Котятки на траве

Алиса Макарова

Котятки на траве

Глава 1

– Малыш, я очень сильно тебя люблю! – шепчет он, наклоняясь ко мне.

– Я знаю, – шепчу я в ответ, впиваясь губами в его губы.

– Ты знаешь, ты для меня самый важный человек на Земле. У меня нет никого дороже тебя!

– Люблю тебя, – шепчу я, отказываясь прерывать поцелуй.

– Слушай, я должен тебе сказать, – чуть отстраняется он. Его рука по-прежнему крепко держит меня за талию, он смотрит на меня с такой лаской и нежностью, что я таю внутри. Отчего же так нахмурен его лоб?

– Ты знаешь, я люблю тебя, безумно люблю, – повторяется он, запинаясь. И тут я понимаю, что в первый раз вижу его таким сосредоточенным и растерянным одновременно.

– Я хотел попросить тебя… Только прошу, не обижайся, пожалуйста, только не обижайся, малыш! – взволнованно шепчет он, глядя на меня с мольбой в глазах, и мне вдруг становится не по себе.

– Да что случилось-то? – не выдерживаю я.

Слушай, давай… – он снова запинается, держит паузу, вновь смотрит на меня умоляюще, но с любовью и нежностью, смотрит напряжённо, замирает на миг, и сквозь тонкую ткань рубашки я кожей ощущаю, как колотится его сердце. И вдруг выдыхает:

– Давай отложим свадьбу?

Земля уходит у меня из-под ног. Я всё ещё сижу на кровати, точнее, у него на коленях, он всё ещё крепко держит меня в своих руках, но я чувствую, как внутри меня что-то ухает вниз, обрывается и скатывается, словно огромный валун, сорвавшийся с горы.

– Ты только не принимай на свой счёт, – шепчет он, с тревогой заглядывая мне в лицо, и я окончательно перестаю что-либо понимать, просто сижу и смотрю в его глаза, такие знакомые, взглядом затравленного суслика, замершего перед грозящей расправой.

– Малыш, я люблю тебя, – в третий раз повторяет он, но мне уже совсем не смешно, когда он опять растерянно замолкает.

Мысли вихрем проносятся в голове. Это конец? Он хочет уйти? Может, у него кто-то есть? Но почему же он тогда так нежно на меня смотрит? Наконец, я выдавливаю из себя:

– Ты не хочешь на мне жениться?

– Ты что, хочу, очень хочу, безумно, ты же знаешь, малыш, ты делаешь меня самым счастливым человеком на Земле!

– Я не понимаю, – растерянно шепчу я. Мне так хочется ему верить, сердцем я чувствую, что он говорит правду, но едкие отголоски разума уже вступают в свои права, вкидывая в моё сознание зудящую мысль, что, кажется, я опять дура.

– Пожалуйста, только не обижайся, – вновь повторяет он, как попугай, словно весь его лексикон ограничен двумя фазами. – Давай отложим на время.

– Но почему? – странно высоким голосом пищу я, сглатывая какой-то непонятный ком в горле.

– Послушай, малыш, ты самая замечательная, я… мне так повезло с тобой… только… понимаешь… – он силится выразит свою мысль, – я же теперь без работы. И пока найду новую, пройдёт какое-то время.

В моей голове происходит окончательное смешение мыслей в какой-то компот.

– При чём здесь это? – шепчу я. – При чём тут работа?

Он опускает глаза и невольно краснеет:

– Ты пойми, я же мужчина… понимаешь, я беру тебя в жёны и… как глава семьи я отвечаю за тебя, и как мужчина я… мой долг обеспечить тебе… нам с тобой… достойную… нормальную жизнь, – тут его голос обрывается. Вижу, как он делает над собой усилие и выговаривает:

– Какой же я глава семьи без работы?

– Это неважно, – пропискиваю я шёпотом. – Не имеет значения, где ты работаешь. При чём здесь это? Ты же всё равно устроишься снова?

