Бесоборец

Анастасия повернулась ко мне:

— Ты серьезно? — скривившись, уточнила она.

Я кивнул:

— Ну да.

Девушка какое-то время помолчала. Затем ответила:

— Бастарды всегда несут плебейские корни. Истинные аристократы никогда не будут считать наполовину простолюдинов равными себе. У каждой семьи, даже самой молодой, есть история. Я молчу про нас, где в каждом поколении рождалась легенда, которая прославила свое имя и имя семьи в веках. А у бастардов какая история?

— Ну, мой отец был урожденным Святогоровым, — не согласился я. — Значит, я тоже часть семьи.

— Ага, — холодно усмехнулась Анастасия. — Нежеланный ребенок, которого оставили в приюте. У каждого аристократа по два десятка потомков. Но только те, кто был рожден в браке, получать фамилию. Остальным ничего не светит.

— Некоторые бастарды становятся купцами или покупают титул.

Сестра фыркнула:

— Таким дворянам никто не подаст руки в приличном обществе. «Заводные» это…. недоразумение. Бастарды ненавидят их за то, что они называют себя дворянами, а аристократы презирают за происхождение.

— Но дела с такими дворяне иметь все же будут.

— Если у них нет покровителя, чтобы защитить титул и капитал. Деньги, братец, это деньги. Они вне сословий.

Я только головой покачал. Когда дело касалось денег, снобизм аристократии бесследно испарялся. Вот тебе и нравы.

На территории особняка Муромцевых уже стоял десяток машин. Дворецкий семьи спустился с крыльца, открыл дверь, помогая нам выйти. Сестра первым делом осмотрела номера припаркованных авто. Удивленно подняла бровь. Но ничего не сказала.

— Прошу за мной, — поклонился слуга и пошел к крыльцу. Мы последовали за ним.

Дом мало чем отличался от особняка моего отца. Такой же высокий, светлый, с добротной мебелью и витражными окнами.

Гости, в количестве пары десятков человек, уже собрались в холле. И я не знал никого из присутствующих здесь. Кроме княгини Алешиной. Гости разбились на группы, общались, пили вино, играли в «Мотыгу». Одеты девушки были под стать моей спутнице — роскошно и ярко. Мужчины выглядели проще, но некоторые хвастались эполетами и яркими нашивками на погонах кадетских курток.

— Наша задача обойти всех этих до конца вечера, — шепнула мне на ухо Анастасия. — Пообщаться, завести знакомых…

— Уж ты — то точно знаешь всех собравшихся тут, — улыбнулся я.

— Знаю, — не стала отрицать сестра. — Но многих я давно не видела. Да и обстановка в Союзе не стоит на месте. Можно узнать, кого отстранили от государева двора. Как, например, отца вон той милой девочки.

Она посмотрела в сторону группы из четырех человек. Двух девушек и мужчину лет двадцати пяти. Лицо одного из парней показалось мне смутно знакомым.

— Видишь? Темноволосая — это хозяйка особняка. Мадам Виктория. А вторая — младшая княжна Юсупова. Кристина. Ее отца недавно посадили в крепость святых Петра и Павла. Вот с ней я общаться не советую. Во всяком случае, до того, как разрешится дело с ее папенькой.

— О как, — протянул я, оценивая девушку. Симпатичная. Очаровательная, со светлой кожей и выразительными чертами лица. Большие голубые глаза подчеркивали длинные пушистые ресницы, а темные брови, придавали особое выражение, делая ее… запоминающейся.

— Да не пялься на нее так! — тут же дернула меня за рукав сестра. — Ты как будто из деревни!

Но девушка уже заметила мой взгляд. Смущенно улыбнулась. А вслед за ней обернулась и хозяйка дома. Помахала рукой и направилась в нашу сторону, чтобы поприветствовать.

— Ох уж эти плебейские манеры, — вздохнула Анастасия, оценив жест Муромцевой. — Не понимаю, за что она получила титул?

Впрочем, говорила она тихо. И быстро. Потому что Виктория уже подошла к нам. Высокая, красивая, с отличной осанкой, которая выдавала в ней тренированного бойца. Ее черные волосы были подстрижены короче, чем принято у аристократок, а синяя удлиненная прядь придавала облику хищный вид.

— Приветствую вас в скромном родовом гнезде, — произнесла она и сделала глоток из бокала. — Мастер Никита Павлович, Анастасия Павловна.

Анастасия изобразила некое подобие реверанса. Я кивнул, как учил меня Матвей. Не слишком низко, как это делают слуги, но и не едва заметно, чтобы не выказать пренебрежение к собеседнику.

— Как жизнь, княгиня? — с улыбкой поинтересовалась сестра.

— Стабильно, — ответила Муромцева. — По сравнению с казармами «Висельников» даже отлично.

— О, вы служили в «Легионе»? — живо уточнил я, чтобы поддержать разговор.

— Путь к княжескому перстню был долог и тернист, — невесело усмехнулась Виктория. — Так что довелось. После выхода из приюта у девушки — бастарда три дороги: в служение семье, публичный дом, или «Легион». Для первой профессии у меня тяжелый характер. Для второй я слишком разборчива. Так что я выбрала наемничество.

— Красносельский приют? — уточнил я, прекрасно зная ответ.

Девушка мигом напряглась, словно сжатая пружина. А взгляд стал цепким, колючим:

— Да, — осторожно произнесла она.

— Выходит, мы с вами закончили одно учебное заведение, — ответил я. — Я выпустился из приюта в этом году.

Девушка оценивающе посмотрела на меня:

— А ведь и правда бастард, — пробормотала она с одобрением. — Как я сразу не заметила?

