что такое благодать? Это благой дар, это та сила, та слава, тот свет, которые из Него исходят; те дары, которые Он нам дает, – по ним Бог познаваем, но по Своей сущности Бог не познаваем.

Есть только одно единственное имя, применимое к сущности Бога, данное во время величайшего откровения на горе Хорив: «Моисей пас овец у Иофора, тестя своего, священника Мадиамского. Однажды провел он стадо далеко в пустыню и пришел к горе Божией, Хориву. И явился ему Ангел Господень в пламени огня из среды тернового куста. И увидел он, что терновый куст горит огнем, но куст не сгорает. Моисей сказал: пойду и посмотрю на сие великое явление, отчего куст не сгорает. Господь увидел, что он идет смотреть, и воззвал к нему Бог из среды куста, и сказал: Моисей! Моисей! Он сказал: вот я! И сказал Бог: не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая. И сказал: Я Бог отца твоего, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова. Моисей закрыл лице свое, потому что боялся воззреть на Бога» (Исх. 3, 1-6).

Когда человек доходит до первичной тайны, до первой реальности, его разум боится вспыхнуть и сгореть от этого пламени, от немыслимого огня Божественной жизни, с мощью которой соприкасается человек, и он закрывает свое лицо, боясь смотреть на Бога. Даже Серафимы, пламенные духи, которые стоят вокруг Бога в небесах, закрывают крыльями свои лица.

«И сказал Господь: Я увидел страдание народа Моего в Египте и услышал вопль его от приставников его; Я знаю скорби его и иду избавить его от руки Египтян и вывести его из земли сей в землю хорошую и пространную, где течет молоко и мед, в землю Хананеев, Хеттеев, Аморреев, Ферезеев, Евеев и Иевусеев. И вот, уже вопль сынов Израилевых дошел до Меня, и Я вижу угнетение, каким угнетают их Египтяне. Итак пойди: Я пошлю тебя к фараону; и выведи из Египта народ Мой, сынов Израилевых. Моисей сказал Богу: кто я, чтобы мне идти к фараону и вывести из Египта сынов Израилевых? И сказал [Бог]: Я буду с тобою, и вот тебе знамение, что Я послал тебя: когда ты выведешь народ из Египта, вы совершите служение Богу на этой горе. И сказал Моисей Богу: вот, я приду к сынам Израилевым и скажу им: Бог отцов ваших послал меня к вам. А они скажут мне: как Ему имя? Что сказать мне им? Бог сказал Моисею: Я есмь Сущий. И сказал: так скажи сынам Израилевым: Сущий [Иегова] послал меня к вам» (Исх. 3, 7-14).

Господь открывает себя как Сущий. Что значит Сущий? Это значит «Единственно существующий». По сравнению с существованием Бога мы только тень. Люди не помнят себя, когда они маленькие, когда спят. Наше бытие всегда от чего-то зависит, это просто дар, но существование Бога не таково. Его существование несравнимо ни с чем, именно поэтому, когда Моисей увидел Бога, он узнал, что Бог есть Сущий. Бог открыл, что Его существование не сравнимо ни с чем во Вселенной. Как сказано в Книге пророка Исайи: «Я – Господь первый, и в последних – Я тот же» (Ис. 41, 4). Так же говорится в книге Псалмов: «В начале Ты основал землю и небеса – дело Твоих рук; они погибнут, а Ты пребудешь; и все они, как риза, обветшают, и, как одежду, Ты переменишь их, и изменятся; но Ты – тот же, и лета Твои не кончатся» (Пс. 101, 26-28). Действительно, последнее, что человек может понять, – это то, что существование Бога ни с чем не сравнимо. Это граница, за которой заканчивается понимание, потому что человек соприкасается с тем, что невозможно описать на языке слов, что просто нельзя назвать. Есть вещи, которые невозможно передать, которые находятся за границей возможности описания.