– Клянусь, малыш, как только меня возьмут в отдел, получу первые деньги, мы сразу же распишемся. Сыграем свадьбу. Даю тебе слово, прям в тот же день, если захочешь. Просто давай пока отложим, пока я не… в общем, пока меня сократили, и я… – он осекается, глядя на меня, и я чувствую, что я уже ничего не контролирую и не вижу, потому что слёзы катятся по щекам.

– Малыш, ну прости, прости меня, пожалуйста, только не плачь, – встревоженно шепчет он, ещё крепче прижимая меня к себе и покрывая поцелуями мою щёку.

Я стараюсь держаться, стараюсь сдержать рвущиеся наружу всхлипы, и чувствую громадное облегчение от его слов. Он не разлюбил, он не хочет со мной порвать, у него не появилась другая, он всё ещё меня любит. Но внутри меня уже всё горит, и предательский голосок гордыни шипит, что это всё лишь предлог, хотел бы – женился бы, что ничего бы ему не помешало, что тот, кто хочет – ищет возможности, а кто не хочет – ищет оправдания.

Я рассуждаю стремительно, как будто от этого зависит моя жизнь. Он старше, он весьма консервативен в вопросах семьи и брака, и я знала это, знала, что он считает, что мужчине дОлжно заводить семью, когда может её обеспечить. Всё это я знаю, и умом понимаю, что его решение действительно разумное. Он потерял работу, я перебиваюсь случайными заработками, вопрос с запланированной ипотекой откладывается на неопределённый срок, и, если рассуждать логически, по-взрослому, по сути он прав. Сейчас не время устраивать большие расходы. Вот только дело в том, что моим оскорблённым чувствам вовсе не хочется рассуждать логически. Хочется закатить истерику, швырнуть букетом, который он предусмотрительно подарил мне с самого утра, и взвыть, что если он ищет предлог отменить свадьбу, так пусть убирается к чёртовой матери, не больно-то он мне и нужен!

Но я не ребёнок, мне уже давно не шестнадцать, да и не воспитана я так. Поэтому я просто беззвучно плачу. Под градом его поцелуев, сыплющихся на меня вперемешку с нежными словами, я пытаюсь определить, что именно я чувствую. Обиду? Боль? Гнев? Разочарование?

Скорее всего, неопределённость. Я не хочу ругаться и не желаю ссориться с ним, да мы никогда и не ссорились раньше. Мне непонятно, как реагировать, и что с этим делать. Я решаю разобраться во всём позже, наедине с собой, когда смогу внимательно проанализировать ситуацию и определить для себя приемлемость. А пока… пока я вытираю слёзы ладонью и, не глядя на него, шепчу:

– Ладно. Давай отложим, – и прямо физически ощущаю, как с облегчением расслабляются его плечи.

Глава 2

«…является одной из наиболее востребованных и конкурентноспособных на рынке, зарекомендовавшей себя наилучшим образом даже при эксплуатации в экстримальных условиях Антарктиды и Крайнего Севера…»

Что же мне делать?

«…доказанная эффективность превосходит показатели аналогичной продукции от иностранных производителей…»

Нет, лучше «зарубежных». Стираю слово и печатаю заново. Что-то с утра я совсем расклеилась. Из головы не идёт наш вчерашний разговор и моё обещание. Зачем, вот, скажите на милость, зачем я так легко согласилась отложить собственную свадьбу? Можно было порассуждать, поискать варианты. Нет, блин, ляпнула. Теперь уж не пойдёшь на попятную.

«…система обеспечивает надёжную защиту всех внутренних механизмов, обеспечивая исключительную пыле- и влагозащиту…»

Хм, масло масленное. Странно, а бывает «исключительная влагозащита»? Как-то звучит не очень. Я, конечно, не технарь, но что-то мне подсказывает, что это не совсем инженерная формулировка. А, ладно, оставлю так. Кто вообще читает эти инструкции?

Ставлю точку и перехожу на другую страницу.

