Помоги проекту - поделись книгой:
–Нет же- души не чаю! Я обожаю этих созданий, даже больше, чем людей!
Тут генерал вспомнила слова эрцгерцогини о своей ровеснице: пойми, – говорила та: люди не животные- те действуют по инстинктам, а у нас есть разум. Вот почему мы видим в Боудикке одно, и многие тянутся к ней. Животные же боятся её до потери пульса…
Генерал потрясла головой и вошла в конюшню, где уже стояло ржание и слышалось топанье копыт. Солдаты пытались усмирить скакунов, но пока стояла на пороге Боудикка, те не могли никак успокоиться.
–Будем решать проблему иным путём. У нас есть один конь, который приказала эрцгерцогиня приготовить по особой программе. Он ничего не боится, научен скакать с закрытыми глазами и ушами. Думаю, с ним ты справишься…
–И как мне скакать на лошади, которая ничего не видит?
–В этом и идея! Стань с ней единой, сделай так, чтобы она доверилась тебе, а ты- доверяй ей.
Кирика подошла к вороному коню с белыми пятнами на морде и на суставах. Он радостно замахал хвостом, но при приближении Боудикки сразу насторожился. Она приказала приготовить его к выезду.
–Ты скакала до этого? Умеешь?
–Нет… Только в книгах читала об этом.
Сразу появился офицер, который должен был её научить. Высокий мужчина, один из тех, кто утром сопровождал Изольду, недолго поговорил с девушками, а вскоре взял коня под уздцы и повёл к выходу. Там, на дорожке, он помог ей залезть на лошадь, у которой полностью были закрыты глаза и уши. Может как раз поэтому она вовсе не боялась девушку. До самого вечера она занималась, и уже к закату могла свободно управлять скакуном, да так, что даже её учитель был удивлён.
Когда уже стемнело, во всём городе стали загораться огни. Самые красивые здания в стиле барокко были освещены, а в штабе во дворце шло совещание. Кирика, пара адъютантов, писавших всё для своих генералов, и Изольда, выступающая докладчиком.
–Наши разведчики в тылу врага прислали информацию, которая очень важна. Согласно данным, переброшены почти все силы на юг и теперь командующий армией сам решит, куда же пойдут сотни тысяч солдат. Пока что есть лишь рекомендация от старого военного Пруссии атаковать нас на юго- востоке, то есть на северо- востоке от столицы, где горы, прикрывающие нас с севера, спадают и между нами и границей с Чехией есть тонкий коридор. Также там есть широкие поля, на которых удобно строить войска…
–Вайсфальдские поля… Там могут спокойно расположиться несколько корпусов, но предположительно пойдут они туда не поэтому…
–Это наиболее простой манёвр для большого количества людей, если командующий хочет поскорее войти на нашу территорию. Но им не повезло- там идёт граница Чехии, и если хоть один пруссак ступит на эту земли, то начнутся проблемы с империей Зимовией…
–Верно- почти вся восточная Европа является зоной интересов Зимовии, а она обладает огромными ресурсами, армией и очень выдающимися командирами. Вроде у них нейтралитет, но натянутый. Словно пожимают друг другу руки, но за спиной держат ножи.
–Кирика, твои рекомендации?
–Нужно усилить патрули в этой области. Вероятность удара там очень высока, но не факт, что они там пойдут. Если егеря увидят коробки солдат, то пусть высылают сигнал. Я же перестрою наши части для возможности быстрого марш- броска в зону прорыва.
–Так и сделаем. Но вот есть один вопрос…
–Какой?
–Кто же командующий армией на юге?