Имена Бога, дающего жизнь

Сущность Бога во всей полноте знают только Трое: Отец, Сын и Святой Дух. Как сказано: «Кто есть Сын, не знает никто, кроме Отца, и кто есть Отец, [не знает] [никто], кроме Сына, и кому Сын хочет открыть» (Лк. 10, 22), и Дух Святой испытывает глубины Божии. Святая Троица знает Сама Себя, все же остальные знают лишь то, что Бог открывает о Себе, но Себя Он открывает не в чем-то сотворенном. Он открывает Себя в своем же бытии, только в проявленном. Он как бы уменьшает свою силу, чтобы стать для нас доступным.

Отношения внутри Троицы являются для нас совершенной загадкой, потому что Отец порождает Сына, но Сын является Премудростью Отца. Одно из имен Иисуса Христа – это Премудрость Отца, это Его собственная Сила, это собственное Его Слово. Слово Отца – это Сын: «Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1, 1).

Теперь, что касается Божественных имен. Бог называется Сущим, во-первых, потому, что Он существует Сам от Себя. Как говорил Господь в Евангелии от Иоанна: «Как Отец имеет жизнь в самом себе, так и Сыну дал иметь жизнь в самом себе» (Ин. 5, 26), то есть причина Его существования в Нем Самом. Нет никого, кто был бы старше Его, поэтому одно из имен Его – Ветхий Днями. Он Бог старейший, Бог древний, Бог изначальный, но при этом Он Бог молодой. В богословии есть очень интересная особенность: когда нечто утверждается о Боге, то одновременно, в некотором смысле, это же отрицается. Говоря о Боге положительно, мы подчеркиваем ограниченность нашего высказывания.

Одно из значений слова «Сущий» (по-еврейски «Яхве») означает «Я есмь Тот, кто Я есмь». Бытие Бога в принципе не сводимо ни к какому другому. Нет ничего, похожего на Бога. Дальше слово «Сущий» означает «Дающий жизнь и дыхание». Тот, Кто вдыхает жизнь в каждого из существующих, Кто оживляет людей, Кто оживляет Ангелов. Еще одно значение: «Бог, верный своему слову», Бог, поддерживающий Завет со своей стороны. В псалмах говорится: «Бог, хранящий истину в веках» (Пс. 145, 6). И теперь, когда мы говорим о Боге, мы уже приходим к тому, что Он является Сущим, потому что Он осуществляет все творение. Бог имеет сверхсильное существование, Он осуществляет всех. Он начал осуществление с того, что сотворил мир, вложил в каждого свой замысел, к которому и приводит, существа же со свободной волей по этому замыслу должны добровольно идти вместе с Ним. В Нем корни бытия, корни существования, мир существует лишь потому, что Бог дал ему существование. В отношении силы можно сказать, что все существует по причастию к силе Сущего – существующее от Сущего. Это фактически первый признак, потому что если нет существования, то нет и жизни.

Далее мы говорим о Боге, что Он – жизнь. Господь сказал: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14, 6). Христос также говорит: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет» (Ин. 11, 25). Вот имя Бога – Жизнь – очень часто встречается в Библии. Он называется или просто Жизнью, или Богом Живым: «Иисус, Сын Бога Живаго» (1Tим. 4: 10; Евр. 3, 13; Откр. 7, 2). Бог Отец – Бог Живой, Сын – это Жизнь и Начальник жизни, Дух Святой – Дух Животворящий. Он является живым, потому что Он оживляет всех.

Святой Кирилл Александрийский говорил, что могущество Сына Божия заключается в том, что по Его воле рождаются все новые и новые поколения и животных, и людей. Именно Бог Сын в начале нашего существования сказал: «Да будет» (Быт. 1, 3; 1, 6; 1, 14-15).

Он прикоснулся к нам своей животворящей рукой в тот момент, когда мы только появлялись, Он прикоснулся – и потому появились мы. План был продуман еще до сотворения Вселенной. И когда Бог сотворил Вселенную, Он повел ее, как огромный корабль, к своей цели. Бог задумал каждого из нас: и когда, и кем кому родиться, и что каждый из нас получит при рождении, – Он дал жизнь в момент зачатия.

Но Библия говорит больше! В Книге Иова сказано: «Не Ты ли вылил меня, как молоко, и, как творог, сгустил меня, кожею и плотью одел меня, костями и жилами скрепил меня» (Иов. 10, 10). У пророка Иеремии: «Говорит Господь. Вот, что глина в руке горшечника, то вы в Моей руке» (Иер. 18, 6). Бог «лепит» человека, Его живая сила продолжает вылепливать человека даже сейчас.