Так и что теперь делать со свадьбой? Знаю, знаю, глупо мечтать о сказочной свадьбе, когда тебе уже за тридцатник. Это в школе девочки млеют от белых пышных кружевных платьев, непременно с расшитым корсетом, и от воркующих голубей, символически одновременно взмывающих в небо под брызги шампанского. В моём возрасте женщины смотрят на вещи уже более прагматично. Как уместить свадебное путешествие в календарный отпуск по графику, в каких туфлях не отекут ноги, и в каком ресторане накормят вкусно и, желательно, не очень дорого.

И всё же после развода я слишком долго ждала этого момента. Слишком много раз проигрывала этот сюжет у себя в голове, представляя, как вот, я снова иду к алтарю, оставив позади все разочарования, боль и одиночество, а впереди меня ждёт он, и годы пленительного белоснежно-яркого ослепляющего счастья.

Может, не отменять свадьбу? Раздобыть где-нибудь денег? И чтоб ещё на ипотеку хватило. Ну не могу я сейчас, когда все страдания и старания остались позади, когда мечта моя уже почти осуществилась, и долгожданное счастье уже так близко, не могу поставить всё на паузу. Точнее сказать, могу. Но не хочу. И не буду. Разве человек не сам властелин своей судьбы? Кажется, это сказал кто-то из великих. Надо было больше читать классики в институте.

Рассудив так, ловлю себя на мысли о том, что уже добрых десять минут сижу, молча уставившись в монитор. Ладно, пора и поработать. Как говорится, инструкция сама себя не переведёт. А неплохо было бы. Вот все твердят: «Новые технологии, новые технологии, искусственный интеллект». А что-то невидно, чтобы повсеместно закрылись вакансии переводчиков. Вот и я уже четвёртый год тружусь на благо современного производства и тех самых продвинутых инновационных технологий. Правда, собственно к технологиям отношения я имею мало. Сижу себе весь день в кабинете, перевожу техническую документацию, инструкции, деловые письма, контракты, и прочую дребедень.

Благо, работа непыльная, и нервы особо никто не треплет – укладывайся себе в сроки, и всё. Не то что инженерный и производственный отдел, или как их там. Сегодня вон с самого утра все на ушах стояли. Приехала, говорят, делегация из Китая, какой-то там главный супербосс тамошней компании. Ходят слухи, будто бы он хочет перекупить этакую суперсекретную продвинутую технологию, и готов отвалить за неё кругленькую сумму. Вроде как наша компания имеет новейшую продвинутую разработку, которой и в мире-то ни у кого нет. Не знаю уж, с чем это связано, но краем уха я слышала, что большой босс был готов выложить пару десятков миллионов долларов за это ноу-хау. Только вот, кажется, уехал ни с чем.

Да, пары десятков миллионов долларов мне бы хватило с лихвой. Что уж там, пары миллионов. На свадьбу. То есть пары миллионов долларов. Для красивой жизни. И можно было бы больше вообще никогда не работать. В моём мозгу включаются шестерёнки. Да, за пару миллионов долларов я бы согласилась пошпионить. Стать таким внутренним агентом. Кротом. Добыть секретные разработки. А потом получить денежки на мой тайный офшорный счёт и… Собственно, да и всё. Выйти замуж, как и планировалось, купить дом (теперь уж точно не в ипотеку), нарожать детей, жить да радоваться.

Конечно, я не имею ни малейшего представления о шпионаже. О промышленном шпионаже, точнее сказать. Видимо, в детстве я очень сильно увлекалась шпионскими детективами.

«Ты же сама говорила, что каждый человек сам вершит свою судьбу», – пищит мне в ухо внутренний голос. «Брось», – отвечаю я сама себе. «В самом деле, какой из меня шпион? У меня и допуска в лаборатории-то нет. И в цехах я не бываю. Что продавать-то буду?»

И, облизнувшись, словно лиса на виноград в известной басне, сконцентрировав волю в кулак, возвращаюсь к буквам на экране.

Глава 3

Господин Такомото смотрит на меня с прищуром. Точнее, с природным прищуром. То есть у него от природы немного раскосые глаза. Как и у всех японцев. Я так нервничаю, что его настоящее имя уже вылетело у меня из головы, и теперь я называю его Такомото. Откуда это вообще взялось? Может, какой-то герой из аниме?