–Вообще в Пруссии много генералов, но почти все на востоке и западе, а у нас тут только два: старый Йорк и…
–Фон Шторм…
Молчание повисло в комнате. Даже перья не скребли по бумаге, а взгляды генерала и правителя встретились… И монарх, и генерал не ожидали ничего хорошего, а в это время Боудикка спокойно спала в комнате неподалёку. Ей выделили помещение среди офицерских спален; за этот день девушка очень устала. Небольшая, но уютная спальня, где была широкая кушетка с жёстким матрасом, вытянутое окно с тюлем, а также стол с чернильницей и шкаф, куда помещалась и одежда, и книги с документами. На белых стенах были подсвечники с потухшими свечами медового оттенка. Боудикка спала, подложив руку под подушку, лишь воздух со слабым свистом просачивался через форточку…
Где- то на южной границе Пруссии, под горами, стояла девушка посреди поля, окрашенного заходящим светилом в малиновый. Высокая трава колыхалась, пара травинок ласкали её изящную руку с огрубевшей кожей и недлинными ногтями аккуратной формы. Девушка была выше Боудикки, но ей было далеко до Кирики, её чёрные, достававшие до бёдер волосы развевались на ветру, глаза с красной радужкой смотрели на Альпы с ненавистью и азартом- в них горел огонь. Она носила сапоги, белую юбку с чёрными полосками и очень тёмную рубашку без рукавов, чей ворот был всегда поднят. На плечах был накинут мундир фельдмаршала Эсслинга, который принадлежал её отцу, но на правой стороне висели три медали и два ордена Пруссии.
Она сжала кулаки, начала глубоко дышать, закрыв глаза. В тот момент в её голове выстраивался план и рисовались картины боёв, славных и долгожданных. Тут сзади подошёл, тихо и аккуратно, её подчинённый. Он почти открыл рот, но сразу сник.
–Чего тебе? Я слушаю… – сказала генерал, даже не открывая глаз.
–Генерал фон Шторм, все части прибыли и ждут ваших приказаний…
В тот момент она обернулась и увидела лес, в котором стояли сотни тысяч солдат, все до единого были готовы к бою. На них падали лучи солнца, и все преображались в них. Усмехнувшись, она отвернулась и раскинула руки, а китель на плечах почти упал.
–Теперь я, Мелисса фон Шторм, повеселюсь! Отец, ты предал Эсслинг и сбежал сюда, но наш род вернётся и покорит эту страну… Я так долго ждала достойного противника и у меня такое хорошее предчувствие! – думала она в тот момент, когда стояла посреди травы под алыми лучами заходящего солнца.
Спустя пару дней армия Эсслинга, словно гигантский механизм, пришла в движение. Тысячи человек шли марш- бросками на север, где уже распределялись силы для атаки. Почти сразу прибыли два эскадрона венгерских гусар, как и обещали послы, а также с ними шёл целый батальон простых солдат, а точнее фузилёр. Эти стрелки были лучшими во всём королевстве, и на них, уверяли командиры, можно было положиться. Многие солдаты Эсслинга, уже в возрасте, с радостью пожимали руки своим старым знакомым, с которыми раньше служили, но позже разошлись.
Очень красивые были гусары из Венгрии: красные кивера и изумрудные мундиры, ментики и панталоны, и всё это с золотистыми элементами, а через плечо- белоснежная лента. Командующий сразу явился к Кирике- перед ней предстал среднего роста крепкий мужчина в такой же одежде, с густыми седеющими бакенбардами и ещё русыми усами и волосами. После короткого диалога он, отдав честь, поскакал со своими подчинёнными куда- то вперёд.
Все войска были готовы; однако ощущался недостаток артиллерии и конницы. Если из последней были кирасиры и гусары, лучшие в своём деле, то вот много пушек перевезти не вышло. Поля были огорожены с востока густыми лесами Чехии, а на западе рвались ввысь горы, где, фактически на нижних ярусах, расположились самые мощные орудия Эсслинга. Пять пушек с длинными, утончающимися стволами латунного цвета и два осадных орудия, которые казались не к месту, но это был приказ Кирики.