Тело человека – огромная загадка, в нем порой происходят непонятные процессы, которые до конца не может объяснить наука.

Имена Премудрого Бога

Теперь скажем о том свойстве Бога, которое называется премудростью, потому что Бог называется Богом Премудрым. Как сказано: «Господь премудростью основал землю, небеса утвердил разумом» (Прит. 3, 19). Разум Бога непостижим: «Как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших» (Ис. 55, 9). Бог обладает колоссальным разумом, знающим все возможности одновременно. Всякое знание коренится в Нем, но при этом это знание «отпечатано» на всем творении. Обычно нормальный ученый занимается тем, что разгадывает какие-либо отпечатки премудрости Бога, которые запечатлены на творении. Ученый не может выдумать законов мира, он просто может постигнуть, увидеть законы Бога, исследовать их и описать.

Точка зрения Бога является единственной абсолютной истиной. Христос говорит: «Я есмь путь и истина и жизни; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14, 6). И говорит через пророка Иеремию: «Господь Бог есть истина» (Иер. 10, 10). И Дух в Евангелии называется Духом Истины. Бог вложил свои замыслы внутрь творения, и чем ближе человек к Богу, тем больше смысла в этом мире он видит. Есть Божии идеи, которые называются в Библии словами Бога, они в этом мире живут; это те самые слова, которые Бог произнес в первые дни творения, они живут в мире и правят каждой вещью мира.

Другие имена Бога

Мы знаем, что Бог силен, крепок, сверхмогуществен. Он поддерживает слабых, а наглых гордецов смиряет, правит всеми мирами. Бог – могущество, которое нельзя описать. Был такой еретик Ориген, который утверждал, что могущество Бога ограничено пределами нашей Вселенной. Церковь эту ересь осудила. Бог может создать в каждую секунду сотни миллионов вселенных – таких же, как сейчас, – и при этом Его сила не уменьшится, потому что она бесконечна. Эта сила проявляется как господство, поэтому Бог называется Царем царей и Господом господ. Мы говорим, что Он не просто Господь, а Адонай, то есть «Господин мой». Он не только Господь всего творения, но Он Господь и избранных своих, и мы можем Бога назвать своим Господом. И это великая честь, что Он наш Господь, что Он наш Господин, а мы Его слуги, мы Ему подчиняемся, мы Ему работаем, мы Его славим.

Бог называется Благим. Святой Дионисий говорит, что это вообще одно из главных имен Бога, и Христос сказал: «Никто не благ, как только один Бог» (Лк. 18, 19). Нет ни одного доброго существа во Вселенной, помимо Бога, потому что каждое из них причастно Богу. Чем меньше человек или Ангел причастны к Богу, тем менее они добры. Все это прямо связано с близостью или удаленностью от Бога, но корни благости – в Нем. Бог есть Благо, Бог есть Любовь, Бог есть Праведность, Бог есть Милосердие, Бог долготерпелив и многомилостив, кроток и великодушен, щедр и справедлив, строг к грешникам и милостив к кающимся.

Триединая любовь Троицы ощущается нами как милосердие при прощении грехов, как милость Бога к падшим, как строгость Бога к мятежникам. Все это – проявление Его милости, Его блага, Его доброты. В Нем корни всех добродетелей.

Святой Иоанн Дамаскин в «Точном изложении Православной веры» перечисляет имена Бога: «Мы веруем в единого Бога, единое безначальное Начало, несотворенное, нерожденное, непогибающее и бессмертное, вечное, беспредельное, неописуемое, неограниченное, бесконечно могущественное, простое (не состоящее из частей), несложное, бестелесное, непреходящее, бесстрастное, непривратное, неизменное, невидимое, Источник благости и праведности, Свет мыслящий и неприступный, Силу, непознаваемую никакой мерой, измеряемую только Его собственной волей, ибо Он может все, что хочет; Силу, созидающую все творения, видимые и невидимые, содержащую и сохраняющую все, обо всем промышляющую, над всем властвующую и господствующую, и царствующую бесконечным и бессмертным царством, которой ничто не противостоит.