«Что ж, думаю, мы могли бы быть друг другу полезны», – кивает Такомото, вежливым жестом приглашая меня присесть за стол.

«Боже, что я тут делаю?» – внезапно ужасаюсь я. – «Зачем я вообще сюда пришла?» Разыскать контакты господина Такомото мне помогла почта. Просмотрев письма и официальные ответы на них, которые я переводила для компании за последнее время, я, к своему удивлению, без особого труда отыскала телефон представительства японской компании. Да-да, мой господин Такомото оказался вовсе не китайцем, а уроженцем страны восходящего солнца. Помню, как тряслись мои руки, когда я набирала цифры и объясняла девушке на том конце провода, кто я такая, и почему мне непременно необходимо лично увидеться с господином Такомото. Дальше всё как в тумане.

Узнав, что я переводчик, не имеющий допуска к основному производству, господин Такомото вежливо, но довольно твёрдо и быстро свернул нашу первую встречу. Помню, как вышла из офиса, ругая себя последними словами и чувствуя невероятное облегчение от того, что моя глупая, более того, моя идиотская затея провалилась, не успев начаться.

А потом мне перезвонили.

– Так вы говорите, что никогда не были в лаборатории? – глядя на меня, вопрошает господин Такомото.

– Туда могут входить лишь сотрудники, имеющие доступ.

– Какой же уровень доступа у вас?

– Ээ… никакой… – заминаюсь я. – То есть… базовый. Самый базовый. Могу ходить по территории «Заслона».

– А вы можете попасть в цех?

– Скорее нет, чем да. То есть, я неуверена. Мне ведь понадобится какой-то предлог, а в силу моих профессиональных обязанностей я провожу всё время в главном здании. То есть в главном управлении. В главном корпусе.

– Вы вообще разбираетесь в производстве?

– Ну… моя работа связана с переводом технической документации.

– Это я помню, – добродушно мурлычет Такомото. – Разбираетесь ли вы в производственных процессах и технологиях?

– Вполне… То есть…

«Сейчас откажет», – мелькает в мозгу паническая мысль. – «Плакали тогда мои денежки!»

– Однажды я переводила очень сложный текст про промышленный молочный сепаратор, – отчаявшись, вдруг брякаю я.

Ни к селу, ни к городу. Сейчас он меня и пошлёт.

– Что ж… – смотрит на меня оценивающе Такомото. – Возможно, мы подберём для вас вариант. Во сколько вы оцените свои услуги?

– Смотря, что нужно будет делать, – заминаюсь я. Честно говоря, я не ожидала, что дело зайдёт так далеко. Думала, этот японский господин просто покрутит пальцем у виска и снова выставит меня за дверь. То есть призовёт охрану и прикажет им вывести меня из кабинета и сопроводить до самого выхода (примем во внимание японскую вежливость).

– Ничего сверхъестественного. Не стесняйтесь, назовите цифру, – Такомото настойчив. Его глаза смотрят на меня по-доброму, на лице спокойное, приветливое, я бы даже сказала радушное выражение. Но я чувствую какой-то подвох.

«Сколько, сколько?» – стучит в мозгу. «Убраться бы отсюда подобру-поздорову. Пока не пришили. Или так поступают только в шпионских боевиках? Сколько же мне назначить? Непременно надо на свадьбу, и на коттедж с садом, и свадебное путешествие, и чтоб ещё хватило на всю оставшуюся жизнь…»

– Видите ли, несмотря на то, что те услуги, которые вы можете нам предложить, сильно ограничены ввиду вашего урезанного доступа к технологиям компании и производственным помещениям, мы готовы сделать вам весьма щедрое предложение. Естественно, в разумных пределах, – елейно подчёркивает Такомото.

«Сколько, сколько, ну сколько попросить? Квартиру большую, ещё машину, коттедж, попутешествовать. А детям? У нас же будут дети… троих хочу…»

– Десять миллионов долларов, – зажмурившись, ляпаю я.

– Ваше предложение будет нами тщательно рассмотрено.

Смотри-ка, даже бровью не повёл. Может надо было просить пятнадцать?