Ещё порядка трёх шестифунтовых пушек находилось среди коробок солдат- они должны были поддерживать атаки. Штаб же расположился у подножия гор. За день до сражения Боудикка каждый час что- то передавала командирам и носилась на лошади по полю. К концу дня, она уже сидела на лавке и пила горячий чай из высокой кружки. Кирика же стояла рядом и смотрела на краснеющее небо, на востоке уже окрашенное в фиолетовый. Тут появился крайний офицер, которого она желала видеть перед боем. Практически бегом добиралась из- за изгиба молодая девушка, которая сразу же представилась и отдала честь:
–Майор Мария Кригмайер, командующая 113 батальоном линейной инфантерии прибыла по вашему приказанию!
Это была среднего роста девушка, одетая в чёрный кивер с золотым номером отделения и зелёным султаном, белый мундир с синим воротом, манжетами, белоснежные штаны с высокими, сияющими в свете свеч сапогами и поясом, отделанным позолотой, на котором висела наградная сабля. Она недолго говорила с Кирикой, а позже села около Боудикки.
Тяжело вздохнув, она уставилась на адъютанта. Их лица чем- то были похожи, но это не мешало рассматривать друг друга с неподдельным интересом.
–Как тебя зовут? – Боудикка начала разговор.
Всё это слышала краем уха Кирика, и сдержанно улыбалась, ведь понимала их. Спустя пару минут они уже говорили как близкие подруги и оказалось, что Мария служит уже не первый год, имеет отличия за храбрость и дисциплину в своём батальоне. Она была в ожидании завтрашнего дня, но немного переживала за новоиспечённого адъютанта…
Но вот началось: егеря, доложившие о противнике, были правы. Стоя немного под углом по отношению к узкому проходу между скалами и границей, солдаты Эсслинга ранним утром последней недели апреля, услышали барабаны, а затем и увидели противника. Навстречу им вышли походные колонны пруссаков, похоже ничего не ожидавшие. Они были одеты в коричневые мундиры, на которых находились петли белого цвета и такие же аксельбанты у левого плеча, на их концах были специальные металлические детали, которые обозначали звание. У офицеров были кивера, у простых солдат- меховые высокие шапки и треуголки.
Вся конница и артиллерия была позади, и на лицах у немцев появился неподдельный ужас, однако все разом ускорились и пошли в атаку. Явно это был приказ, который отдали чётко и вовремя. Солдаты Эсслинга, первая шеренга уже на колене, приготовились и произвели залп, а его уже поддержали полевые пушки. За секунду всё поле заволокло дымом. Кирика поняла, смотря в подзорную трубу, что немцы хотели колонной уронить строй, просто разломив его, но теперь им надо было действовать. Адъютанты, в их числе и Боудикка, скакали от одного командира к другому, и лишь чтобы передать пару слов или одну бумагу.
Солдаты Эсслинга перестроились и сдержали удар: пока на них шли первые линии, сзади, будто из ниоткуда, появились кирасиры и некоторые гусары. С шашками наголо, они ворвались в строй, тем самым почти половина нападавших из первой "партии" оказалась небоеспособна. Точные выстрелы элитных всадников поразили многих офицеров, чем внесли смуту в ряды врага. Раздался горн, призывавший всех выживших вернуться.
Мелисса сильно ударила по столу, из- за чего тот разломился пополам. Тяжело вздохнув, она задумалась. От потоков ветра полы её мундира зашелестели, а медали на нём стали позвякивать; оказавшийся рядом офицер получил новый приказ и передал его на передовую. Солдаты стали перестраиваться, после чего получились длинные коробки по батальону в каждом, при этом по 5 шеренг. Такое количество свободно могло пройти через преграду в виде узкого прохода, и они уже двинулись.
Солдаты Эсслинга не могли зайти за границу своей страны, поэтому они отступили и стали ждать. Некоторое время спустя, появились новые ряды. На этот раз впереди шли гренадёры, которых заметили издалека благодаря их высоким шапкам. Первая шеренга кинула в людей в белом небольшие бомбочки, которые начали с грохотом взрываться.