— Мы пытаемся привить ему правила хорошего тона, — вклинилась в разговор Анастасия. — Надеюсь, скоро это будет не так бросаться в глаза.

Муромцева обернулась к сестре и смерила девушку тяжелым взглядом.

— Считаете бастардов людьми второго сорта? — усмехнувшись, прямо спросила она. И улыбка у Виктории вышла явно недоброй.

— Нет, что вы, — мигом ответила девушка, понимая, что сморозила глупость. — Я просто хотела пошутить. Приношу извинения, если вас задела.

Муромцева сделала глоток и кивнула:

— Извинения приняты. Идемте, я познакомлю вас с гостями.

Она направилась к парням, с которыми болтала пару минут назад.

— Нет, что вы, — передразнивая сестру, прошептал я на ухо пристыженной девушки. — А говорила, что от меня были бы проблемы.

Щеки Анастасии покрылись румянцем:

— Я сильно нервничаю, когда ты рядом, — прошипела она в ответ. — Вот и ляпнула.

— Чуть до дуэли не дошло, — протянул я. — Я бы посмотрел на бой мастера и легенды. Какой там у Муромцевой цвет Силы? Синий? Эх, вот вышло бы зрелище.

— Ничего интересного, — отмахнулась сестра.

— Конечно. Виктория раскатала бы тебя в блин за три секунды, — добавил я.

— Хватит меня нервировать!

Щеки сестры были пунцовыми, а глаза метали молнии. Впрочем, через секунду девушка быстро взяла себя в руки. И ссору пришлось отложить. Потому что мы уже подошли к троице.

— Хочу представить вас князя и княжну Святогоровых, — произнесла Муромцева. — Никита, кстати, учился вместе со мной.

На удивление эта фраза не вызвала искривления лиц. Мужчина протянул мне руку для приветствия:

— Очень приятно…

— Никита Павлович, — подсказал я, — пожимая протянутую ладонь.

— Никита Павлович, — повторил парень. — Меня зовут Алексей Юрьевич Карамазов. А это моя спутница, Кристина Михайловна Юсупова.

Девушка робко улыбнулась и сделала реверанс.

— Алексей Юрьевич мой… деловой партнер, — пояснила Виктория.

— Вот как? И чем же вы занимаетесь, мастер Карамазов? — поинтересовалась Анастасия.

Она вышла чуть вперед, поближе к Алексею. И заметив это, Кристина недовольно нахмурилась. Но пока не сказала ни слова.

— Ищу клады, — усмехнувшись, ответил Карамазов. — Профессионально.

И только сейчас я вспомнил, где видел парня:

— Вы же принимали участие в шоу. Ну, квест на мануфактуре, — произнес я. — Должны были спасти друзей. И убили этого психа в красной маске. Рипера.

Карамазов кивнул:

— Было дело.

Анастасия хотела было вмешаться в разговор, но Кристина оттерла ее:

— Идемте, мадам Святогорова, — с милой улыбкой произнесла она. — Не будем мешать мужчинам общаться.

Юсупова взяла девушку под локоть и почти силком потащила ее в сторону, где сидела Алешина. Муромцева куда-то ушла. Наверное, она тоже решила пообщаться с гостями.

— А ты, как я понимаю, охотник? — начал разговор Алексей, когда мы остались одни.

— Охотник? — глупо переспросил я.

— Ну да. Охотник — бесоборец, — довольно уточнил Карамазов.

— Наверное… нет. Я только зачислен на первый курс корпуса синода, — растерянно ответил я.

Карамазов улыбнулся и по-дружески хлопнул меня по плечу:

— Что-то мне подсказывает, что мы будем работать… в смежных ведомствах.

Он подвел меня к столу, взял бутылку с Мезоамериканским виски. Разлил по стаканам и протянул один мне:

— Да ты пей, не тушуйся.

Что я послушно и сделал.

— Что за корпус?

— Об этом лучше поговори с Ксенией Алексеевной. Ее отец работал на синод.

Я покосился в сторону, куда смотрел собеседник. Алешина о чем-то общалась с Кристиной и Анастасией.

— Я подозревал, что не все так гладко…

— Меня они тоже использовали в темную, — усмехнулся Карамазов. — А когда согласился — заднюю давать было уже поздно. Прижали меня не хило.

Он резко перешел на просторечное наречие, популярное у выходцев окраин.

— А откуда ты знаешь про охотников? — поинтересовался я.

— Когда Алексея Алексеевича убили, ко мне пришел один из его дружинников. Он и рассказал… кое-что. Думаю, его дочь должна продолжить дело отца.

— А с чего ты решил рассказать все это мне? — усмехнулся я.

Карамазов лишь пожал плечами:

— Завожу новых друзей. Мало ли, когда нам снова доведется столкнуться?

Я взглянул на собеседника. Не кривится при виде бастардов. Поприветствовал меня как равного. Да еще и предупредил о каком-то корпусе. Я с первого дня понимал, что в этом наследстве что-то неладно. Но какую-то конкретику удалось узнать только теперь. От постороннего человека.

— Ну, спасибо за помощь, — я протянул ладонь, и Карамазов ответил на рукопожатие, крепко сжав мою руку:

— Будет время — заходите в мой особняк на острове. Буду рад.

Я вдруг понял — не лукавит и в его доме я и впрямь могу оказаться желанным гостем.

— Обязательно, — пообещал я. — Простите, князь, я вынужден забрать свою сестру. Пока она не утомила вашу спутницу пустой болтовней.

— Можно на ты, — ответил Карамазов, и я согласился. И направился к девушкам.

— Пообщались? — участливо спросила Кристина, едва я подошел к ним.

— Да. Ваш спутник был очень любезен. И приятен в общении.