Все наполняющую, ничем не объемлемую Силу, все обнимающую вместе и содержащую, напротив, все обнимающую, вместе содержащую и превосходящую, без осквернения проникающую во все существа, которая превыше всего и отделена от всякой сущности, как сверхсущественное и превосходящее сущее, сверхбожественную, сверхблагую, превышающую полноту, избирающую все начала и чины, утвержденную выше всякого начала и чина, выше сущности и выше жизни, выше слова и выше мысли, в Силу, которая есть сам Свет, сама Благость, сама Жизнь, сама Сущность, так как она ни от кого другого не имеет свое бытие и чего-либо из того, что есть, но сама есть источник бытия для того, кто существует, для живых она является источником жизни, для причастных разуму – источником разума».

Мы можем рассуждать в данный момент, потому что Бог вложил в каждого из нас разум и держит его в руках. «Для всего причина всех благ, – в Силу, знающую все прежде рождения Его, единую Сущность, единое Царство, единое Божество, единую Волю, единое Действие, единое Начало, единое Господство, которое в трех совершенных ипостасях неслиянно разделенных и нераздельно различаемых, что удивительно познается и принимает единое поклонение, в которую верит и которой поклоняется всякая разумная тварь, веруем мы в Отца и Сына и Святого Духа, во имя которого мы и крещены, так и Господь заповедовал апостолам крестить, крестя их во имя „Отца и Сына и Святаго Духа“ (Мф. 28, 19)».

Антропоморфизмы в Священном Писании

Когда мы читаем Священное Писание, то часто видим у Бога некие человекообразные черты. Например, у Бога есть руки, ноги, крылья: «И под крыльями Его будешь безопасен» (Пс. 90, 4). Писание говорит, что у Бога есть глаза: «Господь с небес призрел на сынов человеческих» (Пс. 13, 2), уши: «Уши Его [Господни] – к воплю их [праведных]» (Пс. 33, 16). Вот Он повернулся спиной к Моисею или, наоборот, лицом к лицу идет к грешникам, чтобы сокрушить их. Говорится, что у Бога есть гнев, что Бог спит: «Восстань, что спишь, Господи!» (Пс. 43, 24).

Что это означает? Все эти выражения называются антропоморфизмами, то есть уподобляющими человеку. Антропоморфизмы передают реальность Живого Бога так, чтобы она была понятна человеку.

Дело в том, что когда мы говорим о Боге, то пользуемся описательным способом, потому что тайну Бога точно передать невозможно. Даже когда мы говорим о Его явлении, мы говорим в некотором смысле, опираясь на некое подобие, поэтому необходимо всегда уточнять, вводить ограничения. Он сила, но не такая, как обычная сила. Он жизнь, но не такая, как обычная жизнь. И Господа, так как Он Живой Бог, легче всего показать, используя антропоморфизмы.

Как правильно понимать антропоморфизмы? Следующим образом: в прямом смысле у Бога нет гнева как проявления страсти, нет частей тела. Господь сказал: «Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине» (Ин. 4, 24). Но при этом, будучи духовным Существом, Он проявляет Себя как живая конкретная Личность и уподобляет себя человеку. Мы должны понимать это уподобление.

Что значит зрение Бога? Это Его познавательная способность, которой Он все познает. Глаза Бога – это не хрусталик или зрачок, это проявление Его свойства быть Всевидящим, Всезнающим, Всесозерцающим, во все Проникающим. От Бога нельзя спрятаться. Точно также слышит Он абсолютно все, т. е. нет ничего скрытого от Его знаний. Когда говорится, что Бог полетел, это значит, что Он очень быстро явил Свою силу. Если сказано, что Бог встал, значит, Он явил Свою мощь именно в этом месте. Есть места, где Бог являет особую мощь. Например, на святой горе Синай, в храме Божием.