В нос защитникам страны ужарил сильнейший запах пороха и горелой травы. Некоторые упали, но затем гренадёры, а также некоторые солдаты позади, оказались на мушке у артиллеристов. Те открыли огонь из больших орудий, и ядра полетели со свистом и гигантской скоростью в сторону немцев. Многие упали от ударной волны, кому- то ядро попало в ногу и раздробило её, а некоторые упали от ран, полученных осколками. Уже тогда солнце стало скрываться за дымом, а на земле были многочисленные языки пламени …
Солнце уже было в зените, а шла только третья атака; Эсслингу пришлось отступить, но зато сейчас Кирика видела поле боя великолепно. До самого вечера пара квадратных километров никак не могла перейти кому- то во владение- там постоянно шли напряжённые стычки, однако чаще всего действовали пушки и кавалерия. Эскадроны венгров не несли серьёзных потерь, а вот пехоте было тяжко. Боудикка сама видела, как людям дробило кости, как в них попадали пули, как сабли рубили белоснежную ткань, а та становилась багровой или алой. Она видела все страдания людей, но на лицах у раненых не было страха- только желание отомстить и защитить родной, такой дорогой сердцу дом.
Ещё она часто замечала схожесть в многочисленных лицах солдат, пролетая, словно ветер, мимо них. Мокрые от пота, покрытые пылью, а у артиллеристов сажей или чем- то вроде этого, но глаза у всех горели. Они с криками обнажали клинки, бросались на врага, унося их жизни. Многие после успешных выстрелов шли в штыковую, где встречались с не менее отважными врагами, тоже готовыми проткнуть солдата вражеской страны сияющим в лучах солнца штыком.
Солдаты, чьи лица выражали сосредоточенность, пытались нанести врагу наибольший урон. Постоянно раздавались залпы мушкетов, а издали иногда грохотали пушки. Небольшие орудия, которые поддерживали пехоту тоже гремели, но их заряды были поменьше, однако ядра влетали в строй и уносили жизни десятков людей.
Уже подтянулись кавалеристы и артиллерия Пруссии, и бой стал намного более ожесточённым; теперь с обеих сторон прилетали снаряды, некоторые разрывались на тысячи маленьких осколков, поражавших всех вокруг. Отважные кавалеристы совершали набеги на ряды солдат, и мощь лошадей сразу была видна- непарнокопытные ломали своими телами людям кости и сбивали с ног. Мало этого, так ещё и всадники рубили своими саблями врагов, а сами были недосягаемы. Постоянно слышался лязг металла, крики и ржание лошадей, а небо продолжало затягивать дымом, который был виден даже из Асперна.
За тот день она виделась неоднократно с Марией. Её батальон стоял в резерве, но к концу дня он стал медленно приближаться к фронту. Майор стояла впереди, среди колышущейся зелёной травы с саблей наголо. Как раз пока Боудикка скакала к Марии, она поймала пулю.
Слишком сосредоточенная на своём пути, она не заметила, как в оттянутую кверху руку в момент, когда лошадь перескакивала преграду из мёртвых тел, прилетала пуля. Она почувствовала лишь острую боль, после чего поскакала дальше. На глазах у новой подруги, она вынула из тыльной стороны ладони небольшой шарик. Мария зажала рот руками в белых перчатках, а её сине- фиолетовые глаза округлились.
–Ты как?
–Нормально. Впервые подстрелили, но впредь такого не допущу!
После передачи приказа она ускакала, оставив резерв позади. Но Боудикка обернулась, и увидела Марию, сжимавшую одной ладонью другую, и только сейчас Боудикка заметила, что у той были каштановые волосы, завязанные в пучок.