– Однако, принимая во внимание озвученное мною ранее обстоятельство, мы готовы предложить вам три. Три миллиона долларов. Это хорошая сумма. Отличная сумма, я бы сказал.

Я мысленно перемножаю три миллиона на текущий курс. «А что, если мы будем жить заграницей?» – вдруг осеняет меня. «Уедем туда, где тепло и солнце. Тогда и перемножать не надо».

И пока господин Такомото проговаривает условия, я мысленно улетаю на пару лет вперёд и уже выбираю нам уютное бунгало на берегу моря.

Глава 4

«Нужно будет всего лишь выпустить её на территории производственной лаборатории, за проходной. И непременно сделать это внутри лабораторного корпуса.»

Раз за разом прокручиваю в уме инструкции Такомото. Чувствую себя заправской шпионкой из фильма. Сейчас бы ещё обтягивающий кожаный костюмчик и пару шпионских штучек вроде стреляющих часов или взрывающегося тюбика помады. Да, и знать пару приёмчиков на случай, если что-то пойдёт не так. Хотя кого я обманываю? Я едва переставляю ноги, неестественной походкой ковыляя к проходной. Меня всю колотит. Оказывается, быть шпионом в реальной жизни не так-то сладко. Наверное, со стороны я выгляжу максимально странно, до посинения вцепившись ногтями в сумку на плече и судорожно втянув голову в плечи.

Осторожно поворачиваю голову на пару сантиметров вправо и влево, надеясь хоть как-то расслабить шею. Тщетно. Вот уже и знакомое крыльцо. До проходной остался с десяток шагов. Что, если меня поймают?

Господин Такамото заверил меня, что ни одна даже самая суперсовременная чувствительная рамка не сможет засечь «Объект-М». Конечно, я ему верю. Точнее, у меня нет причин не верить ему. Если меня возьмут с поличным прямо на проходной, весь его план полетит к чертям. Однако, я всё же решила подстраховаться. Так, на всякий пожарный. Если вдруг рамка пропищит и меня станут досматривать. Первым порывом было спрятать «Объект-М» в самом надёжном женском месте. В бюстгальтере. А что? Пару раз я видела, так делают в шпонских боевиках. Я даже примерилась. Но потом разум взял верх. Да и как, скажите на милость, я буду извлекать «Объект-М» в здании лаборатории? Делая вид, что мне душно, расстёгивать блузку при всём честном народе?

В итоге я придумала другой вариант. Даже немного горжусь собой. Мне кажется, если бы я в действительности была знаменитой шпионкой, я бы щёлкала миссии одна за другой благодаря своей врождённой смекалке!

Короче, я спрятала его в ухе! Сперва я думала засунуть его под язык, но побоялась, что под действием слюны аппаратура сломается. Так что засунула поглубже (насколько это вообще физически возможно) в ухо и тщательно замаскировала волосами.

Фух, вот и рамки. Момент истины… барабанная дробь… и оп-ля, я внутри.

Меня охватывает неизвестно откуда взявшееся чувство беззаботности и эйфории. Самое сложное позади, теперь осталось дойти до лабораторного копуса и выпустить «Объект-М» на волю.

Да, кстати, названием «Объект-М» я тоже горжусь. Придумала его сама. В самом деле, должны же у шпионов быть специфические наименования для инструментов. Ладно, признаюсь сама себе. Мне просто не хочется лишний раз вспоминать, что у меня в ухе муха.

Да-да, самая настоящая муха! Ну в смысле, не настоящая, конечно, а искусственная. Но скажем так, натурально сымитированная.

Помню, когда Такомото протянул мне на ладони блестящую жирную муху с огромными волосатыми лапами, моей первой мыслью было, что он спятил. Это какой-то пранк и сейчас меня снимают на камеру.

Но нет.

На подходе к лабораторному корпусу меня обгоняет группа сотрудников в белых халатах. Что-то оживлённо обсуждая, они машут руками и ускоряют шаг.

До меня доносятся обрывки фраз: «экспериментальная фаза», «пролонгированое воздействие».