Когда говорится, что у Бога есть руки, это означает Его деятельную силу, могущество, сокрушающее всякого врага. Сказано: «Его крепкую руку и высокую мышцу его» (Втор. 11, 2). Гнев означает то, что Бог ненавидит зло, что Он его отторгает, не приемлет ни в каком виде. В этом смысле можно сказать, что у Бога есть бесстрастный гнев – не как страсть, а как отторжение и неприятие, нежелание примиряться в каком-то случае со злом. Сидение означает Его постоянство, движение – Его проявляющееся действие. Сон означает, что мы не видим, как Бог нам помогает. Пробуждение – что Бог явил свою мощь так, что мы почувствовали ее. Это же означает воспоминание, что Бог не забыл о нас, а явил Свою силу понятным для нас образом. Крылья означают заботливый покров Бога о нас. И Слово Божие говорит: «Как орел вызывает гнездо свое, носится над птенцами своими, распростирает крылья свои, берет их и носит их на перьях своих: так Господь один водил его [народ Его]» (Втор. 32, 11-12); «Сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья» (Мф. 23, 37). Именно в этом смысл антропоморфизмов. Они очень хороши, но их нельзя понимать буквально. Это символы, делающие понятным необъяснимое.

Молитвенное созерцание Божественных имен

Существует особый вид духовного делания – созерцание Божественных имен, которое очень советует святитель Феофан Затворник. Его практиковали многие древние святые: Дионисий Ареопагит, Максим Исповедник. Это – использование Божественных имен в молитве. Обращаясь к Богу по имени во время молитвы, мы обращаемся к Нему, как к Богу, Который явил Себя именно таким образом. Если вы помните эпизод с Савлом, когда он шел в Дамаск, чтобы преследовать христиан, то он увидел с неба свет ярче полуденного солнца и услышал голос: «Савл, Савл! что ты гонишь Меня?» (Деян. 9, 4). Савл пал ниц и сказал: «Кто Ты, Господи?» (Деян. 9, 5), то есть он поинтересовался, с каким именем Господь ему явился. Савл не был многобожником, и он знал, что боги других народов – это бесы, и обращать на них внимание нельзя. Он понял, что ему явился истинный Бог, и интересовался о Его имени, чтобы узнать Откровение Бога. Бог ответил: «Я Иисус, которого ты гонишь» (Деян. 9, 5). Он открывает Себя с именем Иисус, что в переводе с еврейского означает: «Яхве, пришедший спасти», т.е. это тот Бог, который являлся в терновом кусте, а теперь пришел людей спасти. Впоследствии Савл стал Павлом, стал апостолом и написал, что «перед именем Иисуса всякое колено преклонится небесных, и земных, и преисподних, и всякий язык исповедует, что Господь Иисус Христос во славу Бога Отца» (Фил. 2, 10-11).

Бог не имеет никакого начала. Святой апостол Павел говорит в послании к ефесянам такие слова: «Итак станьте, препоясав чресла ваши истиною и облекшись в броню праведности, и обув ноги в готовность благовествовать мир, а паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого; и шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие» (Еф. 6, 14-17). Шлем – это надежда на спасение, ум должен быть скреплен поясом истины. Что это значит? Святитель Феофан Затворник объясняет: «Возьми все догматы Церкви и продумай их на основании отцов Церкви от начала и до конца». Ум нужно загрузить работой, мы слишком часто ленимся. Когда ум занят работой, врагу сложно зацепиться, потому что враг ищет праздности – необязательно праздности в смысле безработности; ему нужна праздность ума, ему нужно, чтобы ум был без защиты Бога. Господь говорит: «Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит [его] незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого» (Мф. 12, 43-45). Разум такого человека не был заполнен работой.

Созерцание имен Бога постепенно тренирует наши особые чувства. У христианина 10 органов чувств: 5 физических и 5 аналогичных духовных – духовное зрение, духовный слух, духовный вкус, духовное осязание, духовное обоняние. Человек, используя делание, начинает разрабатывать духовное зрение. Он начинает отбрасывать все лишнее. Соприкасаясь с тайной, человек попадает в некоторые особые духовные миры, если угодно. Это еще не мир Бога, но уже приближение к его границе. Молиться и делать внешние добрые дела крайне необходимо, потому что без этого человек может попасть в страшную область, называемую в оккультизме астралом, а в христианстве – поднебесьем, что практически то же самое; это место, где действуют духи злобы поднебесной, это источник фантазий. Человек должен очищаться, и, очищая свой разум, он начинает, творя добрые дела, «опаляться» огнем.