Вечером, на закате, орудия смолкли. Первым делом Кирика обратилась к гусарам, передав им важное поручение. Те ускакали, и до сражения их никто не видел. Уже когда стемнело, Боудикка сидела на лёгкой кровати и смотрела на поля, на которые спускалась мгла. На её руке был лишь бледный след, словно кто- то надавил пальцем, а на бедре лежал кусок бинта. Девушка подняла взгляд на сотни маленьких огоньков, которые растянулись по позициям солдат. К ней подошла сзади Кирика с кружкой, из которой шла тоненькая струйка пара.
–Рука уже в порядке?
–Давно.
–Странно. Впервые такое вижу- рана от пули зажила за несколько часов!
–Так было всегда… На мне всё заживает как на собаке.
–Ну в любом случае это полезная особенность.
Она ненадолго замолчала, а потом снова заговорила:
–Завтра всё закончится, нет смысла тянуть сражение дальше.
–Я столько уже передала сегодня твоих приказов, но ещё не знаю куда ты послала гусар? Мы остались почти без конницы, да ещё и на этой равнинной местности.
–У меня есть план: они поскакали к ближайшему перевалу, где можно перейти границу, по самому низкому горному гребню, где есть что- то вроде дорожки. Там они с утра, после команды, нападут с тыла на прусских солдат. Это и есть ключевой момент в этой битве, и главное- его не упустить.
–А можно ли зайти за границу? Нам же сказала Изольда, что в таком случае крупные военные державы могут даже поддержать Пруссию.
–Да, они закрыли глаза на присоединение частей Польши и Чехии и в этот раз не обращают внимания, но я уверена, что фон Шторм не слушала кайзера, и не разбирается в политике, а поэтому первый раз, думаю, прокатит.
–Посмотрим… А кто она такая? Я знаю, что эта девушка- очень сильный генерал, но не более… За что она сражается и зачем?
–Она- дочь известного генерала Эсслинга, который служил при отце Изольды, но он в один момент объявил, что покидает нас, чтобы служить в Пруссии. Его не держали, там перебежчик сделался очень важным военным, который повысил уровень их армии. Его дочка росла среди солдат и офицеров, и вскоре сама захотела воевать. За счёт природного ума, характера и мужества, девочка очень быстро стала уважаемой среди прусских воинов, а затем сам кайзер сделал её генералом.
Всё это время на лице Кирики что-то было… Едва уловимое выражение проскакивало, как казалось Боудикке. Она, сверкнув глазами, прямо спросила:
–Тебя что- то с ней связывает…
Тут она получила удар ребром ладони по голове. Девушка сидела и потирала ушибленное место и искоса смотрела на неё.
–Нет! Ну есть что- то схожее… Ладно скажу тебе.– она села рядом и недобро глянула на офицеров позади, а после продолжила: мой отец тоже так сделал- покинул нас, чтобы там служить, однако я уже родилась, а мама не хотела ехать в Пруссию, поэтому я росла тут, он навещал нас… Пару раз, хоть косвенно, но наши военные сходились в сражениях; где- то в колониях, что далеко отсюда, шли в атаку местные под командованием наших генералов. Мой отец нанёс несколько серьёзных поражений союзным Эсслингу странам, и я чувствую стыд… Он предал нас, предал страну, которая растила его и кормила… Я обязана вернуть честь нашей семье…
Снова молчание. Боудикка слышала похрапывание позади, редкие крики и даже песни далеко внизу. Приглядевшись, она заметила в темноте Марию, которая стояла около костра и рассказывала анекдот своим солдатам. На лице было радостное выражение, а в глазах отражалось рыжее пламя.
–Мелисса в похожей ситуации, но она не испытывает тягот- этот человек рождён лишь для боя, только сражаясь, фон Шторм чувствует, что живёт…
–Поэтому ей всё равно за кого, лишь бы сражаться.
–Именно. Думаю, пора пойти всем спать. Завтра нужно выложиться на полную!
С этими словами Кирика ушла куда- то, а вскоре погасли последние свечи. Над безмолвной землей повисла тьма и тишина, словно в склепе. Лишь луна освещала всё вокруг сквозь редкие облака, а её голубоватый бледный свет гулял по горам со снежными шапками, по полю и холмам, а также по шатрам офицеров…
Примерно в 8 часов утра грянул первый выстрел. Из гигантского отверстия в стволе недавно прибывшей 7- фунтовой мортиры со стороны Эсслинга вылетело, окружённое дымом и огнём, смертоносное ядро, которое полетело прямо в коробки пруссаков. Солдаты поймали ритм барабанов, и несколько шеренг пошли в атаку.
Мелисса в этот раз была на линии фронта, стояла и наблюдала за пехотой
Эсслинга, а ласковый ветер развевал её мундир. Алые глаза смотрели прямо в лица её врагов. В тот момент она и не обратила внимание на того, кто заинтересует её даже больше, чем простая война. Боудикка скакала во весь опор, постоянно уворачиваясь то от ядер, то от пуль, а изредка даже от сабли врага, хотя девушка имела при себе холодное оружие, но не использовала его.
К полудню почти все шеренги перемешались, и Пруссия начала наступать- весь резерв был переведён на линию огня. Эсслинг же начал отступать- позиции артиллеристов были объяты огнём сражения. Солдаты обороняли свои орудия, пытаясь прогнать пруссаков банниками, саблями и даже тряпками. Кирика отодвинула штаб, и все офицеры уже были на лошадях; во второй половине дня новых приказов не было, и Боудикка бок о бок с фельдмаршалом отбивалась от солдат неприятеля.
Ещё час назад был произведён выстрел почти вертикально вверх, на который Мелисса не обратила внимания, но внезапно она почувствовала приближение врага. Она обернулась и увидела, что в тылу уже многие убиты, а в километре- двух от них скачут в направлении фронта гусары.
–9 рота! Развернуться и атаковать походной колонной! – прокричала она, и несколько шеренг развернулись и стали перестраиваться.
За это время гусары уже настигли солдат, и начали резать личный состав. Мелисса приказала отступать, так как ей приказали сохранить людей, но желание остаться было сильно. Скрепя сердце она встала во главе колонны выживших, и под обстрелом повела их с поле боя, отбиваясь от преследующих их егерей.
Эти меткие стрелки, одетые в серую форму с зелёными манжетами и воротниками, а также тирольскими шляпами не целились в спину, но те, кто ещё не развернулся, были сражены шальными пулями. На пути Мелиссы всё ещё были венгры, и она приказала идти как можно быстрее. Генерал стала сама расчищать путь- две лошади были убиты, а их всадники, потерявшие сознание, клялись, что девушка убивала животное с одного удара. Как только основные силы вышли на прежние позиции, они увидели, что немцы скрылись далеко за лесом. Это была победа… Тяжёлая, но долгожданная и заслуженная.
Боудикка стояла подле Кирики и глубоко дышала. Её грудь поднималась и опускалась в такт барабану, а лучистые глаза смотрели в высокое весеннее небо без единого облачка. Это была её первая битва…
В мае её и Кирику наградили. Однако генерал не пришла на награждение. Изольда, только что закрепившая медаль на левой стороне груди Боудикки, вздохнула и пошла в свой кабинет. Боудикке стало интересно, и она направилась к Кирике. Та сидела за столом и что- то писала, изредка производила вычисления, а потом снова писала.
–Кирика, ты не хочешь пойти к эрцгерцогине?
–Не вижу надобности. Я сейчас занята.
–Но ведь нас решили наградить, а ты этого определённо заслужила.
–Я терпеть не могу такие сборища- вот когда война закончится, тогда и посмотрим.
Тут она замолчала, отложила перо, а затем задумалась. Чуткая Боудикка сразу уловила момент и, не осознавая всё до конца, спросила:
–У тебя есть дом?
Странный вопрос, но странные люди имеют обыкновение такое спрашивать. Генерал же немного посмеялась, затем серьёзно заговорила:
Поделиться книгой: